Слишком Эмоционально

Было довольно прохладно, но не настолько, чтобы бежать поскорее в школу, а вполне терпимо — как рез для того, чтобы спокойно дойти и придумать оправдание. — Хм... — задумался Салли. — Я могу сказать, что оставил подарок дома и завтра принесу, или просто признаться, что совершенно забыл про праздник... Нет, лучше скажу, что оставил дома. Вот только что? А, ну я просто красиво заверну всякие старые диски с играми, которые мне уже надоели. Всё равно Трэвис никогда не приходил ко мне в гости поиграть, — парень, рассуждающий вслух и ищущий отговорки, удовлетворённо кивнул. — Ну вот и подарок нашёлся! Но несмотря на быстро пришедшее решение проблемы, Салли задумался. Он ни разу не забывал о дне рождении лучшего друга, никогда, а вчера это вылетело из головы и после школы в магазин он не сгонял. Это было странно. Придя в школу, Сал быстро скинул лёгкую куртку и сразу направился к Эшли и Трэвису, что стояли возле своих шкафчиков. — Привет, Салли! — довольно весело поздоровался Трэвис. В ответ Сал попытался выдавить улыбку — кривую и непонятную, но сойдёт. — Привет! С днем рождения! — парень компенсировал неудачную улыбку как можно более приятным голосом. — Я забыл подарок дома, завтра принесу. — Ладно, — улыбнулся Трэвис. Похоже, ему было достаточно обычного поздравления. — Счастья, здоровья, всей хуйни, — добавила Эшли и даже обняла именинника. Наблюдая за этим, Сал впервые подумал, что из них бы вышла неплохая пара. Ему самому Эш нравилась исключительно как подруга, да и не подойдёт он ей, а вот Трэвис... он отличается от всех её бывших, и она ему, похоже, нравится. Хотя, хуй его знает, странный человек этот Трэвис. Не в плане внешности, конечно, но воспитанием и характером. Парень на вид казался самым обычным, и лишь единицы знали, как непросто ему приходилось. Отец — священник, придерживщийся строгих правил и к этому же приучающий сына — нередко его бил. Не сильно, но всё-таки. Матери у Трэвиса не было, в отец, похоже, с девушками знакомиться не собирался. Интересно, почему? Салли не так уж часто видел отца Трэвиса, но на несчастного человека, тоскующего по горячо любимой жене, тот похож явно не был. — Как дела, кстати? — поинтересовалась Эш у Трэвиса. Сегодня она была особенно мила — даже в привычном заправлении волос за ухо сквозила доброжелательность. — Эм... — протянул Трэвис, почесав затылок. Так парень делал только тогда, когда пытался что-то придумать. Уж Сал-то знает все его привычки! "Он сейчас нам соврёт?" — поинтересовался вам у себя Салли, и в итоге решил выслушать ответ. По интонации он легко определит, врёт ли Трэвис. — Да всё отлично, а к чему вопрос? — ответил он, внимательно глядя в глаза Эшли. Девушка пожала плечами: — Да так, просто, — промямлила она. Ребята и продолжили бы так стоять, если бы за спиной Салли не послышались шаги. Кто-то положил на плечо Эшли руку, и девушка резко повернулась. Сал последовал её примеру, а Трэвис даже не шелохнулся, с каким-то презрением посмотрев на подошедшего Ларри Дженистона. — Всё в силе? — Ларри улыбнулся Эш. Похоже, он просто клеится к ней. Забавно, в школе первый день, а уже смог обратить на себя внимание Нэил... Чтобы отвлечься от этих мыслей парень посмотрел на Трэвиса. Тот, прищурившись, пялился на Ларри. Глаза его метали молнии — негодование, удивление, злоба, полный набор негативных эмоций на дне зрачков. — Да, конечно, — улыбнулась Эш, не замечая атмосферу вокруг, и подмигнула. Салли уже ненавидел эту чертову привычку Эшли вечно подмигивать, на что-то намекая! *** Со дня рождения Трэвиса прошел месяц. Салли сидел в комнате, но не у себя, а у Ларри. Что он там делал? В последнее время отец часто заставлял его ходить к Ларри и наоборот, терпеть парня в гостях у себя. Папа задерживался на работе, не ночевал дома, а из квартиры выгонял, объясняя это тем, что ему надо что-то починить. Непонятно, зачем... и так весь месяц! За это время Салли ещё больше стал недолюбливать Ларри — ежедневное общение с ним выбешивало парня. Обычно Феррелл просто делал уроки, сидя за кухонным столом, или же тупил в телефон, изредка обмениваясь недружелюбными взглядами с соседом. Так и было в этот раз. Салли закончил делать домашку и пошел в комнату, чтобы как обычно залипнуть в соц-сетях, пока отец всё-таки не придет. *** В это же время Трэвис возвращался домой. Жил он в большом двухэтажном доме на самом краю улицы, но дошёл, на удивление, быстро. Сегодня учительница попросила его задержаться, чтобы переписать эту гребанную контрольную, за которую Трэвис получил низший балл. Вроде бы, переписал он успешно, но все контрольные и тесты давались парню невероятно тяжело! Открыв тяжёлую дверь и войдя в дом, Трэвис прошёл в прихожую. Быстро снял куртку, повесил её на большой золотистый крючок, и отправился в гостиную. Там расположился его отец, мирно сидевший в кремле и читающий книгу. Мужчина поднял глаза на сына и поприветствовал его: — Привет, сын. Ты сегодня поздно, — пробурчал он. — Э-э... меня задержала учительница, — не соврал Трэвис и невинно посмотрел на отца, словно извиняясь за то, что не предупредил. — Опять проблемы с учёбой? — поинтересовался отец. — Впрочем, это не столь важно. Я хотел с тобой поговорить по другому поводу. Ты грешен, сын мой! — Что? Ты о чём? — попятился парень, недоуменно и испуганно посмотрев на отца. Как же ему надоели избиения! — Знал ты, что гомосексуализм, — на этом слове он поморщился и зло сверкнул глазами, — это грех? Я всё знаю, падла! — отец громко стукнул по журнальному столику и встал с кресла. — Папа, нет! Пожалуйста, не бей! — Трэвис закрыл руками лицо и отшатнулся. Мистер Вилсон замахнулся рукой и ударил со всей силы прямо по рукам, сбив ладони с головы. Трэвис приготовился к очередному удару, но папа резко убрал руку и сел на диван. Спустя пару минут гробовой тишины он вымолвил: — Раз уж такое дело пошло... — он снова встал и уверенно пошел к сыну. "С чего он взял, что я гей? Я даже с Салли не обнимаюсь, что за глупые предъявы?" — думал Трэвис в эти безмолвные минуты. Отец уже был совсем близко и стоял, смотря сверху вниз на беспомощного блондина, сжимавшего некрепкие руки в кулаках и зажмурившегося от страха. Но мужчина лишь рассматривал сына и ничего не делал. — Прошу, не бей! Я не гей, клянусь! — завопил Трэвис. — Твои клятвы ничего не стоят! — закричал Вилсон, заставляя сына резко замолчать. — Значит, нравятся мальчики? Хочешь узнать, каково это? Трэвис удивлённо посмотрел на отца. "Что он сделает?" — пронеслась мысль в голове. Мистер Вилсон схватил парня за руку и потащил в свою комнату. Швырнув сына на кровать со всей силы, он молча захлопнул дверь с другой стороны. Похоже, ещё и закрыл дверь на замок, но Трэвис проверять не решился. Он сполз на пол и стал плакать. "Когда это все закончится?" — думал он, заливая слезами пол. Обхватив коленки, парень трясся в углу и плакал. Знал бы он, что скоро будет ещё хуже... Дверь резко открылась и в комнату вошел отец, но не один. Рядом с ним стоял высокий мужчина лет сорока пяти-пятидесяти. У него была совсем небольшая борода, чёрные штаны и такая же чёрная рубашка. — Это Дэниель, и он проучит тебя, — пробурчал отец, оставив Трэвис наедине с мужчиной. Дэниель поднял мальчика за плечи и произнёс: — Не бойся... *** Телефон Салли резко зазвонил. Звонила Диана, и Сал сразу взял трубку: — Сынок, меня отпустили пораньше. Я в магазин заскочила, а сейчас иду домой. Встретишь меня? Пакеты получились слишком тяжёлые! — произнёс голос из трубки. — Ладно, мам, — ответил Салл, сбрасывая вызов и резко срываясь с места. — Моя мама приехала. Я пойду домой, пока, — процедил Феррелл и вышел из комнаты. *** Вот, Салли уже шел с мамой по коридору в сторону квартиры. Диана сегодня была на редкость грустной, но вряд ли это как-то скажется на её отношении к сыну или мужу. Возможно, начальник опять сделал выговор, а может, всему виной гадкая погода. Женщина открыла дверь — ключ два раза повернулся в замке, тихо щёлкнув. А в следующую секунду мир погрузился в вязкую тишину, ведь глазам открылась ужасная картина: свечи на столе, красивые женские туфли у порога и два человека, сидящих на диване и... целующихся! — Лиза? Что ты здесь делаешь?! — вскрикнул Салли, как только всё осознал. Женщина отскочила от Генри и быстрым движением стёрла размазанную помаду с уголков губ. — Диана? П-почему ты здесь? — нервно спросил отец Салли, уже понимая, что ответа не получит. Диана, чьё лицо потеряло грустное выражение и теперь наливалось нездоровой злостью, прожигала мужа гневным взглядом. Губы покраснели от постоянных укусов, казалось, сейчас она просто порвёт их в клочья. Мысли в голове закипали, Салли слышал, как сильно бьётся сердце матери. Он трясущимися руками схватил её ледяные ладони и хотел увести из квартиры, но уже было слишком поздно. Лиза, подхватив свои вещи, скорее всего побежала домой, а вот Генри оставался неподвижным всё это время. Мама метнулась в сторону кухонного стола и прижалась к нему руками. — Зачем?! Зачем ты это сделал? Я догадывалась, но... но я думала, это просто паранойя! — вскричала женщина, протягивая руку в сторону столовых приборов. — Мам, всё хорошо! Ты не так всё поняла, не нервничай, а то будет как в прошлый раз, — пытался успокоить её Салли, делая шаг к матери. — Заткнись! — ответом ему послужил крик. — Салли знал обо всём?! — Нет! Клянусь, я не знал! — ответил Сал, чувствуя, что уже не может говорить что-то внятное. Какая же отец всё-таки тварь! Генри наблюдал за сценой со стороны, стоя на месте и явно не собираясь подходить. — Ты! — заорала Диана, резко дернув рукой. В ладони сверкнуло лезвие кухонного ножа. — Ты ребёнок этой связи! Ненавижу тебя! В это мгновение женщина подскочила к Салли. Парень, обладавший не самой хорошей реакцией, даже не подумал отскочить или закрыть лицо руками. За долю секунды мама изо всех сил полоснула ножом по нижней части лица сына, разрезав часть губы, щеку и задев крыло носа. Раздался оглушительный крик, парень пошатнулся и упал, инстинктивно сжимая раны и ощущая под пальцами горячую кровь. Генри наконец рванулся к ним, выбив нож из рук Дианы и схватив её сзади. Окровавленное лезвие со звоном упало, но похоже, женщине было всё равно. — Я ещё это припомню вам всем! — закричала она и, ловко вывернувшись из рук Генри, выбежала из квартиры. Боль пронзила лицо парня, заставив снова и снова корчиться в судорогах. Закрывая руками нижнюю часть лица, он чувствовал, как кровь хлещет из располосованной щеки. Каждый вдох давался с трудом, а выдыхать приходилось много и часто. Слёзы градом катились из покрасневших глаз. Он не знал, кого винить в случившемся, но какая сейчас нахуй разница?! Это больно, больно не только физически, но и... словно тело разрывало на куски, в груди пылал пожар, а вместе с подбородком кровью обливалась и душа Салли. Отец резко сорвался с места и подбежал к сыну: — Сал? Сал, ты меня слышишь? Я сейчас вызову скорую!