victory will be mine

В мире витает мысль, что каждой истории положен свой счастливый конец. Как будто бы в итоге добро всегда побеждает, злодеи погибают, героям - слава и вечная память. Однако суждение легко опровергнуть. У этой истории нет благосклонного конца. Они жили недолго, несчастливо. *** - Я ничего не понимаю, - словно не веря самому себе, лепечет под нос безумец, ближе прижав ноги к груди. Глубокие серые глаза снова и снова изучали большие мониторы, анализировали то, что они уже не раз видели. То, что практически не принесло никаких результатов, в теории должно было навсегда раскрыть дело Киры. Блондинка четырежды потянула заводную головку чёрных часов, а те, в свою очередь, услужливо предложили ей свой скрытый поддон. Сами часы были не в меру велики девушке, что о чём-то сказало детективу. Юноша повернулся в сторону своего напарника, в прямом смысле прикованному к нему цепью, и всмотрелся в круглый след чуть ниже запястья, вероятно, и оставленный часами. Напарник почти сразу почувствовал на себе рассеянный взгляд и повернулся к его обладателю. Немой вопрос озарил глаза парня, но, видя, что черноволосый по-прежнему рассматривал его руку, не обращая внимания на отвлекающие детали, спросил: - Почему ты смотришь на меня? - Где твои часы, Лайт? - наконец спрашивает Эл, подхватывая напарника под руку и притягивая к себе. - Я на время одолжил их Мисе… - немного погодя отвечает собеседник, но сразу же догадывается, к чему клонит детектив. - Рюга Хидеки, неужели ты снова подозреваешь меня и Мису? Ты уже месяц не спускаешь меня с цепи, как какую-то шавку, почему ты ещё не убедился в нашей невиновности?! Почему ты ещё не убедился?! Парень не мешкался. Возможно, он был и не прав, обвиняя Ягами Лайта и Мису Аманэ, исключая все остальные варианты, во всех убийствах, произошедших в последние два года. Вероятность подобного стечения обстоятельств составляла, по словам Рюдзаки, семь процентов, и росла с каждым днём больше и больше. Возможно, он действительно ошибается, считая убийцами эту пару, и, если окажется, что Кирой всё это время был кто-то другой, он извинится и обязательно примет все меры, чтобы Лайт простил его. Но ведь он не ошибался, верно, Кира? - Лайт, я не могу быть уверен в том, что ты не Кира также, как не могу быть уверен в том, что я не Кира, по понятным причинам. Я не могу понять принцип действия Тетради смерти, если честно, и не могу с точностью уверять, что человек не забывается при записи в неё имён, что, в принципе, достаточно нелогично, и… - во время своего монолога Эл будто пришёл к какому-то выводу, к какому не приходил раньше. На его лице не было никаких эмоций, и даже мысль о скором завершении этого кошмара не радовала его, ведь тот самый сделанный вывод разом перечеркнул два года работы детектива и части ФБР по расследованию дела Киры. - Я не понимаю ничего! Чёрт возьми! "Тебе удалось перехитрить и запутать меня, Кира." "Неужели мне удалось сбить тебя с толку, Эл?" "Но ты всё равно сдашь себя рано или поздно и проиграешь, Кира." "Рэм готова умереть за Мису, убивая тебя, Эл. Ты правда ещё собираешься играть в эту игру?" Матовое лицо Аманэ развернулось к камере. Она задумчиво прищурилась, словно думала о чём-то существенно важном, всматриваясь в красную моргающую точку в углу потолка. Конечно, она заметила профессиональное оборудование полиции и, конечно, сразу всё поняла. Есть всё-таки в её голове толика мыслей о своей безопасности, и думать она умела, разумеется, не только об Ягами Лайте, как это изначально казалось детективу. Может, она всегда была такой - сумасбродной, недальновидной, готовой пожертвовать всем ради счастья других - а может, это очередная проделка настоящего Киры, и кто знает, что он хотел этим сказать и чем это обернётся в дальнейшем. Через камеру девушка заглянула прямо в пытливые, немигающие глаза Рюдзаки. Кира также наблюдал за своей помощницей. Внушительный и проницательный взгляд Мисы ни на минуту не переставал следить за Эл. Блондинка будто смотрела в свой несуществующий экран камер и всегда знала, в какую сторону отклонится черноволосый. На деле же она не знала ничего; полиция Японии, участвующая в расследовании, предусмотрела каждое её действие, и такие меры предосторожности никак не могли оплошать. Все до единого были уверены, что это сработает; были уверены, что, посадив одну из подозреваемых за решётку, убийства прекратятся. Все, кроме Эл, были уверены, что Лайт - не Кира, и оказались обманутыми. На мгновение радужки девушки загорелись. Её глаза налились кровью и окрасились в ярко алый оттенок. На лице детектива всё ещё ни эмоции. "Что же, Эл, я заставлю тебя понервничать" Экраны потухли, лишь один остался тускло гореть прямо перед лицом юноши. Последний ловко крутил металлическую ложку между пальцами, оставшуюся после очередного десерта, что зачастую говорило об его нервозном состоянии, и грыз ноготь большого пальца другой руки. Он не привык показывать свою человечность. Он не любил кричать, злиться, обижаться. Человеческие чувства казались ему чем-то чуждым, а сам Рюга казался людям "не от мира сего". Так или иначе, все они прозвали его лучшим детективом мира, ведь он гениален. Подозреваемая уже проколола себе палец, добывая новые чернила для своего пера. Презрительно она смотрела точно в глубокие глаза Эл (или, по меньшей мере, ему так казалось). Взмахнув рукой, она, словно одичавшая, на поддоне часов начала что-то вырисовывать, и последний экран погас. - Неужели ты не боишься смерти, Рюдзаки? - противно ухмыльнулся Ягами, одёргивая рукав своей белоснежной рубашки. Кажется, именно в ней он впервые встретил детектива. "Я так и знал, Лайт" - Нет, - не оборачиваясь ни на миллиметр, отвечает парень, - я не боюсь. Сегодня не её час, Кира. - Ты прав, - прозвучал вкрадчивый голос убийцы, - я - Кира. Бездонные глаза детектива сверкнули в полумраке. Вот она - разгадка! Рюга всегда был так близок к ней, подбирался на непозволительно близкое расстояние, но снова делал шаг назад, проверяя свои догадки. Проверять было не нужно, нужно было действовать, и сейчас он погибнет. Кира знает его имя, и, скорее всего, уже через двадцать семь, нет, двадцать шесть секунд убийц будет не остановить. Ощущая беспомощность, безумец рухнул на колени перед Ягами. Готов ли он сейчас унижаться перед Богом Нового мира? Нет, никогда не был готов и уже никогда не будет. - Я тебя победил, Рюдзаки, - властно проговорил Лайт, надрываясь в крике. Он не мог больше сдерживаться и расхохотался так сильно, что уже вряд ли его кто-нибудь смог бы остановить. Поднося два пальца к уху, тот начал разговор: - Выходи, Миса. На экране девушка зашевелилась, и её губы что-то пробормотали в ответ. Она улыбнулась, без затруднений отодвинула дверь в сторону и покинула помещение. "Всё кончено, Эл" "Прости, теперь точно не сегодня, Кира" Железная цепь резко натянулась, опрокидывая Ягами назад. Это дёрнулась рука Эл. Соперник всем своим удивлённым видом дал понять детективу, что он не ожидал такой развязки. Почему он не умер? Почему же, чёрт возьми, он не умер?! Худощавое тело не полностью накрыло собою Лайта, перекрыв тому доступ к кислороду. Обжигающий жар тяжёлого дыхания дотрагивался до лица Киры, и он пытался словить его, но ни грамма воздуха не могло проникнуть в его лёгкие. - Я же сказал, что не умру сегодня, Кира! - отчаянно хрипел сквозь зубы детектив, всё ещё стараясь контролировать свои эмоции и говорить как можно спокойнее. Видеть, как затуманивается взор противника было наслаждением для Рюдзаки, и он в полной мере попробовал месть на вкус. Конечно, это трудно было назвать местью, да и черноволосый сам не любил это слово; да, он обрёк своего отца на смерть, был предателем среди полицейских. Он хотел показать убийце весь тот ужас, который переживали обречённые на смерть преступники при заданных обстоятельствах, но таившиеся в глубинах души совесть и страх оказаться на месте Лайта не позволяли Эл уподобиться Кире. Пальцы разжались, позволяя Ягами заглотнуть желанную дозу кислорода. "Почему это не сработало?!" Только ли человечность не замарала руки Рюга Хидеки чужой смертью? "Потому что я хитрее тебя, Кира!" Черноволосый упал рядом. Разглядывать белые потолки для обоих было интересным занятием. Оба не могли подобрать нужных слов сейчас; это было и не нужно. Просто находиться рядом и глубоко вдыхать один воздух в унисон со своим соперником было достаточно, чтобы убедиться в прочности устоявшихся между ними отношений. Лайт был на удивление рад произошедшему, он улыбался, глупо глядя вверх, как будто самая известная компания предложила ему работу, но по-настоящему счастлив был детектив. Безумец был доволен собой, что ещё одно дело было закрыто благодаря ему, и благодарен его слабой стороне; без неё Ягами Лайт был бы сейчас мёртв, но Эл никогда не смог бы убить человека, ведь он не убийца. И пусть никто из этих двоих никогда не расскажет вслух о своих чувствах, эта сцена навсегда засядет у них в мозгах, и они будут знать, что когда-то, соперничая, обрели истинное счастье друг в друге. - Ягами Лайт, - грубым голосом кто-то окликнул парня, заставляя того выгнуться в спине и повернуться, - твоё время вышло. Мне придётся записать твоё имя в свою Тетрадь. - Ягами Лайт! - тонкий женский голосок, приближающийся к помещению, прервал ход мыслей Киры. Дверь открылась, и вошла Миса. - Я начала писать причину, но моей крови было недостаточно, поэтому скоро Эл умрёт от сердечного приступа! - Проколола палец бы себе ещё раз, дура! - выкрикнул парень, ударяя кулаком по полу и возвращаясь в исходное положение. Задорный смех временной спутницы Лайта прекратился. Они умрут, но сделают это красиво. Умрут вместе, лёжа вдвоём на холодной поверхности, но через несколько минут это будет уже неважно. Ягами ненавязчиво просит Эл взять его за руку, и он соглашается. Конечно соглашается, ведь это последний их день вместе. Написанное в Тетради отменить нельзя, спорить с Богом смерти нельзя. Они умрут, но сделают это красиво, переплетаясь друг с другом пальцами рук, заключённых в железные браслеты. Рюдзаки и Лайт Ягами, детектив Эл и убийца Кира - кто бы мог подумать о том, что они оба мечтали умереть именно так? Их не поджидал за углом счастливый конец, а в их причинах смерти напишут про сердечный приступ. "Я так и знал, что ты Кира, Лайт" "Я так и знал, что ты раскроешь это дело, Эл"