Kiss

Она ворует ее поцелуи. В первые раз, скорее из какой-то паталогической демонической сучности, а в последующие разы… ну она же демон? Демон, который устроил скандал в Эдеме, демон искуситель, змеюка подколодная и т.д. и т.п. Кроули ворует поцелуи Азирафаэль и никто ничего не может с этим поделать. Вернее, есть подозрения, что один белокурый ангел не особо таки стремится исправлять сложившуюся традицию. Да, вечные вопли и писки Азирафаэль буквально одна из тех вещей, почему Кроули продолжает целовать эту женщину (ангелы бесполы. Вообще-то, нет) в самые неожиданные моменты. Ангел (интересно, а можно как-то обозначить ангела женского пола? Ангела? Ангелица? Кроули дает себе обещание поштудировать парочку словариков на эту тему на досуге) начинает забавно размахивать руками, говорить, что это ужасно неправильно и это все плохо кончится. Особенно бурно она реагировала где-то в восемнадцатом веке. О эти платья с пышными рукавами и как забавно ангел выглядела, когда начинала ими махать… Один отдельный фетиш. Бож… То есть, дьявол. Демонесса быстро целует чужие (родные) губы в сотый, а то и в тысячный раз. Чуть пухлые, мягкие, нежные, всегда такие манящие. И если честно, периодически Кроули хочет ударить себя по голове пару раз, для того, чтобы избавиться от дурацких клише. На инахианском она бы куда красочнее описала эти мимолетные поцелуи. Английский же… странный язык. — Это не… правильно, — выдыхает Азирафаэль в сотый раз, а то и в тысячный раз. В последние лет сто, эти дурацкие возмущения становятся все менее и менее явными. Скорее так, вялые попытки сохранить свою давно утерянную поцелуйную невинность. * — Ого. — И это все что ты можешь сказать, дорогая? Ни один ангел не может говорить настолько язвительным тоном! Кроули проводит языком по собственным губам. Нет, серьезно, прошли сутки с того момента, как Апокалипсис не случился. Все слишком хорошо. И это тоже слишком хорошо. — Ты поцеловала меня. Вид у Азирафаэль при этом такой невинный, что демонесса начинает подозревать, что ей почудился этот поцелуй. — Да. Тебе можно меня целовать, а мне нельзя? — невинный тон, ни намека на сарказм и максимально невинный вид. — По-дружески? О, маленький испорченный ангел. Кроули игриво заправляет рыжую прядь за ухо и улыбается уголком губ. — Если ты настаиваешь. Азирафаэль возвращает демонессе улыбку. Кажется, их маленькая игра вышла на новый уровень.