***
Дни перед операцией будто наделили его вторым дыханием. Он смог заставить себя доделать чёртову программу по виндингсу и отослал её Нелли. Потому что понимал, что больше времени сделать это у него не будет. Это даже немного пугало. Но не настолько, чтобы отказаться. Конфликт, который медленно назревал на втором ярусе с отцом Агуаментием, тоже удалось разрешить. Во многом благодаря Торхарту. Он просто напугал святого отца своими размерами и лицом, так что Агуаментий быстро согласился на перемирие между верой и властью. — хватит ходить за мной, чёрт тебя дери! — Санс обернулся, с трудом сдерживаясь, чтобы не врезать старому врагу. Торхарт хвостиком ходил за ним, наивно полагая, что его почти восьмифутовую тушу сложно заметить. Санса это раздражало. Торхарт стоял позади, опустив голову. И вид такой несчастный, как у котёнка. — я серьёзно. хватит. — Ты обещал, что поможешь. — и это значит, что надо ходить за мной? у меня, знаешь ли, свои дела есть, — Санс потёр спинку носа, не отрывая раздражённого взгляда от Торхарта. Тот прижал медвежьи уши к голове. Сейчас он выглядит таким… непривычным. Подавленным. Это неправильно. Не должно так быть. Только не с Торхартом. — ладно, чёрт с тобой. может, будет какая-то польза. — Я могу ходить с тобой? — Торхарт встрепенулся, поднял голову, непонимающе смотря круглыми глазами. Глупые такие, наивные. Не для атамана Окраин. Медвежьи. — делай, что хочешь. только не действуй мне на нервы. Санс и Мортис всю ночь не спали, сидели и делали чертёж для системы обогрева, идею которого предложил Мортис (он, правда, больше таращился на Санса странными глазами, чем работал). Ещё день они, с помощью огненных элементалей, чистили жёлобы от застывшей магмы, чтобы потом пустить горячую воду. У людей же это как-то работает, может, и у них получится. А на третий строили котёл с трубами. Всё это время Санс ночевал у Торхарта. Пару раз заглядывал домой, объяснял брату ситуацию, наводил нужные справки, просил не устраивать конец света и возвращался в Окраины. Беседовал с миссис Торх, ругался на чёртовы Окраины под тоскливым взглядом Торхарта, вырубался в углу, где ему выделили матрас, просыпался в четыре ночи и возвращался в лабораторию. Сумасшедшие дни. — появились новые профессии. тебе больше подойдёт наш вариант кузнеца, надо качать меха с водой. у тебя большой рост, в самый раз. — Ты слишком добрый, — покачал головой Торхарт, идя нога в ногу с ним. Санс хмыкнул. Добрый он, ага. Прямо ангелочек. Хорошая шутка. — Я же тебя однажды чуть не убил. — не однажды, — вздохнул Санс, вызывая лифт. — раз шесть. если не меньше, — усмехается, приподняв край рта. — до сих пор левая нога нормально не функционирует, хромаю. не замечал? — Торхарт отрицательно покачал головой. Санс задрал штанину до колена. Торхарт как-то растерянно посмотрел на длинную трещину с двумя обломанными костями, прижимая уши к голове. — не смотри так, ради всего святого, — чуть ли не стонет Санс, заходя в лифт. Торхарт нагибается, но всё равно задевает головой потолок, и оглядывает кабинку с суеверным ужасом. Санс как-то забыл, что окраинцы с прогрессом не знакомы. Вытаскивает из пачки две сигареты, одну закуривает сам, а другую раскуривает для Торхарта. — До сих пор скучаешь? — спрашивает Торхарт, принимая сигарету, и разглядывая цепочку на шее Санса. — не представляешь, как сильно, — Санс затягивается. Курить в лифте старая практика. Раньше, до того, как окончить школу, он курил с Андайн. Сейчас, вот, с Торхартом. — раньше ты смотрел на меня как на говно. я привык к такому отношению. ты меня ненавидишь, я тебя ненавижу, мы друг друга колотим. сейчас ты похож на побитого котёнка. неправильно это. — В Окраинах нет ничего правильного, — заметил Торхарт с горечью, случайно сломав сигарету пополам. Ругается тихо. — И я не ненавидел тебя, — добавляет немного обиженно. Санс от неожиданности поперхнулся дымом. Вот это новости. Скоро он узнает, что боги на самом деле есть и надо было всю жизнь ходить в церковь? — В детстве не ненавидел. Только когда ты уехал. — а зачем тогда руку сломал? — Дважды, — добавляет как-то угрюмо Торхарт, неловко почёсывая когтем шею. Санс чуть не начинает истерически хохотать. Они переломы друг друга помнят лучше, чем что-то приятное. — Я с тобой дружить хотел, — Санс, снова не ожидавший таких поворотов судьбы, закашлялся. — как-то странно ты это показывал, — хмыкает, старается прийти в себя. Нельзя такие вещи сообщать с сигаретой в зубах. — Согласен. Мозгов нихрена, мускулы одни. — ты совсем не умеешь рассчитывать силу удара. На электронном табло высветилась цифра. Они прибыли на третий этаж. — сейчас устраиваем тебя на работу. возражения не принимаются. — Ты сильно изменился. Раньше был волчонком. — а теперь? — Санс выходит из лифта, потушив окурок. Торхарт гуськом за ним. — А теперь язык не повернётся. — сочту за комплимент. Они заходят внутрь десятиэтажного здания офиса. Торхарт, никогда не видевший что-то выше одноэтажного дома, разглядывает всё с лицом ребёнка из деревни, которого мать привезла в город. Санс украдкой наблюдает за ним. Роль матери, похоже, взвалили на него. — А это что? — Торхарт тыкает в кулер с водой. Санс прыснул в кулак. — волшебный агрегат, подающий воду умирающим от жажды. Торхарт подходит к «волшебному агрегату», переваливаясь, как его далёкие братья в лесах. Санс невольно наблюдает за ним, улыбаясь. По мере возможностей застывшего выражения лица. Кто бы мог подумать. Глава Королевской гвардии, пять футов ростом, чуть ли не за ручку ведёт атамана Окраин, который выше его почти на два фута. Показывать «Большую Землю», ага. — Магия, — Торхарт нажимает на цветные кнопки, красную и синюю, царапая пластиковую поверхность когтями. Вода уже перелилась за край стакана и у кулера образовалась лужа. Санс опирается на стойку регистрации. Регистраторша, монстр с длинными ушами, жёлтыми глазами и узким зрачком, смотрит не то испуганно, не то с подозрением. Ну да. Таких высоких гибридов по логике столичан не существует. — простейшие технологии, — поправляет он. — Торхарт, оставь кулер в покое, на нас уже косятся. — Кто? — Торхарт оглядел пустой коридор, повернулся на сто шестьдесят градусов и зыркнул на регистраторшу жёлтым глазом. Та испуганно пискнула и спряталась под стол. Санс снова прыснул. — осторожнее. жители Столицы настолько высоких гибридов никогда не видели. Они пошли дальше по коридору. Остановились через три двери, где, если Санс ничего не путал, находилась комиссия, принимающая на работу. Торхарт разглядывал высокие потолки (хотя с его ростом они вполне обычные), люстру — три язычка пламени и череп, заглядывал внутрь дохлого цветка и, в общем, познавал доселе незнакомый мир. Санс поминутно смотрел на часы, иногда доставал телефон, плоский, размером с его ладонь. Телефон купил недавно, Папайрус настоял. Сказал, что ему надоело сутки напролёт не видеть и не слышать Санса. У Санса на тот момент спорить сил не было, и он послушно купил первый попавшийся телефон, не слишком дорогой, но, если консультант не врал, качественный. И Санс до сих пор осваивал неведомую машину, поминутно путаясь в кнопках, и всё время нажимал не туда, куда надо было. Да уж, с компьютерами проще. И с большими телефонными аппаратами тоже. А эти плоские недо-кирпичи с мелкими кнопками… — Цледующий, — объявил голос за дверью, и из кабинета вышел коротконогий монстр, похожий на мяч с крылышками. Санс с облегчением выдохнул и махнул Торхарту. Торхарт, исследовавший журнальный столик, подскочил и встал рядом. Руки по швам, спина прямая, нос задран к потолку. — Гоцподи-и-ин глава Короле-е-евцкой гва-а-арди-и-и, — протянул секретарь, живая слизь с жуткими чёрными глазами, когда они вошли. Санса передёрнуло. Сколько общается со столичанами, сколько жил в чёртовой Столице, он никогда не привыкнет к этому акценту. К тянущим гласным ещё можно, сам их перенял, но это «ц» вместо «с», делающего любого столичана в глазах других монстров лет на двести младше, просто невыносимо. — здравствуй, — сдержанно кивнул Санс и опустился в кресло. Торхарт, верно оценивший размеры своей туши и кресла, уселся на пол, скрестив ноги, с тревогой рассматривая принимающую сторону. — нужно устроить атамана Окраин на работу. — Ачамана Окраин? — директор, банши в традиционном дырявом платье, зачесала длинные волосы назад, внимательно всматриваясь в фигуру Торхарта бельмами. Тот обнажил зубы, чувствуя угрозу, но тут же прижал к голове уши. Санс рассматривал директрису, смутно вспоминая её. Скред, кажется. Учились в одном институте. — Полагаю, образования неч? — Нету, — буркнул Торхарт, рассматривая узор на ковре. — Но я могу работать кузнецом. — Можече, — согласилась Скред и стала разбирать бумаги, закрывая их волосами. Секретарь сидел с маленьким ноутбуком, покрытым серо-голубой слизью, стекающей с него, ожидая приказа начальницы. — Чолько я сомневаюсь, ччо чакая рабоча подойдёч вам. Вам нужны деньчи? — Нужны. Очень, — закивал Торхарт. Санс уткнулся в телефон. Если Торхарту нужна будет помощь в переговорах, он, конечно, поможет. А пока надо решить некоторые вопросы. Пришло сразу четыре сообщения. От брата, спрашивающего, как он, и придёт ли сегодня домой, от Мортиса «вы-не-забыли-про-операцию-я-всё-ещё-думаю-что-это-плохая-идея», после «Не я, а мы!» и ещё «Ви, я сейчас отберу у тебя телефон». Ещё Грауэ, который сообщал, что реки потихоньку оттаивают, и Риверс скоро вернётся на работу. Риверс делился радостью возвращения на любимую работу и благодарил за систему обогрева. Хоть что-то хорошее. — Писачь умеече? — спросила Скред, явно не надеясь на положительный ответ. Торхарт покачал головой. Санс сполз со стула, сдерживая истерический смешок. — Господин глава Королевской гвардии, можеч, вы? — могу, — Санс с трудом встал и расписался в самом низу договора найма на работу. Торхарт наблюдал за тем, что он делает, наклонив голову. Скред взяла бумажку, покрутила её в руках, что-то проверяя, и отдала секретарю. Тот начал перепечатывать договор на ноутбук. — всё, я пошёл. у меня дел выше Торхарта. — Не смешно, — фыркнул Торхарт, разом приободрившись, и тоже поднялся. Санс закатил глаза и ногой открыл дверь. Скред подпрыгнула. Ноутбук секретаря полетел на пол. Торхарт заржал. Сумасшедший дом.***
Санс со всей силы ударил по кнопке лифта. Паника, как бы он её не покрывал антидепрессантами накатывала. Как волна. Как блядское цунами. Хотелось убежать далеко и надолго, бросить всё, скупить весь алкоголь и спрятаться где-нибудь, методично напиваясь, жалея себя…
— Нам очень не нравится эта идея, — Мортис колебался. Чтобы машина полностью заработала, нужно было дёрнуть за маленький рычаг. Но Мортис только смотрел на него. Вторая голова от напряжения высунула язык. Санс чувствовал себя ежом. Покрытый проводами, датчиками и трубками, он боялся двинуться, чтобы повредить ничего. Нет, не так. Его парализовало от осознания того, что он скоро умрёт. По собственной воле. Нет никаких сомнений, что он умрёт. Он пропитался Решимостью настолько, что попытка извлечь хотя бы малую её часть кончится летально. Его разорвёт на части. Болезненно, мучительно и долго. Зато потом… — давай уже. Мортис сделал глубокий вдох и шумно выдохнул, надавив на рычаг. Санс почувствовал, как от него медленно, мучительно медленно отделялась решимость, смешанная с ненавистью. Видел, как она ползёт по прозрачным трубкам. Датчики запищали. И тут же его пронзила острая боль. Намного сильнее той, что он чувствовал прежде. Как если бы его подожгли, при этом отрывая щипцами по косточке. Собранные по кускам конечности стали таять. Кажется он кричал. Или это была галлюцинация? От боли он потерял сознание. Понадеялся, что умер. Так будет лучше для всех. Только вот… Последней мыслью было то, что Папайрус, наверное, будет очень расстроен. Всё-таки брат единственный, которому не было на него плевать.