Мурзик.

Когда Вера зашла на территорию их загородного дома и, едва ступив изящной ножкой в туфлях с опознаваемой красной подошвой, сразу почувствовала совершенно не привлекательный запах чего-то горелого, у неё дернулся глаз. Назарова, кстати, напрочь отказавшаяся брать фамилию мужа, бросилась считать, сколько часов её не было дома, и когда в голове прочно появилась цифра десять, решила, что жаждет покончить жизнь самоубийством прямо сейчас. Мысли роились, образовывая самые интересные варианты того, что же могло быть сожжено. Вера, дёрнув ручку двери, почему-то поставила свою окончательную ставку на её любимый турецкий ковёр, потом и кровью отбитый у какой-то вредной женщины за пятьдесят, и, зажмурившись, толкнула тяжелую металлическую преграду. То, что она увидела внутри своего уютного коттеджа, бережно убираемого каждый вторник горничной, можно было описать одним очень ёмким словом — апокалипсис. Назарова, быстро окинув масштаб бедствия, в первую очередь возненавидела пистолеты Nurf и их пульки-присоски, которые сейчас торчали, устроившись на антикварной вазе, будто так и должно быть, а самое главное — создателя этих кошмаров для стрелянных полок. По поводу ковра, кстати, она ошиблась — шедевр турецких ткачей сожжен не был. На его, до недавнего времени, кристально белом полотне растеклось здоровое пятно ярко-оранжевого цвета, поблёскивая ещё не высохшими участками. Вера пожалела о покупке соковыжималки всем своим сердцем, поэтому твёрдо решила в следующий раз выжать всю кровь из Вадима, а потом выкинуть вражеский агрегат к чёртовой бабушке, хотя умом, конечно, понимала, что корень зла совсем не в соковыжималке и даже не в апельсинах. Назарова хрипло выдохнула, передумала хвататься за сердце, потому что пока рановато, и продвинулась в сторону кухни, пару раз по пути наступив на какие-то очень маленькие, но от этого не менее колючие детальки от конструктора LEGO. Когда девушка остановилась, потому что при каждом шаге взвывала от боли, и подняла ногу вверх, она обнаружила впившийся в ступню жезл от LEGO-полицейского. Вспомнив, что недавно они с Вадимом играли в настоящих полицейских, Вера здраво рассудила, что засунет мужу реальный жезл прямо в задницу и, отбросив игрушку в мусорку, пошла дальше по кухне, стараясь на этот раз смотреть под ноги. Стоит ли говорить, что её любимый китайский сервиз, бережно упакованный и транспортированный Аэрофлотом года два назад, определенно понёс потери, причём, невосполнимые. Краем глаза и навскидку Вера недосчиталась двух глубоких мисочек, одной чашечки и салфетницы. После более тщательного осмотра кухни обнаружилась поломка крана. Точнее, очень сложно было поломать что-то, чего нет, но факт остаётся фактом — смеситель куда-то исчез. Назарова пообещала себе, что в скором времени сделает ремонт и поменяет цвет кухни с белого на какой-нибудь грязно-серый, потому что так хотя бы можно было б избежать сердечного приступа при осмотре жутко перепачканной мебели.  — Так, всё, я сейчас найду тебя, Уваров, — Вера от бормотания про себя перешла на крик и расположилась около лестницы, чтоб он точно услышал, — и сверну шею. Понял! Ты знаешь, я за последний месяц набрала два килограмма, и моя масса стала больше. На удивление, ни ответа, ни смешка, ни даже шороха не последовало. Назарова побледнела и начала было думать, что случилось что-то непоправимое, но потом поняла, что преступники вряд ли атакуют с игрушечными автоматами, и успокоилась. Впрочем, от дурных мыслей её отвлёк радостный вопль на улице, причём, этот вскрик Тарзана из мультфильма Вера не перепутала бы ни с чем и никогда. Блондинка облегченно выдохнула и пошла на голос, уже думая, какими словами она будет крыть Уварова. Женщина отодвинула в сторону витражную дверь, зажмурилась от яркого солнышка и постаралась сквозь переливающиеся игривые лучи высмотреть муженька.  — Уваров, я же тебя прикончу, и папа меня оправ… — ногу Веры крепко обняли детские ручки, и раздался заливистый смех.  — Привет, мамочка! — Назарова удивлённо посмотрела на сына, который должен был отбывать полный день в детском саду, потом ласково улыбнулась и сразу взяла своё чадо на ручки.  — Штефан! А почему ты здесь, а? — Вера тепло поцеловала мальчика в крохотный нос и чуть качнула, чтоб снова услышать любимый смех.  — А это меня папа забрал! У нас было важное дело! — мальчик нахмурился и поднял указательный пальчик вверх, а затем крепко обнял маму.  — Вот именно! Важное, — виновник всех бед, Вадим Юрьевич Уваров, появился из-за угла беседки и заключил жену с сыном в объятия, — дело. И не смей пилить мне мозг по поводу разгрома в доме. Всё восполню, даже в двойном размере, — Уваров щелкнул жену по носу, потом заключил в объятия и поцеловал, чем вызывал у сына мордашку, полную недовольства.  — Фу-у-у, — протянул Штеф и скривился, отвернувшись от родителей. — Мурзик! Му-у-рзик, — мальчик посмотрел куда-то в сторону и широко улыбнулся, — не трогай розы, дедушка будет ругаться.  — Какой, твою мать, Мурзик? — Вера не спешила оборачиваться, потому что совершенно не хотела видеть, что в очередной раз натворил Уваров. Наверное, ещё не отошла от того, как Вадим припер сыну на день рождения живого пони, слава богу, арендованного, но это никак не отменяло кучки навоза, на которой Назарова поскользнулась, встретившись с ней посреди гостиной.  — А это и было наше важное дело! — Уваров умело свистнул и повернул жену куда-то вправо, в сторону импровизированных грядок, появившихся на огромном участке по настоянию Вадима. Блондинка вцепилась в мужа и с ужасом посмотрела на что-то невероятно грязное, несущееся прямо к ним. Бывший суперагент, бравая таэквондистка, да и вообще — весьма смелая женщина взвизгнула и даже подпрыгнула, когда неведомое существо оказалось у её ног, а потом расплылась в улыбке.  — Уваров, какого чёрта? — Вера повернулась на мужа и дёрнула его за ухо, отлично зная, что при сыне он не даст ей по пятой точке. — Ну, ей богу, ты совсем сбрендил? — Назарова нахмурилась, но пришла к выводу, что долго злиться не может — уж очень милая мордашка смотрела на неё сквозь траву.  — Мама, ну Мурзик хороший! — серьезно заявил Штефан и завалился к собаке на газон: впрочем, Вера уже давно хотела выкинуть эти белые штаны.  — Дай угадаю, — Назарова присела на близстоящее садовое кресло и посмотрела на мужа сквозь пряди волос, — собаку ты называл?  — Да, я, — гордо отозвался Вадим и присел рядом с женой, улыбнувшись, — ну, если хочешь, можешь звать его Марсель Золотой Каштан. Это у него так в паспорте написано. И я бы не сказал, что это собака… Назарова икнула и отрицательно покачала головой, потому что очень хорошо понимала — по крайней мере, в этот раз Уваров оказался прав. А вот последние его слова она, кажется, пропустила мимо ушей.  — Ладно, Мурзик — так Мурзик. — женщина с улыбкой взглянула на эту парочку, валяющуюся в дебрях газона, — а что это за порода-то? Пудель?  — Ага, — Вадим, кажется, улыбнулся ещё шире, хотя вряд ли это возможно, — тигр. Назарова не была экспертом в породах, но что-то ей подсказывало, что кошачья подстилка, по ошибке купленная Уваровым для сына, вряд ли подойдёт этому зверю. И, к сожалению, она слишком хорошо понимала, что муж не шутил.