Воспользуемся проверенным методом: дуйте к Голду…
Эмма Свон (2-21)
Как ни удивительно, но, несмотря на напряженные отношения обитателей города с хозяином антикварной лавки, еще более осложнившиеся после снятия заклятья, её колокольчик, казалось, вовсе сошел с ума, нещадно сотрясая устои тишины и покоя, а также нервы её частой гостьи и так весьма расшатанные за последнюю пару-тройку десятилетий плена. Хотя поначалу, она об этом не подозревала и даже помогала просителям по мере возможностей… Колокольчик в очередной раз возвестил о прибытии целой спасательной команды. Тяжелый топот и крики шумных посетителей вкупе с незадавшимся с утра настроением хозяина лавки вот-вот грозило перерасти в нечто невыразимое, а в лучшем случае — в сорвавшуюся сделку. — Румпель! — среди толпы гномов неожиданно раздался голос Белль, что несколько улучшило ситуацию. — У Умника пропала кирка, они уже все обыскали. Помоги, пожалуйста. — Должно быть её похитили, — добавил Лерой, хмурясь еще больше обычного и поглядывая искоса на Белль, словно бы всем видом показывая, что мысль обратиться к Темному, если бы ни она, ему бы и в голову не пришла. — Занятно. Кто мог польститься на такое сокровище? — Она способна дробить алмазы, — тут отозвался на недопустимое, по его мнению, уничижительное отношение к главной ценности гнома, Лерой. — А что же шериф, значит, отказалась вам помочь? — Завела дело, взяла объяснения, говорит, что ищет, только нам-то от этого не легче, — вновь ворчливо пояснил Лерой, взявший на себя переговоры с магом в то время как остальные, наоборот, затихли. — А как же ваши любимые монашки? Что, не в состоянии? — Пойдем-ка отсюда, я сразу говорил, не стоило нам приходить, — повернулся к выходу гном. — Румпель! — вмешалась Белль. — Ты же можешь им помочь, пожалуйста! — Как скажешь. — Ну, вот и отлично, — обрадовалась Белль, и тут же спохватилась. — Ой, мне уже в библиотеку пора… Но ты ведь им точно поможешь? — Как я могу тебе отказать? Дверь захлопнулась. — Но за магию, как вы понимаете, придется платить… — Голд, Генри снова снятся эти кошмары! — с грохотом распахнув дверь и чуть ли не одним шагом миновав пространство от двери до прилавка, Спасительница начала, как обычно, без всяких предисловий. — Мисс Свон, если вы хотели поразить меня своими успехами в изучении магии, вскрывая мои двери, то это излишне. А в вашей бесцеремонности я нисколько не сомневался. А теперь, смею попросить вас, — разливавший в это время чай по чашкам, Темный кивнул на дверь. — Магазин добрых дел на сегодня уже закрыт. — Да как вы можете! Это же ваш внук. — Румпель… — вступилась, только что заглянувшая проверить, как идут дела с поисками, Белль. Намечавшаяся сделка была вот-вот готова сорваться. Однако, выйдя за дверь, дело удалось спасти: — Но за повторный вызов вдвое больше будете должны. — Как — повторный?! — начала было возмущаться Эмма. — Пациент-то один, а Реджина ещё за первый раз не рассчиталась. — Ну, это ваши с ней дела. — Разве вы не мать Генри? — А вы что, изменили правила кредитования? Открыли семейный кредит? Но если долги теперь распространяются на всю семью, тогда вы сами… — О, нет, дорогуша. Только материнский. Да и то в виде исключения. Не у каждого по две матери. — Это да… Кстати, это не вы случайно похитили кирку у гномов? — А почему кстати? — Да я вот тут подумала, если бы, например, она вдруг вернулась на свое место, не мог бы мой долг также, совсем случайно, оказаться погашенным? — А вы могли бы стать способной ученицей. — Так это вы? — С чего вы взяли? Если хотите, так и быть, за проявленную смекалку дам бесплатный совет: почему бы вам не заглянуть к нашему высокоуважаемому мэру и не справиться, не пропадало ли у неё, часом, чего-нибудь ценного? Авось и ваша пропажа найдется… Новый перезвон колокольчика потревожил, точно специально ждал момента, как раз в обеденный перерыв. Изумительный запах лазаньи, которую Белль принесла от «Бабушки», намереваясь пообедать с любимым, уже витал в воздухе, когда в лавку ворвалось семейство Прекрасных с фонариками в руках. — Вот ваша парочка точно сейчас некстати. Мэри Маргарет начала уже с порога: — Голд, это вы что-то сделали! — Можно пояснить, что именно? Принц указал на мигом потемневшее за окном лавки небо, которое хозяева даже ещё не успели заметить, наслаждаясь обществом друг друга. — Это новое заклятье?! Мы погибнем? Все забудем? Или… — Уймите свое воображение, дорогуша. Мне, конечно, лестно, что вы сразу подумали обо мне, но я ни при чем, Белль — свидетель. Пара синхронно и с одинаковым сомнением покосилась на озадаченную красавицу, не удержавшуюся от аппетитного зрелища и, пока посетители высказывали, как обычно, свои претензии, уже приступившую к трапезе. Все-таки приход Прекрасных, хоть они и олицетворяли собой добро, но, если быть честной хотя бы с собой и хотя бы в самой глубине души, нёс одни неприятности или новости о новых бедах. Так чего доброго, не успеешь пообедать, как в другом мире окажешься, выручай их ещё при этом. С трудом проглотив кусок, она кивнула. — Может быть, стоит внимательнее слушать прогноз погоды, прежде чем в любой туче искать проклятье? — лишь заметил Голд. Дверь со звоном захлопнулась. — Какие же все-таки бесцеремонные и назойливые… — Ну, что ты такое говоришь… — Белль, хотя и не так решительно, как раньше, вновь заняла позицию адвоката. При виде нового посетителя, появившегося почти перед самым закрытием, Белль, только что заглянувшая в лавку, решив, что сейчас-то уж точно больше никто не появится, заметно побледнела. Окровавленная рубашка на изуродованном теле Вейла и контейнер с рукой заставил ее даже схватиться за прилавок. — Белль, милая, пожалуй, тебе не стоит на это смотреть. — Румпель… — только и смогла выдавить она и тут же отшатнулась от него. — О! Ты подумала, что это я? — А кто же ещё? — она уже нисколько не сомневалась: сейчас он, как обычно соврет, она, как обычно, сделает вид, что поверила, только вначале, ей, как обычно, надо взять себя в руки. — Хорошо же ты в меня веришь. Новый проситель между тем терпеливо ждал, разглядывая потолок. — Вейл! Скажите сами, кто над вами поработал. — Это цена? — очнувшийся от раздумий доктор, успел быстро сориентироваться. — Аванс, — мрачно подтвердил Голд. — Я вернул к жизни возлюбленного Реджины, — монотонно начал доктор. — А он оказался не совсем… адекватным. — Да, ещё добавьте, зачем вам нужна была кирка, — решив покончить со всеми сомнениями сразу, которые могли только родиться в голове Белль, приказал Голд. — Чтобы вскрыть склеп. Все-таки магия… — Достаточно! — Голд вновь обратился к Белль. — Ну, что? Теперь ты веришь? Помолчав несколько секунд, Белль, наконец, произнесла: — Пожалуй, я пойду, прогуляюсь. Мне что-то нехорошо… — Если что, обращайтесь, — услышав про недомогание, автоматически буркнул доктор. Дверь захлопнулась. — А вот это было уже лишним. — Итого?.. — заключил Вейл. — Голд, ты что, оглох? Я весь день зову! — в лавку ворвалась Реджина. — Чем ты занимаешься? Все лампу никак начистить не можешь? Что, джин стойкий попался: на твои условия не соглашается? — А ты так за двадцать восемь лет и не научились пользоваться телефоном? Или уже разучились? — Кто бы говорил. И что-то раньше он тебе был не нужен. К тому же ты его не берешь. — Тратить время на пустяки, когда кому-то нечем заняться в одиночестве? Реджина заскрипела зубами. — Что, Генри предпочел ваше общество своим родителям? — Они ему никто! — Душа моя, осторожнее в выражениях. — А вы-то, строите из себя любящего дедушку? Это вы что-то дали Генри? Он теперь может спать целыми сутками! — Причем тут я? Что вы хотели? С вашей семейкой должно быть утомился парень. Героев ведь хлебом не корми, круглосуточно бы подвиги совершали. — Она такая же моя, как и ваша. — Значит, сами признаете? — А вчера он чуть снова не провалился в портал — гномы как раз испытывали первый урожай… — Весь в отца. — Что?! — Так что вы от меня-то хотите? — Я знаю, во всем виновата его мать! — О, старая вражда. Опять подмывает на новые гадости? — Ну, уж не вам меня стыдить. Тем временем из подсобки показалась Белль, гадая, очевидно, с тревогой, чем может закончиться этот родственный разговор и, не выдержав, покинувшая укрытие. — А, теперь понятно, Книжная моль… — Ваше Величество, — несмотря на еще более чем обычно, тихий, почти шепчущий голос говорившего, стекла в лавке зазвенели. Кратковременное перемирие грозило разрушиться. Но Белль незаметно схватила его за руку, заставляя на время ограничиться малыми жертвами. — Убирайтесь. Когда дверь со звоном захлопнула, Белль, к его удивлению, даже не стала просить обещать не убивать королеву: — Румпель, а может, нам пойти куда-нибудь? Я даже библиотеку сегодня пораньше закрыла. А-то вдруг ещё кто-нибудь придет… Но этому не суждено было случиться. На пороге уже стояла Спасительница. — Голд, зачем она приходила? И не вздумайте врать, я чувствую, когда мне лгут. — А разве я когда-нибудь вам лгал? — Зато прекрасно недоговаривали. Так зачем она приходила? — Вы что, следите за ней? Или за моими клиентами? — А вы опять что-то замышляете?! — Мисс Свон, вам нужно поменьше общаться со своей родней, они на вас плохо влияют. — Я сама видела, как она к вам заходила. Вы можете просто сказать, что она хотела? — сбавила тон Эмма, очевидно, уже не надеясь получить ответ. — Тоже, что и вы: вначале обвиняла, потом умоляла помочь… — Что вы ей дали? — Мисс Свон, а знаете что, у вас все-таки уникальное семейство: за триста лет, пожалуй, единственное, кому я готов простить долг, лишь бы вы только позабыли дорогу сюда… Дверь захлопнулась. — Какие же все-таки неугомонные… — к удивлению Румпельштильцхена, Белль на этот раз ничего не сказала в их оправдание. — Голд, Кора скоро будет здесь, — вскоре в лавке, несмотря на разногласия, вновь объявилась Реджина. — И мне одной ее не одолеть! — С чего бы мне вам помогать? Это ваше дело, сами с ней и разбирайтесь. — А кто такая Кора? — спросила Белль, стоило только незваной гостье уйти. — Та, с кем тебе не стоит встречаться. — Голд! — в лавку опять вторглась Эмма. — Кора уже здесь!.. — Мисс Свон, если вам так уж хочется, разбирайтесь с ней сами. — Румпель, а все-таки, кто такая Кора? — опять поинтересовалась Белль. — Мать Реджины. — И всё? — А тебе мало?.. Новая посетительница оказалась на редкость улыбчива и любезна, что никак не вязалось в представлении Белль с той, кого все так боялись и уж тем более — с поведением остальных посетителей лавки. — Румпель, дорогой, давно не виделись. — Надеюсь, хоть ты не за помощью? — Ну, куда же я без своего учителя? Мне бы дочку вернуть. Помоги, а? А уж я тебе верну должок, не беспокойся. Скрепим нашу сделку, как раньше? — Пожалуй, не стоит. — От сделки отказываешься?! — Скорее, от её удостоверения… — Румпель, а ты не хочешь мне больше ничего сказать, кто эта Кора? — Белль, ты меня в чем-то подозреваешь? Это всего лишь моя ученица. Бывшая. — И много у тебя было учениц? Бывших? Новый день принес посетителей, по традиции, уже с утра. — Голд, нам нужно какое-то средство для поиска, — у прилавка топтался принц. — Заменяете Эмму, и. о. шерифа? Она, наконец, соизволила принять предложение моего сына и сходить с ним к «Бабушке»? Дэвид героически решил промолчать. — Так кому же посчастливилось исчезнуть из вашего поля зрения? — Бабушке. То есть… Я хотел сказать, пропала бабушка Лукас. — А, что у Руби пропал нюх? — Она ещё не знает. Так поможешь? — С чего бы это? — А ты представь, как расстроится Белль, если не будет её любимых гамбургеров, — вовремя заметив тень, мелькнувшую за шторой в подсобке, сообразил принц. — Мне нужна её вещь. — Э… — помчавшись по привычке за помощью в лавку, Дэвид даже не подумал что-нибудь прихватить, ведь, как правило, такие вопросы сами собой решались на месте: нет вещи, так есть слезы, нет слез, так есть кольца и все в таком роде. Пошарив в карманах куртки, он, тем не менее, вытащил кусок бутерброда, завернутый в салфетку: — Хотел в машине перекусить и забыл про него. Она сама готовила. Голд поморщился, но тут же его лицо расплылось в улыбке от представившихся возможностей. — Что ж, сами просили, — он повернулся к коробке с зельями. — Но вы же не хотите сказать… — принц попробовал возмутиться. — А вы уже передумали? — Нет, но… Голд капнул зелье, и бутерброд, будто насмехаясь над принцем, так и заскакал прямо перед его носом, дразня своим сырно-колбасным ароматом. — Не упустите только. Словно по волшебству, хотя, наверное, так оно и было, дверь перед летающим ориентиром распахнулась, и он выскочил наружу. Дэвиду ничего не оставалось, как броситься в погоню. — Надеюсь, не успеете проголодаться. За дверью послышался собачий лай. — Понго, фу! На этом крики оборвались. Из подсобки вышла Белль. — Румпель, а почему бы тебе не послать их подальше? Несмотря на удивление, он быстро нашелся: — И как далеко? — вкрадчиво прошептал он, словно змей, искушающий чистую душу своей красавицы. — Как хочешь. — И ты не будешь возражать? — По-моему, до меня только теперь дошло, зачем тебе темная магия… Появившийся над городом дымок многообещающе намекал на новых посетителей, и они не замедлили себя ждать. — Мисс Свон, уж не думал, что вам это нужно будет напоминать, вы все-таки не совсем сказочный герой: у нас в городе есть пожарная служба. — Но воды-то там нет! — А море под рукой вас не устроит? Эмма даже не нашлась что ответить. — Вам всего лишь нужно его призвать, неужели вам нужно напоминать еще и то, что вы — волшебница? — Как?! — Интуитивно. Неужели вас и этому учить? — Но Реджину-то вы учили. — О, дорогуша, это что — ревность? — Какая, к черту, ревность! Мне нужно потушить пожар, а вы тут развлекаетесь, как обычно. Так вы сделаете что-нибудь или так и будем стоять?! Он щелкнул пальцами. Над гостьей вмиг брызнули капли воды. — Так устроит? Она отпрыгнула к двери. — Вам стоит только пожелать. Хлопнув дверью, Спасительница выскочила из лавки. — Генри! — на этот раз радость была настоящей, ведь внук, кроме личной, пока ещё сомнительной, ввиду пророчества, ценности, мог все же ещё пригодиться для использования в качестве одного из средств, предназначенных для примирения с Белфайером, но пока следовало усыпить его бдительность. — Ну, как там бабушка Лукас? — Да, все в порядке. Она просто с санитарной инспекцией договаривалась, у нее ведь оказалась полная морозилка волчьей шерсти. — То-то мне показалось… — Дед, а ты не против, если я тут посижу? Ничего, что я вас так называю? — Замечательно. Прячешься? — Не совсем… А если просто соскучился? — Генри, я, конечно, мог бы притвориться, что поверил, но ты же умный мальчик. — Ну, хотя бы так. — Но если это новая операция во имя спасения человечества под прикрытием твоей героической семейки, то лучше будет, если ты уйдешь. — А если бы я, к примеру, хотел, чтобы вы научили меня магии? Голд лишь понимающе улыбнулся. — Семейство Прекрасных опять что-то не поделило с Реджиной? — Почему вы так подумали? — Твоя просьба заманчива, но подоплекой в ней может быть только одно — найти общего врага для всех твоих родных сразу, ведь только в борьбе они начинают действовать сплоченно и могут преодолеть неприязнь друг к другу. А я идеально подхожу на эту роль. — Так поможете? А я мог бы поговорить с папой. — Хм, а из тебя и в самом деле мог бы быть толк, жаль, только твой папа этого не оценит, так что извини… Колокольчик чуть не захлебнулся перезвоном под напором усиленной объединенной геройско-злодейской спасательной команды: в лавку ворвались Эмма, Реджина и Нил, следом показались Принц с Белоснежкой. — Генри, отойди от него! — в ладони Реджины уже вспыхнул огненный шар. — Это правда, что вы взялись обучать его магии?! — из глаз Эммы так и сыпались искры, грозя интуитивно испепелить все вокруг. — Папа, что ты творишь?! — Белфайер сощурившись, опять с неудовольствием смотрел на него. — С чего вы взяли? Хотя… с его-то родословной можно предположить… — Ох, не лгите, а то хуже будет, — возмутилась Спасительница. — Дорогуша, во-первых, за все триста лет я никогда не брал в ученики детей и уж тем более, если в них нет того, что может мне пригодиться, — он кивнул в сторону Реджины. — Ну, погоди, я ещё припомню, — прошептала та. — А, во-вторых… — тут он хотел было сделать неуловимый жест, но, заметив краем глаза, как шторка на входе в подсобку дернулась, вновь улыбнулся. — А, во-вторых… Но он не успел закончить. Тут случилось то, чего не ожидал никто. Из-за шторы вылетела Белль. Должно быть, если бы кому-то вздумалось взглянуть в тот момент на Голда, он мог бы застать невиданное зрелище — такого неприкрытого удивления на его лице, должно быть не видел никто, по крайней мере, за последнюю пару веков, точно. Но все смотрели не на него, а на кинжал, зажатый в руке Белль, в другой руке она сжимала, очевидно, недочитанную на самом интересном месте книгу. — А не кажется ли вам, что пора бы и честь знать? Мало того, что ни благодарности за помощь, ни извинений, так ещё и эти нелепые обвинения! — угрожающе направив оружие в сторону двери, Белль взглянула на Голда, по всей видимости, надеясь на то, что он и сам догадается сделать остальное. Однако никто, включая самого Темного, не пошевелился. Лишь около двери раздался тихий шепот Мэри Маргарет: — Бедняжка, опять с ней что-то случилось. Видно, какой-то враг Голда снова подстроил… Наконец, хозяин лавки опомнился: — Кажется, нам давно пора закрываться. Вас проводить? Несмотря на захлопнувшуюся дверь, с улицы доносились обрывки фраз: — Да уж, жить с Темным… сама напросилась… — пожалела Мэри Маргарет. — То-то он в последнее время лавку пораньше закрывал, — предположил принц. — Должно быть, пытается её расколдовать. — Неудивительно, что они вместе… С ней, явно, что-то не так, — предположил Нил. — Возможно, это я перестаралась, — вдруг призналась Реджина. — Последствия чужой памяти. — Что? Так это ваших рук дело, — возмутилась Эмма. — Может, стоит уже прекратить эту вашу вражду, от которой страдают только окружающие. — Кто бы говорил. — Ну, ладно, он — Румпельштильцхен, но вы то? — Между прочим, я его лучшая ученица! — уязвлено заметила Реджина. — И почему это ему можно, а мне нельзя? — Потому, что вы обещали Генри. — Ах, ну да… Белль, опомнившись и, будто, не понимая сама, что на нее нашло, тут же выпустила кинжал из рук. — Ох, мне так стыдно. Ты простишь меня? — она бросилась к Румпелю. — Белль, да ты что? Тебе незачем извиняться, — в отличие от Темного его возлюбленная, явно, не привыкла получать удовольствие от сделок, поэтому с ней следовало вести себя осторожнее. — Но я же… Как я могла… — она чуть не расплакалась у него на плече, но вдруг остановилась. — Хотя… Да сколько можно! Все эти их посещения… — А, знаешь, ловко ты их провела, даже я чуть было не поверил, что ты не специально, — Голд чуть отстранился и посмотрел ей прямо в глаза. — Ты догадался… — она даже покраснела. — С кем поведешься… Я случайно нашла твой кинжал. Надо будет его получше спрятать!.. — Ничего, спрячем, — не говорить же в такой благоприятный момент, что это подделка. — Только сделаем кое-что… На следующий день, заставив колокольчик издать самую благостную трель, в лавку вбежала ликующая Белль. Из сумочки у неё торчала рукоять кинжала. — Он согласился! Согласился! — Значит, Бей придет? — Да. Вот увидишь, вы помиритесь! — О, Белль, если бы не ты… — конечно, присутствуя лично при странном поведении девушки своего отца, а до этого даже успев застать её в виде Лейси, сын не мог не согласиться на предложение Белль пойти на примирение с Темным, мало ли чего она еще выкинет, да еще и обладая кинжалом. Только вот обнимая новую Белль, уже не столь приверженную принципам взаимопомощи героев и готовую даже пойти на обман, ему вдруг подумалось: «А может, она и в самом деле успела где-то проклятье подхватить?». «Неужели догадался?» — подумала Кора, подсматривая через окно.