***
Кейси открывает глаза и понимает — после смерти так не бывает. Глаза точно не должны видеть прежний безликий потолок и прутья, а тело не должно лежать на холодном бетоне. Спустя ещё пару секунд она понимает, что тело и не лежит на нём. Её телу жарко и удобно, а от боли не хочется выстрелить себе в голову или закинуться сразу пачкой обезболивающего. Кейси не знает что дальше и не знает зачем дальше. Она вздрагивает и зажмуривается, когда рука касается её головы и неумело, немного грубо, гладит. Кейси сжимает зубы и пытается не заплакать вновь — когда её в последний раз так нежно касались? — Ты свободна, — шепотом почти рычит слова Зверь, и Кейси замирает. — Ты свободна, — слова звучат чуть громче, и Зверь аккуратно садится, удерживая руками девушку. Свободна. Свободна. Кейси повторяет эту фразу в голове и неловко, как ребенок, примеряет на себя. Пытается строить планы на будущее, представить себя в кругу друзей, представить себя в чуть-чуть более красивой и открытой одежде. Не выходит. Не получается. Как это она свободна, если сейчас вот он держит её и к себе прижимает. Свободна. Мысль, как падающий метеорит, постепенно разгорается и разрастается. Он убил Джона. Джона больше нет. Её похититель убил её насильника. От этой нелепой мысли хочется смеяться, но Кейси сдерживается и пытается снова думать хотя бы о том, что чувствует. Как будто сваливается тяжелый груз — «Во всех смыслах этого слова», — с отвращением против воли замечает Кейси — и она выдыхает и расслабляется. Зачем для будущей жертвы убивать кого-то и класть её на себя во время сна, если вот она и так уже на блюдечке лежала. Кейси вздрагивает и изворачивается. Зверь хмурится, но не двигается с места: он ведь уже сказал, что она свободна, а значит не имеет право её удерживать. Но почему-то отчаянно хочется вернуть её на прежнее место, на себя, чтобы чувствовать рядом с собой чистую, чтобы вслушиваться в её тихий и почти неслышный пульс, чтобы чувствовать себя не одиноким. Кейси осторожно касается ран, кровь остановилась, но металл всё ещё остаётся в его теле. В их — Патриции, Дэнниса и других — логове определенно должна быть аптечка и что-то ещё, чем можно было бы достать эти пули. Кейси встаёт, опираясь на одну ногу, ковыляет до железных прутьев и оборачивается на Зверя, не услышав за собой его движений. Он всё так же сидит и пристально смотрит на неё, будто ещё не всё сказал и сделал. — Пули, — голос противно хрипит, превращаясь в неслышный и неразборчивый шепот, и Кейси прокашливается, вновь начиная говорить. — Пули нужно достать. Зверь как будто не понимает о чём она, а затем поднимается на ноги и подхватывает на руки Кейси. — Я не знаю куда. Веди, — выдыхает Зверь и Кейси пару секунд раздумывает над этим каламбуром — она ведь сама не знает куда дальше, куда потом и с радостью побежала вприпрыжку за тем, кто бы направил её. Хотя нет, вприпрыжку это уже слишком. — Прямо, потом направо. Остаться здесь — пока что кажется Кейси Кук одной из лучших своих идей за всё время.Часть 1
30 мая 2019 г. в 18:15
Зверь отступает, и вместе с этим приходит усталость. Кейси — та самая девчонка, которая ещё пару минут назад стреляла прямо в Зверя — падает на колени и прячет слёзы за руками. Зверь отступил. Отступил. Она свободна?
Какие-то жалкие минуты Кейси не слышит ничего, кроме своих же всхлипываний и бешено колотящегося сердце. Но слёзы высыхают, оставляя неприятные ощущения на коже. Оставляя Кейси Кук разбираться со всем этим. Она отползает к стене и прижимается к ней спиной, подтягивая колени. Зверь отступил, оставив её победительницей. Хотя роль проигравшей куда более подходила бы ей — всё равно ведь вернётся в отвратительный дом к ещё более отвратительному опекуну. Что ей теперь делать? Обратиться в полицию? Покончить с собой, воткнув в сонную артерию ключ от клетки? Вернуться к прежней жизни?
Нет. Кейси точно знает: как прежде уже не будет. Тогда как будет? Что ей теперь делать с этими воспоминаниями? С краткими ощущениями тепла и уюта, с криками и обезображенными телами девушек, с нежеланием покидать это место? А может, они и правда заслуживали смерти? Девчонки, из жалости пригласившие её на вечеринку и невольно затащившие её сюда, в эту чёртову клетку, из которой выход — неизвестность.
— Всё не так. Всё не так. Впусти меня, — и голос Зверя, неслышно подобравшегося к клетке, забирается под её череп, заставляя снова поднять испуганный взгляд. Он стоит на коленях, вжимается в железные прутья, будто сейчас его цель вогнуть их внутрь.
Будто сейчас он уже передумал оставлять её в живых.
Кейси дрожит, рядом валяется пустое ружье — последняя проваленная надежда. Зверь смотрит, но мерзкий страх — такой непривычный для юной почти-охотницы — давно отступил, оставив лишь пустоту. Её инстинкты никогда не ошибались, так стоит ли колебаться сейчас? Стоит ли рисковать?
А чем вообще рисковать? Мерзким слизнем дядей Джоном? Или, может быть, раздражающими и тупыми школьниками? Своим будущим, которое также беспросветно, как и этот тоннель? Своим имуществом, заключающимся в нескольких безразмерно огромных вещах?
В ногах не хватает сил, поэтому Кейси на четвереньках подбирается к двери. Зверь не отрывает от неё взгляда, и она чувствует: вот-вот случится это самое «как». Заветный щелчок и Зверь в то же мгновение бросается в клетку, переворачивая Кейси на спину.
Кейси вдруг не начинает бояться, лишь не отрывает взгляда от уже переставших кровоточить ранений.
— Кто? — Кейси уверена, что в глазах Зверя, как и сколько-то времени назад, стоят слёзы.
— Дядя, — она закусывает губу, слишком быстро ответив на вопрос. Это всё из-за инстинктов: она ведь привыкла не злить Дэнниса, Патрицию и даже Хедвига.
Кейси пытается сосредоточиться на дыхании Зверя, но оно слишком незаметное сейчас, зато в висках отчётливо бухает сердце, взращивая желание закрыть глаза и немедленно уснуть. Может, ей и правда будет лучше просто закрыть глаза?
Зверь опускается ниже, к ногам, на одной из которых уже смыкалась его нечеловечески мощная челюсть. Зверь зализывает её — оставленную собой — рану и ненадолго покидает чистую. Этот дотошный чистоплюй наверняка всё знает о девчонке.