Последний воин

      Запах был тошновато-приторным. Он напоминал смесь жжёного сахара, дешёвого одеколона и тухлого мяса, которое несколько часов лежало под палящим солнцем. И даже запах сигарет его не приглушал. Шизуо поморщился, стряхивая пепел. Сломанное тело под ногами вновь зашевелилось, издавая чудовищные, воющие звуки. Парень сильнее надавил носком чёрных мужских туфель на спину, слыша, как переламываются позвонки и выходят наружу лопатки. Кости имели грязно-серый цвет, а рваные края раны напоминали обмороженное мясо.       — Воняет, — Шизуо выбросил всё ещё тлеющий окурок и ухватился обеими руками за длинный металлический шест, торчащий где-то между седалищными и лобковыми костями. Придерживая трепыхающееся тело ногой, он рывком вытянул дорожный знак. Треугольник с изображением детей был вымазан красновато-розовыми ошмётками и зеленоватой слизью. Переложив дорожный знак на левое плечо, Шизуо медленно двинулся по дороге.       Среди огромных многоэтажек, которые возвышались, как серо-угольные великаны, далеко впереди, где дорога сливалась с небом, начинался ярко-розовый закат. От раскалённого солнца шли горячие волны. Всё бежало рябью. Стекло, лежащее возле развороченной витрины комбини 7 Eleven, сверкало, как шлифованный алмаз.       Дойдя до перевёрнутого школьного автобуса, Шизуо остановился. Среди обломков остановки копошилось несколько кривых фигур. Раздавался чавкающий звук разрываемой плоти. За спиной была сумрачная темнота. Но чем выше поднималось солнце, тем шумнее мелькали тени по бокам. Невыносимый звук скребущихся по металлу, по стеклу ногтей стихал.       Очень скоро в квартале Роппонги была аномальная тишина. Ни шумных туристов, которые облюбили район, как настырные мухи, ни визжащих машин, ни смеси сотни языков, ни стука каблуков по гладкому, ровному асфальту. Не стрекотали даже цикады, которых всегда было много в это жаркое время года. Самый шумный квартал центрального Токио напоминал кладбище.       Шизуо достал из нагрудного кармана солнечные очки с тёмно-синими стеклами и, надев их, уставился вперёд. Железная рукоятка знака была тёплой. А впереди начинался очередной жаркий, безумный день.       Токио изменился.       Вход в квартиру был завален горой разлагающихся тел На железной двери виднелись ряды глубоких борозд. Отодвинув кучу ногой, Шизуо вошёл в дом. Не выпуская знака из рук, он прошёл к холодильнику и достал единственную бутылку молока.       В комнате были закрыты окна, на кухне ободраны шторы. Но больше ничего не изменилось. Обычный день. Почти.       Шизуо плохо помнил, когда всё это началось. Кажется, тогда ещё работал телевизор, и передавали новости. Он сидел в своей квартире, смотрел новый фильм с Каской. Очередное продолжение ниндзя-вампира. Брат уверял, что в этот раз он будет особенно захватывающим. Шла реклама, передавали новости. Шли соревнования по волейболу среди старших школ, должен был прилететь американский президент. Шизуо вышел на кухню, чтобы достать бутылку молока. Надо было подключить DVD — Касука был бы рад знать, что его старший брат не просто посмотрел фильм, но и записал его.       Но когда парень вернулся, телевизор не работал. Серая пиксельная картинка и бесконечное шипение. Комната была красной, словно в проявительской. За окном было кровавое солнце. До утра раздавались крики, кто-то бился в его дверь. Один раз в минутной тишине раздался острый вскрик и дребезжание стекла.       Утром Шизуо вышел и встретился с ожившим трупом соседа, который накануне выбросился из окна своей квартиры. Микадо-сан смотрел желтовато-серыми белками глаз и пытался отгрызть руку. В тот день не только он пытался поживиться конечностями Шизуо. Продавщица в продуктовом, бариста из популярной сети кофеен. Каждый бросался и вгрызался губами в ногу, в плечо, в руку.       Парню пришлось вырвать знак у академии Райры и не выпускать его до сего момента.       Мир сошёл с ума. И остался лишь он.       Когда Шизуо учился в младшей школе, были модными фильмы о пришельцах, зомби и Годзилле. Мальчики в его школе подробно представляли то, как они будут строить бункер, ходить по двое в патруль и стараться прорваться к большой земле, где обязательно будут спасатели, чистая одежда и свежая вода.       В очередной раз воткнув в мягкое тело знак и резко его крутанув, Шизуо сбросил тело с железного основания, как кусочек мяса со шпажки. Сегодня дойти до продуктового, который находился в трёх улицах от его дома, было непросто. Сломанные, рычащие тела выпрыгивали, словно подожженные крысы. Парень не понимал, что заставило их так яростно нападать, бешено вертеть пустыми зрачками, но от сладковатого запаха разложения становилось дурно. Тошнота против воли накатывала.       Отпихнув очередной труп, он быстро вошёл в магазин, оглядывая разломанные полки. Электричества местами не было. Шизуо догадывался, что, скорее всего, произошло что-то на станциях. Но парня это не особо волновало. Только молока теперь не было в ближайших магазинах, идти надо было дольше.       Бросив в пакет консервы с сардинами, хлебцы и бутылки с водой, Шизуо почувствовал, как чьи-то зубы вгрызаются в мышцы левой ноги. Он сцепил крепко челюсти и поднял ногу, уставившись на девочку трёх лет. Рваное розовое платье. Один бантик с чёрных волос затерялся, второй криво висел над пустой глазницей. Парень несколько раз встряхнул ногой, отбрасывая оживший труп, как собачонку.       Ногу саднило. Отогнув край порванных брюк, Хейваджима уставился на глубокий след ровных зубов. Края набухали, и собиралась кровь. Девочка вновь подползла, но Шизуо, боковым зрением заметивший движение, быстро воткнул треугольник знака ровно между головой и тонкими ключицами. Тело дёрнулось и обмякло.       Захватив с кассы несколько упаковок лейкопластырей и гель для дезинфекции рук, он вышел.       Кажется, так Шизуо жил уже около недели. Парень вышел из магазина и прошёл к ближайшему скверу. Сев у подножия бронзовой статуи собаки, он вновь поднял брюки и стал лить на рану гель. Края забурлили, зашипели, появилась бело-розовая пенка.       Телефон тоже не принимал вызовов. Все попытки дозвониться до Каски заканчивались коротким гудком и безжизненным голосом оператора о том, что «абонент не может связаться». Младший брат — известный актёр — должен был быть во Франции на важном и серьёзном фестивале. Там ему точно помогут. Будет и бункер, и чистая вода, и медикаменты. Другой вариант Шиузо не принимал.       Наложив несколько пластырей, он двинулся в сторону своей квартиры.

***

      Шизуо резко открыл глаза. В голове билась нудная, липучая мысль. Она пиявкой вгрызлась в мозг и сосала кровь. Что-то. Что-то ему нужно было срочно делать.       Парень сел на кровати. Душно. Майка облепила тело, как вторая кожа, лоб взмок, а волосы влажные. Глаза привыкали к полумраку. До рассвета было несколько часов, и человекоподобные крики с улицы не стихали. В соседней квартире вновь кто-то шебуршал. Возможно, Микадо-сан смог заставить своё изломанное тело доползти до пятого этажа и теперь обгладывал чью-то ногу.       Мысль. Мысль. Она нервировала. Шизуо впился пальцами в виски.       Его не волновало. Ни-че-го. Мир сошёл с ума. Он всегда сходит с ума. Иногда по пять раз на дню. Просто в этот раз чуть сильнее обычного. Но что не давало покоя ему сейчас?       Поиск выживших? Шизуо не стремился найти тех, кто остался жив. Виноватых? Их просто не могло уже здесь быть. Что? Кого?       Дождавшись, когда взойдёт солнце, парень поднялся. Достал свежий костюм бармена, спортивную сумку, которая долго за ненадобностью валялась в шкафу. Выйдя из квартиры, Шизуо на минуту застыл, пялясь на дверной замок, но потом всё же закрыл его на ключ.       Нужно было дойти до какой-нибудь радиостанции. У них могли быть сообщения от правительства, чьи-нибудь послания или репортажи. Хоть что-то, что подскажет ему, что делать и куда идти.       Стояла жара. Почти аномальная. Красное солнце и рябью бегущее небо. Возле лестницы между вторым и третьим этажом лежал Микадо-сан. Похоже, в его квартире всё-таки был кто-то другой. Шизуо фыркнул и обогнул труп, спускаясь дальше. Дорожный знак, который был и щитом, и оружием, - в правой руке. Поцарапанный, с вмятинами. Стоило найти новый, желательно покрепче.       На улице кладбищенская пустота и тишина. Шизуо не знал, куда девались ожившие трупы, ходячие зомби, днём. Они появлялись из тени, но никогда на открытом солнечном участке. Возможно, это их убивало. Возможно, в темноте они дольше хранились. Он бросил беглый взгляд в сторону зловонной кучи, где угадывались чьи-то руки, обвязанные посеревшими кишками.       Парень шёл мимо молчаливых домов, разорённых магазинов. Редкие камешки, стёкла скрипели под ногами. Он миновал остановку, когда заметил, что впереди на пустынном участке кто-то неторопливо идёт.       Фигура медленно приближалась. Чем яснее становилась она, тем громче становился звук отбиваемой о землю металлической трубы. Некто волочил что-то железное по земле.       Шизуо остановился. Он нахмурился и, прищурившись, смотрел сквозь синие стёкла солнечных очков. Чужак не был похож на зомби. Он двигался ровно, почти спокойно и вполне осознанно. А самое главное — он не прятался. Шёл по самому солнечному участку дороги. Фигура, заметив его, тоже остановилась. Они несколько секунд стояли на приличном расстоянии друг от друга, пока, словно по команде, не двинулись навстречу.       — Изая.       — Шизу-чан, — разбитые губы растянулись в блёклой улыбке. – Тебе даже апокалипсис нипочем. Какая жалость.       Шизуо странно смотрел на Изаю. Чёртово насекомое было потрёпанным. Чёрная куртка с меховым воротником измазана в грязи, в пыли и местами порвана. Некоторые тёмные пряди повисли нечесаными, слипшимися колтунами. Костяшки правой руки сильно сжимали железную бейсбольную биту, головка которой была вся в засохшей крови. Парень втянул воздух. К почти привычному запаху разложения, пыли и грязи примешивался знакомый, раздражающий, блошиный запах Орихары Изаи. Раздражение. Но не больше. Не осталось никаких мыслей и эмоций. Это было даже… скучно.       Он крепче взял сумку и прошёл мимо. Изая вздрогнул. Улыбка медленно сползала с лица. Он обернулся и вперился неверящим взглядом в крепкую, широкую спину.       — Шизу-чан? — онемевшими губами позвал парень. — Шизуо? — парень, не выпуская из рук биту, побежал к давнему врагу и вечному сопернику.       Шизуо шёл, полностью его игнорируя. Словно и не было стольких лет погони, обещаний мучительно убить. Хейваджима и сам не понимал, почему былая ненависть никак не всколыхнётся в его душе. Может, это ненормальное красное солнце так влияет. Или он тоже сошёл с ума. Просто иначе.       Изая выскочил прямо перед ним, не давая себя обойти. Глаза тёмно-красного цвета смотрели с подозрением и недоверием. Неожиданно Шизуо он показался до смешного щуплым и слабым. То, что его до сих пор не разорвали на куски, казалось чистой воды фантастикой.       — Ищи себе укрытие. Тут небезопасно, — сказал, наконец, он, пытаясь уйти. Но Изая вновь не дал, крепко вцепившись в его жилет. На лицо упали волосы, а тощее тело задрожало. Шизуо удивлённо приподнял бровь. Блоха заплакала?       До ушей донёсся противный, заливистый смех. Зубы сверкнули на солнце молочным светом, когда Изая запрокинул голову и, не выпуская ткань из рук, принялся хохотать.       — Изая? — позвал его Шизуо, всерьёз думая о том, чтобы ударить по голове. Может, тогда поехавшие шестеренки в этой ненормальной голове встанут на свои места.       Но смех стих так же резко, как и начался. Глаза блеснули дурным огнём. Изая отпустил его, перекидывая биту на плечи за головой и держа её обеими руками.       — Раз судьба свела меня с тобой, то кто я такой, чтобы не повиноваться ей? — улыбка на его губах была чуть кривой, с подрагивающими уголками.       — Мне всё равно. — Правда. Абсолютно всё равно. Если блоха хочет, чтобы Шизуо был свидетелем его смерти, то пожалуйста. Под конецкаждый сам волен выбирать свою судьбу. Или смерть.       — Так куда мы идём?       Прошёл почти час с тех пор, как Изая, как банный лист, прилип к Шизуо. Всё это время парень его почти не замечал, лишь краем глаза отмечая, что информатор идёт рядом, иногда постукивая своей битой по земле.       — На радиостанцию. – До центрального Токио было уже недалеко. Там находилось здание известной станции — Tokyo FM. Радиостанция базировалась, как новостная, и часто одной из первых сообщала обо всех происшествиях, как в самой Японии, так и в мире вообще.       Изая цокнул языком, убирая пряди волос с лица.       — Неплохо. Думаешь, там знают хоть что-то о том, что случилось? — Шизуо не знал и не думал. Это лишь назойливая пиявка в голове. Не больше. Изая, повернув голову к нему, ждал ответа, продолжая постукивать битой.       — А разве не ты всегда и обо всех знаешь? — задал встречный вопрос парень. Изая сжал губы, переводя взгляд на дорогу. Черты лица стали острыми, кожа натянулась.       — Я информатор. И узнаю через людей. Ты где-то их тут видишь? — перед глазами был вымерший город, палящее солнце и далёкий скрежет и шум бывших граждан. Шизуо пожал плечами.       Вновь остался только шум шагов. Бывший телохранитель смотрел прямо перед собой.       — Тебе это всё совсем не волнует? — вновь спросил Изая. Шизуо кожей ощущал его пристальный, что-то ищущий взгляд на себе.       — Нет.       — Почему?       — А разве должно? — светло-золотые глаза Шизуо были спокойными, если не сказать равнодушными. Изаю передёрнуло. По позвоночнику пробежал колючий холодок.       — Шизу-чан, — с заминкой заговорил он, — не знаю, говорил ли тебе кто, но такая реакция в экстренных ситуациях не является нормальной.       — А твоя? — повернул к нему голову Шизуо.       — Я? — затормозил Изая.       — Да. Ты. Разве твоя реакция нормальная? — Сегодня Шизуо задавал странные, правильные, сбивающие с толку вопросы. Парень заморгал, отводя взгляд от чересчур пристальных глаз.       — У меня иммунитет, — выдавил он с неохотой.       — Вот и у меня тоже.       К зданию радиостанции оказалось не просто пробраться. Апокалипсис или что там, застал это место прямо во время час-пика. Машины, автобусы встали. Кругом перевернутая техника, следы глубоких борозд от ногтей, тёмные пятна крови. Можно было заметить, как в некоторых машинах на сидениях водителей всё ещё сидят их разлагающиеся хозяева. Изая присвистнул, остановившись возле серой Тойоты. Он постучал по треснувшему, частично разбитому лобовому стеклу.       — Не повезло бедняге, — информатор сидел на корточках рядом с перевёрнутой машиной, грустно заглядывая вовнутрь. — Наверное, спешил на работу, чтобы обеспечить детей. Шизу-чан, смотри, у него брелок с покемоном! Как же его… Пикачу! Точно есть дети! — парень радостно тыкал пальцем на измазанную игрушку. Шизуо закатил глаза. Он осмотрелся, пытаясь понять, как можно подобраться к зданию.       Высокий офис радиостанции сейчас представлял собой разбитую башню. Верхние этажи обвалились и загородили главный ход. Можно было поочерёдно разнести бетонные обломки, расчистив вход, но парень не хотел потом встретиться с полчищем зомби. Шизуо присматривался к большим окнам первого этажа, пытаясь понять, сможет ли он через них пробраться внутрь и там добраться до студии радиовещания.       Оставив Изаю и дальше глазеть на трупы, пытаясь угадать их последние мгновения, Шизуо подошёл к разбитому окну и толкнул ставни вовнутрь. Внутри была густая темнота и тишина. Угадывались черты сбитых в кучу кресел и сломанных столов. Чуть отойдя от окна, парень осмотрелся. Выцепив взглядом прочную, твёрдую, железную арматуру, торчащую из бетонного блока, резким движением отломил себе солидный кусок и согнул в одном конце, придавая куску металла вид самодельной шпаги. Шизуо вновь подошёл к окну и быстрым движением забрался внутрь здания.       — Нет там поблизости незваных гостей? — раздался за спиной довольный голос Изаи. Информатор стоял, устроив локти на подоконнике, подпирая ими голову, чем-то напоминая задорного мальчишку, который бессовестно заглядывает соседям в окно.       Шизуо ничего не ответил. Он стал идти вперёд, пытаясь понять, где тут лестница. Сзади Изая забирался в офис. Парень прошёл вперёд, слегка пихнув Шизуо своей битой. Он не выглядел напуганным, скорее даже весёлым. С интересом открывал комоды, поднимал кресла, на которые садился сам и принимался раскручиваться.       Возле лестницы он догнал Шизуо.       — Может, на лифте? — с сомнением спросил парень, тревожно поглядывая на утопающие во тьме ступеньки. — Я проверял, он работает.       — Чтобы оказаться в ловушке, если нас окружат зомби? — приподнял одну бровь Шизуо.       — Так ведь есть ты, чтобы спасти нас, — нагло заявил Изая, первым начиная подъём.       — Я не подписывался быть твоим телохранителем, — буркнул парень, идя следом.       — Не подписывался, но ты ведь спасёшь меня. — Изая слегка обернулся к нему и мягко улыбнулся, поблёскивая красными глазами. В темноте он казался каким-то карикатурным и демоническим. Улыбка превращалась в нечто страшное и кривое. Шизуо моргнул, отгоняя видение от себя, и фыркнул.       — Держи карман шире.       Офис радиостанции располагался на восьмом этаже. Верхние десять этажей теперь закрывали главный вход на земле, а добраться до оставшихся, начиная с шестого, было почти невозможно. Шизуо разворачивал одни каменные куски за другими, практически прорубая себе ход. Поднималась пыль, трещали разорванные провода. В любой момент всё могло вспыхнуть.       Краем глаз он видел, как осторожно переступает через обломки Изая, низко наклоняясь, чтобы не коснуться иногда шипящих проводов. Тонкие брови были нахмурены, а губы поджаты. Серая пыль пятнами ложилась на щёки.       — Почти пришли, — зачем-то сказал он. Информатор сухо кивнул, продолжая пробираться через каменные джунгли. Шизуо хмуро откинул от себя развалившийся кусок стены. Одному было спокойнее.       Скоро они выбрались на нужный этаж. Тихо шли, открывая двери и заглядывая вовнутрь.       — Удивительно, что мы никого не встретили, — тихо протянул Изая, открывая очередную дверь.       — Им тут тяжело ходить. — На ум пришёл сосед Микадо-сан. Тяжело ему было волочить изломанное и избитое тело, как раздавленный помидор на рыночной площади, по высоким ступеням в их доме.       — А я гляжу, ты их успел неплохо изучить, — поддел его Изая. Наконец-то показалась нужная дверь. Шизуо промолчал. Успел. Но оно вышло само собой: пока ходил за продуктами, пока отбивал свою квартиру, право на покой и тишину, пока избавлялся от нападающих на него.       — А где ты был всё это время? — Шизуо мельком взглянул на информатора. Не было похоже, что он просто отсиживался в своём офисе неделю и вылез, когда съестные запасы пришли к концу. На щеках царапины. Парень иногда морщился, делая резкие движения. И Шизуо мог представить лиловые синяки, которые были на его худосочном теле. На ладонях начинали проступать мозоли от рьяного махания битой.       — То тут, то там. Выживал, — туманно отозвался Изая, отводя взгляд.       — Понятно. — Чтобы ни делал всё это время Орихара, делиться он этим не собирался. Тем лучше. Меньше забот. Шизуо толкнул нужную им дверь, проходя внутрь.       Просторное помещение встретило их полумраком. Алое солнце за окном садилось, оставляя после себя багровые полоски на горизонте, которые стремительно темнели. Город начинал наполняться скребущимися, воющими звуками.       Почти возле самого входа лежал чей-то труп, застывший в странной позе, напоминающей молнию. Ещё дальше кто-то потерял конечности. Вплотную к окну было ещё одно тело, насквозь проткнутое ножкой стула.       — Похоже, тут было побоище. И кто-то даже пытался выпрыгнуть в окно, — Изая кивком головы указал на труп у окна.       Шизуо, не обращая внимание, на застывший ужас в помещении, двинулся в сторону неприметной дверцы, которая вела в радиовещательную студию. Там вновь были трупы. Разорванные, со всем разнообразием органов наружу. Похоже, оказавшись в помещении, зомби не сумели между собой договориться, а может, стали обедам бывших коллег. Откинув ближайшее тело со стола, Шизуо взял стопку забрызганных кровью бумаг и принялся быстро их просматривать.       — Есть что-нибудь интересное? — Изая встал за спиной. Шизуо ощущал странное напряжение, которое сквозило через всё тело парня.       — Да, — он вытащил из кипы листок и положил его на стол. Изая с интересом наклонился, вчитываясь в слова.       Апокалипсис. Конец света. Судный день. Это можно было называть как угодно. Шизуо отчётливо понял, что оживающие, безумные мертвецы, убийства и разбой не только в Токио. Но и во всём мире. Что люди, наверняка, как мальчики из его детства, думали о бункерах, убежищах, собирались в группки и пытались выжить.       — Какая жалость. — Шизуо поднял голову и уставился на Изаю. В голосе информатора не было сожаления. А выражение лица было злым. Глаза — узкие щёлки с красными огоньками. Он сильно впивался пальцами в столешницу, почти прожигая текст. По коже пробежал лёгкий холодок.       Он отошёл от информатора и оглядел крохотное помещение. Идти обратно было слишком опасно. Темно, улицы кишат зомби. А здесь было тепло. Дверь можно было закрыть. Да и едва ли доберутся до них через все обломки.       — Переночуем здесь, — сказал Шизуо вслух больше из желания напомнить о себе.       — Как хочешь, — Изая спорить не стал. Он резко потерял интерес к последней новости, которую так и не успели донести до человечества, и стал просматривать другие сводки, постукивая пальцем по выключенному микрофону.       Из соседней комнаты Шизуо притащил небольшое кресло, к двери он прислонил шкаф. Устроившись у подножия дивана, он вытащил рыбную консерву из сумки. Изая устроился в кресле радиоведущего и пустым взглядом смотрел в стену. Шизуо не понимал, о чём думал информатор, но его поступки настораживали и заставляли мышцы сводить в бесконечном напряжении. Смотря то на консерву в своих руках, то на парня, он мучительно думал. Тяжело вздохнув, Хейваджима позвал его:       — Блоха?       Изая слегка повернул голову к нему. Взгляд прояснился. В следующую секунду к нему в лицо прилетела консерва.       — Эй! Аккуратнее никак было? — парень возмущённо тёр покрасневший лоб.       — Приятного аппетита.       Поздний скудный ужин прошёл в полной тишине.       Шизуо резко вынырнул из сна. Возле здания вновь выли. В этот раз были слышны и человеческие крики. Здесь, в самом центре Токио было шумнее, чем в небольших спальных районах. Икебукуро тоже был шумным, но не настолько.       Шизуо лежал, прислушиваясь, плотно сомкнув веки. Странное, давящее чувство не давало ему покоя. Неожиданно совсем рядом с ним раздался шорох. Кто-то стоял над ним. Звук чужого дыхания щекотал нервы, как острый нож в дрожащих руках: никогда не знаешь, когда и куда он воткнётся.       Парень постарался выровнять ритм сердца, чтобы ничем не выдать себя.       Мозг лихорадочно работал. Зомби пройти сюда не могли. Их было бы слышно за версту, как и характерную вонь гниющей плоти. Чужой тоже не пробрался бы. Даже если сам Шизуо вдруг его не заметил бы, то проснулся бы информатор. Значит, сейчас над ним стоял сам Изая.       Слишком поздно он вспомнил, что нельзя открывать спину и незащищённое брюшко Орихаре. Это самый подлый, самый гнилостный из всех людей. И сейчас зарезать ему ничто не помешает.       Но Изая стоял. Просто стоял. Его частое, иногда сбивчивое дыхание доносилось до Шизуо. Какое-то время спустя информатор вернулся к себе на широкие диванные подушки, которые ему одолжил Шизуо. Сам бывший телохранитель уснуть долго не мог. Соседство с Изаей напрягало. И что-то внутри назойливо твердило ему, что оно едва ли не опаснее, чем все зомби снаружи.       — И куда мы теперь? — Изая, чуть подпрыгивая, шёл рядом с Шизуо.       Радиостанция осталась позади. Они покинули её рано утром. Зашли в соседний магазин, чтобы разобрать снеки и воду, и двинулись дальше в путь.       Куда? Шизуо не заглядывал так далеко. Он жил мгновением. Прямо сейчас. И что будет в следующие шестьдесят секунд было неизвестно.       — Надо искать людей, — сказал парень совершенно иное.       Изая изящно изогнул левую бровь.       — Разумно. — От Шизуо не укрылось, как тёмная тень успела быстро лечь и исчезнуть с лица информатора. Он ни словом, ни видом не показал, что в курсе его ночного бдения над ним. Но теперь особо следил за Орихарой.       — Нужно выбираться отсюда, найти способ перебраться на другой материк. Возможно, там уже нашли какое-то оружие.       — Да-да, как обычно. Но сперва нам надо в Синдзюку, — вдруг заявил Изая, останавливаясь посреди дороги.       — Синдзюку? — Один из богатых районов Токио был недалеко от них, но соваться туда Шизуо совершенно не хотел. Там зомби было явно больше, а зачем тогда идти туда добровольно?       — Да. Синдзюку. — Изая смотрел прямо, губы упрямо поджимались, а рука крепко сжимала рукоятку биты. Сейчас он мог легко ударить любого, кто скажет хоть слово против.       — Иди, мне туда не надо, — пожал плечами Шизуо. Он развернулся и продолжил путь. Но Изая не был готов его отпустить. Он бросился к нему, преградив дорогу.       — Ты должен.       — Я никому и ничего не должен, — Шизуо отпихнул его, начиная сердиться. В затылок уперлась бита.       — Разве тебе не страшно за Касуку? — раздался вкрадчивый, бархатистый голос информатора. Хейваджима вздрогнул.       — Касука в безопасности, — твёрдо заявил он.       — Думаешь? — что-то в голосе Изаи заставило Шизуо, замерев прислушиваться. — Как ты думаешь, что с ним сделают толпы озлобленных, обездоленных людей, которые день и ночь сражаются за свою жизнь? Надеешься, что кто-то будет его прикрывать? Это война. — Бита стала сильнее давить на голову. — И тут каждый сам за себя. И его разорвут первым уже просто из-за того, что он известный, популярный и богатый. Что успел хорошо пожить. А у меня есть то, что может его спасти. Раз уж на свою жизнь тебе плевать.       Шизуо знал, на что способна обезумевшая толпа. Он умел сдерживать её, умел противостоять ей. Но Касука… Он прикрыл глаза и со вздохом развернулся. Бита больше не давила.       — Пошли.       На губах Изаи расцвела радостная улыбка:       — Так лучше, Шизу-чан.       Синдзюку. Шизуо мог по пальцам вспомнить, сколько раз он тут бывал. И всегда шёл только в одно место — ненавистное, вонючее место — офис Изаи. И сейчас он туда шёл. Вместе с самим информатором.       — И зачем нам туда?       — Забрать то, что поможет нам выжить. — Изая выглядел серьёзным и сосредоточенным. Винные глаза часто бегали по домам, улочкам, возвращаясь к дороге.       — А чего сразу не взял, раз такое важное. — Шизуо ощущал злобу. Но она была и вполовину не такой сильной, как когда он выходил из себя, швыряя всё, что есть вокруг. Вся его сила вдруг оказалась до ужаса легко управляемой, словно кто-то наконец-то отрегулировал те датчики в голове.       — Не успел, — глаза приобрели стальной блеск. Чтобы ни случилось, но покидал свой дом информатор впопыхах.       — Надеюсь, что это действительно важное, — устало протянул Шизуо.       — А иначе что? — взглянул на него Изая, не сбавляя хода. — Разорвёшь на куски? Или оставишь это делать мертвецам вокруг?       — Брошу здесь. И сам со всем разбирайся тут, — отмахнулся Хейваджима. Губы информатора почти обиженно поджались. Он встряхнул волосами и уставился вперёд.       — Ты изменился, — донеслось до Шизуо.       — Возможно, — он огляделся по сторонам.       До офиса они дошли почти без проблем, не считая нескольких затерявшихся зомби, которые выпрыгнули из темного угла. Но бывший телохранитель быстро проткнул их своей арматурой, слыша неприятный чавкающий звук разрывающихся органов. Изая, стоявший рядом, слегка поморщился, наблюдая за тем, как ногой Шизуо снимает их со своего железного копья.       — Тебе бы мясником быть только. Гадость, — пожаловался он, когда Шизуо закончил. Парень только фыркнул. Время эстетики и красоты прошло.       Поднимаясь в офис, Изая нервничал. Шизуо видел, как нервно он водит рукой по рукоятке биты, как вонзаются зубы в нижнюю губу, а взгляд становится почти задумчивым. Плечи нервно двигаются. И уже каждый неловкий шаг заставляет его оглядываться и шипеть сквозь зубы. Его неожиданно стало легко читать.       Дверь в офис была выломана. Из роскошного убранства внутри ничего не осталось. Изая проходил, стараясь не цепляться взглядом за предметы обстановки. Шизуо же напротив с интересом рассматривал всё. Даже змеиное гнездо могут разворотить. Справедливость, хоть и своеобразная.       Информатор быстро вбежал на второй этаж и стал сбрасывать книги с полки. Шизуо наблюдал с первого. Очень скоро щёлкнул кодовый замок, и Изая появился вновь. В его руках блестела стеклянная капсула с… головой.       Парень, не выпуская её из рук, стал среди разбросанных вещей у дивана искать рюкзак. Через пару минут голова была надёжно спрятана в серо-чёрном рюкзаке. Он взглянул на Шизуо. В глазах застыло странное, непонятное чувство.       — Это ведь голова Сэлти? — Хейваджима пальцем указал на рюкзак.       — Да.       — И она всё это время была у тебя?       — Почти.       Они смотрели несколько долгих мгновений друг на друга, не говоря ни слова. Шизуо вмиг ощутил всю тяжесть вины перед школьным другом. Шинра ведь наверняка даже и не знал, что столько лет голова его возлюбленной была у этого… этого… Он зло дёрнул головой.       Изая ухмыльнулся.       — Не волнуйся. Шинра тоже не всегда был честен с Сэлти. Далеко не всегда. Я лишь поддержал эту ложь.       Вот так. Все. Всегда. Врали. Этот мир заслужил. Заслужил всё от начала и до конца.       — Пошли, — Изая прошёл мимо, задев его плечом. — Оставь свои благородные возмущения для зомби. Понадобится, когда будешь рубить их на куски.       Сбросив оцепенение, Шизуо двинулся следом. Он хотел как можно быстрее покинуть это место. А заодно избавиться от Изаи. Кто угодно будет лучше Орихары.       Он пропустил информатора вперёд, идя следом. В голове никак не укладывалось случившееся ранее. Даже конец света казался каким-то более логичным и понятным. Но Изая со своими интригами всегда был за границей человеческого понимания.       Полумрак вокруг них добавлял нервозности. Шизуо плохо видел, куда ступал, едва различал ступеньки. Вдруг рядом раздался сдавленный вскрик и тощее тело информатора резко дёрнулось, упало и понеслось куда-то вперёд, отбивая рёбра о ступеньки.       Шизуо ринулся следом. Он цепко схватил его за меховой воротник, успевая оттащить от зомби ровно за мгновение до смертельного укуса. Бита в руках информатора была в серо-розовых ошмётках. Откинув дёргающегося парня назад, Шизуо кинулся на зомби.       В этот раз ходячий мертвец двигался куда резвее. Он достаточно просто уворачивался от ударов, почти полностью прижимаясь к полу. Что-то в мелькающих, как мочалистая швабра, волосах и тонких, сейчас вывернутых суставом наружу, руках было знакомо. Дав возможность твари подобраться максимально близко, Шизуо резко воткнул ей в голову арматуру. Тело конвульсивно задёргалось и затихло.       Теперь лицо, оказавшееся близко, можно было рассмотреть. Среди бело-жёлтых белков глаз, рассечённого рта и серой кожи всё-таки можно было угадать того, кем было это существо раньше. Кем была. Шизуо скривился, отбрасывая тело дальше от себя. Он поднялся с колен и прошёл к углу, где сидел Изая. Парень продолжал дрожать, крепко прижимая к груди сумку.       — Кажется, твоя секретарша была не очень рада тебе.       — Намиэ, — выдавил Изая, бросая быстрый взгляд в сторону тела. Он сипло выдохнул, пытаясь подняться на ноги.       — Она самая. — Во рту стоял горький привкус. Хотелось срочно на свежий воздух и вырвать из памяти этот кусок.       Изая с трудом поднялся и, медленно ступая, переступил тело своей бывшей секретарши, пошёл дальше. Шизуо осталось только последовать за ним.       Улица встретила ярким, красным солнцем. Полдень. Воздух будто совсем не двигался. Всё замерло в этом багровом аду. Изая заметно успокоился. Хотя с лица не исчезло напряжение. Он весь был, как оголенные провода. И Шизуо только гадал о том, когда же сам великий информатор сломается, станет таким же, как всё вокруг. Откуда-то же они берутся.       — Давай убираться отсюда. Ни минуты не хочу здесь находиться, — быстро сказал Изая, пиная какой-то мусор под ногами. Шизуо хмыкнул.       Они быстрым шагом двинулись вдоль улицы. Перед тем, как покинуть Токио, нужно было основательно подготовиться. Собрать провизию, воду, любые другие мелочи, которые им могут быть нужны. К тому же умудриться не навьючиться, как верблюды. В довершении всего ещё была голова, рюкзак с которой, Изая не выпускал из рук.       Почему голова? Какое в ней спасение? Шизуо не знал. И не ощущал в себе желания узнать. Мир обречён. Вот, что он знал. Понял с самых первых мгновений. Осталось лишь дождаться, когда это знание уложиться в голове и у Изаи.       Они дошли до границы Синдзюку с Икебукуро. Шизуо прислушался. Внутри определённо было какое-то волнение. Но не столь сильное, как описывают его в книгах и манге. Изая смотрел на знакомые места, поджав губы.       Они были уже возле академии Райра, когда Шизуо остановился, привлечённый каким-то шумом. Изая нервно огляделся и рукой махнул, прося двигаться дальше, но парень упорно вслушивался. За воротами школы точно что-то происходило. И это что-то магнитом тянуло.       — Пошли, — Изая вплотную подошёл к нему и больно вцепился в плечи. — Хватит тормозить! — его шипение напоминало змеиное.       Шизуо отмахнулся от него, как от назойливой мошки, и неожиданно даже для себя двинулся на источник звука.       — Идиот!       Шизуо не знал, пошёл ли он следом или остался стоять у железных, фигурных ворот их старой школы, но сам он точно шёл по направлению к звуку.       За воротами, прямо через дорогу была автобусная остановка. За ней небольшое кафе, где продавали фастфуд, а правее начинался парк. И на дороге, между парком и кафе, была возня. Несколько зомби активно кого-то потрошили. Они бы точно никогда бы не привлекли внимание Шизуо, если бы среди них не было Тома.       Том. Его лучший друг. Человек, который дал ему работу. Мужчина, который даже в жару появлялся в солнечных очках, но в костюме. Сейчас жевал чужую руку.       — Сочувствую, Шизу-чан. — Изая оказался совсем рядом. Его вновь сотрясала дрожь. А вот сам Шизуо окаменел.       Он чувствовал, что Изая опять его тянет куда-то в сторону, видел, что его тонкие губы шевелятся, но всё это было далеко, как и звезда Сириус. Он сбросил с себя такие слабые тонкие руки и пошёл к Тому.       — Нельзя его так оставлять, — вслух это вырвалось случайно. Но ведь правда нельзя. Шизуо быстро отогнал остальных от Тома, разворачивая черепа, а потом тупо уставился на друга.       — Ты ему не поможешь уже ничем! — Изая опять шипел под ухом. — Оставь! Ты же не собираешься его тащить с нами.       Не собирается. Но и оставлять так нельзя.       Прижимая друга носком ботинка к земле, Шизуо огляделся.       — Проследи за ним, — бросил он, отходя к козырьку магазина.       — Чего? — лицо информатора вытянулось. — Ты убить меня решил?!       Шизуо вернулся с выдранной, длинной гирляндой. Он начал методично обматывать ею Тома, не давая тому двигаться. Друг безостановочно вертел головой, пытаясь укусить и оторвать кусок мяса посолиднее. Изая, молча наблюдавший за этим с расстояния в пару шагов, тихо спросил:       — Не боишься, что он всё-таки укусит?       — Нет.       — Но тогда ты тоже обезумеешь и умрёшь.       — Меня уже кусали. — Гирлянда не была крепкой верёвкой, но на первое время сгодится. Подняв голову, он встретился с огромными глазами Изаи. Парень побледнел. Губы оказались обескровлены. А на самого Шизуо он смотрел, как на монстра.       — Когда? — еле выдохнул он.       — Несколько дней назад. — На самом деле позже. Но и укус был не первый. Его часто кусали. Но ничего не менялось.       — Ты хочешь сказать, что… на тебя не действует их яд?! — последние слова Изая почти прокричал. Шизуо поморщился.       — Наверное.       Изая затрясся. Его било в диком приступе истерического смеха. Он сполз на землю и катался по ней. А его хохот эхом отлетал от домов.       — Никак не убьют тебя. Никак!       Шизуо не было дела до его истерики. Возможно, что это в любом случае удел каждого здесь — сойти с ума. Вместо этого он отволок вырывающееся тело Тома ближе к скверу. Там, положив его на скамейку, он вырвал рядом стоящий дорожный знак и на манер лопаты воткнул его в землю.       Земля была мягкой, податливой. Ладони горели. Шизуо тяжело дышал, продолжая копать. В костюме бармена было жарко. Рубашка липла к телу. Пот градом катился по лицу. Но парень продолжал копать.       Нет. Нельзя Тома оставлять. Хороший он человек. Надо и по достоинству проводить. Пусть и не так, как стоило, как он заслужил. Но хоть что-то. За всё добро. За поддержку. Он заслужил. Правда заслужил хорошего.       — Ты его похоронить что ли решил? — голос Изаи был хриплым и надорванным. Весь в пыли и грязи он сидел на корточках перед быстро растущей горой земли.       — Я не могу его так оставить.       Начинало вечереть. Перед Шизуо была глубокая яма. Том задёргался сильнее. Тяжело дыша, протирая разодранные ладони о брюки, парень подошёл к нему. Изая с интересом наблюдал за ними.       Шизуо бережно, почти ласково ухватился за шею друга и одним сильным рывком выдернул голову. Показались позвонки. Без слов он положил обезглавленное тело в могилу, а рядом пристроил голову. И так же в тишине стал быстро закидывать его землей.       Изая неожиданно опустился на колени и тоже стал голыми руками бросать комья земли. В две руки они синхронно закапывали могилу. Кровь смешивалась с землей. А на лице Изаи была мягкая улыбка.       — Никогда бы не подумал, что буду участвовать в таком личном, интимном душевном жесте, связанном с тобой, — мягкость была и в сорванном голосе.       — Просто мир сошёл с ума.       Остановились они в брошенной кем-то квартире на пятом этаже. Был исправный замок, спички и свечи. А ещё вода. Изая устроился на полу на забрызганном кровью ковре, поджав под себя ноги и обнимая рюкзак с головой. Он казался отрешённым, вымотанным и опустошённым. Этот день оказался для него слишком тяжёлым. Шизуо хмуро наблюдал за ним, полагая, что очень скоро свернуть шею информатору придётся именно ему, чтобы избавить от мучительной смерти, превратившись в зомби.       Изая не двигался, пока Шизуо проверял небольшую однокомнатную квартиру, открывал шкафы и комоды в поисках какого-нибудь оружия более действенного, чем бита или арматура. Под конец парень удовлетворённо выдохнул. Переночевать тут можно было.       — Я пойду раздобуду нам еды, — обратился он к информатору. Информатор не шелохнулся. Шизуо подошёл ближе, внимательно разглядывая парня. Наклонился к нему, чтобы убедиться, что еле заметно, но грудь поднимается и опускается в такт слабому дыханию.       — Ты сиди. Не высовывайся, — сказал он неловко, ставя биту информатора на пол возле его колен. — Дверь я закрою на всякий случай, — парень потряс запасными ключами, которые обнаружил в кухонном ящике.       Не дождавшись ответа, Шизуо вышел, внутренне понадеявшись, что до его прихода ничего не произойдёт. Впрочем, какая ему разница.       Далеко идти Шизуо не решился. Вечерело. Не лучшее время для длительных походов. Он выбрал небольшой супермаркет в паре улиц от места, где они остановились.       Автоматические двери были сломаны и теперь совсем не закрывались. Многие стеллажи лежали друг на друге, а отсек с замороженным мясом был в таком состоянии, будто над ним работала стая безумных волков. Шизуо собирал в рюкзак различные консервы, снеки. Летело всё, что можно было есть в полевых условиях, долго хранилось и хоть как-то, но насыщало организм.       Возле кассы, немного подумав, парень забрал остатки денег. В их походе это тоже может пригодиться. Он почти закончил, когда заметил, что рядом с кассовой зоной стоит небольшой стенд с шоколадом.       Шизуо никогда не замечал за собой страсти к сладкому. Вот школьному другу — подпольному доктору — Кишитани Шинре сладости нравились. И Сэлти даже пыталась как-то готовить шоколад дома.       Он долгую минуту пялился на оставшиеся разноцветные обёртки. Горький, молочный, с клубникой, с фундуком. Под конец взял одну и тоже закинул в рюкзак.       Изая продолжал сидеть на ковре в углу комнаты. Даже позы не поменял. А бита всё так же лежала у его ног. Шизуо фыркнул, проходя мимо него в ванную. Там он открыл кран, хмуро смотря на скудную струю, и стал умывать лицо. Приходилось сильно тереть щёки и постоянно собирать в ладони воду, но ощущения чистоты не приходило. Казалось, что он только сильнее втирает грязь в кожу.       Он вернулся в комнату и подошёл к Изае. Винные глаза смотрели в пустоту. Он казался сломанной куклой, которую дети бросили во дворе. Вздохнув парень, подтянул рюкзак с провизией и вытащил оттуда шоколад. Он взял упаковку двумя пальцами и медленно потряс её перед лицом информатора. Мучительно долго мутный, бордовый взгляд прояснялся.       — Это тебе, — сказал Шизуо, бросая шоколад ему на колени, когда Изая пришёл в себя. Информатор непонимающе взял упаковку в руки, странно смотря на Шизуо.       — Ты принёс мне шоколад? — голос его звучал хрипло.       — Шинра говорил, что в стрессовых ситуациях шоколад полезен. Он как-то там влияет на мозг. И захватывает… Серотонин, что ли? Не важно. Просто ешь.       — А я думал, ты его никогда не слушал, — Изая аккуратно открыл упаковку, отогнул шуршащую серебряную фольгу и вдохнул сладкий запах.       — Я и не слушал. Просто запомнил. Само так вышло.       — Ты странный, — вновь сказал Изая, наблюдая за ним, чуть прикрыв веки.       — Повторяешься. — Шизуо не хотелось вести с ним разговоров. Он слишком устал. Перед глазами иногда стояло изломанное тело Тома и самодельная могила. Парень воткнул в неё скрученный из железа крест. Там шелестели деревья. Всегда было красиво, а в самом сквере стояли статуи. Тому должно понравиться.       Слушая то, как тихо отламывает плитки информатор, Шизуо растянулся на диване, намереваясь проспать до утра. Силы ему были нужны.       Шизуо резко проснулся от странного ощущения. В этот раз оно имело физическое тело. Парень с трудом разомкнул свинцовые веки и уставился на Изаю, который опирался одной рукой о его грудь.       — Что за... ? — он попытался встать, но был резко остановлен информатором. Изая сильнее надавил ему на грудь ладонью левой руки и тихо прошептал:       — Тш… Всё хорошо… Лежи… — его глаза сверкали, как тлеющие угли ночью. Парня сотрясала крупная дрожь, а рот влажно поблёскивал.       Шизуо осторожно обводил всю его фигуру, резко осознавая, что парень сидел на нём совершенно без брюк и белья. Одна серая футболка с V-образным вырезом, которая сейчас была слегка отдёрнута и показывала впалый живот и ямочку пупка. А правая рука активно двигалась между ног. Шизуо, словно завороженный следил за тем, как аккуратные, тонкие пальцы поглаживают член, собирая вязкую смазку, а потом двигаются дальше, проталкиваясь внутрь тесного отверстия.       Изая тихо и часто дышал. Зубы, сверкающие молочным светом в тусклом лунном освещении, впивались в нижнюю губу. Колени, которыми он опирался с двух сторон о диван, сводило напряжением. Напряжение было здесь вокруг. Шизуо кожей его чувствовал. Он прошёлся кончиком языка по пересохшим губам и сглотнул ком в горле. Попытался вновь заговорить:       — Изая… — эта была странная, ненормальная ситуация. Изая, поймав его взгляд, улыбнулся и слегка двинулся.       — Да, сейчас, — рука с груди переместилась ниже. Погладила живот и легла прямо на пах. Он вытащил вторую руку, измазанную в собственных выделениях, и принялся торопливо расстегивать ширинку бывшего телохранителя. Пальцы соскальзывали, двигались неловко, а сам парень что-то бормотал себе под нос.       — Сейчас… Ещё минуту… — доносилось до Шизуо. Его непонимание, недоумение информатор истолковал по-своему.       Добравшись до члена, он сперва погладил его через ткань трусов, и только потом вытащил наружу. Плоть была тёплой, ощущался терпкий, солёный запах. Изая сдвинулся ещё дальше, шире ставя ноги и прогибаясь в спине. Он гладил член двумя ладонями, иногда потираясь об него щекой и томно вздыхал.       Шизуо не понимал, почему он до сих пор лежит, позволяя своему вечному врагу касаться его, ласкать, ощущать влажные пальцы на своём члене. Что-то заставляло его сипло дышать и огромными глазами наблюдать за информатором, фиксируя то, как он смотрит, как движется влажный рот, резко насаживаясь на крупную головку.       Изая почти давился, стараясь заглотить сразу сильно и глубоко. Он правой рукой придерживал член рукой у основания, окольцовывая пальцами, а вторую вновь вернул к своему сжимающемуся анусу. До Шизуо доходили невнятные мычания парня.       — Прекрати… — с трудом проговорил Шизуо, дурея от горячего рта и мокрого, юркого языка, который щекотал чувствительную голову. Изая вытащил орган изо рта и теперь проходил языком по всей его длине, иногда вновь засовывая головку в рот, прижимая к внутренней стороне щеки.       — Не могу… Мне это нужно… Нужно… — наслаждаясь горячей твердостью в руках, которая стремительно наливалась от его действий, Изая взглянул на парня. Глаза были похожи на раскалённую лаву. И этот жидкий огонь вытекал наружу, сжигал рассудок, заставлял мучительно и извращённо умирать, упиваясь своей болью и страданием.       — Ты сошёл с ума, — неожиданно внятно сказал Шизуо. И на губах почему-то появилась улыбка.       — Ещё нет, — Изая, покачиваясь, поднялся. Он ухватился зубами за край футболки, поднимая её, и принялся пристраивать член ко входу. Головка уперлась в подрагивающий анус.       Шизуо поморщился, когда информатор со всей дури полностью насадился на него. Было больно. Чертовски больно. Эластичные стенки, второй кожей обхватили, утягивая в горящую глубину. Лицо Изаи тоже было искажено болью, но глаза продолжали гореть. Он, не давая ни себе, ни Шизуо возможности привыкнуть, задвигался. Поднимался, почти полностью выпуская из себя головку, и резко насаживался, вызывая одинаковые болезненные вздохи.       — Мне это нужно… нужно… — его хриплый, сорванный голос звучал жалко. Он почти вымаливал что-то, прогибался. Его глаза заискрились. А плечи задрожали. Не только из-за редкого, но острого наслаждения из-за давления на простату. И не из-за боли вторжения. А из-за какого-то надлома внутри, который позорными слезами струился по щекам. Слезы капали на собственный член, на Шизуо. Тело дрожало. И эта смесь боли, удовольствия, безысходности овладела им. Прошибла, как заряд тока.       — Хорошо, — глухо сказал Шизуо. — Хорошо, — руки жёстко легли на бёдра и с силой натянули на член. Изая сдавленно просипел, широко раскрывая глаза.       Он жёстко насаживал на себя парня, оставляя синяки на ягодицах. Резко сев и притягивая к себе информатора, Шизуо впился в губы жестоким поцелуем. Он сминал податливый рот, выплёскивая всю ненависть и боль. Терзал зубами и ловил языком выступающие капли крови, толкался внутрь, насилуя.       Изая скулил, двигая бедрами. Руки, закинутые на плечи, он пытался то сцепить за головой Шизуо, то ногтями зацепиться за спину в попытке разорвать рубашку. Собственный член был тесно сжат между их телами. Изая почти ничего не видел. Перед глазами было алое марево. Лишь толстый член пронизывал его до горла, распирал и был самым ярким доказательством, что он жив, что он ещё не сдался, что Орихара Изая пытается выжить в этом треклятом поехавшем мире.       Он закричал, когда оргазм болезненно скрутил тело. Казалось, что сейчас из него вместе со спермой выплеснется вся кровь. Шизуо продолжал двигаться. Его не волновало, что парень повис куклой на нём, что голова у него запрокидывается. Лишь продолжал вбиваться, пока не кончил сам. И двигался по инерции после, пока послеоргазменная нега не сошла на нет, оставив пустоту.       Выйдя из обмякшего тела, он спиной облокотился о спинку дивана и прикрыл глаза. Изая подтянул ноги, устраиваясь рядом. Слов не было. Ничего не было.       За окном кто-то далеко от них выл. Сияла белоснежная луна. Изая, утомлённый сексом, слезами, полностью морально выпотрошенный, заснул. А Шизуо продолжил смотреть то на его хрупкую, маленькую фигуру, то на окно. Заснуть он не мог.       Утром ничего не изменилось. Изая был отстранённым. Шизуо не пытался вызвать его на разговор и залезть в душу. Идеальные отношения, которых так им всегда не хватало. Радовало только то, что сегодня информатор не впадал в пустое оцепенение. Хотя прежний надменно-высокомерный вид тоже отсутствовал. Он был больше равнодушный, замкнутый, но Шизуо видел, что жизнь в нём ещё тлеет. Пусть и разжигал он её ночью садистским способом.       — Куда мы теперь? — спросил Изая, когда они полностью собрались.       — Вон из города, — план был простой. А значит, едва ли выполним.       — Хорошо. — Они быстро взглянули друг друга в глаза и отвернулись. Молча вышли из своего укрытия и двинулись навстречу кровавому солнцу.       Шизуо не знал о чём говорить. Да и нужно ли это было. Он шёл мимо домов, засунув одну руку в карман, а в другой сжимая арматуру. Рюкзак с головой Изая закинул на одно плечо. В свободной руке бита.       Это был очередной жаркий денёк. Иногда Шизуо казалось, что с каждым днём ртутная отметка градусника поднимается всё выше и выше. Однажды их просто испепелит. По пути встречались зомби. Одичалые, безумные, они выпрыгивали, как крысы из тонущего корабля. И Шизуо не мог понять, что заставляет их вылезать на солнечное пекло и атаковать. Больше не осталось людей? Или это солнце на них так влияет?       — Шизу-чан, — дёрнул его за локоть Изая, взглядом показывая на целую группу зомби, мелькнувшую в небольшом проёме между двумя домами. Шизуо без слов кивнул и завернул в противоположный угол, скрываясь от преследователей. То, что искали именно их, у него почти не вызывало сомнения.       Они петляли, как лабораторные белые мышки в лабиринте, всякий раз едва ли за мгновение уходя от зомби. Но Шизуо чувствовал, что рано или поздно, но их загонят в ловушку. И когда спина уперлась в глухую, толстую стену, которая ограждала один квартал от другого, почти не удивился.       Они надвигались плотной, щёлкающей челюстями волной, оттесняя их. Изая был бледным, казался почти больным. Принимать бой было бесполезно. Шизуо давно понял, что со временем они становятся только более сильными и гибкими. И если сам он мог бы выстоять против них, то вот балласт в виде информатора мешал. Один из зомби вцепился в его рюкзак и теперь нещадно тянул на себя. Шизуо осмотрелся. Он упёрся взглядом в стену и со всей мощи ударил по ней. Ударная волна вибрацией прошла по стене и соседним домам.       Трещина паутинкой забежала по кирпичам. Нерушимая стена ломалась, вместе с ней и соседние дома. Изая пытался активно отпихнуть зомби от своей сумки, рыча. Шизуо схватил его за шкирку. Рюкзак выпал из рук и остался в зубах зомби.       — Нет, отпусти! — Изая бешено засучил ногами, пытаясь вырваться. — Отпусти! Надо забрать её!       — Брось ты эту голову! Ничего уже не исправить! Хватит! — Закричал Шизуо, бешеными глазами смотря на информатора. — Вбей это уже в свою тупую бушку!       — Ты ничего не знаешь! — плюнул ему в лицо Изая, вырываясь. Он бросился в гущу камней, дергающихся зомби.       — Идиот! — кричал вслед Шизуо. Его подымало бросить здесь тупую блоху и спасаться самому. Но тело уже двигалось. Двигалось в сторону информатора, который добрался до злосчастного рюкзака и теперь увесистым камнем бил по голове мертвеца.       Всё вокруг было в пыли. Бетонные плиты летели вниз, а тела всё лезли и лезли. Шизуо видел, как накренился очередной этаж, готовясь рухнуть. Рухнуть прямо на информатора.       — Изая! — закричал он. Взгляд зацепился за огромные, красные глазища, в которых шло извержение. Губы дрожали. А потом всё засыпало камнями.       Он кинулся, разбрасывая всё вокруг. Ни камней, ни зомби. Сердце билось в ушах, а глаза застилала красная пелена. Чёртов мир! Чёртов Изая! И чертов он!       Информатор обнаружился под одним крупным обломком. Стеклянный купол, который защищал голову, разбился и осколки впились в руку парня. Футболка на животе стремительно намокала, принимая грязный красно-серый цвет.       — Чёрт! — прошипел Шизуо. Он отбросил оставшиеся камни, забрал сумку с головой из рук. Изая смотрел внимательно, кривя губы в тоскливой усмешке.       — Это всё так глупо, — разбитыми губами проговорил Изая.       — Заткнись! — Шизуо совсем не разбирался в медицине. Все свои раны он или залеплял лейкопластырем, или шёл лечиться к Шинре. А рана блохи была точно глубокой, могло начаться заражение. Ему требовался врач, медикаменты и стерильные инструменты. Не зная, что предпринять, Шизуо осторожно поднял его, ногой отшвыривая ползущих вокруг мертвецов. Рюкзак с головой он тоже закинул на плечо.       — Глупо, глупо — Изая дрожал от больного смеха. Запах железа перемешивался с остальными и горечью набивал рот.       Шизуо шипел. Он бежал, крепко держа свою ношу, лихорадочно вспоминая, что где-то рядом должна была быть больница. Ведь этот район, эти дома — он знал их. Жил когда-то здесь. Ещё в детстве, до Райры, до Шинры, Сэлти, конца света. В дни, когда солнце было жёлтое или оранжевое, а по улицам ходили самые обычные люди.       И вот она, больница, из голубоватого кирпича, где он часто лечил свои переломы. Та же дверца, та же приёмная. Только половина здания цела, а вторая представляла руины.        Шизуо ногой выбил ближайшую дверь и положил Изаю на белую кушетку. Рюкзак он бросил под ноги, не заботясь, что от такого обращения голова превратится в тушёную капусту — разваливающуюся и мягкую.       Изая выживет. Он всегда выживал. После всех ножевых ранений, переломанных костей и прочих радостей криминальной жизни. Надо только помочь. Не дать организму совсем сдаться. Остановить кровотечение. Обеззаразить рану. А там выберется.       На пол летели непонятные упаковки с таблетками, пилюлями. Парень зубами разорвал упаковку с бинтами и вытащил пузырёк со спиртом.       — Это я, — вдруг чётко и ровно сказал Изая, смотря прямо на потолок. Шизуо поднял край футболки и уставился на кровоточащую рану. Выглядело всё… терпимо. С натяжкой.       — Что ты? — спросил Шизуо, не особо вслушиваясь. Просто поддерживать разговор. Не давать Изае терять сознание.       — Конец света. Это я. — Рука со спиртом застыла на мгновение. — Когда начнётся священная война, придут великие воительницы — валькирии, которые избранного воина сопроводят в небесный город — Вальгаллу. Только он сможет дать жизнь всему и очистить мир, получит право на жизнь в райских кущах, — голос Изаи дрожал от восхищения и затаенного восторга. Глаза искрились, словно он видел небесные, дивные врата, ведущие в мифический город. — Я развязал войну. Здесь на земле, чтобы пришли они. Я.       Шизуо резко полил спирт на рану, заставив парня шипеть. Края запенились.       — А причём тут Сэлти? — Шизуо носком пнул рюкзак у ног.       — Дуллаханы — помощники смерти. Голова — выкуп моей жизни. Всегда надо что-то отдать, чтобы получить что-то взамен. В мире людей - это деньги, информация, грязные тайны. А там иное - души, головы злобных духов. И у меня бы всё получилось, всё получилось… Если бы не ты! — голос, который на мгновение ослаб, резко наполнился силой и злобой. Изая вцепился пальцами в руку, которой обрабатывал рану Шизуо. — Почему ты? Почему они выбрали тебя?! Ты… тот, который всегда мешает… Всё портит…       Шизуо тяжело дышал. Хватка на запястье была стальной. Кровь продолжала вытекать из раны, а информатор только усиливал это своей злобой.       — Я хотел убить тебя, — признался тем временем Изая. — В первую ночь. — И много раз до этого. Сколько раз за он пытался за всё время? Сотня? Больше? Шизуо крепче сцепил челюсти.       — Почему тогда не убил?       — Почему… — Черты лица парня разгладились, округлились. Всё выражение вдруг стало мягким, а взгляд выражал беспомощность. — А чёрт его знает почему…       Постыдная слабость. Глупое желание. Даже не мечта. Изая отвернулся, смотря в стену. Шизуо пытался заткнуть бинтами рану.       Надо было найти хоть какой-то выход из этой дрянной ситуации. Зомби поблизости не было, а в других комнатах наверняка могли быть какие-нибудь обезболивающие, антисептические и многое другое. Шизуо взглянул на бледного Изаю.       — Я быстро, — сказал он. — Подожди. Я быстро. — Информатор проигнорировал. Лишь сжал пальцы здоровой руки в кулак.       Шизуо выбежал из палаты, на всякий случай задвинув огромный кусок стены на дверь, и бросился по коридорам.       Яркое солнце лило свой красный свет через разрушенные потолок и стены. Звенело стекло под ногами. Шизуо бешено смотрел по сторонам, выворачивая палаты. Ему нужен кто-то, кто поможет Изае. Пока ещё это можно сделать, пока он не сдался совсем. Просто потому, что кто-то должен выжить в этом кошмаре. Любой, кто услышит эту безумную молитву. Ему нужен хоть кто-то!       Шизуо не сразу заметил, как к звуку его собственных шагов добавился ещё один, и ещё, ещё. Он резко повернул голову в сторону и зажмурился от яркого медного блеска. Солнечный луч искрой пролетел по броне, сверкнул на концах ножен и взметнулся обратно в небо.       Со стороны солнца, разрывая напополам багряное небо, ступая на щебёнку, с неба спускались валькирии.