***
Конечно же, когда дело доходит до того, что Каре предоставляется возможность быть просто Карой, это никогда не бывает лёгким. В то время, как она также является Супергёрл, которая крайне необходима для безопасности и благополучия всех жителей Нэшнл-Сити. Потому как в число этих жителей входит Лена Лютор, попросившая, чтобы Супергёрл тоже присутствовала на её праздничном вечере. — Для меня очень важно, чтобы всё прошло хорошо. Мне очень нужны ваши суперчувства и всё остальное, чтобы присматривать за всеми во время праздника. Вы ведь понимаете, да? Кара знает, что должна была это предвидеть, потому что именно это произошло в последний раз, когда Лена устраивала вечеринку, так ведь? Но всё же она в очередной раз застигнута врасплох, и ей снова нужно придумать, как справиться с этим: как быть двумя людьми, как сделать так, чтобы Лена была довольна и в безопасности. Однажды ей это уже удалось, не так ли? (Правда, она до сих пор морщится каждый раз, когда думает об этом: «Чёрт возьми», но ей всё же удалось побыть на гала-вечере и той и другой девушкой.) И ладно, ладно. Она — просто отстой, верно? Но Лена просто… Она… Она — это что-то. Что-то особенное. (Что-то важное, что-то жизненно необходимое, что-то…)***
— Кара! Лена, заметив её, подходит к ней и берёт за руки, слегка сжимая их и улыбаясь. Кара улыбается в ответ и пытается не пялиться на главу корпорации, но это очень трудно, потому что она никогда не видела никого более совершенного, чем Лена Лютор. Буквально никогда. Платье Лены длинное и шелковистое, цвета леса, точнее, соснового дерева в гостиной Кары, и идеально сидит на ней. Оно подчёркивает изумрудный оттенок её глаз, таких красивых и ярких. И, наверное, самое приятное — то, что у Лены распущены волосы. Это не просто строгий офисный стиль, а буйство свободных локонов, живописно падающих на плечи и спину. По бокам её причёски — какие-то блестящие элементы, сверкающие на фоне чёрных волос, как бриллианты (возможно, это и есть бриллианты, Кара не уверена, так как не может оторвать взгляд от лица гендиректора). Всё это великолепие заставляет Кару почувствовать себя одетой неуместно и небрежно в своём ярко-красном вязаном платье, скорее праздничном, чем красивом. — Привет, — удаётся вымолвить Каре, когда она понимает, что не ответила, и чувствует, как жар заливает её щеки. Если Лена это и замечает, всё равно никак не комментирует. Она лишь снова сжимает, а затем отпускает руки Кары, поворачиваясь лицом к вечеринке. — Ну и что ты думаешь? — Думаю? — Кара не уверена, что вообще способна сейчас думать. — О чём? Лена смеётся и вытягивает руку, показывая на праздничное оформление. — Об этом. Это же не слишком, правда? — Внезапно она кажется неуверенной, её пальцы на мгновение сплетаются друг с другом, после чего она ловит себя на этом и, похоже, сознательно расцепляет руки. Однако Кара замечает этот жест. Она многое замечает в Лене. (Потому что… Потому что…) — Нет. Нет, Лена, это здорово. Украшения восхитительны, это дерево огромно, и самое главное, еда — Лена, еда! Она изумительна! — Кара улыбается, Лена смеётся, и Дэнверс слегка раскачивается, привстав на носочки. Ей нравится вызывать у Лены смех, вот такой, непосредственный и искренний. Нравится осознавать, что Лена чувствует себя комфортно рядом с ней. Нравится тот факт, что Лена придумала в качестве закуски разносить жареные пельмени, которые являются любимой едой Кары сразу после пиццы. А ещё мороженое. Она любит поесть. (Она просто любит… Она любит… Она просто любит много всего, хорошо?) — Что ж, спасибо, Кара. Для меня многое значит возможность услышать это от тебя. Ты, вероятно, самый честный человек, которого я знаю. Это для меня… ново. — Кара пытается не вздрогнуть от этих слов, но её желудок скручивается от дискомфортного ощущения. Ведь она лжёт Лене. О на самом деле важной вещи. О такой, как целая жизнь другой личности, и это ощущается всё более и более неправильным, по мере того, как они продолжают общаться. — Кара? — Лена касается её локтя. — Ты в порядке? Дэнверс осознаёт, что улыбка исчезла с её лица, и кивает. — О да, в полном. Просто… задумалась кое о чём. Не важном. Эм, но да. Это великолепно, ты великолепна, всё великолепно. Она никогда не умела убедительно лгать и не думает, что преуспевает в этом сейчас. Лена спокойно наблюдает за блондинкой, её улыбка пропала, зелёные глаза внимательно следят за лицом Кары, пока та не прикусывает губу и, нервничая, не отводит взгляд. В следующее мгновение её выводят из-за столика, за которым она стояла, к безлюдной нише за дверным проёмом. Лена смотрит на неё спокойно и серьёзно, по-прежнему ища в выражении её лица что-то, и Кара не уверена, что именно. — Что случилось? — спрашивает Лютор, нежно поглаживая руку Кары и тем самым пытаясь успокоить её. А потом, осознав свои действия, Лена снова опускает руку и сплетает свои пальцы. Кара всё это замечает. — Что? Ничего. Я в порядке. — Кара. Кара нервно оглядывается по сторонам, пытаясь найти, на какую тему перевести разговор. Она не может признаться, о чём думает, хотя ей и хочется рассказать. Она просто не может. Алекс точно убьёт её, а она не хочет умирать. Но, чёрт возьми, она действительно хочет сказать Лене. Она не может больше выносить это: скрывать такую важную вещь. Доверие Лютор так трудно заслужить, и Лена была такой милой с ней и такой приветливой почти всегда, и… — О, — Кара останавливает поток своих мыслей, моргнув и увидев небольшое растение, свисающее над ними в дверном проёме. — Омела. Это, похоже, успешно отвлекает Лену, которая также поднимает взгляд, и что-то мимолётно пробегает по её лицу, после чего Лютор снова смотрит на Кару. И то, как она смотрит на неё, заставляет сердце Дэнверс трепетать, потому что… (Потому что… Потому что…) — Ты не против, Кара? Мне бы не хотелось привлечь неудачу из-за нарушения традиции. И Кара молча качает головой, потому что нет, она не возражает. Она совершенно не против. (Она хочет, она хочет, она хочет…) Тёплые руки нежно и бережно обхватывают её лицо. Кара смотрит, не в силах отвести взгляд, пока Лена наклоняется к ней. А затем… мягкие губы очень нежно прижимаются к её щеке, немного сбоку от губ. Прямо на уголке, так, что их покалывает в жажде продолжения, однако сама Кара не может пошевелиться. Застыв в замешательстве, она смотрит, как Лена отстраняется, и продолжает смотреть, как Лютор стирает с её кожи то, что, должно быть, является помадой. — Вот так. Удачи нам обеим, — тихо говорит она. Лена на самом деле подразумевает это? Кара не уверена. Потому что, разумеется, удача была бы, если бы… Если бы… Кто-то зовёт Лену по имени, и она рассеянно смотрит в дверной проём. — Прости, Кара. Я должна с ним поздороваться. Это инвестор. — Глава корпорации возвращает взгляд к ней, и Дэнверс может только кивнуть, всё ещё несколько ошеломлённая. Лена улыбается и нежно касается её руки. — Присмотри за Супергёрл, — добавляет она. — Она должна быть здесь. — А потом Лютор уходит, и Кара моргает, затем стонет. Точно. Супергёрл. Она сможет это сделать.***
Она подлетает и приземляется прямо рядом с Леной. Её плащ развевается, а руки она упирает в бёдра. — Очень впечатляет, мисс Лютор, — говорит Кара, оглядываясь вокруг, как будто видит вечеринку в первый раз. Она сдувает прядь волос, закрывающую глаза, и смотрит на главу L-Corp, которая улыбается ей в ответ. — Супергёрл, вот вы где, — говорит Лена. — Спасибо, что уделили мне время сегодня вечером. — Само собой. — Кара не может долго смотреть на Лену. Она сходит с ума, вспоминая этот нежный, едва ощутимый поцелуй, и ей невыносимо, что её сводит с ума тот факт, что Лютор выглядит такой спокойной, невозмутимой и собранной. — Думаю, это начало очень хорошей традиции. Вы должны гордиться. — Я горжусь, — соглашается Лена, и очевидно, что это действительно так. Она окидывает взглядом вечеринку, и её глаза такие же яркие, как и её улыбка, и Кара просто… она не может этого выносить. Она нежно берёт её за локоть — о, так мягко, осторожно, чтобы не сжать слишком сильно или не двигаться слишком быстро, — и ведёт её от толпы людей к нише, к которой Лена привела её ранее. — Всё в порядке? — спрашивает Лютор, и её сердце начинает бешено колотиться. Кара это слышит, хотя выражение лица Лены не выдаёт её, и Дэнверс колеблется, потому что опасается, что напугала девушку. — Да. Хотя нет. Я имею в виду, да, всё в порядке, я просто… Я хотела… — у Кары вырывается дрожащий выдох, она пытается взять себя в руки, стараясь собраться с духом, чтобы сказать Лене то, что безумно хотела сказать ей в течение нескольких месяцев. — Лена, я… — начинает она, однако Лютор начинает говорить одновременно с ней. — Послушайте, я… Они обе замолкают, а затем Лена смеётся и качает головой. — Говорите, — предлагает она Каре, махнув рукой в приглашающем жесте. Так что Кара делает глубокий вдох, снова выдыхает и говорит: — Омела. И это совсем не то, что она хотела сказать, но это то, что она на самом деле говорит и чуть ли не перестаёт дышать, когда это повисает между ними. Лена вскидывает брови. — Простите? — Омела, — немного нервно повторяет Кара, показывая пальцем на дверной косяк. — Мне бы не хотелось нарушить традицию и навлечь на нас несчастье. Брови Лены взлетают ещё выше, а губы медленно растягиваются в улыбке. — Я не знала, что инопланетяне придерживаются земных традиций. — Ну, разумеется, — Дэнверс пожимает плечами. — В чужой монастырь… — Или на чужую планету, — шутит в ответ Лена, и Кара улыбается, кивая. — Что же, Супергёрл. Нам не следует нарушать традиции. — Верно. Хорошо. — И пока она не успела передумать, пока её не одолели сомнения, Кара запускает руку в волосы Лены и притягивает её к себе, соединяя их губы. Сначала поцелуй нельзя назвать безупречным или особенно умелым — Кара нервничает, она неловкая и немного спешит. Но Лютор издаёт звук какого-то удивлённого удовольствия и углубляет поцелуй, и всё становится идеальным. Их сердца бьются в унисон, и, боже, Лена такая тёплая, когда прижимается к ней вот так, и… И она целует Супергёрл. Шок от этой мысли заставляет Кару отпрянуть, а затем и вовсе отступить назад, пока они не перестают касаться друг друга. Лена поцеловала Супергёрл так, как она не целовала Кару, и Дэнверс не знает, как это воспринимать. — Простите, это было совершенно непозволительно, — дрожащим голосом произносит она, прижимая пальцы к губам. — Я не возражала, — отвечает Лена, спокойно наблюдая за ней. — Я… я знаю, и я… Лютор слегка наклоняет голову. — Ты жалеешь, что поцеловала меня, Кара? — тихо спрашивает она. — Нет. Нет, я хотела, мне просто нужно сказать тебе кое-что, и я… — Кара замолкает, потому что улыбка Лены растёт с каждым её словом, и она внезапно понимает, что только что сказала Лютор. У Дэнверс вырывается вздох, и она показывает на Лену, затем на себя. — Ты назвала меня… Но откуда ты… — Кара, — слегка посмеиваясь, говорит Лена. — Твоя маскировка — это фальшивые очки и несколько резинок для волос. Ты и правда думала, что я не пойму? Я просто ждала, что ты мне расскажешь. — Она протягивает руку, чтобы дотронуться, но колеблется, прежде чем прикоснуться. Кара мгновенно берётся за её ладонь и прижимает к своей щеке, глядя на Лену широко раскрытыми глазами. — Я не ожидала, что ты сначала меня поцелуешь. Кара слегка надувает губы. — Это не входило в планы. Лена смеётся, её большой палец касается щеки Кары, кожа блондинки нагревается от прикосновения и от заливающего лицо румянца. — Ты собиралась мне рассказать, — догадывается Лютор, и Дэнверс кивает. — Что ж, ты вроде как сделала это, Кара. — Гендиректор поднимает другую руку и обхватывает вторую щёку девушки, притягивая её лицо ближе. — Спасибо, что доверяешь мне. Кара тает. Она двумя руками обхватывает Лену за талию, притягивая её тело к себе, пока их лбы не прижимаются друг к другу. — Лена. Это никогда не было вопросом доверия. Лютор вздыхает и закрывает глаза, её улыбка такая нежная, что у Кары начинает болеть в груди… что-то. (Что-то жизненно необходимое, реальное, важное.) — Я знаю, — шепчет Лена. А потом она поднимает подбородок, и они снова целуются, и Кару оглушает стук их сердец, бьющихся в унисон. (Это что-то, очень похожее на любовь.)