Босс с нами

      Работа. Дом. Работа. Дом. Дом на работе.       Скуало был готов к тому, что ему придется самостоятельно управлять Варией, но никак не ожидал, что подобное произойдет при таких обстоятельствах. Он часто приходил в тот самый зал, часто подолгу стоял возле льда, порой от гнева нанося по нему удары ногой. Скуало потирал переносицу и вышагивал вокруг ледяной глыбы, что-то рассказывая. Он приходил сдавать рапорты. Зачем? Ему было так спокойнее. Было в этих «ритуалах» нечто, что заставляло думать о простом отъезде, а не о восьмилетнем заключении. Нет, Скуало не любил пускать себе пыль в глаза или же надевать розовые очки, он просто предпочитал думать, что чертов босс здесь.       Раздражающий трезвон раздается рано утром, заставляя Суперби поднять голову от стола, взять трубку и промолчать. Никто не спрашивал, не аллокал, а просто докладывал о произошедшем. Сейчас из трубки послышалось короткое:       — Босс с нами.       Скуало сильнее сжимает мобильное устройство в руке и отключается, бросив только: «Я в пути». Он собирается спешно, но при этом стараясь выглядеть не как отброс, который не следил последнюю неделю за своим здоровьем, только чтобы в сроки выполнять поступающие заказы. Умыться холодной водой, поправить одежду — быстро, четко, будто бы готовился к этому моменту еще с заточения.       Скуало выглядит раздраженным, не зная, что его там ожидает. Ему кажется, что он чувствует какую-то подлянку, но потом он тут же одергивает себя за это. Какому ублюдку придет в голову шутить подобным? Никому. Потому что не рискнут.       Мысли смешиваются в голове, порой невольно перехватывает дыхание. Впервые Скуало не может сосредоточиться на дороге или вообще хоть на чем-то, потому что в голове настойчиво стучат вопросы: как он? Что с ним? Это не сон? Он отключает телефон, нервно смотрит в окно, пока добирается. Весь этот пейзаж раздражает, заставляет злиться на все окружение и на себя в том числе.       Прибыв, Скуало быстрым шагом направляется в назначенное помещение. Дыхание невольно сбивается снова и он стискивает зубы, во время движения массируя виски. Он подходит к двери и усилием воли заставляет себя сделать это тихо. Он не спрашивает, как Занзас себя чувствует. Он не говорит ничего, а просто делает несколько шагов в его сторону, не в силах удержаться от того, чтобы не рассмотреть знакомое лицо. Скуало плотно сжимает губы: Занзас не изменился, ну еще бы. Зато они ему сейчас, наверное, чужие. Суперби для него — незнакомый мужик с патлами до задницы, вместо привычного шумного подростка, которого он знал. Они все слишком сильно выросли и изменились.       Скуало скрипит зубами, а после подвигает стул и усаживается рядом с ним, встречаясь взглядом с чужими глазами, нервно дергая уголком губ. Не поменялся. Все тот же взгляд, заставляющий врагов дрожать, а подчиненных — заткнуть свой рот и не сметь вставить слова поперек его решения.       Скуало молчит еще какое-то время, а потом все же решает заговорить. Слова вертятся на языке, неспособные нормально произнестись. Что это? Волнение? Непривычка? Суперби снова нервно трет переносицу, убирает мешающие длинные пряди волос за плечо и выдает:       — Ты не чужой. С возвращением, чертов босс, — он понимает, что ему, возможно, может достаться за то, что заговорил первым, но он чувствует облегчение. Теперь все относительно будет как раньше? Нет. Надежды. Ничего не будет, как раньше. Будет только лучше.