Алая семья

      «Какая жалость… Видимо, сильнейшая волшебница Арболеса не способна убить… лишь собственную дочь. Ты начинаешь вспоминать, как сильно я… любила тебя?»       Эйлин совсем не жалела, что сказала ей это, сказала правду. Она любила дочь больше всего на свете — дитя, что просидело в утробе, прямо под ее сердцем, большую часть жизни волшебницы.       Чародейка, прошедшая через истинный Ад на земле, утратившая человеческий облик, ставшая драконом, прожившая более четыреста лет — ученица великого чернокнижника. Она думала, что после всего пережитого смерть не грозит ей, но вот Королева драконов лежит на земле, окропленной ее кровью, а из брюха торчит рукоятка собственного меча. Женщина решила покончить с собой и ненавистной оболочкой. Так жить было больше невыносимо, да и какой смысл? Она рассказала Эрзе правду о ее рождении, перестала нести этот тяжкий крест в одиночку. Больше ее ничего не держало. Эйлин знала, что Его Величество обязательно одержит верх и победит Акнологию, с ней или без нее.       Ей было не стыдно сознаться в своей слабости, ведь все равно она бы умерла. И ничего нельзя было бы сделать. Так-то оно так… Вот только почему сейчас возле себя она видит усталое лицо дремавшей дочери? Вообще-то она не верила в загробную жизнь, иначе допустили бы боги те страдания для нее и ее ребенка? Тем не менее, она ожидала, что после смерти предстанет перед Высшим судом, но даже обстановка комнаты совсем не напоминала Чистилище.       — Чеееерт, — прошипела тихо Эйлин, уронив перебинтованную ладонь на лицо. Она же вонзила меч себе в живот, прямо туда, где был памятный шрам! У нее не было и шансов выжить! Почему же?..       — Скажи спасибо Венди, ее талант целителя просто поражает: сначала Джувию вытащила с того света, а потом тебя, — сквозь зевок произнесла Эрза, жмурясь и прикрывая рот рукой.       «Та маленькая убийца драконов», — женщина вспомнила подопечную дочери, чье тело она смогла заполучить на некоторое время, чтобы снова почувствовать себя настоящим человеком.       — Рана оказалась очень глубокой, на операцию ушло много времени, — бросила Скарлет, глядя на мать в упор. Но Бельсерион снова промолчала, продолжая сверлить взглядом потолок.       — Так и будешь молчать? — недовольно поинтересовалась девушка, скрестив руки на груди.       — Если ты надеешься, что это что-то изменит, то спешу огорчить: я по-прежнему тебя ненавижу, — фыркнула чародейка, покосившись на дочь. — Паршиво выглядишь, — женщина усмехнулась и зашлась в приступе влажного кашля.       Действительно, большую часть тела Эрзы покрывали бинты, кое-где пропитавшиеся кровью. На голове тоже была повязка, а на левой щеке красовался пластырь.       — Ты не лучше, — также хмыкнула в ответ Титания. — …А ведь я вспомнила.       — Что вспомнила? — нахмурилась Эйлин, слегка повернув тяжелую голову в сторону девушки. Кто-то расплел ее алые косы, так что волосы беспорядочно распластались по всей постели. Она чувствовала все ссадины на своем теле, все синяки, а особенно зашитую рану на брюхе. Нельзя делать резких движений, иначе шов может разойтись.       — Как ты… любила меня, — осторожно произнесла Скарлет, встав со стула и подвинув его ближе к кровати.       — Какая чушь! — чародейка прыснула от смеха, но тут же скривилась и зашипела, хватаясь за живот, который неожиданно пронзила острая боль. — Ты серьезно поверила в этот предсмертный бред? Какая же у меня глупая дочь, — понизив голос, прохрипела Бельсерион.       — Не пытайся оправдаться. Я знаю, что ты сказала правду, — спокойно ответила Эрза, переведя взгляд со смущенного, покрасневшего лица матери на ее перевязанную руку. — Почему-то мне казалось, что когти на перчатках были твоими собственными.       — Пф, думай, что хочешь, — фыркнула Эйлин и повернула голову на другую сторону, пряча ладонь в густых волосах. — Даже знать не хочу, зачем ты меня спасла. Теперь тебе и твоим друзьям не жить. Я точно приведу Его Величество к победе, — буркнула она.       — Вы уже проиграли. Зереф и Мавис мертвы… На этот раз окончательно, — немного помедлив, ответила Эрза, теребя подол своей синей юбки.       — Быть не может… — женщина искренне удивилась, но не подала виду, хотя в ее голосе слышалось изумление. — Сколько я здесь лежу?       — Примерно пару дней. Война закончилась вчера, сейчас ваш министр ведёт переговоры с королём и принцессой Хисуи. А пока между воюющими сторонами заключено перемирие. Мы все понесли огромные потери, так что было решено создать нейтральный пункт помощи раненым. Мы сейчас как раз в нем, — терпеливо объяснила девушка.       — Ну надо же. Стоило мне выйти из строя, как все пошло наперекосяк, — горько произнесла женщина и снова повернулась лицом к дочери. — Ну, а Акнология? Что с ним?       — Ребята уничтожили его. Драконоборцы объединились ради этого, — с гордостью ответила Эрза.       — Похоже, эти дети и впрямь на что-то способны… Только я все равно не понимаю, зачем ты спасла меня. Мне больше нет смысла жить. Тем более, если Его Величество мёртв.       — Не говори так. Ещё… Ещё не все потеряно, все можно исправить! — выкрикнула Титания, крепко сжав ладонь ошарашенной матери. — Знаю, ты пережила очень много страданий. И моя боль даже не идет в сравнение с твоей болью. Но я правда хочу тебе помочь.       — Чем ты можешь мне помочь, Эрза? — уныло поинтересовалась Эйлин.       — Мы все ещё можем стать семьёй. Да, ты говорила, что тебя не волнует наличие дочери, но… Но вдруг ты захочешь хотя бы попробовать? — девушка с надеждой взглянула в глаза женщины, которая недоуменно смотрела на неё.       — Как после всего того, что я сказала и сделала тебе, ты все ещё хочешь знать меня, как свою мать?..       Эйлин правда не понимала, откуда в ее дочери столько доброты и сострадания. Судя по тому, что она знала, малышке действительно пришлось несладко: её забрали в рабство, лишили одного глаза во время пыток, потом предательство любимого человека…       — Жизнь научила меня прощать людей, если они это действительно заслуживают. Так что ты скажешь, мама?       Бельсерион молча отвела взгляд от лица дочери на серый потолок и громко вздохнула. Разве не будет теперь она считаться преступницей? По крайней мере, в этой стране, на этом континенте. Не иметь возможности просто жить рядом со своим ребёнком, в чем тогда смысл всего этого?.. Но разве потеряет она что-то, если примет помощь Эрзы? Может, ей даже понравится наконец-то почувствовать себя матерью, обрести друга в лице дочери?       — Я… — Эйлин хотела что-то сказать, но не успела договорить, так как дверь палаты распахнулась, и внутрь заглянул синеволосый мужчина с необычной отметиной (татуировкой?) на правой стороне лица:       — Эрза, ты здесь? — он обвел комнату взглядом и остановился на девушке, которая обернулась к нему. Затем он увидел, что аловолосая женщина, ради которой Скарлет и находилась здесь, тоже пришла в себя.       — Джерар? Что случилось? — спросила Скарлет, вставая со стула и подходя ближе к магу.       — Ничего, просто хотел спросить о твоем самочувствии, — смущённо улыбнулся он, заправив за ухо подруге выбившуюся из основной массы прядь волос.       — Спасибо, я отлично себя чувствую, — она так же улыбнулась в ответ, нежно глядя в его глаза.       — Кхм, — Эйлин кашлянула, привлекая к себе внимание. Парочка тут же отпрянула друг от друга, смутившись ещё больше. — Так вы что, встречаетесь?       — Мама! — Эрза тут же вспыхнула, отводя взгляд куда-то в сторону.       — Да, мы пара, — подавляя чувство неловкости, ответил Джерар, беря свою девушку за руку, тем самым поддерживая её.       — Хм, — женщина ухмыльнулась, переводя взгляд то на дочь, то на её спутника. — Ну раз я решила стать настоящей матерью, то имею право узнать ваше имя, молодой человек.       — Джерар, — спокойно произнёс Фернандес, уверенно глядя прямо в глаза новоявленной матери Эрзы. — А вы, насколько мне известно, Королева Драконов, Эйлин Бельсерион.       — Не обязательно так официально, я уже давно утратила статус королевы, — она усмехнулась. — Можешь звать меня просто Эйлин, — она осторожно приподнялась на подушке, принимая полусидячее положение. — Так у вас это серьёзно, с моей дочерью?       — Мама! — Эрза уже прятала покрасневшее лицо в ладонях, понимая, что теперь женщина будет пользоваться своим новым статусом по полной.       — Да, я абсолютно серьезен в своих намерениях касаемо Эрзы, — твёрдо ответил волшебник.       — Отлично. Я чувствую твою сильную ауру и магическую силу. Полагаю, в случае чего мою дочь ты в обиду не дашь, как и она — тебя, — чародейка кивнула сама себе, подтверждая слова. — Ну, а что насчёт вашего будущего? Вы уже задумывались о свадьбе? О детях?       — Ну мама! Мы с Джераром начали встречаться только вчера, о какой свадьбе ты вообще говоришь? — воскликнула Эрза и тут же ударила себя ладонью по губам.       — Как, только вчера? То есть, до этого вы вообще ни разу, ни-ни?.. — Эйлин задумчиво протянула, пока оба сгорали от стыда и смущения под изучающим взглядом женщины. Вдруг в памяти у неё что-то щелкнуло, и чародейка прищурилась, глядя на Фернандеса: — А это случайно не ты тот самый маг, что предал мою дочь в детстве, когда она пыталась тебя спасти, а после чуть не убил её?       — Какими бы тяжкими не были мои грехи, прошлое осталось в прошлом. Я действительно люблю Эрзу, хотя мне многого стоило то, чтобы признаться ей в этом, — вмиг став серьёзным, ответил маг.       — Прекрасно. Тогда, может, объяснишь, почему ты продолжаешь так осторожно держать её за руку, как будто она не твоя девушка, а какая-то незнакомка? У вас первый поцелуй хотя бы уже был? Бьюсь об заклад, до постели дело ещё не-       — Мама!       — А что мама, что мама? Я просто хочу знать, почему он говорит такие пафосные речи, но продолжает смущаться, как неопытный юнец? — Эйлин сложила руки на груди и, нахмурившись, посмотрела в глаза Джерара. — Так почему ты держишься так отстраненно, Джерар? Тебе что, не нравится моя дочь? Тебя что-то стесняет в ней? Ты боишься сделать первый шаг? Ответь же.       — Да я просто… Мы… Это не то, что вы думаете, — начал оправдываться Фернандес, понимая, в какую западню он попал. Если с друзьями Эрзы, магами Хвоста Феи, он ещё мог совладать, ведь они давно простили того, кто пытался уничтожить их, то с её матерью дело обстояло сложнее. Эйлин Бельсерион, хотя и была врагом (теперь уже бывшим), в первую очередь являлась матерью, которая совершенно неожиданно почувствовала, что обязана защищать своё дитя и интересоваться её судьбой.       — Так, все, хватит, — Эрза вдруг топнула ногой и, насупившись, обратилась к матери: — Мама, я, конечно, все понимаю, но перестань смущать Джерара, пожалуйста! Вы успеете ещё поговорить, но сейчас тебе нужен отдых, так что ложись-ка ты спать, — и с этими словами девушка отвернулась от постели, взяла опешившего Фернандеса за руку и с гордо поднятой головой потянула его на выход из палаты. Дверь за парочкой захлопнулась.       Бельсерион рассмеялась. Какая же у неё всё-таки замечательная дочь. Сильная, храбрая, но такая стеснительная. Возможно, она стеснялась именно её, своей матери? Это было так необычно — общаться с бывшей противницей как с самым близким на свете человеком. Хотя, так оно и было. Ближе Эрзы у Эйлин никого не осталось. А ведь ей и правда понравилось чувствовать себя мамой. Впервые за несколько столетий она беспокоилась о чьей-то судьбе.       Наверное, это можно считать началом новой страницы в её жизни?