Два главных сердца

       У Хёнджина дрожали руки и ноги, по виску стекал пот. Он должен был успеть. Должен был оказаться дома как можно скорее. Альфа мчался к своей омеге.        Когда Хёнджин ехал домой с работы, он заметил, что за его машиной следуют несколько чёрных автомобилей с тёмной тонировкой на стёклах.        Он знал, что у его омеги, Чонина, с недавних пор появился некий враг. Ян Чонин работал в одном из крупнейших бизнес-центров и, когда это было необходимо, проявлял свою способность хитрить на переговорах и обманывать конкурентов начальника. Один из них запомнил омегу, и, после нескольких встреч, жутко обозлился на профессиональную изворотливость в денежных делах, которой обладал Ян, и открыл на него своеобразную «охоту» во имя мести.        Сегодня за Хёнджином следили. И даже не скрывали этого. Альфа делал всё, что только мог, дабы вырваться из напрягающей автомобильной слежки. Но даже когда это у него почти получилось, преследователи не отступили окончательно.        Когда сладко пахнущий шоколадом Хван поднимался в лифте на нужный этаж, он нервно хрустел пальцами, закусывал губу и чуть потирал руки. Волнение яро давало о себе знать. Галстук, так аккуратно и заботливо завязанный Чонином с утра, пришлось чуть расслабить. Дотронувшись до аксессуара, Хёнджин уловил исходящий от него лёгкий аромат сочной дыни; на душе стало теплее.        До двери оставалась пара метров, когда альфа отыскал ключи от квартиры, выуживая их из кармана тонкими и изящными пальцами.        Первый лифт затих.        Внезапно в движение пришёл второй лифт, и сердце Хёнджина пропустило удар.        Он за секунду преодолел расстояние, отделявшее его от заветной двери.        Альфа быстро расправился с замком, рванул ручку вниз и наконец очутился по ту сторону двери.        Чуть отдышавшись, Хёнджин медленно повернул голову. Его Чонин, такой беззащитный и слабый на вид, еле держась на ногах, стоял в коридоре и дрожал. Руки омеги обвивали большой живот, который, как показалось альфе, будто опустился ниже.        Беременность Чонина протекала болезненно, не так гладко, как это обычно бывает. Ребёнок, казалось, высасывал абсолютно все силы из омеги, забирал всё, что только мог. У будущего папы были огромные круги под глазами, кожа была словно натянута на кости. Ходить было сложно.        И вот сейчас омега держался изо всех сил, поглаживая живот так, будто это могло облегчить его боль. Чонин страшно устал. Он был молод, но слишком хрупок.        Хёнджин видел то, что омега был готов вот-вот родить; заметил под глазами своего малыша свежие отёки. Ему так хотелось забрать всю боль омеги себе. Лишь бы последнему стало легче.        — Чонин, ты только не волнуйся. — Хёнджин старался сохранить невозмутимое выражением лица, но он так боялся того, что с минуты на минуту настанет тот момент, когда заберут два самых главных а его жизни сердца.        «Только через мой труп».        За пределами квартиры послышались крики и топот ног около лифта. Хёнджин резко приблизился к Чонину, который всё так же стоял на одном месте. Альфа обнял его, пытаясь закрыть омегу своей широкой спиной.        Чонин громко всхлипнул — он понял, чтó сейчас может произойти. Омега ладошкой прикрыл рот и зажмурился. Голова закружилась, затошнило. Но в объятиях Хёнджина было не так страшно.        Альфа прижал омегу так близко, как только смог.        В дверь забарабанили.        Хёнджин тоже зажмурил глаза.        Казалось, что дверь уже начали выламывать.        Чонин негромко взвыл и задрожал всем телом в истерике. Хрупкие маленькие пальцы вцепились в рубашку альфы. Из груди вырвался крик.        Омега крепко-крепко закрыл глаза. Он слышал, как дверь уже практически выломали.        И в последний раз почувствовал толчок изнутри живота.