Без милосердия (редактируется)

Джен
R
В процессе
60
Размер:
планируется Макси, написана 181 страница, 36 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
60 Нравится 251 Отзывы 16 В сборник Скачать

Глава нулевая

Настройки текста

***

      Дни перед операцией будто наделили его вторым дыханием. Он смог заставить себя доделать чёртову программу по виндингсу и отослал её Нелли. Потому что понимал, что больше времени сделать это у него не будет. Это даже немного пугало. Но не настолько, чтобы отказаться. Конфликт, который медленно назревал на втором ярусе с отцом Агуаментием, тоже удалось разрешить. Во многом благодаря Торхарту. Он просто напугал святого отца своими размерами и лицом, так что Агуаментий быстро согласился на перемирие между верой и властью. — хватит ходить за мной, чёрт тебя дери! — Санс обернулся, с трудом сдерживаясь, чтобы не врезать старому врагу. Торхарт хвостиком ходил за ним, наивно полагая, что его почти восьмифутовую тушу сложно заметить. Санса это раздражало. Торхарт стоял позади, опустив голову. И вид такой несчастный, как у котёнка. — я серьёзно. хватит. — Ты обещал, что поможешь. — и это значит, что надо ходить за мной? у меня, знаешь ли, свои дела есть, — Санс потёр спинку носа, не отрывая раздражённого взгляда от Торхарта. Тот прижал медвежьи уши к голове. Сейчас он выглядит таким… непривычным. Подавленным. Это неправильно. Не должно так быть. Только не с Торхартом. — ладно, чёрт с тобой. может, будет какая-то польза. — Я могу ходить с тобой? — Торхарт встрепенулся, поднял голову, непонимающе смотря круглыми глазами. Глупые такие, наивные. Не для атамана Окраин. Медвежьи. — делай, что хочешь. только не действуй мне на нервы.       Санс и Мортис всю ночь не спали, сидели и делали чертёж для системы обогрева, идею которого предложил Мортис (он, правда, больше таращился на Санса странными глазами, чем работал). Ещё день они, с помощью огненных элементалей, чистили жёлобы от застывшей магмы, чтобы потом пустить горячую воду. У людей же это как-то работает, может, и у них получится. А на третий строили котёл с трубами. Всё это время Санс ночевал у Торхарта. Пару раз заглядывал домой, объяснял брату ситуацию, наводил нужные справки, просил не устраивать конец света и возвращался в Окраины. Беседовал с миссис Торх, ругался на чёртовы Окраины под тоскливым взглядом Торхарта, вырубался в углу, где ему выделили матрас, просыпался в четыре ночи и возвращался в лабораторию. Сумасшедшие дни. — появились новые профессии. тебе больше подойдёт наш вариант кузнеца, надо качать меха с водой. у тебя большой рост, в самый раз. — Ты слишком добрый, — покачал головой Торхарт, идя нога в ногу с ним. Санс хмыкнул. Добрый он, ага. Прямо ангелочек. Хорошая шутка. — Я же тебя однажды чуть не убил. — не однажды, — вздохнул Санс, вызывая лифт. — раз шесть. если не меньше, — усмехается, приподняв край рта. — до сих пор левая нога нормально не функционирует, хромаю. не замечал? — Торхарт отрицательно покачал головой. Санс задрал штанину до колена. Торхарт как-то растерянно посмотрел на длинную трещину с двумя обломанными костями, прижимая уши к голове. — не смотри так, ради всего святого, — чуть ли не стонет Санс, заходя в лифт. Торхарт нагибается, но всё равно задевает головой потолок, и оглядывает кабинку с суеверным ужасом. Санс как-то забыл, что окраинцы с прогрессом не знакомы. Вытаскивает из пачки две сигареты, одну закуривает сам, а другую раскуривает для Торхарта. — До сих пор скучаешь? — спрашивает Торхарт, принимая сигарету, и разглядывая цепочку на шее Санса. — не представляешь, как сильно, — Санс затягивается. Курить в лифте старая практика. Раньше, до того, как окончить школу, он курил с Андайн. Сейчас, вот, с Торхартом. — раньше ты смотрел на меня как на говно. я привык к такому отношению. ты меня ненавидишь, я тебя ненавижу, мы друг друга колотим. сейчас ты похож на побитого котёнка. неправильно это. — В Окраинах нет ничего правильного, — заметил Торхарт с горечью, случайно сломав сигарету пополам. Ругается тихо. — И я не ненавидел тебя, — добавляет немного обиженно. Санс от неожиданности поперхнулся дымом. Вот это новости. Скоро он узнает, что боги на самом деле есть и надо было всю жизнь ходить в церковь? — В детстве не ненавидел. Только когда ты уехал. — а зачем тогда руку сломал? — Дважды, — добавляет как-то угрюмо Торхарт, неловко почёсывая когтем шею. Санс чуть не начинает истерически хохотать. Они переломы друг друга помнят лучше, чем что-то приятное. — Я с тобой дружить хотел, — Санс, снова не ожидавший таких поворотов судьбы, закашлялся. — как-то странно ты это показывал, — хмыкает, старается прийти в себя. Нельзя такие вещи сообщать с сигаретой в зубах. — Согласен. Мозгов нихрена, мускулы одни. — ты совсем не умеешь рассчитывать силу удара.       На электронном табло высветилась цифра. Они прибыли на третий этаж. — сейчас устраиваем тебя на работу. возражения не принимаются. — Ты сильно изменился. Раньше был волчонком. — а теперь? — Санс выходит из лифта, потушив окурок. Торхарт гуськом за ним. — А теперь язык не повернётся. — сочту за комплимент.       Они заходят внутрь десятиэтажного здания офиса. Торхарт, никогда не видевший что-то выше одноэтажного дома, разглядывает всё с лицом ребёнка из деревни, которого мать привезла в город. Санс украдкой наблюдает за ним. Роль матери, похоже, взвалили на него. — А это что? — Торхарт тыкает в кулер с водой. Санс прыснул в кулак. — волшебный агрегат, подающий воду умирающим от жажды.       Торхарт подходит к «волшебному агрегату», переваливаясь, как его далёкие братья в лесах. Санс невольно наблюдает за ним, улыбаясь. По мере возможностей застывшего выражения лица. Кто бы мог подумать. Глава Королевской гвардии, пять футов ростом, чуть ли не за ручку ведёт атамана Окраин, который выше его почти на два фута. Показывать «Большую Землю», ага. — Магия, — Торхарт нажимает на цветные кнопки, красную и синюю, царапая пластиковую поверхность когтями. Вода уже перелилась за край стакана и у кулера образовалась лужа. Санс опирается на стойку регистрации. Регистраторша, монстр с длинными ушами, жёлтыми глазами и узким зрачком, смотрит не то испуганно, не то с подозрением. Ну да. Таких высоких гибридов по логике столичан не существует. — простейшие технологии, — поправляет он. — Торхарт, оставь кулер в покое, на нас уже косятся. — Кто? — Торхарт оглядел пустой коридор, повернулся на сто шестьдесят градусов и зыркнул на регистраторшу жёлтым глазом. Та испуганно пискнула и спряталась под стол. Санс снова прыснул. — осторожнее. жители Столицы настолько высоких гибридов никогда не видели.       Они пошли дальше по коридору. Остановились через три двери, где, если Санс ничего не путал, находилась комиссия, принимающая на работу. Торхарт разглядывал высокие потолки (хотя с его ростом они вполне обычные), люстру — три язычка пламени и череп, заглядывал внутрь дохлого цветка и, в общем, познавал доселе незнакомый мир.       Санс поминутно смотрел на часы, иногда доставал телефон, плоский, размером с его ладонь. Телефон купил недавно, Папайрус настоял. Сказал, что ему надоело сутки напролёт не видеть и не слышать Санса. У Санса на тот момент спорить сил не было, и он послушно купил первый попавшийся телефон, не слишком дорогой, но, если консультант не врал, качественный. И Санс до сих пор осваивал неведомую машину, поминутно путаясь в кнопках, и всё время нажимал не туда, куда надо было. Да уж, с компьютерами проще. И с большими телефонными аппаратами тоже. А эти плоские недо-кирпичи с мелкими кнопками… — Цледующий, — объявил голос за дверью, и из кабинета вышел коротконогий монстр, похожий на мяч с крылышками. Санс с облегчением выдохнул и махнул Торхарту. Торхарт, исследовавший журнальный столик, подскочил и встал рядом. Руки по швам, спина прямая, нос задран к потолку. — Гоцподи-и-ин глава Короле-е-евцкой гва-а-арди-и-и, — протянул секретарь, живая слизь с жуткими чёрными глазами, когда они вошли. Санса передёрнуло. Сколько общается со столичанами, сколько жил в чёртовой Столице, он никогда не привыкнет к этому акценту. К тянущим гласным ещё можно, сам их перенял, но это «ц» вместо «с», делающего любого столичана в глазах других монстров лет на двести младше, просто невыносимо. — здравствуй, — сдержанно кивнул Санс и опустился в кресло. Торхарт, верно оценивший размеры своей туши и кресла, уселся на пол, скрестив ноги, с тревогой рассматривая принимающую сторону. — нужно устроить атамана Окраин на работу. — Ачамана Окраин? — директор, банши в традиционном дырявом платье, зачесала длинные волосы назад, внимательно всматриваясь в фигуру Торхарта бельмами. Тот обнажил зубы, чувствуя угрозу, но тут же прижал к голове уши. Санс рассматривал директрису, смутно вспоминая её. Скред, кажется. Учились в одном институте. —  Полагаю, образования неч? — Нету, — буркнул Торхарт, рассматривая узор на ковре. — Но я могу работать кузнецом. — Можече, — согласилась Скред и стала разбирать бумаги, закрывая их волосами. Секретарь сидел с маленьким ноутбуком, покрытым серо-голубой слизью, стекающей с него, ожидая приказа начальницы. — Чолько я сомневаюсь, ччо чакая рабоча подойдёч вам. Вам нужны деньчи? — Нужны. Очень, — закивал Торхарт. Санс уткнулся в телефон. Если Торхарту нужна будет помощь в переговорах, он, конечно, поможет. А пока надо решить некоторые вопросы. Пришло сразу четыре сообщения. От брата, спрашивающего, как он, и придёт ли сегодня домой, от Мортиса «вы-не-забыли-про-операцию-я-всё-ещё-думаю-что-это-плохая-идея», после «Не я, а мы!» и ещё «Ви, я сейчас отберу у тебя телефон». Ещё Грауэ, который сообщал, что реки потихоньку оттаивают, и Риверс скоро вернётся на работу. Риверс делился радостью возвращения на любимую работу и благодарил за систему обогрева. Хоть что-то хорошее. — Писачь умеече? — спросила Скред, явно не надеясь на положительный ответ. Торхарт покачал головой. Санс сполз со стула, сдерживая истерический смешок. — Господин глава Королевской гвардии, можеч, вы? — могу, — Санс с трудом встал и расписался в самом низу договора найма на работу. Торхарт наблюдал за тем, что он делает, наклонив голову. Скред взяла бумажку, покрутила её в руках, что-то проверяя, и отдала секретарю. Тот начал перепечатывать договор на ноутбук. — всё, я пошёл. у меня дел выше Торхарта. — Не смешно, — фыркнул Торхарт, разом приободрившись, и тоже поднялся. Санс закатил глаза и ногой открыл дверь. Скред подпрыгнула. Ноутбук секретаря полетел на пол. Торхарт заржал. Сумасшедший дом.

***

      Санс со всей силы ударил по кнопке лифта. Паника, как бы он её не покрывал антидепрессантами накатывала. Как волна. Как блядское цунами. Хотелось убежать далеко и надолго, бросить всё, скупить весь алкоголь и спрятаться где-нибудь, методично напиваясь, жалея себя люби- ненавистного и посылая мир на три известные буквы. Ну нельзя так. Он не железный.       Санс уже расчесал старый ожог, стирая кончики пальцев ещё больше, приступал к шее, когда двери открылись. Заставил себя собраться. Чёрт возьми, надо выпить. Шаркнул ногой, чуть не упав, набрал воздуха в несуществующие лёгкие и закурил ещё. Нижняя лаборатория осталась такой же отвратительной. Затхлая, пыльная, пахнущая детскими страхами и неприятными воспоминаниями. Издалека он услышал шаги Мортиса. Потушил окурок, растёр виски и закрыл шею воротником колючего свитера. — Здравствуйте, господин глава Королевской гвардии, — Мортис остановился в паре шагов от него. Халат не застёгнут, руки в карманах, под халатом двухцветный свитер. Одна половина светло-жёлтая, почти белая, с каким-то цветком. Нарцисс, кажется, Чара рассказывала. Вторая розовая. Не настолько яркая, как чешуя. Санс поднял дрожащую руку в приветственном жесте. Вторая голова уставилась на его покрасневшие пальцы. Санс спрятал руки в карманы. — А мы надеялись, что вы не придёте.       Санс замер. Сегодня у него день великих открытий? «Мы»? Это местоимение обычно использовала вторая голова, первая, будто не замечала этого, и продолжала использовать «я». Мир точно сходит с ума. И он вместе с миром. Давно пора. — не делай вид, что тебе на меня не плевать, — процедил он. В конце концов, он слишком долго держал свою ярость. А мантра «нельзя злиться» не всегда помогает. Слишком много нельзя. Достало. И срывать свою злость надо или на жене, которая у скелетов в лучшем случае появляется ближе ко второму юбилею, или на окружающих. У Санса жены нет, так что остаётся второй вариант.       Мортис вздрогнул. Взгляд стал холоднее, отрешённей, поза напряжённой. Вторая голова несчастными глазами смотрела на первую. Санс почувствовал себя последней сукой и уже хотел извиниться, но вместо этого затянулся тлеющей сигаретой. К чёрту. Может он хоть раз почувствовать себя грёбаным эгоистом? — Хорошо. Идёмте, — Мортис повернулся и пошёл по коридору, сжимая и разжимая кулаки. Санс с трудом сдержал стон. Интересно, что чувствовал док перед смертью? Понимал ли он, падая в море энергии, которое, казалось, подчинил и укротил, что ему конец? Наверно, понимал. Док не идиот.       Они шли по коридору. Обычному коридору, то расширяющимся, то сужающимся, где мигают зловещим светом зелёные надписи на табличках, и покрытый пылью хлам валяется чуть ли не под ногами. Горшки с золотыми цветами, последний эксперимент Альфис, образцы, детали для машин, неработающие или старые механизмы и… Он останавливается. Подходит к кучке хлама и достаёт фотографию в рамке. Вытер пыль и стал рассматривать, приоткрыв больную глазницу. Сколько же лет прошло? Явно много. Постукивает по своему изображению стёршимся указательным пальцем. Вот он. Без трещины на лице, без ожогов, с белой, мать её, душой, с улыбкой этой дурацкой. В голубой куртке… Он перестал носить её сразу, как Андайн «наградила» трещиной в черепе. Куртка почти полностью сгорела. Даже в майке… Такой майке, которую сейчас себе позволить не может. С такой майкой будет видна воспалённая шея с бесконечными царапинами и отколотыми кусками шейных позвонков. А тогда… — ну что за блядство, — проскулил Санс. Мортис в гробовой тишине нижней лаборатории его услышал, пусть у драконов со слухом ещё хуже, чем у близких родственников змей. Услышал, повернулся и почти подбежал к нему. — Что тут у вас-с-с? — вторая голова переводит взгляд с фотографии на Санса. Первая сжала челюсти. Передние клыки врезались в чешую. — Фотография? — да, — он спрятал фотографию во внутренний карман куртки. У людей это паркой называется, кажется. Интересно, откуда мех на капюшон взяли? Развели свой вариант шелкопрядов? Н-да-а-а, делать ему нечего, как думать про одежду и как её делают в такой заднице мира, как Подземелье. — забудь. тараканы покоя не дают. пошли, я хочу покончить с этим.       Покончить с собой, хотелось сказать, но психика Мортиса таких откровений точно не выдержит. Но, судя по выражению лица, он примерно догадывается, что чуть не сорвалось с языка. Хотя языка у скелетов нет. А зачем? У них и губ нет. Органы, на постоянной основе присутствующие благодаря душе, это кишки, глотка и желудок. Даже печени нет. — Что с вами происходит? — тихо спросил Мортис, когда они приблизились к машине по извлечению Решимости. Санс дёрнулся. Потянуло на разговоры по душам? Этого ещё не хватало. — пиздец происходит, — он плюхается на операционный стол. Рассеянно оглядывается. Н-да-а-а, в этом месте ничего не меняется. Напиться бы. Напиться и сдохнуть. Желательно как можно болезненнее и дольше. Как Чара. — Это мы заметили. Ещё с первого курса, — вздохнул Мортис. Вторая голова грустно смотрит на них обоих, клацая зубами. Как перед интервью. Санс откинулся на операционном столе, сдерживая дрожь. — Г-н глава Королевской гвардии, вы в порядке? — на «ты» давай. почти двести лет знакомы. — Хорошо… — Мортис подключал машину к коробке генератора, маленькой версии той махины, что обеспечивает всю лабораторию на третьем этаже. Старый генератор, нестабильный, при Сансе короткие замыкания случались через день. Тем лучше. — Вы точно уверены? — уверен, — отрезал Санс, прикусив кость пальца, чтобы сдержать истеричный хохот. Надо выпить ещё антидепрессантов. Но он и так превысил норму. Мортис прописал принимать по две в день. Санс увеличил дозу спасительных капсул до шести, к двум душа уже привыкла. Мортис бы схватился за голову в ужасе, если б узнал. Только Санс ему не скажет.       Санс, по прежнему вцепившись в палец, оглядел лабораторию ещё раз. Здесь у него случилась истерика. Здесь он чуть не умер во время чёртовой операции. Лучше бы умер. Он ничего не принёс Подземелью. Программа по виндингсу ни черта не значит. Зато знатно подпортил себе нервы. Он проклинал тот день, когда Папайрус притащил его на «смотрины», как это иронично называли Маффет, для выбора кандидатов на должность главы Королевской гвардии. Проклинал природу скелета, которая давала ему большое преимущество перед остальными видами. — Господин глава Кор- Санс, ты здесь? — Мортис помахал лапой у него перед лицом. Санс дёрнулся, постепенно выбираясь из трясины, в которую его частенько забрасывало в последние дни. Его последние дни. — я задумался, — Санс помотал головой, сгоняя наваждение. Почти не соврал. В горле образовался склизкий комок. Он с трудом проглотил его, чувствуя отвращение. Что за блядство… Почему нельзя было сдохнуть пятьдесят лет назад? Сто? Двести? — Это очень плохая идея, С-с-санс-с-с, — наконец подала голос вторая голова. Санс с трудом слез с кушетки и подошёл к машине по извлечению Решимости. Похожая на череп, с кучей проводов и камерой-кроватью-операционным столом внутри. Череп — деформированный, слишком вытянутый, с рогами, больше похожими на бивни, растущими прямо в скулах. Санс провёл ладонью по бивню, собирая пыль. Мортис наблюдал за ним с одинаковым выражением обеих голов. Звериная тоска. Санс зашёл за машину, по привычке проверяя, насколько надёжно сидят провода в специальных «гнёздах». Мортис сдавленно крякнул у него за спиной. — Вы… — он осёкся и поправился: — Ты проверял эти провода, даже когда машина не была подключена к генератору. Всегда было интересно, зачем ты это делаешь. — часто коротили. паранойя наверное, — Санс пожал плечами. Мортис потянул на себя рычаг, находившийся сбоку от машины. В пустых глазницах деформированного черепа зажёгся белый огонь, но тут же пропал. Послышалось ворчание давно не запускаемого механизма. — знаешь, что делать? — Помню, что делал ты.

— Нам очень не нравится эта идея, — Мортис колебался. Чтобы машина полностью заработала, нужно было дёрнуть за маленький рычаг. Но Мортис только смотрел на него. Вторая голова от напряжения высунула язык. Санс чувствовал себя ежом. Покрытый проводами, датчиками и трубками, он боялся двинуться, чтобы повредить ничего. Нет, не так. Его парализовало от осознания того, что он скоро умрёт. По собственной воле. Нет никаких сомнений, что он умрёт. Он пропитался Решимостью настолько, что попытка извлечь хотя бы малую её часть кончится летально. Его разорвёт на части. Болезненно, мучительно и долго. Зато потом… — давай уже.       Мортис сделал глубокий вдох и шумно выдохнул, надавив на рычаг. Санс почувствовал, как от него медленно, мучительно медленно отделялась решимость, смешанная с ненавистью. Видел, как она ползёт по прозрачным трубкам. Датчики запищали. И тут же его пронзила острая боль. Намного сильнее той, что он чувствовал прежде. Как если бы его подожгли, при этом отрывая щипцами по косточке. Собранные по кускам конечности стали таять. Кажется он кричал. Или это была галлюцинация? От боли он потерял сознание. Понадеялся, что умер. Так будет лучше для всех. Только вот…       Последней мыслью было то, что Папайрус, наверное, будет очень расстроен. Всё-таки брат единственный, которому не было на него плевать.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.