Ровняй по нитке

      Акира свернул в соседний коридор, краем глаза замечая прикрытую дверь. Сначала он даже не думал о том, что творят подчинённые, но внезапно остановился, прислушиваясь. Что же там происходит? Один из кабинетов прямо сочится непривычными для штаба звуками. Некоторые из них казались смутно знакомыми, но всё же…       Акира подкрался к двери, прислушиваясь внимательнее. Да быть не может! Вот озабоченные придурки. С такого расстояния ахи-вздохи действительно казались очень даже знакомыми. Смущающе знакомыми. Сначала хотелось демонстративно открыть дверь и хорошенько отчитать наглецов, но неловкость внезапно сковала всё тело. Это он точно так же стонет? Какой ужас. Позорище.       Акира неловко отдёрнул край кителя и пошёл дальше по коридору, игнорируя всё вокруг. В мыслях теперь крутилось только ужасное смущение. Неужели это настолько пошло звучит со стороны? Мимо воли вспоминалась ухмылка Шики. Да быть такого не может. Это всего лишь фильм, не станет же нормальный человек в подобной ситуации так стонать. Но в это не особо верилось.       Идя длинными коридорами, Акира не замечал ничего, быстро перебирая ногами. Он даже не обращал внимание на тех, кто проходил мимо. Внезапно прямо перед носом открылась дверь и из кабинета вышел Шики, придерживая кучу бумаг свободной рукой. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга.       Что не так? Почему он пялится? Акира начинал нервничать, ощущая на себе изучающий взгляд. Не может же этот ублюдок знать, о чём он думал? Пальцы мимо воли сжались в кулак и осознание ударило как обухом по голове. Проебался…       Глупо улыбнувшись, вытащил руки из карманов, но, судя по хитрой ухлымочке, уже было поздно… очень поздно. Шики поманил к себе пальцем, продолжая плотоядно щуриться. Ноги как ватные. В голове сразу же закрутились не самые приятные воспоминания из училища. Шаг. Ещё один. Чужая рука грубо запихнула в кабинет.       Акира неуверенно мялся у двери, уже в полной мере осознавая масштаб пиздеца. Это насколько хуёвый способ проебаться, что и поверить сложно. От такого ещё в училищах отучают. Стыдоба. Шики бросил стопку документов на стол, не особо заботясь о том, что они разъехались по всей поверхности, повернулся. Взгляд хитрый, в нём легко читалось предвкушение. Интересно, что будет?       — Хм, полковник говорил, что дисциплина у тебя хромает, но чтобы настолько? Какой идиот тебя учил?       — Строгий идиот…       Акира до сих пор вздрагивал, вспоминая этого человека. Он, даже спустя несколько лет, вызывал ужас и дрожь в коленях. Та ещё сволочь. Даже вздохнуть без последствий нельзя было. Хотя, если очень хорошо подумать, сейчас ничего не поменялось. Так стоило ли менять? Шики обманчиво-нежно погладил по голове и подтолкнул к столу. Деревянный край упёрся в задницу, захотелось отодвинуться, но чужие руки прижимали, не давая даже дёрнуться.       — Вижу, тебя давненько не наказывали. Пожалуй, надо исправить это недоразумение.       Акира хотел было возразить, но не решился. Он жопой чуял подвох, но никак не мог понять, что произойдёт. Не будут же ему карманы в самом деле зашивать? Шики расстегнул ремень на его галифе, легко выдернул его из шлеек, сгибая пополам. Тело напряглось. Что за нафиг? Это такой новый способ поиметь или что?       — Поворачивайся.       Акира упёрся руками в стол, чувствуя, как сзади к нему прижимается Шики, закрыл глаза, с трудом держа себя в руках. Так близко. Чужая рука властно сжала подбородок, поглаживая нежную кожу большим пальцем.       — Может, тебя заставить зашить карманы, перед этим наполнив их песком, м?       Горячее дыхание прямо в ухо. Акира задрожал, слушая, казалось бы, совершенно обыденные вещи, от которых холодок пробегался по загривку. Он сам не понимал, почему так стыдно и сладко одновременно. Его даже не отчитывают.       — Или лучше мылом?       Шики легонько прикусил ухо, заставляя едва ли не выгибаться. Акира тяжело выдохнул, цепляясь дрожащими руками за край столешницы. Он помнил, как неприятно с мылом в карманах, особенно после физических нагрузок. Пришлось разомкнуть губы, тихо сказать:       — Не надо…       — Не надо? — Шики усмехнулся, поглаживая подбородок большим пальцем. — Не хочешь, чтобы вспенившееся мыло текло по ногам? Тогда накажем тебя иначе.       Пальцы сильнее сцепились в столешницу, холодок по коже. Слишком ярко ощущалось как о задницу беззастенчиво трутся. Акира уже примерно представлял, к чему всё идёт, но Шики отстранился. И на смену человеческому теплу пришла довольно ощутимая боль. Приглушённый вскрик не удалось сдержать. Слишком неожиданно, такого никогда не делали. Его собственный широкий ремень хлестал по заднице. Не особо болезненно, но всё же.       — Что вы де-е-елаете? — от растерянности даже начал говорить на вы.       — Напоминаю правила поведения. Акира, ты подаешь крайне плохой пример, придётся заняться твоим воспитанием.       Ремень со свистом коснулся галифе, боль яркими вспышками разлилась по телу, спускаясь куда-то ниже. Хотелось взвыть и поскорее сбежать из этого гадского кабинета, но Шики придерживал за плечо, не позволяя слишком сильно двигаться. Блядь… Лёгкие удары сводили с ума, оставляя после себя ноющую задницу и дрожь в руках. Внезапно длинные пальцы ухватили за ремень на груди, оттягивая его.       — Тебе больно?       — Нет.       — Какая жалость. Наказание должно приносить неприятные эмоции. Может быть, используем этот ремень?       Шики игриво обвёл руками пряжку, нажимая на неё. Акира сглотнул, ощущая каждое движение. Широкий ремень с галифе небрежно бросили на стол. Металлический звон на секунду отвлёк от лёгких движений пальцами. Лязг. И тонкий кожаный ремень выскользнул из кольца на поясе. Захотелось облизать губы. Не получалось понять: от предвкушения или напряжения.       Болезненный удар, аж слёзы в уголках глаз выступили. Пришлось сильнее сжать столешницу, едва ли не заваливаясь на неё. Шики провёл пальцами по ремню и сдёрнул галифе, зачем-то снял и сапоги. Акира неуверенно переступал с ноги на ногу, оставшись в одном кителе. Ещё удар. На этот раз более неприятный. С губ сорвался тихий стон.       — Тебе нравится? — прошептал на ухо Шики.       — Нет.       — Какая лживая псинка. Хороший солдат не будет обманывать.       — Мне не нравится, — с трудом сдерживаясь, чтобы не захныкать, ответил Акира.       — В самом деле? — Шики провёл пальцами по оттопыренному кителю, прощупывая сквозь него вставший член. — Лжец. А знаешь, что делают с непослушными псинками?       Акира сглотнул, нагибаясь ниже, едва ли не ложась грудью на стол. Блядь, что же это за издевательство? Шики приподнял длинный край кителя, оголяя задницу, поглаживая её.       — Их наказывают, — тихий шёпот в ухо.       Руки задрожали, хотелось лечь на этот стол и рассыпаться кучей песка, но сильные руки держали слишком крепко, не давая делать абсолютно ничего. Полностью под контролем, это раздражает. Акира с трудом осознавал, что с ним делают, теряясь от непривычных и непонятных действий. Чужие пальцы нагло лезли под китель, заставляя вздрагивать от каждого прикосновения.       Внезапно что-то твёрдое толкнулось в тело. Захотелось повернуть голову, чтобы посмотреть, но Шики больно ухватил за волосы. Акира чувствовал давление, крутился, пытался вырваться, но до слуха долетел только смешок. Стало не по себе, словно все внутренности скрутились в болезненный комок.       — Что ты делаешь?       В задницу тычется что-то холодное, неприятное. Шики бесстыдно вталкивал внутрь, поглаживая свободной рукой по плечу. Акире оставалось только выдохнуть, вцепиться руками в столешницу и сосредоточиться на ощущениях. Что-то небольшое вклинилось в тело, вызывая неприятные вспышки под кожей. Захотелось двигать бёдрами, чтобы хоть как-то понять, что там происходит. Всего одно едва заметное движение, и ноги приятно защекотал мех. Лёгкие покалывающие прикосновения длинных волосков заставили всё же повернуть голову.       Акира толком ничего не увидел, только кончик хвоста где-то внизу. Неверяще, он провёл рукой по заднице, нащупал пушистый хвост, сексуально выглядывающий из-под кителя. Краем глаза удалось заметить нежно-серую шерсть, с грязно-голубыми вставками. Удивительно симпатичный цвет.       Возмутиться такой наглости не получилось, тут же ухватили за волосы, больно дёргая, вынуждая наклонить голову вперёд. Дрожащие руки уже не держали, хотелось рухнуть на пол, но Шики удобно обхватил руками за талию, вжимаясь в тело.       Горячее дыхание прямо в шею, влажный, сладкий поцелуй. Акира в красках представил, как этот ублюдок посасывает кожу, сжимает её зубами, как под тёплыми губами расцветает пульсирующий алый след. Миллион иголок по телу, с трудом получилось сдержать стон. Колючие ощущения вдоль позвоночника, щекотка по ногам. Хотелось едва ли не взвыть, настолько много странных ощущений. Руки на животе грубые, прижимают с таким рвением, словно хотят впечатать в форму, даже бляха ремня хорошо ощущается. Или это потому, что Акира остался без штанов?       Стало чертовски стыдно. Колени подкашиваются, руки не держат, а гадский хвост трётся о ноги, вызывая волну дрожи. Что это за издевательство? Шики оттянул воротник, кусая уже в другом месте. Влажные губы оставляли после себя кучу следов, покрывая тело слишком явными отметинами. Холодно, до безумия холодно. Сквозняк щипает за оголённую кожу, проскальзывает между ногами. И в то же время жарко. Акира не мог понять, какого ощущения больше, они смешивались в страшную мутную воду и превращали тело в трепещущее нечто. Поддерживающие руки исчезли, как и ощутимый стояк возле бедра. Ноги не удержали.       Рухнуть на мраморный пол в такой момент казалось невероятно стыдным. Холодная поверхность тут же окатила неприятными эмоциями, а хвост куда отчетливее стал ощущаться. Акира поёрзал, уже хотел вытащить его, но тут же на глаза попался Шики, вальяжно рассевшийся в кресле. Почему-то появилось нехорошее предчувствие.       — Иди сюда, — голос твёрдый, уверенный, таким обычно приказы отдавали, но в то же время манящий.       Хотелось возмутиться такой наглости, но язык словно онемел. А тихий голос сводил с ума, Шики умело менял интонации, заставляя выполнять то, что он хочет. Слишком уж завлекающе это всё звучало. Чёрт. Акира неуверенно оперся на руки, пытаясь хоть так уменьшить ощущение щекочущего ноги хвоста. Не особо помогло, тот тёрся о нежную кожу, покрывая всё тело волной непередаваемой дрожи.       — Ну же, — мягко, нежно, спокойно, словно не он только что морочил голову наказаниями.       Поддаваться не хотелось. Ага, сейчас, метнётся как зелень. Похоже, Шики это только забавляло. Он ухмыльнулся, похлопал по коленям. Фу, неприятный жест. Акира уверен, что у него и волосы на загривке встопорщились от возмущения. Это за кого его принимают?! Чёртов извращенец. Хвост совсем уж мешал. Чувствовать в себе что-то лишнее не хотелось, но дрожащие руки никак не могли ухватить в нужном месте, чтобы вытащить.       — Никакой дисциплины, — то ли с реальным, то ли с наигранным разочарованием заявил Шики.       Акира вздрогнул, увидев прямо перед носом начищенные сапоги. Рывок. Его потянули за «смертник» в сторону кресла. Давление не сильное, но сопротивляться не получается. Цепочка неприятно натянулась, вдавливаясь в кожу, казалось, всего чуть больше усилий, и останутся гадкие следы. Послушно подползая на четвереньках к креслу, Акира пялился на сапоги. В голове мелькали совсем уж нереальные мысли.       Шики устроился в кресле, широко развёл ноги, накручивая длинную цепочку на руку. Дёрнул ближе, заставляя едва ли не уткнуться носом в пах. Щекой слишком хорошо чувствовалось чужое возбуждение. Натянутая ткань мягкая, приятно ложится к коже. В теле снова заиграла волна иголок. Они словно бесконечные маленькие вспышки сводили с ума. Акира неосознанно провёл языком по губам, поняв это только когда чужая рука заботливо погладила по голове.       — Мы так и будем сидеть? — в голосе Шики отчётливо различалась насмешка. — Не забывай: ты наказан.       Желание укусить этого ублюдка крутилось глубоко в голове и совсем не хотело отступать. Интересно, это больно? Акира с трудом сдержал улыбку, но всё же потянулся к ремню на галифе. Тихий «клац», несколько пуговиц под шустрыми пальцами быстро выскользнули из петель. Кое-как справившись с бельём, наконец-то уставился на стоящий член. Мыслей было много, идей ещё больше. Только ощущение лишнего предмета в заднице не давало сосредоточиться. Ну хорошо, будет ему удовольствие.       Акира провёл пальцами по проступившей венке и прижался к головке щекой. Тёплая, приятная. Кожа ответила лёгким покалыванием где-то в груди. Выдохнуть через рот, опаляя дыханием и робко прижаться губами. Нежно, почти невинно. Всего лишь коснуться и тут же отпрянуть. Вслушиваясь в дыхание Шики, получалось угадывать, что ему нравится. Оно становилось не таким глубоким, частым, будто бы рваным. Вновь прижимаясь щекой к головке, почти полностью теряя счёт времени. Тёплая кожа ощущалась очень остро, даже внимание с хвоста переключилось на неё.       Акира робко облизал губы и ещё раз коснулся поцелуем. Теперь уже более долгим и уверенным. На языке появился странный привкус, хоть для этого не было никаких причин. Рука в волосах мягко погладила, но всем телом чувствовалось напряжение, не дающее расслабиться. Казалось, что Шики в любой момент может дёрнуть и разорвать иллюзию всевластия. Собственно, так и есть.       Акира неуверенно посмотрел наверх, но не заметил самодовольной ухмылки. Значит, можно продолжать в своём темпе. Тяжело вздохнув, он ещё раз облизал губы, наклоняясь ниже, почти касаясь головки, но в последнюю секунду прижался щекой, прислушиваясь к ощущениям. Тёплая кожа приятно упиралась, если приласкаться, не менее нежно тёрлась.       Прикрыв глаза, Акира наконец-то коснулся языком. Тёпло, приятно. Шире раскрыл рот, накрывая губами, тут же чужие руки сильно сжали волосы, но голову не дернули. Увлечённо посасывая головку, он внезапно ярко почувствовал трущийся о ноги хвост.       Пальцы в волосах нежные, ласково поглаживают, подталкивают. Акире не хотелось больше ничего, только расслабиться и забить на всё. Он сжал руками чужие колени, устраиваясь удобнее. Холодный мрамор натирал ноги, но на это было всё равно. Член во рту твёрдый, влажный. Языком вдоль венок, губами приласкать головку, невинно взять в рот, совсем неумело, почти смущенно. Акира сходил с ума от этих ощущений. Словно у него под кожей оголенный провод, который вот-вот вспыхнет искрами. Дрожь вдоль позвоночника, жарко и мокро одновременно, только хвост нежно тёрся об окутанную колючим удовольствием кожу, сильнее распаляя её.       Шики сжал волосы, не сильно подавляя, но и не позволяя вынимать изо рта. Акира приоткрыл глаза, но тут же забил на это, мягко посасывая. Ещё немного. Всем телом чувствовалось чужое напряжение, медленно доходящее до пика, и, наконец-то, разрядка. На языке солоноватая сперма, и Акира позволяет себе глотнуть её. Мягко облизал всё ещё напряженную головку, вслушиваясь в приятный уху полустон. Сквозь прикрытые ресницы, посмотрел на расслабленное лицо, и сам положил голову на затянутые в галифе ноги. Мягкие поглаживания внезапно прекратились. Стало даже немного обидно.       — Давай на стол, — Шики указал рукой в сторону.       — Зачем?       Язык Акиры не хотел шевелиться, во рту всё ещё вкус спермы. Никуда лезть вот совсем не хочется. Теплая рука подтолкнула в сторону, пришлось повиноваться. Столешница холодная, неприятная, задница мёрзнет. Пришлось злобно посмотреть на Шики, но тот только улыбнулся и подошёл ближе.       — Ты всё ещё наказан, помнишь?       Ещё бы! Акира слишком хорошо помнил самый тупой способ попасть под горячую руку. На столе неудобно. И вообще это не лучшее место, чтобы сидеть без одежды. По довольной ухмылке понять, что будет дальше не получалось. Это бесило ещё больше. Вот ублюдок.       — Ты ведь хочешь кончить? Так помоги себе руками.       Акире такое не нравилось. От слова совсем, но алый взгляд буквально гипнотизировал, сводя с ума. Сопротивляться не было сил. Рука сама собой потянулась к кителю, проскальзывая под него. Член напрягся, пришлось отвести взгляд, чтобы не видеть эту противную морду. Казалось, стоит только уловить довольное выражение лица и тут же все внутренности разорвутся на миллион кусочков. Стыдно.       — Хочешь майора, хм… — Шики ухватил кончик хвоста, игриво проводя им по внутренней стороне бедра, — а ты готов к этому?       Тело охватила дрожь, там, где касался мех, становилось невыносимо щекотно. Хотелось свести ноги и свалить как можно дальше. В такой ситуации лапать себя как-то неловко. Акира подозревал, что в его глазах читается скорее мольба, чем возмущение, и отвернулся.       — Даже не доучился*, — шёпот сводил с ума, как и ощущение меха на коже.       Лёгкая щекотка спускалась по бедру, желание вырвать этот несчастный хвост из чужих рук и расчесывать каждый миллиметр кожи не пропадало. Шики так близко, можно уловить его дыхание, но смотреть в ту сторону не хотелось. Акира слишком хорошо ощущал, как лицо покрывается красными пятнами от смущения. Нет, это выше его сил. И угораздило же вляпаться в этого ублюдка.       Рукой двигал уже автоматически, даже не думая о ней, мысли ушли к коже. Туда, где так легко и щекотно скользил хвост. Тело ощущало каждый волосок в этом адском изобретении, подрагивало и отвечало яркими импульсами вдоль спинного мозга. В уголках глаз стало влажно.       — Ты ведь знаешь, сколько по правилам до майора ждать? Пользуешься своим положением, м?       Шики ухватил за «смертник» наматывая его на руку. Акира дёрнулся, но не повернулся, он просто не может смотреть в эти красные глаза. Стыдно, противно, гадко. Но член болезненно упёрся головкой в китель, удовольствие разлилось по рукам и ногам. Как же безумно унизительно и приятно. Слёзы в уголках глаз мимо воли собирались всё активнее, готовясь вот-вот оказаться на щеках.       — Посмотри на меня, — тихо-тихо, на ухо.       Акира продолжил стыдливо отворачиваться и быстро надрачивать. Скорее бы это издевательство закончилось, скорее бы… Шики отпустил хвостик, положив его кончик на обнажённую кожу. Ухватил за подбородок, насильно заставляя принять нормальное положение. Бросило в жар. Ощущение собственного румянца заставляло чувствовать себя ещё более неловко.       — Открой глаза.       Ноль реакции. Нет, он не хочет даже слышать этот сводящий с ума голос. Тело вздрогнуло, в животе будто завязался узел из ядовитых растений, которые вот-вот разорвут кожу. По позвоночнику пробежала волна холода, щипая, поглаживая, с каждой секундой в груди появлялось странное чувство пустоты. Оно щекочущее, противное, так и хочется что-то туда всунуть, только бы не утонуть в нахлынувшем отчаянном наслаждении.       — Дисциплине тебя так и не научили.       Шики накрыл своей рукой его ладонь, вынуждая ускорить темп. Пальцы заскользили по члену куда быстрее. Акире не нравилось. Это всё не то. Кусочек удовольствия крутился в теле только благодаря спокойно лежащему на ноге хвосту. Касаться себя — это как-то не очень. Член Шики куда удобнее ложится в руку, и по ощущениям более тёплый, приятный.       Акира открыл глаза, тут же замечая алый взгляд напротив, поспешно вытер свободной рукой влагу, пытаясь хоть немного выглядеть прилично. Он сам не понял, что на него нашло. Просто внезапно получилось вот так. Вообще его не отпускало чувство дежавю. Влажно, неприлично, горячо… Рука ласкает быстро, едва поспевая за сбившимся дыханием. В ноги словно вонзились тысячи иголок. Каждый миллиметр кожи, которого касался хвост, горел. Хотелось выгнуться, рассыпаться на миллион частиц.       Шики ещё ближе, больно сжимает руку. Акира вздрогнул, посмотрел на него сквозь прикрытые ресницы и вцепился в плечо. Несколько резких движений — сперма брызнула в руку, пачкая ладонь. Дыхание тяжёлое, тело дрожит. Вспышки удовольствия медленно затухали вдоль позвоночника. Шики коснулся волос поцелуем, ухватил прядь губами и отстранился.       — А теперь иди работай, мне ещё с документами разобраться нужно. Наказание должно отличаться от поощрения, верно?       Наверное, во взгляде слишком явно читалось недовольство. Какого чёрта? Это вообще-то неправильно. Недовольно оттолкнув от себя чужую руку, Акира рассеянно осмотрелся, держа перепачканную ладонь перед собой. Вытереть об китель? Да ни за что! Ходить с белыми разводами из-за этого ублюдка. Много чести. В поле зрения попал хвост. Серый, с голубоватыми вставками, он приятно щекотал кожу. Нет, жалко. Всё же симпатичный. Акира смял какие-то бумажки со стола генерала, старательно убирая с кожи все неприличные следы.       — И всё же никакой дисциплины.       — Кто бы говорил. Ты о ней хоть что-то знаешь?       Шики только усмехнулся, забрал оставшиеся документы и вышел из кабинета. Без штанов холодно. Соскочить со стола не так сложно, только ноги всё ещё подкашиваются. Сейчас никакой работы не хочется. Смущённый взгляд в зеркало позволил открыть неприятную картину: растрёпанные волосы, мятая одежда, лёгкий румянец и сексуально выглядывающий из-под кителя хвост.       — Извращенец, — слова утонули в пустом кабинете.       Акира вытащил из себя игрушку, осмотрел её. И всё же красивая, ничего не скажешь. И цвет необычный. Мотнув головой, он поспешил собрать шмотки до того, как Шики вернётся. Хватит наказаний на сто лет вперед. После такого и проёбываться страшно. А ещё в голове начал созревать план мести. Пока что совсем неопределённый, но с каждым взглядом на грязные бумажки становился всё чётче и ярче.