No Better

We roll in every summer when there's strength in our numbers Это решение пришло внезапно, как, наверное, и все хорошее; Эжени просто листала ленту и лениво потягивала свой кофе со льдом, лежа на кровати в одном лифчике и шортах, когда в комнату вошел Андреа и без церемоний заявил: - Собирайся. - Куда? – недовольно протянула Эжени, подняв глаза на брата. – И сними футболку, мне жарко на тебя смотреть. – Андреа чуть наклонил голову и покорно стащил футболку с синей надписью «Лучший брат на свете» - подарок Эжени на прошлый день рождения. – Все-таки пресс у тебя топовый, - задумчиво произнесла девушка, пялясь на торс Кавальканти. - Спасибо, - улыбнулся Андреа. – Так вот, - продолжил он, опускаясь на стул, - если ты не видела, я написал команде в чатик, что мы выдвигаемся. - Да куда выдвигаемся-то, голова твоя бастардская? – переспросила Эжени, сонно зажмурившись и положив телефон на пушистый розовый коврик у кровати. - Просто возьмем отцовскую машину и покатаемся по городу, - произнес Андреа, а потом, после недолгого размышления, добавил: - Голова твоя законорожденная. - Блять, ты серьезно? – вопросила Эжени, вскинув ногу в воздух. – Добрый папочка нас расчленит, если увидит хоть твой отпечаток пальца на его драгоценной лошадке. - Добрый папа сейчас наебенивается в компании шлюх, - выдохнул Андреа, откинувшись на стуле, - а милая мамочка нас крышует. Отец не вернется часов до трех ночи, а сейчас только двенадцать дня. - Вот это я понимаю, - расплылась в улыбке Эжени, подняв в воздух вторую ногу и вытянув стопу. – А кто с нами? - Бошан, Альбер, Франц, Валентина, Максимилиан, - перечислил Андреа, загибая пальцы. - Хорошая компания, - то ли серьезно, то ли с издевкой произнесла Эжени. – А теперь, брательник, помоги мне встать и одеться. And your breath's hot and gross but I kiss you like a lover После того, как Андреа помог ей встать с постели, Эжени обвила его шею руками и поцеловала в губы. Когда брат перехватил инициативу и принялся нежно целовать ее ключицы, Эжени зажмурилась от удовольствия и без перерыва повторяла «Люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя...» - Где вы прячете майки, принцесса? – оторвавшись от возлюбленной, спросил Андреа. - Посмотри в шкафу на нижней полке, слуга, - игриво произнесла девушка, указав пальцем на белый шкафчик с золотым узором по краю (иногда Эжени казалось, что она живет в чьем-то тамблер-аккаунте). Кавальканти вытащил из него майку в бело-синюю полоску с очень тонкими бретелями и кинул в лицо сестре. – Пидор, - проворчала Эжени, выпутавшись из майки и натянув ее на свою нескромную грудь. – Ты специально самую обтягивающую выбрал? - На тебе все – обтягивающее, - хмыкнул Андреа. – Я вижу, как Валентина каждый раз умирает внутри, когда тебя видит. - Да что Валентина, я сама умираю каждый раз, когда на себя в зеркало смотрю. – Пару секунд молчания, и оба рассмеялись. Legs stick to the seats of the car someone grew into - Если разъебем машину, отвечать будешь ты, - буркнула Эжени, пристегиваясь в автомобиле. – Не я предложила. - Не ссы, прорвемся, - сквозь зубы произнес Андреа, поднося огонек зажигалки к кончику сигареты. – Хочешь? – спросил он, протягивая сестре пачку. - Хуй тебе, принцессы не курят, - мотнула головой Эжени, и Андреа не без восхищения заметил, как с ее распущенными белыми волосами играло солнце. - Ты красавица, - хрипло прошептал Кавальканти, завороженно наблюдая за танцем бликов на локонах. - Что? – переспросила Эжени, щурясь. - Не хочешь – как хочешь, - ответил Андреа, оторвавшись от созерцания, и выехал на шоссе. I forget the knowledge from the lessons that I went to Когда собрали всю компанию, зарулили в гипермаркет и купили ящик безалкогольного пива – для парней – и коктейли в пластиковых бутылках, опять же безалкогольные – для девушек. Пока Бошан просматривал чеки и брезгливо протирал очки рукавом, Альбер уже чокнулся с Андреа банкой пива и откинулся на сиденье, положив ногу на колени Франца. Валентина скромно открывала одну из бутылок, пока Эжени засыпала себе чипсы в рот прямо из пакетика. Максимилиан же чувствовал себя явно некомфортно – единственной, кого он здесь знал, была Валентина. And Jamie picks fights but they're weak and short lived Видимо, чтобы сделать Максу еще некомфортней, Альбер зажал банку пива меж ног, повернул к себе голову Франца и засосал его под торжествующие крики Эжени и смущенное мычание самого Франца. Последний оторвался от любимого и фыркнул, ужасно краснея; его кудрявые волосы сбились на лоб, а дыхание было таким частым, будто он только что пробежал марафон. - Мои любимые пидоры, - улыбнулась Эжени и, отобрав у Андреа пиво и выхлебав почти полную банку за два глотка, продолжила: - Пью за ваши здоровые отношения, голубочки мои! - Это мило, - тихо согласилась Валентина, сжав руку Максимилиана. - Не очень люблю геев, - пробурчал Бошан, колотя пальцем по окну. Because no one can be bothered when it's humid like this - Да ты сам пидорас тот еще, так что завались, - лениво произнес Альбер, положив голову на плечо Франца. - Ну только не начинайте, а? – недовольно отозвался Андреа. – Я машину веду, я могу вас и высадить. Обоих. И ебитесь там как хотите. - Понапишут статей и ебутся в жеппы, - заплетающимся языком произнес Альбер, которого развезло от напитков и жары. Франц поцеловал любимого в лоб и прижал к себе, блаженно улыбаясь. - Точно было безалкогольное? – с кривой улыбкой спросил Макс, и Валентина неловко, но искреннее рассмеялась над его шуткой. - Если алкогольное, то нам пиздец, потому что Андреа уже отхлебнул, - констатировала факт Эжени. And we roll in every summer like it's shameful to be underneath - Не ругайтесь на Бошана, - внезапно подал голос Франц, рассеянно играясь с локонами Альбера. – Ему просто одиноко, вот он и злится. Все остальные же парами. Устроили здесь день святого Валентина, - чуть печально закончил парень. - Да неужели? – картинно всплеснула руками Эжени. – Ну так мы это исправим! – Девушка отстегнулась, притянула к себе за руку Бошана и поцеловала его. The ceiling or a roof, try come out and steal our thunder - Эжени, блять! – крикнул Андреа. – Пристегнулась быстро! Тут копы стоят через каждые пять километров, сука! Now the days are getting cooler, and the burning of our limbs Лето прошло, и кошачьими шагами приближалось Рождество. Эжени делала горячий шоколад, Андреа стелил пледы, и они в обнимку ложились на пол и валяли дурака. Иногда им надоедало целоваться в обнимку, и тогда они играли в инди-игрушки, в слова, в «Правда или действие», в «монополию» (в которой кровная дочь банкира Эжени постоянно проигрывала и расстраивалась), а иногда они выключали свет, ложились на диван у окошка и считали звезды. Doesn’t happen quite as bad and the burn is just skin - Андреа! – жалобно позвала из кухни Эжени. Парень оторвался от хладнокровного убийства босса, поставил игру на паузу и, отложив джойстик, поспешил к любимой. Эжени стояла над плитой, держа руку на весу и тряся ей. – Я обожглась, - всхлипнула девушка. Андреа, абсолютно не меняясь в лице, сначала поцеловал два покрасневших пальца сестры, а потом легонько коснулся их языком. Эжени дернулась. – Черт, больно. Продолжай. - Мазохистка, - шепнул Андреа, прижав ее к стене и залезая рукой под ее фартук, понимая, что сестра, как обычно, не надела лифчик. Deep in the fantasies and dreams of the winter - Помнишь, как мы летом мечтали, чтобы пришла зима, потому что было слишком жарко? – спросила Эжени, сидящая на бачке для грязного белья и наблюдающая за тем, как Андреа принимает душ. Парень кивнул, выливая в ладонь гель для душа с запахом печенья – еще один подарок Эжени. – Летом было так хорошо, правда? - И сейчас неплохо, - улыбнулся Андреа, кинув в сестру мочалкой. – Снимай остатки вещей, грязная девчонка, и присоединяйся. - Второй раз подряд? – притворно изумилась Эжени. - Да хоть и третий, - произнес Андреа, отфыркиваясь от воды, - пока предков нет, надо пользоваться моментом. Like the movies that we watched to pretend it wasn't winter Выйдя из душа, они вновь повалились на одеяла, и Андреа взял в руки пульт, пытаясь найти подходящий фильм. Эжени лежала в объятиях брата и игриво, словно кошка, терлась головой о его плечо. За окном садилось солнце; небо застили темные-темные облака цвета мокрого асфальта, а на их фоне ярко выделялись освещенные солнцем редкие деревья. Наконец, долистав до «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» на каком-то театрально-культурно-модернистском канале, Андреа отложил пульт и еще крепче обнял Эжени. And everywhere we go I can feel the subtle taste На следующее утро они сидели в кафе; Эжени обнимала замерзшими руками свой латте, а Кавальканти грыз кубик сахара. Сестренка была в капюшоне; если бы не это, девочки-подростки, которые тратили свои праздничные деньги на кофе с сотней слоев взбитых сливок, набросились бы на нее и стали требовать автограф. Иногда Андреа хотел убить отца, который из прихоти сделал Эжени поп-певичкой – он, конечно, получал с этого большие бабки, но ведь расплачиваться-то приходилось восемнадцатилетней девушке, и своей психикой. Of the deeds outgrown and the welcome overstayed - Энди, знаешь, почему я не люблю много думать о пустоте? – спрашивала Эжени, прогуливаясь по аллее и держа брата под руку. - Почему? Ты же такая умная, и не любишь думать, - произнес Андреа, стойко делая вид, что ее «Энди» не растопило его сердце. - Ты не понял, - мотнула головой девушка, - я люблю думать вообще. О школе. О книгах, которые недавно прочла. О маме с папой. О тебе. – Ее голос чуть дрогнул. – Но я не люблю думать о философских вопросах, о религии, о жизни после смерти. Я боюсь смерти, Андреа, очень боюсь, - шепнула она, прижавшись к нему. - Почему? – глухо спросил он, уже зная ответ. - Это ведь единственная вещь, которая может нас разделить, - произнесла она и быстро отвела глаза. Сердце Андреа пропустило удар. And you're no better at swimming than you were in the beginning - Ты ходишь в бассейн уже месяц, а плаваешь все еще как Валентина, - усмехнулась Эжени, сидя на краю джакузи, пока Андреа по-детски плескался в середине. - Как Валентина? – спросил он, нахмурившись. - Как бревно, - рассмеялась девушка, плюхнувшись с бортика в глубину. - Фу, как грубо, - произнес Андреа, отфыркиваясь от воды. – У тебя волосы на глаза упали, сирена. - Вижу. – Еще пара секунд, и они оба рассмеялись, а потом стали плескаться друг в друга, как пятилетние. But you come over at night and we practice all the breathing - Мсье Данглар, поторопитесь на выход! – закричала Эрмина, а потом притянула дочь за локоть и шепнула ей на ухо: - Вы пользуетесь презервативами? - Да, - выпалила сбитая с толку Эжени, - а еще я противозачаточные ем. Ты это к чему? - Не хочу внуков с врожденными генетическими заболеваниями, - отрубила мадам Данглар и последовала за мужем, который ждал ее у дверей. Go all the way, have your fun, have it all У них была весна – цветущие вишни, аллергии на неизвестные растения, школьная суета; розово-зеленая весна, молодая и красивая, хорошее начало новой жизни. This'll take you down Весной они узнали друг друга ближе, чем позволяла мораль, и совсем не пожалели об этом: став возлюбленными, они были счастливее, чем кто-либо на земле. Get through the days, do your thing, do it well У них было лето – бесшабашное, жаркое до отупения, светлое и свободное; летом они делали сумасшедшие вещи и никогда не видели их последствий. This will take you down Летом у них были лучшие воспоминания: поездки в автомобиле с компанией, общие посиделки, пьяные поцелуи на вечеринке, где не были ни Эжени Данглар, ни Андреа Кавальканти, а лишь возлюбленный и возлюбленная. Go all the way, have your fun, have it all У них была осень – пора тихого увядания, сна и долгих дождей; осень, со скорбной улыбкой пророчицы взирающая на их счастье. This'll take you down Осенью они стали одним: одни и те же мысли, мечты на двоих, и одна и та же безумная любовь, ведь, утопая друг в друге, они парадоксально поднимались к небесам. Get through the days, do your thing, do it well У них была зима – время праздников и волшебства, холодных ночей и белых дней; зимой они купались в тепле друг друга, оставляя позади метели проблем и боли. This will take you down Зимой они хотели сказать друг другу «прощай», но не смогли: запретность их любви никого не остановила. *** I'll pull the trig if I want to Теперь, полгода спустя, Андреа не знал, что ему делать. Руки слишком дрожали, чтобы связать петлю, и лезвия попадались лишь тупые. Он плакал по ночам, плакал, как маленький мальчик, бессильный и беспомощный. I'll pull the trick and it comes true Ему все еще хотелось верить, что Эжени вернется, но он, увы, был слишком взрослым, чтобы верить в зубную фею, пасхального кролика и воскрешение мертвых. I'm chewing gum and it's killing you Андреа все еще машинально покупал ей маленькие подарочки на кассе в супермаркете, куда ходил за сигаретами; жвачки, газировки, брелки. А потом, когда осознание сбивало его с ног, как волна (он ведь все еще не умел плавать), парень сидел перед телевизором, смотря «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» на повторе, и запивал горечь сигарет колой, пока жвачка со вкусом той же колы покоилась в бардачке машины, на которой они с компанией уже никогда не покатаются. We're getting dead and it's the right way to do it Он часто приходил к ее могиле и приносил цветы. А один раз он даже купил пластиковую корону в магазине детских товаров – последний подарок его маленькой принцессе. I see you happy in the front seat Он все еще видел ее во сне; как она сидит на переднем сиденье рядом с ним и потягивает его безалкогольное пиво, оставив ему коктейль на соевом молоке. I see you with all of your front teeth Она улыбается. You're allergic but you never said А потом чихает, и он замечает, что у нее на голове маленький веночек из полевых цветов – она всегда обожала веночки, платьица, сережки: всю девчачью эстетику, которая так хорошо смотрелась на селфи. We're getting dead and it's the right way Андреа просыпался, задыхаясь, и понимал, что каждая мелкая деталь ранит его хуже самого острого ножа в горло. *** Go all the way, have your fun, have it all - Этот год был замечательным, правда? – сонно шепнула Эжени, прижимаясь к Андреа и потираясь носом о его шею. - Да, правда, - шепнул он в ответ, благоговенно водя своими дрожащими пальцами по ее маленькой ладони. – Я хочу еще один такой же, а ты? - Я тоже хочу, - еще мягче произнесла девушка, одной рукой обняв брата. This'll take you down «Я посвящу тебе тысячи стихов, самых благородных и самых красивых, которых не посвящали даже богиням, хотя для меня ты самая настоящая богиня» Get through the days, do your thing, do it well - Мне сходить за горячим шоколадом? – спрашивает Эжени; ее глаза слипаются, и Андреа целует ее в лоб. - Не надо, милая, лежи. This will take you down «Я не из богатых, так что я не смогу купить тебе яхту или шубу в мгновение ока, но будь уверена, что я угощу тебя самым вкусным мороженым в городе и найду место, с которого лучше всего видно звезды» Go all the way, have your fun, have it all - Ты прелестный, Андреа, прошу, не уходи, - шепчет она, и у парня обрывается сердце. This'll take you down «Я напишу про тебя тысячи слов, стану твоим самым верным слугой, назову твоим именем звезду, прежде чем вспомню...» Get through the days, do your thing, do it well - Пока, братик, - с улыбкой шепчет она и испаряется, успев только погладить его по небритой щеке. И Кавальканти, трясущийся в рыданиях, прижимает к себе одеяло, на котором еще слабый остался запах ее духов. This will take you down «...что тебя не существует.»