Любовь на спор

Pov Маттео

Даниэла уходит, оставив меня наедине с другом. И что я теперь скажу ему? Да ещё и Гастон должен скоро прийти! Что мне, блять, делать?! Я знаю, как Симон относится к Луне, и после того, как он узнал о споре, понимаю, что мне не жить. — Что за хуйню она несла, черт возьми?! — Симон, — начинаю я, но по его глазам вижу, что он верит Даниэле, и его можно понять. — Это правда?! — повышает голос мексиканец. — Симон, давай спокойно всё обсудим. Клянусь, я убью эту стерву собственными руками. Как же эта сука меня бесит! Но узнал Симон — узнает и Луна. И тогда мне точно будет плохо. Как же быть в этой ситуации?! — Это правда?! Ты с Гастоном поспорил на Луну?! — кричит Симон, а мне лишь остаётся смотреть на него виноватым взглядом. Понимаю, что поступил не лучшим образом. Я сам успел пожалеть об этом споре уже миллион раз. Хотел рассказать Луне, но боюсь потерять её. А сейчас я боюсь потерять дружбу и с Симоном. Но на счёт последнего, думаю, я уже опоздал. — Да, это правда. Мы поспорили с Гастоном, что я должен завоевать Луну. — И какой выигрыш?! — спрашивает Симон, а взгляд такой, будто он не верит своим ушам. — Ящик дорогого алкоголя. — Отвечаю я, опустив взгляд. Но когда поднимаю глаза на друга, вижу в его лишь непонимание, злость и… возможно ненависть. — Мне жаль, Симон. Но я правда влюблён в Луну. — Нет, не влюблён. — Тихо произнёс друг, — если бы ты любил, то даже бы не спорил. Да, он прав, но я тогда к Луне не испытывал никаких чувств. И как бы это глупо не звучало, но лишь спор помог мне разглядеть в ней то, чего я не видел раньше. Она замечательная девушка. — Ты поспорил на свою лучшую подругу! Ты идиот! — кричит Симон. — Я знаю, нельзя было спорить на свою подругу. — Ты не понял, Маттео. — Говорит друг. — Дело в том, что ни на кого нельзя спорить! — Я знаю, знаю. Мы оба замолчали, но в душе попрежнему не спокойно. И где носит Гастона?! Хотя это даже хорошо, что его нет. Нервно сглатываю и продолжаю смотреть на друга, что испепеляет меня взглядом. Я удивляюсь, как всё ещё не получил от него кулаком в нос, потому что я это заслужил. — Ты же понимаешь, что мы не можем быть друзьями? — Да, — тихо произношу я. — Но, Симон, прошу, дай мне всё объяснить тебе… — Ты поспорил на неё! — кричит он так сильно, что у меня закладывает уши. Думаю, что всё его услышали в этом доме. — Она верит тебе. А ты… ты просто используешь её. Ты не считаешься с её чувствами, тебе нужен лишь выигрыш. — Это не так! — кричу уже я. — Сегодня же Луна обо всём узнает, — говорит он, — я не стану прикрывать вас. Я начинаю злиться и хочу наброситься на друга с кулаками, но тут же успокаиваюсь, понимая, что он прав. Луна не заслужила такого. — Нет, я сам всё расскажу ей. Не хочу, чтобы она обвиняла тебя. — Хорошо, ты расскажешь. Но чем раньше, тем лучше. — Говорит Симон. Я прохожу мимо друга, уже бывшего друга, и направляюсь к выходу, но тут же останавливаюсь, когда слышу его голос, пропитанный злобой и ненавистью. — Ты не достоин её, Маттео. — Я знаю, — отвечаю и тут же выхожу из дома. Выбегаю из подъезда и остаюсь стоять возле него, чтобы дождаться Гастона. Звоню другу, чтобы рассказать ему, чтобы не шёл к Симону, но тот не отвечает. Тогда уже остаюсь на месте, чтобы Гастон не зашёл к мексиканцу и не получил от него пизды. Как же всё круто изменилось, ещё и в худшую сторону. И как я расскажу Луне о споре? Я не смогу этого сделать. Не хочу разбивать сердце ни ей, ни себе. Какой я идиот! Вижу Гастон, что идёт в мою сторону, и сам подхожу к нему. Тот удивленно смотрит на меня и спрашивает обеспокоенным голосом: — Что с тобой? — Симон знает о споре. — Чего?! — восклицает друг, и я понимаю его чувства. — Он бросил Даниэлу, и та приперлась и всё выложила ему. —Говорю я и перевожу взгляд в сторону, думая лишь о том, как сильно ненавижу эту дуру. — Сука, я убью её! — кричу. — Мы с тобой сейчас оба в полной заднице! Симон теперь расскажет всё Луне, а та Нине. — Он не скажет ей, потому что я уговорил его, что расскажу всё сам. Симон не должен им врать из-за нас. Мы это заварили, нам и разгребать. — Говорю я. Смотрю на друга, и тот кивает, соглашаясь со мной. И я удивлён, что он не возмущается. Зная, как долго Гастон решался признаться Нине, он должен кричать, что не хочет терять девушку. Это видно по его глазам, но он понимает, что если не сказать сейчас, то потом будет только хуже. Мне искренне жаль друга. Он больше года собирался с духом, чтобы признаться Нине, а теперь потеряет её за одну лишь секунду. И я понимаю его чувства, но, пожалуй, ему ещё хуже, чем мне сейчас.