Joint Custody (Совместная опека)

      Бобби уставился на страницу, но слова слились воедино, превращая рукописные штрихи в аморфные капли увядающих, выцвевших чернил. Он устало моргнул, но и это не помогло. Может быть, пришло время сдаться и купить себе лупу? Лупа лучше чем очки, потому что если он купит очки, то это означает…       «Ну, черт возьми, кого я обманываю? Я старею и мне давно пора уйти на пенсию».       Но может быть все-таки ему просто нужно больше света. Может стоит купить нормальные лампочки, вместо этого старья 60-х годов. Он испортил глаза, потому что проштудировал столько старых текстов. Особенно рукописных, или тех, которые сделаны на бедных печатных станках с плохими чернилами.       — Но ты дешевый сукин сын, Бобби Сингер, — пробормотал он и потянулся к бутылке, чтобы налить еще одну порцию виски в стакан.       На улице стояла ночь, и с крыльца в окна лился тусклый свет. Под столом, улегшись на плетеном выцветшем ковре, спал Рамсфелд дергая лапами, словно во сне гонялся за кроликами.       Бобби хмыкнул, делая глоток виски и наблюдая за собакой. Скорее всего, охотится на демонов во сне, решил он. Как никак это же собака охотника       Когда зазвонил телефон, Сингер испуганно дернулся. К своему огорчению он понял, что начал клевать носом над книгой, но, по крайней мере, удержал стакан в руках. Если бы он пролил виски на текст, это было бы трагедией. Бобби встал со скрипучего стула и подошел к телефону, что висел на стене. И только тогда понял, что это его личный номер. Поэтому он мог быть самим собой, а не членом различных федеральных организаций.       Подняв трубку, Бобби глянул на настенные часы.       — Кто ты, черт возьми, такой, чтобы звонить мне после 11 вечера, и какого черта ты хочешь?       На линии была тишина. Бобби уже решил повесить трубку, но потом услышал что-то на другом конце: вздох, потом бормотание. Но ничего не смог разобрать. Может кто-то был ранен, или пьян, или совершенно измучен. Затем он услышал:       — Это Джон.       — Я знаю много Джонов, — зарычал Бобби. — Какой..? — А потом он замолчал, не договорив. — Джон Винчестер? — с изумлением спросил он.       — Да, это я. — Опять в трубке была тишина. Потом Джон неуверенно продолжил: — Послушай, Бобби, я знаю, что ты сказал мне не показываться у тебя на пороге, и я не собираюсь мозолить тебе глаза. Может быть, мне не стоило звонить, но… — Голос, который Бобби не слышал в течении многих лет затих, а затем Винчестер с надеждой продолжил: — Я хочу попросить об одолжении.       Бобби почувствовал желание плюнуть, но это испачкало бы его пол.       — Джон…       — Не для меня, — поспешно добавил Винчестер. — Для моих мальчиков, Бобби. Они не имеют никакого отношения к нашей ссоре. Это мы были как два упрямых барана. Так что дело не в нас с тобой. Все дело в них.       Раздражение Бобби немедленно сменилось страхом.       — Они в порядке?       — Они в порядке. Лучше, чем в порядке, на самом деле. — Сингер с удивлением услышал в голосе Джона гордость. — Ты бы видел их, Бобби. Он так выросли. Дин очень похож на мать, такой же дерзкий и задорный. А Сэмми… ну, ты бы никогда его не узнал. Ребенок так вымахал, Бобби. Стал выше меня на два-три дюйма.       — Сэм такой высокий? — Это было невероятно. — Он всегда был тощим ребенком!       Джон усмехнулся.       — Ты должен был видеть, как дулся Дин, когда понял, что младший брат стал выше его. Переживал, что больше не будет старшим братом.       Прошло несколько лет с тех пор, как Бобби в последний раз видел мальчиков. Дин тогда был такой же крепкий, как и его отец, и было видно, что он станет высоким. Сэм всегда был худым как бобовый стебель, но для своего возраста он был мелким. То, что он стал выше отца, в котором было около шести-двух, было поразительно.       Но Джон звонил не из-за ностальгии. Бобби почесал бороду и сдвинул кепку на затылок. Он вспомнил, как они с Джоном Винчестером расстались.       — Ладно, если это для твоих мальчиков, а не для тебя, я сделаю это. Что тебе нужно?       — Я близок к тому, чтобы достать этого ублюдка, — сказал Джон. — Очень близко, Бобби. И у меня наконец-то есть кое-что, что может уничтожить этого желтоглазого сукина сына.       Бобби прикусил язык, опасаясь, что скажет то, о чем потом пожалеет. Он слышал этот припев от стольких охотников в течение многих лет, и большинства из них уже не было в живых.       — Джон, он один из самых могущественных демонов, о которых я когда-либо слышал. У тебя должно быть что-то особенное.       — Это пистолет. Его сделал Сэмюэль Кольт... да тот самый. И этот кольт может убить все сверхъестественное. Так и будет, Бобби. Одна пуля, в голову или сердце, и все кончено.       И в этом тоне Бобби услышал одержимость местью, которая всегда толкала Джона Винчестера вперед. Как всегда, часть его восхищалась отвагой Джона, решимостью, которая позволила ему стать лучшим из всех охотников, которых знал Бобби. Другая его часть, часть, которая открыла стареющее сердце двум безродным мальчикам, злилась на Джона из-за этих ребят.       — Отец с двумя маленькими сыновьями не должен охотиться, — сказал он Джону той далекой ночью. — У охотников просто нет семей. Дай своим мальчикам реальную жизнь. Они потеряли мать, не забирай у них и отца.       Тогда они много чего наговорили друг другу, и, в конце концов, Бобби взял в руки дробовик, и приказал Винчестеру навсегда покинуть его собственность. Он не понимал, что в тот момент прогнал и мальчиков, хотя это точно не было его намерением. Но Бобби должен был знать, что такой гордый и упрямый человек, как Джон Винчестер не позволил бы своим сыновьям ступить там, куда ему вход заказан.       — Теперь они взрослые люди, Бобби, — продолжал Джон. — Они больше не дети, и я старался вырастить их сильными и подготовленными. Но ты был прав той ночью, отчасти прав, во всяком случае. Я не буду извиняться за то, что сказал тогда. Они были моими детьми, а не твоими, но ты был прав - у них не было такой жизни, которую они заслуживали. Я виноват в этом, потому что был их командиром, а не отцом. Так что… — Джон заколебался, потом продолжил: — Если я убью сукина сына, то, возможно, все закончится. Сэм сможет вернуться в школу, и может быть Дин успокоится, подарит мне несколько внуков. Но если это не так… черт, Бобби, я хороший охотник, но не глупый. Эта штука убивает десятилетиями, может быть, столетиями. Нет никаких гарантий, что это не заберет и меня. И если это случится, моим мальчикам понадобится отец. Бог знает, что я никогда не был хорошим отцом, как ты и сказал той ночью. Я думаю, что ты мог бы быть им.       — Это действительно Джон Винчестер? — спросил изумленно Бобби.       — Это я, Бобби. И я говорю серьезно. Я многое хотел бы изменить, если бы мог, чтобы компенсировать все дерьмо которое… Но я не могу. Я просто хочу… — Джон замешкался. — Ну, я слишком много отсутствовал в их жизни, и хочу, чтобы у них был кто-то, если для меня все закончится плохо.       Бобби в шоке молчал. Какой человек завещает своих сыновей другому? Тот, который любит их.       Бобби помнил этих ребят. Дин, состоявший из солнечного света и улыбки, каждое лето копался в двигателях, перемазавшись в масле, но делая из машины конфетку. Сэм часами сидел на диване, уткнув нос в книгу и потерявшись в воображаемых мирах. Он выходил на воздух, только когда его брат забирал у него книгу.       — Они выросли, — сказал Винчестер. — Но все еще нуждаются в отце.       Бобби почувствовал, как на глаза навернулись слезы.       — Ты знаешь, что я сделаю все для этих мальчиков. Все, что им нужно.       — Если все пойдет так, как я надеюсь, это не понадобится. Но, если… - Молчание было громче любых слов, в нем был страх и надежда.       — Если все пойдет так, как ты надеешься, — наконец сказал Бобби. — Ты привезешь этих мальчиков. Слышишь меня, Джон? Привези с собой этих парней. И мы выпьем пару стаканчиков, ты и я, как в старые времена. И ты расскажешь мне все подробности о том, как ты пристрелил этого сукиного сына. Ты понял меня?       — Да. — Хрипло ответил Джон. — Да, Бобби. Я понял.       — Тогда, хорошо. А теперь положи трубку и дай старику немного поспать.       — Спокойной ночи, Бобби.       Бобби повесил трубку, вернулся в кабинет, выключил свет и поднялся наверх.       Было бы хорошо, если бы мальчики снова приехали к нему домой, после того, как все закончится. Он даже Джона будет рад видеть. Ну, пока они не столкнуться лбами. А они точно это сделают.       — Упрямый сукин сын, — пробормотал Бобби, поднимаясь по скрипящей лестнице. — Тебе лучше выйти из этой ситуации живым, балбес.       Он хотел чтобы между ними было все хорошо. Чтобы они прожили долгие годы, чтобы стали старыми и немощными, когда им обоим может понадобятся очки, чтобы читать или что-то убить. Продолжительность жизни охотников была слишком короткой, и он понимал, что они потеряли слишком много времени из-за гордыни и эго.       — Привези этих мальчиков, — пробормотал Бобби, входя в спальню, которую раньше делил со своей женой. — Будет приятно видеть вас всех троих.       И все же он понял, когда снял свою кепку и повесил ее на крючок на стене, что даже если Джон Винчестер убьет демона, ничего не закончится. Не после двадцати с лишним лет охоты. Это никогда не закончится ни для кого из Винчестеров.       И это разрывало сердце Бобби Сингера.