Сладкая Штучка

Америка в семьдесят четвертом году стала местом всеобщего возбуждения, которое перебралось с улиц Лондона. Брайан Мэй сидел в трейлере, просматривая фотографии с прошлых выступлений Mott The Hoople. Сегодня Нью-Йорк стал по истине глэмовым городом и над этим постарались именно они. Тяжёлый день почти закончился, толпа у концерт-холла потихоньку с шумом рассосалась, а музыканты уже сидели в своих трейлерах, готовясь спокойной отпустить хлопотное "сегодня". Но вот только у этого дня на ребят другие планы. В дверь тяжело постучали. Не дождавшись разрешения войти, в трейлер ввалился Иэн, сверху до низу покрытый красными глиттером и изрядно пьяный. — Ребята, у нас тут тусовка, айда с нами! Мы сегодня такое мясо отыграли, вы заслуживаете право расслабиться! – видно, на этой вечеринке происходило что-то слишком роковое, что не могло не привлечь молодых артистов. — А откуда ты? — поинтересовался Брайан, отложив на столик конверт со свежими фото. — Тут через дорогу есть клуб, – пальцем указав примерное направление, объяснил Иэн, – мы туда пришли, вы представляете, оттуда всех выгнали! Вот потеха, будто мы короли какие-то. Ну что, мы созвали разных коллег и вот, я к вам пришёл. — Я не думаю, что стоит нам туда идти, – подал голос Джон. — А ну-ка, я уже пообещал всяким отпетым наркоманам молодых талантливых музыкантов! – Хантер показательно развел руками, гремя припрятанными бутылками, – Не смейте меня подводить! — А разве мы когда-нибудь это делали? – улыбнувшись, спросил Меркьюри. — Вот и отлично, жду вас там. Всех. – добавил Иэн, останавливая взгляд на Диконе. Басист хотел было цыкнуть, но спорить с пьяным Хантером – дело паршивое. А вот Роджер и Фредди уже залезли в гардероб, пытаясь поделить между собой самые яркие вещи. В итоге, Роджеру достались розовые блестящие кеды, чему он был несказанно рад. Впихнув свою тощую задницу в кожаные штанишки, Тейлор уже крутился у зеркала, выдергивая изо рта пряди белесых волос. Вдоволь налюбовавшись собой, ударник оглядел своих одногруппников. Фредди заканчивал подводить глаза, оживлённо болтая о чем-то. На него с доброй улыбкой смотрел Брайан, накидывая на плечи шелковый пиджак, отвечая на самые громкие возгласы Фредди, такие как: "интересно, кого этот блестящий дикобраз позвал, у меня уже зад из штанов от любопытства выпрыгивает!" или "дорогой, я не выгляжу как шлюха?" Джон уже натянул на худой торс темную рубашку с частыми цветками молочного оттенка и сидел на диване, пожирая глазами стену, иногда не очень дружелюбно вклиниваясь в разговор вокалиста и гитариста, что, естественно, влекло за собой серию безобидных пререканий. Глядя за всё это, Роджер почувствовал будто что-то теплое и уютное разливается внутри него. В таком составе они вместе уже три года. Мог бы он представить, что через такое короткое время они уже будут вовсю колесить по Америке и ходить на вечеринки для элит рока? Даже не пытался, но то, что Роджер, Фредди, Брайан и Джон имеют сейчас, ему чертовски нравилось. — Так, я не понял, вы что, пить не хотите? – громко перебил философские размышления Роджера Фред, но и Тейлор в долгу не остался. — А ты сам чего больше хочешь, пить или трахаться? – со смехом выдал ударник, выбегая из трейлера. — Я хочу пить и трахаться! – крикнул ему вслед высунувшийся из окна Меркьюри, попутно руками поторапливая Брайана. Чуть не заблудившись на широкой улице, "Королева", наконец, нашла тот самый дом, о котором говорил Иэн. Ещё у входа был слышен гул, крики и смех, потоком льющийся через фанерные стены нового здания. Взобравшись на второй этаж, Фредди, Джону, Брайану и Роджеру предстала такая картина, которую молодой и пылкий ум юной рок-звезды нарисовать не смог бы даже в самых смелых мечтаниях. Лиц людей видно не было, в глаза бросались лишь цветные или выжженные осветлителем макушки, отсвечивали наряды и аксессуары, увешанные стразами и бисером, скрипели кожаные туфли на огромных каблуках и, конечно, по всему помещению бегали наполовину или полностью обнаженные девушки. Роджер радостно улыбнулся и хотел было что-то сказать своим друзьям, но... — А вот и они! – уже не блестящий, но всё ещё пьяный Хантер полез к ребятам обниматься. – Я вас сейчас кое с кем познакомлю, пойдёмте за мной быстро. — Я пойду выпить, – протянул Джон, увидев обильное количество алкоголя на стойках, – идите без меня. Фредди лишь фыркнул, ему идея разделяться не очень нравилась. Но на плечо к парсу опустилась ладонь Мэя. — Я, пожалуй, присоединюсь к Джону. – хлопнув друга по спине, Брайан семимильными шагами догнал басиста, пытаясь развести его на разговор. — Давай, пойдем уже, – Меркьюри схватил смотрящего вслед ребятам Тейлора за руку и, вспоминая куда увильнул Хантер, потащил его через толпу. Дойдя до кучки кожаных диванов, Фредди увидел Иэна, который сидел рядом с двумя болтающими мужчинами, которых нельзя было разглядеть в приглушённом свете. — О, Фредди, наконец-то! Мик, задолбал языками трепать! На Хантера уставились те мужчины, которых не было видно в темноте. Тот, который сидел ближе к Иэну, был концертным гитаристом Mott The Hoople – Миком Ронсоном. Рядом с ним, поджав худые ноги, сидел рыжий молодой человек, который бегал глазами от Иэна до Фредди с Роджером. Хантер, пьяно шатнувшись, кое-как поднялся с дивана. — Фредди, Роджер, познакомьтесь, это – самый разгульный кот Лондона, перетрахавший половину женщин Нью-Йорка. Ну, и музыкант – Дэвид Боуи! – последнюю фразу Хантер сопроводил гротескными аплодисментами, на что Боуи лишь криво улыбнулся и протянул руку, увешанную браслетами сначала Фредди, потом Роджеру. — Приятно познакомиться, правда, с Фредди я знаком года с шестьдесят восьмого. – Дэвид коротко кивнул вокалисту. – Я был сегодня на концерте, мне понравилось. Хотя, оно и понятно, Иэн кого угодно на разогрев не берет. Представляете, как-то я ему песню отправил, так он меня забраковал! Я так разозлился, что брови себе по-пьяни сбрил. Кстати, – пока Дэвид говорил, ребята присели. Фредди сел рядом с Иэном, а Роджер подсел слева от Дэвида, поглощая каждое его слово. Сейчас Боуи повернулся к Тейлору, оказавшись к нему вплотную, – у тебя очень глубокий звук. Это звучит, как прекрасный звук для фанка и соула. — Вот, значит, сдружился с Карлосом и Авой, теперь только про соул и затирает. Где твой глэм, Зигги? Дэвид поморщился и отвернулся от Роджера к Иэну. Роджер не знал, как реагировать на такое обрушившиеся внимание и лишь хлопал глазами, выдыхая прямо в лицо Боуи. — Спасибо, – просипел он, и Боуи потянулся за двумя чудом оставшимися полными стаканами виски и передал один Роджеру. — Хантер, я завязал с глэмом, – отпивая немного из стакана, Джонс сдвинул лысые надбровные дуги и вытянул губы, – мне это надоело. Тейлор, хлебнул обжигающей жидкости и осмотрелся. Слева от него на диванчике сидели две ухоженные девушки. Он, ухмыльнувшись, задрал воротник синего пиджака со стразами и подсел поближе к красоткам, очаровательно улыбаясь. За милой болтовней он не заметил того, как Хантер вытащил Дэвида на маленькую неоновую сцену, подхватив микрофон. — Итак, дорогие друзья, крутые парни и горячие цыпочки, – по помещению пронеслось пьяное хихиканье, – так как наш с вами любимый Дэвид Роберт... Как твоя фамилия? — Джонс, – с выражением а-ля "кто бы сомневался, что ты забудешь" сказал Боуи. — Дэвид Роберт Джонс-Боуи проводит огромный тур по Америке и сегодня вам, ребята, выпал шанс послушать его гениальные произведения! И совсем не глэм! Тейлор на этих словах оторвался от бесстыдного флирта с барной красоткой и повернул голову к сцене. Дэвид что-то спешно искал в квадратной корзине. В конце концов он выудил копию своего нового альбома Diamond Dogs и передал ее незнакомой женщине, прошептав что-то на ухо. Когда пластинка была на месте, из усилителя звука полилась леденящая душу мелодия. Острое вступление баса, тяжёлые и нечёткие удары по барабанам и Дэвид, стоящий в центре сцены в голубых штанах и белой рубашке, томно прикрывающий глаза, позволяя почти лунному свету прожектора скользить по оливкового цвета лицу. Он медленно поднес микрофон к губам и люди услышали низкий голос, совсем непривычный и так прекрасно режущий слух. — Ох, такое мог создать только Дэвид, – мечтательно протянула сидящая рядом с Роджером брюнетка. Но блондин ее не слушал. Он поглощал взглядом каждое движение ладоней, вздрагивание худых плеч и то, как тяжело опускаются его веки, когда он затягивает очередную ноту, надавливая на больное. — Разве ты не видишь? Я испуган и одинок, я вырываюсь из своей комнаты и бегу в центр. Мальчики, мальчики, это сладкая штучка, сладкая штучка. А надежда – дешёвка, дешёвка. – Тейлор глубоко вздыхает и всё ещё не может оторвать взгляд от Дэвида. — Ох, я рад, что ты старше меня. Это помогает меня чувствовать себя важным и свободным. И это заставляет тебя улыбаться, правда ведь? – Боуи бегает хищными глазами по залу и находит пару голубых. Он смотрит на ударника, слегка прищуриваясь, ведёт рукой к нему, будто пытаясь направить весь звук на Роджера. И Роджер смотрел. Пожирал его глазами, каждое его движение, растворяющиеся в музыке. И вот он широко расставляет ноги, приседая, и упирает руки в бока. Дэвид вытягивает шею на манер какой-нибудь птицы и снова буравит Тейлора взглядом. Собирая ноги вместе под последние аккорды он выгибает спину и выставляет ягодицы назад. По залу снова проходится смешок и громкие аплодисменты с периодическим свистом. — Какой маэстро, а с какой задницей! Понятно, почему тобой так интересуются и Джаггер и Леннон! – беззлобно пошутил Иэн, выхватывая у Дэвида микрофон. На этот колкий недокомплимент Боуи высокомерно улыбается и спускается с невысокой сцены, снова направляясь к диванам. Людей становится все меньше, остаются только либо слишком пьяные, либо те, кто был затянут в пелену страсти. Роджер, очнувшись от транса под названием "Дэвид Боуи", осмотрелся. Ни Фредди, ни Брайана, ни Джона он не видел. Значит, басист, вероятно, выпил где-нибудь и Мэй потащил его в трейлер, сам сматываясь с шумной тусовки. А Фредди, наверное, нашел себе кого-нибудь интересного для проведения остатка времени наедине. Пока Роджер осматривал зал, на его колено опустилась рука. — Не хочешь ещё выпить со мной? – глаза Дэвида смотрелись неестественно, но дружелюбно. – Иэн нам не помешает, теперь он решил пристать к ребятам из персонала, – на этих словах Дэвид кротко хихикнул, включая свое очарование на сто процентов, – ты не против? О, нет. Роджер был совсем не против. Он судорожно взял со стола бокал и, неглядя, опрокинул его в себя. Дэвид попросил ещё пару шотов, чему ударник был несказанно рад. Один за другим, Тейлор быстро расслабился под успокаивающий шепот Дэвида и потерял бдительность. Хотя, он не имел ее при себе с самого начала, как только он вошёл в это помещение. Он совсем не слышал, что конкретно говорил ему Дэвид. И Джонс это знал сам. — Ты великолепный музыкант, – Боуи шептал это на ушко барабанщику с таким придыханием, будто приглашал его разделить с ним бульварную лунную ночь, – ты так крепко держишь палочки, – с каждым словом, с каждой сказанной глупостью, Дэвид, осознав, что может действовать безнаказанно, оставлял мокрые поцелуи на шее Роджера, впиваясь в нежную кожу зубками, – ты так мил, твои прекрасные волосы так красивы, как шелк. Твои губы так мягки на взгляд, но каковы они на вкус? Тейлор зажмурился и положил одну ладонь на грудь рядом сидящего мужчины. Он был изрядно пьян, все чувства притуплялись, оставляя только губы, ласкающие шею и мочку уха, пальцы, властно сжимающие бедро. — П-подожди, – Роджер, наконец раскрыл глаза, – не надо, не надо... — Ох, почему нет, крошка Роджер? – Дэвид вцепился зубами в основание шеи Тейлора и поднялся с дивана, хватая ударника за руку. — Меня девушка ждёт, – с закрытыми глазами мычит пьяный блондин. — Ох, красавица, я доставлю тебе куда больше удовольствия, поверь мне. – Дэвид раскрыл ладонь Тейлора и положил себе на пах, позволяя подушечками пальцев прочувствовать возбуждение. Не дожидаясь ответа, Боуи сдернул Роджера с дивана и через толпу повел его в неизвестном для пьяного и очень взвинченного барабанщика направлении. Дверь, поворот, поворот и снова дверь и вот Дэвид прижимает ударника своим телом, впиваясь в губы. Тейлор что-то мычит и пытается слабо сопротивляться, повинуясь остаткам здравого сознания. — Мальчик, ты великолепен, – Дэвид целует кожу на груди, попутно растягивая пуговицы шелковой рубашки и снимая с плеч пиджак. Рыжий мужчина не трогает соски, сразу голодными укусами опускается к пупку и внушительной эрекции ударника. Виртуозно справившись с ремнём, Боуи нетерпеливо дёргает резинку боксеров, хмурясь и ругаясь. Наконец, влажный от смазки член выскользнул из нижнего белья блондина. Джонс подхватил его у основания и торопливо облизал головку. Из него рвались ощущения, руки ходили ходуном от предвкушения. А Роджер сверху уже стенается, и кривит красивое лицо, которое приобрело малиновый оттенок. Его короткие всхлипы и вздохи ещё сильнее подстёгивают и возбуждают Дэвида. Не решаясь больше ждать, музыкант почти наполовину заглатывает член ударника, на что получает новую порцию всхлипов и коротких вздохов. Боуи смотрит наверх и искренне любуется этим мальчишкой, что так прекрасно плывет по течению ощущений и его, Дэвида, движений. Сейчас Соул Мэн может сделать с Роджером всё, что хочет, и тот будет лишь рад. Поэтому Дэвид продолжает ласкать чужой ствол, изредка оглаживая языком головку. — Ох, черт, Дэвид, блять, я не... – Боуи с большими усилиями берет член Роджера почти полностью, давясь своими собственными слезами и сжимая бедра Тейлора своими руками, изредка впиваясь ногтями в ягодицы. Ударник не двигается навстречу своему мучителю, только лишь пытается устоять на негнущихся коленях. Чувствуя приближение оргазма, Тейлор с силой надавил на лоб Дэвида, вынуждая его отстраниться и выпустить член изо рта. Но Джонс, немного смутившись такой зажатости, перехватил руку барабанщика, второй обвивая член, с силой надрачивая. Блондин не заставил себя долго ждать, и через пару движений обильно кончил. Дэвид с придыханием ловил каждую каплю, томно прикрыв глаза. "Как настоящая шлюха" – пронеслось в голове у музыканта. Джонс, наконец, поднялся с колен и натянул на обмякшего Роджера штаны. — Стой, подожди, – промямлил блондин, – а ты? Тейлор продрал глаза и увидел перед собой задумчивое, покрытое спермой лицо. В превые за вечер ударник сам потянулся к своему неожиданному партнеру и малиновым языком прошелся по заострённой щеке, слизывая свое семя. Дэвид замер, позволяя Тейлору проявить активность. Но тот уже вошёл во вкус, захватывая и губы Боуи в болезненный поцелуй. Мужчины ударялись зубами и до режущей боли закусывали себе губы. Но сейчас на своей пояснице Дэвид почувствовал чужие ладони, призывно оглаживающие тощие бока. Ладони скользили к паху, задевая член мужчины. Роджер не мог и не хотел медлить, и, не расстегивая ширинки, забрался внезапному партнеру в белье. Боуи промычал в поцелуй и подался чуть вперёд. Но крепкий ремень всё-таки мешал Тейлору, поэтому ему пришлось вытащить руку и, сжимая второй ягодицу Дэвида, попытаться стянуть голубые штаны. Наконец, вещь невольно съехала на уровень тощих коленей Дэвида и Тейлор смог спокойно проникнуть рукой под резинку трусов. Слегка надрачивая, Роджер отстранился от Дэвида, который сразу отвернулся от барабанщика, выдавая тягучий стон. Одной рукой Роджер быстро двигал по чужому члену, а второй поддерживал, оказывается, такого хрупкого парня за поясницу, пока тот упирался ладонями в его грудь. — Блять, Тейлор, – выругался Боуи, когда кулак пьяного ударника наполнился спермой. Роджер мутно и победно улыбнулся, наконец, отпуская парня. Боуи беспомощно облокотился о стену и, натянув боксеры, осел на пол, вытирая покрытое семенем и испариной красивое лицо. Его примеру последовал и Тейлор, присев к Соул Мэну, потянувшись за поцелуем. Джонс принял его и позволяя чужому язычку хозяйничать в своем рту. — А ведь и правда, удовольствия ты мне доставил больше, чем могла бы та девушка. – немного виновато промямлил блондин. — Я не сомневался. Это твое поощрение за хороший концерт. Сколько вы ещё будете здесь? Мы сможем видеться и тогда я, наверное, покажу тебе что-нибудь новенькое. — Правда? – Тейлор был похож на радостного ребенка, которому пообещали конфету. — Правда.