Выживи, если сможешь

      В старом парке развлечений давно никого нет. Почти. Группа парней обустроила здесь своё пристанище. Они здесь спят, едят, пьют и занимаются любовью. Ли Тэён — их предводитель. На перекошенной вывеске на входе красуется надпись 'Naverland'. Лес вокруг создаёт впечатление, что ребята остались одни во всём мире после апокалипсиса. Но это не так.       Худощавый мальчишка быстро пробегает между деревьями, скрываясь за неработающими аттракционами. «Джисон, сюда!» — окликает его юноша с выбеленными волосами. И Джисон резко сворачивает. Над головой проносится вертолёт с противным звуком. На землю осыпаются мелкие камешки. Со Ёнхо, один из самых старших, приказывает лежать на земле до тех пор, пока он не разрешит вставать. Пять лет назад произошёл атомный взрыв, уничтоживший половину человечества. После прошли эпидемии, убравшие треть от оставшихся, большинство медиков умерли ещё при апокалипсисе, утратив важные документы на лекарства первой необходимости. Вся вакцинация в мире была остановлена, но недавно снова возобновилась для сохранения людского рода. Государства потихоньку начинали подниматься, но правительство слишком медленно работает. Всё это время здесь укрывался Тэён со своим лучшим другом Чон Джэхёном, а остальные просто бежали сюда, и со временем их стало двадцать один человек. Многие ушли, например Хансоль, и о них не принято вспоминать. Но все они хотят одного — мира без войн и болезней. В 'Naverland' готовы принять всех, кто захочет, с условием, что ты их не предашь. И вот сейчас Ёнхо проверяет, не следит ли кто за ними. Вертолёты и подготовленные бойцы ведут охоту на них, но ребята умело скрываются. День близится к концу, и смрад от сжигаемых отходов повисает над лесом и парком.       ЯнЯн последним забегает в бункер, запирая двери на ночь, проверяя, нет ли хвоста. Лю ЯнЯн — гонщик, имеет огромную коллекцию автомобилей благодаря Тэну и Юте. Здесь, под землёй, где раньше, когда парк работал, ходил только персонал, чтобы быстрее передвигаться между объектами, ребята устроили убежище от диких зверей и таких же людей. Никому не хочется умирать, пережив всё это. Цянь Кун является пилотом, но сейчас его способности редко нужны, так что всё своё свободное время он проводит за плитой на кухне. Читтапон Личайяпорнкул — тёмный маг соблазнитель, редко ест его еду, наколдовывая себе свою. За это младшие его и любят, но маг Тэн редко бывает дома, часто выезжая на задания с Тэёном. Обычно в бункере много пустующих комнат, так как половина команды часто на заданиях. ЯнЯн продвигается на кухню, усаживаясь на свободное место — сегодня все дома. Все эти люди потеряли родных и крышу над головой, считая это место своим домом, а ребят — своей семьёй. Все в одинаковом положении. Пара деревянных стульев сломалась, но Юта обещал к завтрашнему дню их починить. Накамото Юта — конструктор/машинист, часто зависает в своём гараже, ожидая приезда своего парня. Дун Сычэн, он же малыш ВинВин — парень Накамоты Юты, это главная его особенность, которую он всегда подчёркивает, также он кунг-фу мастер, который благодаря своим связям в Китае с лёгкостью достаёт любое оружие и любые запчасти для своих парней.       По случаю отсутствия некоторых стульев Тэн вальяжно расселся на коленях Тэёна. Ли Тэён — лидер команды и снайпер, которому особо для работы никто и не нужен, но всегда берёт с собой Читтапона — любителя носить прозрачную и вычурную одежду, как сейчас. На Читтапоне только лёгкий пеньюар из муслина и кружев, надетый на голое тело, не скрывающий ничего, вот-вот норовящий слететь со стройного тела. От осознания, что его парня сейчас пожирают чужие глаза, Тэён весь кипит. На заданиях, пока Читтапон занимает людей своей магией и красотой, Тэён быстро и метко убивает их с первого выстрела. Каждый занят своей второй половинкой. Ну или третьей. В этой семье периодически случается групповушка, и не в одном составе. Джемин усадил к себе на колени Рэнджуна, хоть тот и обещал его за это убить, но Джено его успокоил, аккуратно поглаживая парня по голове, перебирая русые пряди волос. На Джемин — гипнотизёр, Ли Джено — двойной агент, Хуан Женьцзюнь, он же Рэнджун — убийца, и они составляют золотое трио семьи. Эти ребята хорошо сработались, будучи знакомыми со средней школы, сейчас им по восемнадцать лет, самый первый любовный треугольник в 'Naverland'. В столовой за большим прямоугольным столом с трудом умещались все мемберы, но зато в тесноте, да не в обиде. Чону, сидевший напротив Лукаса, закинул на его колени свои ноги, а правой рукой поглаживал бедро Доёна, предвкушая сегодняшнюю ночь после долгой разлуки. Ким Чону — мастер трюков на мотоцикле, нередко подвозит ребят куда им надо за считанные минуты. Ким Донён, Доён — эксперт по взрывчатым веществам, сначала все его боялись, но сейчас считают милым кроликом. Хуан Сюйси, Вон Юкхей, он же Лукас — хакер, редко выходит из убежища на улицу, на удивление всем имеет тело древнегреческого бога. Эти ребята пару раз выполняли миссию вместе, но если есть возможность, то предпочитают общество друг друга в огромной совмещённой спальне, второй любовный треугольник здесь. Кун заканчивал последние приготовления и ребята принялись за еду. Они только вернулись с очередной вылазки. Не все на неё ходили, поэтому некоторые не понимают, почему в столовой висит атмосфера мрачнее тучи. Сяоцзюнь украдкой поглядывал на Хэндэри, каждый раз стыдливо отводя свой взгляд, когда тот смотрел в ответ. Кун на это лишь бессильно качал головой. Цзюнь, Сяо Дэцзюнь — поставщик оружия, работает в паре с ВинВином. Хэндэри, он же Вон Куньхан, он же Хуан Гуаньхэн, — математик/интеллектуал, зависает в одной комнате с Тэилем и Лукасом. Хэчан и Марк тихо обменивались впечатлениями о прошедшей миссии. Ли Минхён, Марк — посланник, быстро и качественно выполняет все поручения Тэёна за границей. Ли Донхёк, Хэчан — чтец, соблазнитель, всем своим приёмам учился у Тэна, а каким именно — секрет, выступает на улицах, всячески отвлекая народ, пудря ему мозги, пока Марк шустро выполняет свою работу. Работают в паре, но не всегда. Чэнлэ осматривал рану Джисона на щеке, параллельно принимая пищу. Пак Джисон — мастер трюков на велосипеде, любит кататься по лесу с Чону. Чжон Чэнлэ — специалист по ядам, чаще является просто медиком. Сегодня на ужин был рататуй. Наверху, в самом безопасном и сокровенном месте, у Куна была теплица, за которой ему помогал присматривать Читтапон, и иногда Донхёк с Чэнлэ, так что все овощи были свежими. С мясом обстановка немного сложнее, Тэён каждый месяц выделял немалое количество денег на его покупку, и Юта с ЯнЯном честно их тратили на лучшее мясо во всём мире, но этого мяса было не так много, как хотелось бы. Но ребята не жалуются, главное, что еда есть. Читтапон упорно учился и читал много книг, чтобы в один из дней он смог колдовать не только чипсы с газировкой, но и свежее мясо. На кухню зашёл Тэиль, потирая свои глаза от слишком яркого света, сонно садясь рядом с Ютой. Мун Тэиль — криптолог или просто шифровальщик, работает один, но рабочее время проводит с Лукасом и Хэндэри. Он вчера всю ночь расшифровывал документ для Тэёна и сегодня ночью будет помогать ему отправлять ответ. Хорошо, что периодически Сяоцзюнь таскает им троим кофе и энергетики.       После апокалипсиса все люди на земле лишились своего рабочего места и нашли себя в других делах. Тэён и Джэхён — друзья с детства, нашли это место много лет назад и переехали сюда при первой возможности. Потом уже, когда они поняли, что выжить, живя вот так, нельзя, стали мафией, и люди, в основном подростки, потерявшие родителей, стали к ним присоединяться. Чэнлэ закончил обработку раны на щеке Джисона, доел свой ужин и пошёл помогать Ёнхо. У того была рассечена левая рука по всей длине, задел гвоздём, вылезая из-под полуразрушенного здания при проверке местности. Джэхён не находил себе места, пока сидел рядом с ним. Кровь ещё немного текла, вся одежда была в ржавых разводах, грязи и зелёных пятнах от травы. На улице июль, самый жаркий месяц года в Южной Корее, многие ходят в коротких шортиках и маечках, и Ёнхо не исключение. Со Ёнхо, он же Джонни — частный детектив, американец, приехавший в отпуск, но оставшийся здесь навсегда. Чон Юно, Джэхён — советник, помогает Тэёну всем, чем может. Чэнлэ обработал рану от ржавого гвоздя, перематывая руку свежевыстиранной марлей, обещая Джэхёну, что у Джонни точно не будет столбняка. Только тогда Чон смог нормально поесть, практически не переживая. Ужин шёл в относительной тишине, слышны были только тихие перешёптывания.        — Я всё равно не понимаю, почему мы не могли забрать ту девочку! — негодовал Доён.        — Потому что на лицо были все признаки заражения сыпным тифом! — Тэён злобно сверкнул глазами. — Чэнлэ достаточно было одного взгляда, чтобы это подтвердить. У нас для себя недостаточно лекарств, а тут ещё надо постараться вылечить то, что мир на протяжении нескольких веков не может. Я не собираюсь брать на себя ещё одну смерть в команде. Можешь вернуться за ней, но если что, именно твои руки будут в её крови! — на последнем предложении Доён виновато опустил голову, понимая, что в некоторых моментах они оба неправы. Все здесь это понимают, но боятся высказаться вслух. Сычэн хотел что-то добавить, но был прерван Ютой. «Не смей!» — прошипели злобно на ухо, на что ВинВин лишь закатил глаза.        — Но мы и правда не должны были оставлять её там одну рядом с трупом матери, — настаивал парень на своём. Тэён сделал вид, что этого не слышит, хотя всё происходило по правую руку от него. Потому что он знал, что Юта здесь дольше и понимает намного больше, чем Сычэн, а значит, сможет успокоить его, объясняя все по порядку, приводя настоящие факты, а не лишь благородные позывы, коими руководствовались обычно только младшие из команды. На удивление, последние сидели тише воды, ниже травы, каждый погружённый в собственные мысли. ЯнЯн обменивался колкостями с Донхёком, получая за это подзатыльники от Куна. Чэнлэ воровал еду из тарелки Джисона, на что тот лишь глупо уставился, часто моргая, но никак не возражая. Джено с особым прилежанием рассматривал Джемина, а тот внимательно смотрел в ответ. Создавалось впечатление, что они общаются телепатически, понимая друг друга без лишних слов. Рэнджун спокойно сидел в чужих объятиях, мысленно соглашаясь с Сычэном. Они не должны были оставлять ту девочку в зловонном подвале, рядом с разлагающимся телом женщины, что являлась ей мамой. Нужно было как минимум вывести её оттуда, отдав кому-нибудь в надёжные руки. Но они все по приказу прошли мимо, не обращая внимания. Тэён и сам это понимал, но сделать иначе уже не мог. Откуда-то сзади слышались нечеткие шлепки по воде — кто-то шёл за ними по пятам. Пожертвовать людьми из команды или незнакомым человеком? Выбор был очевиден. По спине до сих пор пробегает дрожь, когда он вспоминает звуки, что разносились отовсюду, отражаясь от бетонных стен. Крики и мольбы о помощи, куски чего-то неизвестного, падающие в железное ведро с противным лязгом, хлюпанье протухшей воды под ногами и встречающиеся везде оторванные конечности. Читтапон понял, о чём думает его парень, успокаивающе поглаживая его по спине. Он тоже не мог об этом не думать. Это была одна из самых ужасающих и противных вылазок за всё время. С каждым разом состояние жизни в городах всё хуже и хуже. Никто из правительства об этом не беспокоится, главное, что они спасли свои жирные задницы. Марк уловил эту атмосферу серьёзности, думая, что скоро настанут перемены. И это они будут сподвижниками этих перемен. Лукас устал за сегодняшний день больше, чем за прошлую неделю в целом, но он был доволен своей работой. Пока в столовой стояла гнетущая атмосфера, и каждый находился сам в себе, Лукас с Чону выпили пару раз на брудершафт, отчего на пухлых щёчках Чону появился маленький румянец. Кун успел выкурить сигарету до фильтра, он просто морально не мог находиться в такой удушающей тишине. Джонни позаимствовал у него одну сигарету, тоже собираясь закурить, но неожиданно подал голос Сяоцзюнь:        — Ну, хорошо то, что хорошо кончается. Возможно, ту девочку кто-нибудь подобрал, и она сейчас здорова и жива, — с этой мыслью согласилась лишь половина команды, остальные же всё ещё находились в прострации. И только Тэён знал, что когда все вышли на улицу из ветхого здания, он приказал Доёну подорвать вход, дабы их преследование закончилось там же. Закончив трапезу, ребята поблагодарили Куна и помыли за собой посуду, по одному подходя к раковине. Они уважали этот труд Куна так же, как и тот, когда он доставляет их в нужные места на личном самолёте.       Со временем столовая опустела, только во главе стола остался сидеть Тэён, и Читтапон по-прежнему сидел на его коленях, но уже лицом к нему. Тэён никак не мог налюбоваться своей пассией, а вместе они чуть ли не с самого начала. Тэн один из первых присоединился к их команде, бежав из, на тот момент уже разрушенного, Тайланда. Читтапон плохо знал корейский, говорил лишь на тайском и английском, а сейчас прекрасно шпарит и по-корейски, и по-китайски, и немного на японском. Но свои первые шаги он делал с помощью Джонни. Читтапон нежно провёл кончиками пальцев по глубокому шраму под правым глазом Тэёна, невесомо прикасаясь к нему губами, обвивая чужую шею руками, ближе притягивая к себе, утопая в собственном запахе Тэёна. От него пахло мускусом, травой и земляной пылью, и ещё чем-то сладким, у мага не получалось определить, что это. Скорее всего, это уже его запах на чужом теле. Тэён оглаживал бёдра Тэна, задирая пеньюар, пытаясь пальцами проникнуть к молочного цвета коже, дотронуться везде, где только сможет и пометить, чтобы все знали, что он принадлежит ему. Тэён ещё во время ужина почувствовал, что Читтапон возбуждён. Он зарылся длинными пальцами в чёрные волосы, оттягивая их назад, приникая своими губами к чужой шее, прокусывая тонкую кожу до крови. Тэн застонал, но не от боли. Он физически ощущал сексуальное возбуждение снайпера, руками дотягиваясь до пряжки на классических брюках, с лязгом расстёгивая её. Тэён с лёгкостью снял с хрупкого тела чёрный кружевной пеньюар, бросая его на пол. Крепко удерживая Тэна за ягодицы, он встал со стула и опрокинул Читтапона на крепкий дубовый стол. Тэн снова застонал, но это уже было от боли, ведь он ударился головой и копчиком. Тэён приспустил штаны, надрачивая свой член медленно, предвкушая долгожданную половую близость. Он сплюнул на ладонь, проникая сразу двумя пальцами в анус Тэна, растягивая его. Читтапон шире раздвинул ноги, прогибаясь в спине, запрокидывая голову назад. Температура в комнате стала на несколько градусов выше, кровь раскалённой магмой текла по разгорячённому телу. Тэн протянул руки к Тэёну, обнимая его за шею, притягивая ближе к себе и шепча: «Войди в меня». Тэён так и сделал, он вынул два пальца и резко вместо них вставил свой член. Тэн протяжно застонал, царапая чужую шею отросшими ногтями. Это было намного больнее, чем он ожидал, но сил терпеть больше не было. Не дав себе привыкнуть, он начал сам двигаться, и Тэён всё понял. Он ухватился за тонкую талию Тэна, натягивая его на себя с каждым разом всё жёстче. Высокие стоны превратились в скулёж, смешиваясь с чужим низким и тяжёлым дыханием. ЯнЯн хотел забрать кое-что с кухни, что забыл Кун, но услышав с порога, что там занято, развернулся на 180° и ушёл обратно в спальню. Читтапон вытянул свои руки вперёд, упираясь ладошками в крепкую грудь Тэёна, останавливая его. Он усадил его обратно на стул, приковывая его взгляд к своему стройному телу. Тэён смотрел на него как зачарованный, ловя каждое чужое движение. Тэн придвинулся к краю стола, свесив ноги и выгибаясь как кошка, тонкими пальчиками надрачивая свой член, томно смотря прямо в глаза напротив. Тэён громко сглотнул накопившуюся слюну, стягивая юношу со стола, и сажая к себе на колени, медленно целуя. Он ощупал весь пирсинг в правом ухе Тэна, проник в его рот языком, переплетая его с чужим. От простого поцелуя Читтапон завёлся намного больше, чем от остальных предварительных ласк. Он любил пирсинг, у него были проколоты уши, правый сосок и головка члена. Тэён любовно оглаживал каждый из них, одновременно входя в Тэна. Он старался своими руками и губами дотянуться везде, где можно, а можно ему везде. Читтапон непрерывно стонал, млея от всех этих ласк. Он первым кончил, крепко сжимая пальчики на ногах, обвивая сильными бёдрами талию Тэёна. Снайпер перехватил его покрепче и стал трахать на весу, добиваясь своей разрядки. Особенно глубоко толкнувшись в жаркое и тугое нутро Читтапона, он излился внутрь, пачкая его своей горячей спермой. Обессиленно упав на стул, он поцеловал Тэна в лоб, убирая сырые от пота пряди волос. Тот в ответ покрыл его лицо, шею, ключицы и плечи невесомыми поцелуями. Тэён одел на Тэна его пеньюар и отнёс его к ним в комнату, где привёл себя в порядок. Он легонько чмокнул Читтапона в губы, накрыл тёплым одеялом, так как в железном бункере всегда гулял сквозняк, и ушёл в кабинет к Тэилю.       На входе он столкнулся с Цзюнем, что выносил пустые стаканы из-под кофе. Парнишка склонился в извинительном поклоне и убежал на кухню за новой порцией.        — Тэиль, я принёс, вот, — Тэён склонил голову в приветствие и протянул документы криптологу. Лукас лишь мельком взглянул на папку, продолжая бороздить безграничные просторы интернета. Хэндэри даже этого не сделал, он всё также решал задачу в большом блокноте, на обложке которого красовался радужный единорог. Этого единорога нарисовал явно Тэн, Тэён где угодно узнает его почерк. Он зачесал рукой серебристые пряди волос назад, разглядывая небольшую комнатушку, где стояло несколько процессоров и целая куча мониторов, подсоединённых к ним. Тяжёлая железная дверь с противным лязгом открылась, но на это никто не обратил внимания, будучи привыкшими к звуками похуже. Дэцзюнь занёс поднос с тремя большими кружками с крепким кофе и тарелку с печеньем, что Кун испёк на утро. Тэён на это лишь повёл подбородком и уже собирался уйти поспать хоть пару часиков, как его окликнул Юкхей.        — Тэён, кажется я нашёл то, что ты меня просил, — протянул Лукас низким голосом с еле заметной хрипотцой и усталостью. Тэён в два шага добрался до него, наклоняясь и заглядывая в один из мониторов, быстро читая и переваривая информацию.        — Так это они были тогда вместе с нами в том здании?        — Вроде, да, но главное то, что они находятся совсем рядом с нами, и, возможно, мы в большой опасности, — Лукас взглянул на всегда сосредоточенное лицо их лидера, не выражающие ровным счётом ничего. Тэён кивнул, разрешая Лукасу пойти повеселиться со своими парнями, переключая внимание на Гуаньхэна.        — Я думал о том, что Тэн может попробовать скрыть наше местоположение, заколдовав этот парк, чтобы кроме нас его никто не видел. Эти ребята сюда передвинулись всего лишь пару месяцев назад, но до этого они же где-нибудь да жили, так что есть возможность, что скоро они уйдут. Но это только мои предположения, — Хэндэри спокойно и неторопливо всё это рассказывал, иногда отвлекаясь на сидящего, почти засыпающего, Цзюня.        — Неплохая идея со скрытием нашего местоположения. Завтра я спрошу Тэна, сможет ли он это сделать. Спасибо, — Тэён тоже обратил внимание на засыпающего парня в углу.        — Как только поможешь Тэилю всем, чем сможешь, можешь отправляться спать. Тэиль кивнул в знак того, что он сам справится, ведь он выспался, а Хэндэри нет. Гуаньхэн благодарно улыбнулся и кивнул головой, поднимая Сяоцзюня на своей спине и отправляясь в их комнату. Тот что-то невнятно прошептал, удобнее устраиваясь на чужом костлявом плече, пачкая его слюной. Хэндэри улыбнулся на это, умиляясь с данной картины, но всё же намокшая ткань майки неприятно прилипала к коже и холодила её. Он прошёл в уютную небольшую комнату, включая свет. Осторожно положив Цзюня на кровать, стаскивая с него массивные ботинки и грязные жёсткие штаны. Гуаньхэн переоделся в тёплую пижаму, выкинув грязные вещи в корзину для стирки. Он улёгся рядом с Дэцзюнем, тот перевернулся, закидывая свои конечности на Гуаньхэна, придавливая его к кровати. Хэндэри дотянулся до выключателя, и комната погрузилась в беспросветную тьму. Сяоцзюнь спросил сколько времени, на что Хэндэри ответил «Спи», накрывая их одеялом.       Джэхён легонько поглаживал рану Ёнхо, меняя повязку. Он и правда очень сильно переживал за него, боясь потерять самого близкого себе человека. Джон успокаивал его, говоря, что это всего лишь царапина. На это Юно лишь мотал головой, продолжая заливаться слезами. Здоровой рукой Джонни погладил его по розовым прядям. Он целует Джэхёна долго, не давая отодвинуться от себя, рукой оглаживая торс, задевая соски. Джэхён беспомощно стонет, и только тогда тот переворачивает его, крепко обнимая за тонкую талию, носом утыкаясь к макушку и засыпая.       Чэнлэ закончил водные процедуры и направился в свою спальню. Он думал о том, что весь мировой прогресс канул в лету. Недавно в Китае снова прошла опиумная война. После апокалипсиса людей стало меньше, но проблем от этого не убавилось. Все низменные желания, с которыми пытались бороться в том, современном мире, снова вылезли наружу, но уже с удвоенной силой. Это не могло не настораживать. Он знал, что после долго трудового дня все уже спят или занимаются чем поинтересней. Джисон точно спит, а значит, можно почитать книгу. В библиотеке холодно, намного холоднее, чем в остальных жилых комнатах бункера. Чэнлэ никогда не интересовался, откуда Тэн и Джэхён притащили эти книги, но они ему нравились. Здесь было всё: и научная фантастика, и фэнтези, и детективы, и проза, и даже сборники стихов. Парень с выбеленными волосами взял с полки сборник стихов Эдгара Аллана По, начиная читать с того места, где он вчера остановился. Джисон всегда интересовался, почему Чэнлэ не может взять в комнату любые книги, какие захочет, ведь намного приятнее читать под тёплым одеялом, чем в пустой комнате, которую не обогревают. Тэён тоже этого не понимал, но и не настаивал на обратном. У него были заботы поважнее. Пожалуй, сегодня Чэнлэ сделает исключение, потому что мороз проникает под кожу, наполняя тело первобытным страхом. Разве может быть что-то страшнее, чем одиночество? Этот вопрос мучает каждого, кто остался жив. В его комнате не горит свет, и Чэнлэ на ощупь проходит к кровати, аккуратно ложась на неё, чтобы не задеть Джисона. Тот лишь что-то бормочет во сне. Старший не обращает на это внимания и включает маленький фонарик над кроватью, вчитываясь в чёрные строчки на пожелтевшей от времени бумаге. Прочитав стихотворение «Ворон», Чэнлэ задумался. Наступит ли тот день, когда Земля обретёт покой, оправившись от этого ужаса? И в ответ кто-то крикнул «Nevermore». Джисон спит, окон наружу нет, а значит, не может быть никаких говорящих птиц поблизости. Чэнлэ осмотрел комнату в тусклом освещении ночника, но никого не увидел. Наверно, померещилось от усталости. Он отложил книгу, и, посильнее закутавшись в тёплое одеяло, как в кокон, заснул.       Хэчан игриво уселся на Марка, пока тот читал документы, которые ему дал Тэён накануне.        — Минхённи, поиграй со мной, — сладко, словно карамель, протянул Донхёк. Минхён посмотрел на него сквозь толстые линзы очков с укором, говоря, что ему некогда и скидывая лёгкое тело на кровать. Хэчан обиженно надул губы, забирая большую часть одеяла себе и засыпая. Марк с усмешкой посмотрел на него. Его парень ещё совсем ребёнок, но то, что этот ребёнок вытворяет в постели — это нечто, и Марк уверен, что в этом замешан Тэн. Он снял очки, откладывая их на прикроватную тумбочку, кладя туда же документы. Выключив свет, он залез под одеяло к Донхёку, холодными кончиками пальцев скользя по медовой коже. «Не обижайся на меня…» — прошептал Марк на ухо Донхёку, целуя его в шею, обнимая за талию и погружаясь в недолгий сон.       Кун сидел на краю кровати, медленно прикуривая сигарету. ЯнЯн убрал свою немецкую зажигалку с гравировкой обратно в ящик. Хотелось спать, но сон упорно не шёл, о чём младший и пожаловался Куну. Тот на это лишь выпустил табачный дым в лицо напротив.        — А я что могу сделать? — его голос не был низким, но зато очень приятным на слух. ЯнЯн пожал плечами, делая затяжку из чужой сигареты, прямо из чужих рук. Он бы с радостью сходил к Чэнлэ за снотворным, но, скорее всего, он уже спит. Можно истязать себя физической нагрузкой, но нет настроения. Вентиляция подавала свежий воздух, и Кун завороженно наблюдал, как клубы сигаретного дыма медленно уносятся прочь. Он легонько приобнял ЯнЯна, ломая недокуренную сигарету о пепельницу и заваливаясь на свежие простыни. Чужое тепло давало надежду, что всё не так уж плохо. Он поцеловал его в висок, уговаривая поспать хоть часок, а то он и так ходит, как мертвец. ЯнЯн на это замечание лишь нахмурился, но от парня не отстранился. Теперь он тоже наблюдал за рассеивающимся белым дымом под потолком. Это напоминало облака на небе в родном Дюссельдорфе. Как же он соскучился по небу без чёрного смога!        — Ты куда? — спросил Кун, когда ЯнЯн поднялся с кровати, собираясь выйти из комнаты.        — Пойду прогуляюсь, — пожал тот плечами в ответ, застёгивая фланелевую рубашку до конца. Кун быстро подошёл к нему, закрывая дверь обратно и прижимая беззащитного парня к ней. «Не-а, ты никуда не пойдёшь. Ложись спать,» — услышал ЯнЯн совсем рядом с ухом. Он боязно посмотрел на Цяня, но тот на него не смотрел. Его взгляд был устремлён на пухлые губы напротив. Руки так и тянулись прикоснуться к бархатистой коже, вкусить запретный плод, но раз нельзя, значит нельзя. ЯнЯну девятнадцать, а Куну двадцать шесть. И Кун дал обещание, что не будет трогать ЯнЯна до его совершеннолетия, то есть, пока тому не исполнится двадцать один год. Он кинул ЯнЯна обратно на кровать и сам вышел из комнаты. Кун держал путь на кухню. Стресс можно снять сексом, сигаретами или готовкой. Секса нет, но можно подрочить под тёпленьким душем. Такая перспектива его не очень устраивает. Сигареты заканчиваются. А вот готовка даже полезна. Для общего командного благополучия, правда, но это неважно. Кун чувствует себя корабельным коком, проводя большую часть своего времени на кухне и уделяя сну минимум времени. Это отвлекает от проблем, принося взамен спокойствие. Но всё же перед готовкой он решает принять душ. Некогда белый кафель в ванной комнате со временем пожелтел, покрывшись чёрной плесенью и ржавыми разводами вокруг железных механизмов. Горячая вода закончилась, так что тёплый душ можно будет принять только завтра вечером, но разницы нет, всё равно Кун хотел постоять именно под холодными струями воды. Они врезались в кожу тысячей маленьких иголок, и всё сексуальное возбуждение спало. Создавалось впечатление, что он в холодной Арктике. Мигающий свет раздражал, действовал на нервы, от него начинали болеть глаза, и вскоре Кун покинул ванную комнату с вечно гуляющим по ней сквозняком, прихватив с собой большое белое полотенце.       На кухне было душно, но прохладно. От железных стен исходил по-настоящему мёртвый холод, какой бывает только на кладбище. В голове Куна витали мысли о суициде, о том, что он слишком сильно изменился за последние пять лет. Осознание того, что это неправильно, о том, что ЯнЯн пойдёт за ним, хотя он слишком молод, пришли одновременно. И Цянь принялся за готовку. Скоро рассвет, скоро все его друзья будут с ним, и эти мысли исчезнут, пока он снова не останется один. Теперь он начинал понимать, что значит одиночество. Читтапон проснулся слишком рано, а посему принял решение сразу пойти на кухню. Это было единственное место, где горел свет. На удивление, Читтапон пришёл в чёрных штанах с огромным количеством карманов, в чёрной водолазке и в ботинках. В кармашках было куча всего, начиная от запасных патронов, которые специально для него сделал Сяоцзюнь, заканчивая разнокалиберным холодным оружием. Он был серьёзен. Кун сделал ему салат и кофе, хотя Тэн всегда был против этого. Но сегодня он сел за барную стойку(которую парни соорудили из строительного хлама полгода назад)и молча ел то, что ему дали. Тэён уснул на кресле рядом с кроватью. Ему было жарко, он не мог лечь с Тэном, потому что от того несло жаром, как от печи.        — Что-то случилось? — спросил Кун.        — Нет, совсем ничего. Просто захотелось прогуляться, — лениво ковыряясь в тарелке, ответил Читтапон.        — Ты уже был на улице? — слишком громко и резко. Кун был готов дать себе пощёчину за это, крепко сжимая и разжимая пальцы на правой руке. — Я просто хотел попросить тебя проведать мою теплицу.        — Да, конечно, — оживился Читтапон. — Как обстоят дела с ЯнЯном? — ехидно улыбнулся маг. Все в команде знают о неприкосновенности ЯнЯна. И, если есть возможность поиздеваться, то используют её.        — Идеально. А у тебя как с Тэёном? — самую малость угрюмо спросил тот.        — Аналогично. Спасибо за завтрак, — Тэн встал из-за стола, скрипя железными ножками стула. Он сполоснул за собой посуду, подхватывая спортивную сумку с пола и выходя с кухни. На входе он столкнулся с Чону, проигнорировав его приветствие. Тот лишь пожал на это плечами.       Предрассветный час, самый холодный час в мире. Тэн поёжился от холодного пронизывающего ветра. На улице нельзя было вдохнуть полной грудью, поэтому Читтапон быстрее надел фильтрующий респиратор. С силой навалившись на тяжёлую железную дверь, закрывая её, Тэн перекинул сумку через плечо, закрепляя её, и быстро сорвавшись с места, выбежал из парка развлечений. Он бежал в город, в самое высокое уцелевшее здание, что там находилось. Прибыла новая партия наркотиков на полуразвалившемся грузовом корабле. Нужно успеть перехватить товар раньше, чем это сделают их давние противники.       Джисон бодро вошёл на кухню, и Кун подумал, что хорошо быть молодым. Он, конечно, не считает себя старым, просто те, кто моложе, не нуждаются во многом, чтобы чувствовать себя хорошо. Цянь как никогда прежде почувствовал нужду в сигарете. Он прикончил свой завтрак и пошёл к себе в комнату. Усевшись на край кровати, Кун медленно закурил сигарету с фруктовым вкусом. Он несильно ударил ЯнЯна по икре, будя его. Тот с трудом разлепил глаза, сонно уставившись на старшего, широко ему улыбаясь.       — Привет, — тихо прошептал он, садясь и натягивая свою футболку ниже. На нём не было штанов, поэтому Кун старался не смотреть на худые и длинные ноги ЯнЯна. Лю шустро натянул штаны и переодел футболку, быстро чмокнув Куна в щёку, и вышел из комнаты. Цянь заправил кровать, разложил вещи по своим местам, вытряхнул переполненную пепельницу в мусорку. Потом он сходил в комнату к Лукасу, одолжив у него бутылку виски. Вечер обещает быть весёлым и долгим. А пока что нужно сходить полить овощи в теплице.       Тэён одолжил у Чону чёрный матовый байк, и, надев всё тоже самое, что и Тэн, но только сверху ещё чёрную косуху и чёрно-красный шлем, отправился на встречу тёмному магу, попросившего его забрать. По лесу бегало много мутировавших собак, что больше походили на своих сородичей — волков. Их шерсть была длинной, с колтунами и слипшейся от запекшейся крови. На лапах острые и длинные когти, которые с лёгкостью могли разорвать кожу и мышцы, чудом не дробя белые кости. Их дёсны кровоточили, из-за чего с клыков и из пасти стекали ржавые дорожки, пропитывая собой землю. Глаза были пожелтевшими, сильно выделяясь на фоне чёрной шерсти. Сами волки стали выглядеть ещё хуже, их размеры стали раза в два больше. И если он вам попадётся на пути, молитесь, чтобы оно не распознало в вас пищу. Тэён в таких случаях просто выдавливал газ на максимум, петляя между огромными деревьями, а не езжая по прямой дороге. Он давно не верил в бога, ни в одного из них, часто он даже не верил в завтрашний день, о котором ему что-то говорят сегодня. Ориентироваться во времени стало крайне трудно, но Юта упорно продолжает рисовать вручную календари, еще ни разу не ошибившись в числах. Подъезжая к городу, ты ещё в милях пяти от него видишь уцелевшие высотки, что неприступно стоят за высокими железобетонными стенами. В каждом большом городе такие есть. За этими стенами, специально подальше от города, сжигают тела людей, умерших от болезней, что могут передаваться воздушно-капельным путём. Специально нанимают людей, платят им немаленькие деньги, но всё тщетно. Миру нужна настоящая современная вакцина, действующие лекарства, а не средневековые средства. Даже восемнадцатилетний Чэнлэ понимает это больше, чем взрослые учёные медики. Ну, или они преследуют свои цели, и эти цели явно не включают в свои планы заботу о человечестве. Тэёну бы хотелось развивать талант Чэнлэ к медицине, к его любви — химии, так как он чувствовал на себе ответственность за его будущее, но в нынешнем мире это невозможно. Лет через десять, когда власть станет уравновешенней, всё получится. Именно сегодня за этим он и приехал. Все звери стали дикими, единицы оставили у себя в домах животных, так как именно они являлись переносчиками различных вирусов. Все хотели жить, все были готовы на всё ради своей никчёмной жизни. Теперь непонятные существа, полученные в ходе постоянных скрещиваний различных животных, гуляли здесь. Они не все были достаточно умными, так как на скрупулезную работу с генами было нужно не один десяток лет. Но ужас вызывал каждый из них. Тэёну становится трудно дышать в шлеме через респиратор, и он ускоряется, чуть не наезжая на бродящих по лесу сумасшедших, переезжая несгоревшие трупы, чуть не переворачиваясь на одном из них. До Читтапона осталось совсем немного. Голубого неба давно никто здесь не видел. Всё было покрыто либо жёлтым дымом, либо чёрным. И нельзя сказать, что хуже, так как неизвестен его состав. Тэён проезжает через ворота в город, которые закрываются только на ночь. Здание, в котором Тэн находится, прямо перед ним.