Новый год с Россией

Сидя возле окна с кружкой горячего какао, на поверхности которого плавало несколько зефирок, Швеция с нетерпением ждал возвращения Финляндии, который как и все предыдущие Новые годы разносил подарки детям и странам. Когда Швеция оторвал взгляд от окна, в которое угрюмо смотрел на протяжении десяти минут, в его голову невольно закралась мысль о том, что Тино уже вряд ли приедет встречать Новый Год с ним. В прошлый раз Финляндия оправдал своё отсутствие тем, что другие страны позвали его за праздничный стол, и, хорошо зная Америку, Тино просто не смог отклонить это предложение. Надеясь на лучшее, Швеция решил прогуляться, заодно и заглянуть на огонёк к другим странам. Если вдруг Финляндия не у них, значит, с ним что-то случилось и ему нужна помощь. Разумеется, искать нашего финна в доме скандинавов — дохлое дело, его там не будет, это как пить дать. Значит, стоит заглянуть к Америке, Англии, на всякий случай к Китаю, вдруг у Финляндии и правда сломались сани, а Яо как бы случайно проходил мимо и решил помочь бедолаге, забарыжив тому свой одноразовый хлам, которым пользоваться опасней нежели использовать неисправную вещь. Так же стоит заглянуть к России, который в виду своего авторитета мог утянуть Тино пропустить вместе с ним по стаканчику. К тому же финская водка — это настоящая достопримечательность. А у России с самого утра и минутки свободной нет, весь в делах и заботах. Сначала нужно было дом украсить, а наш Ваня относился к тем немногим любителям, которые предпочитают оставлять все дела на завтра, а когда это самое завтра настаёт, начинают выполнять обещанное, поскольку тянуть уже просто некуда. Потом Ване предстояла задача посложнее — украсить ёлку, развесить гирлянды и приготовить хотя бы небольшой новогодний стол с праздничными блюдами. У России всё шло по плану, но приход Пруссии однозначно выбивался из проложенного маршрута. Но с другой стороны, приход этого фрица был очень даже кстати, потому что Гилберт, несмотря на свою природную вредность, помог со всем вышеперечисленным, чему Ванюша был несказанно рад. — Гилберт! Не суй свой сопликопательный палец в банку с вареньем! — ругал его Иван видя, как тот решил опробовать заманчивую банку домашней закрутки с медово-жёлтым содержимым. — Больше на мёд похоже, — заявил Пруссия, продолжая уничтожать содержимое литровой банки, макая в неё указательный палец, а после усердно облизывая его. — А вот эти кругляшки на вкус как яблоко. — Это и есть яблоки, — вздохнул Ваня, забирая своё добро обратно и плотно закрывая его крышкой. — Это медово-яблочный джем, я его берегу на Новый год. Водя кончиком языка по всё ещё липким губам, слизывая остатки сладкого лакомства, Гилберт подошёл к раковине вымыть руки и рот заодно. Эта закрутка была сделана в единственном экземпляре в качестве эксперимента для пробы, и, судя по довольно ухмыляющемуся лицу Гилберта, джем явно удался на славу. Но Ивану всё же было интересно узнать мнение того, кто первым его попробовал. — Понравилось? — стеснительно спросил Ваня. — Сам делал. — Я с жадинами не разговариваю, — фыркнул Гилберт, театрально задрав нос, на что Иван лишь вздохнул. Опять этот Гилберт взялся за старое, мог бы уж и похвалить чужой труд и вежливо попросить угостить себя этими яблоками в меду, которые по рецепту почему-то называются джемом. Неожиданно раздавшийся звонок в дверь заставил обоих стран вздрогнуть и переглянуться с немым вопросом, кто это может быть. Пруссия пожал плечами, как бы говоря, мол, не знаю, я никого не звал. Иван молча кивнул, с вопросительным взглядом выходя в коридор. Он ведь тоже никого не ждал да и не звал. Может, кто-то из сестёр решил самолично поздравить брата с Новым годом? Тихонько, на цыпочках подойдя к двери, Иван украдкой посмотрел в глазок и увидел того, кого меньше всего ожидал увидеть. За дверью стоял Швеция с каменным лицом, он не выглядел злым или недовольным, наверное что-то с Финляндией случилось, и он решил прийти к России за… советом? Или бинтами? Когда сзади к нему подошёл Гилберт и спросил, кто там пришёл, Иван тихонько шепнул ответ ему на ухо. После этого повисла пауза, Россия сильно сомневался в том, стоит ли открывать дверь, или же стоило притвориться, что никого нет дома. Гилберт мучился с похожей дилеммой. В случае чего он-то всегда сумеет убежать к брату, а вот Россия… Ему из собственной страны бежать некуда. — Открой, — неуверенно прошептал Гилберт, на всякий случай спрятавшись за широкую спину России. Открыв дверь, Россия с полминуты молча смотрел на незваного гостя не в силах заговорить первым, и к его удаче первым осмелился нарушить тишину Швеция. — Жена, — невнятно пробормотал Бервальд. — Ты ищешь Финляндию? Он ещё не появлялся. Можешь зайти и подождать его, если хочешь, — быстро протараторил Иван, уже после осознавая всю суть сказанного. Бервальд молча кивнул и прошёл в дом, пользуясь гостеприимством Ивана, пока тот не передумал. Конечно, сидеть на одном месте в его случае было не самым лучшим решением задачи, но если Финляндия ещё не появлялся на территории РФ, значит есть просто огромнейшая вероятность того, что он обязательно рано или поздно здесь появится. Пока Швеция рылся в шкафу в поисках достойной литературы, чтобы скоротать время в ожидании своей потенциальной «жены», Россия с Пруссией продолжали украшать дом. — Гилберт, почему весь холодильник забит колбасой и сосисками? — ворчал Иван, принявшись готовить праздничные блюда. — Это кошки её принесли, — с ехидством ответил Пруссия, продолжая строить грандиозные планы на текущий вечер, да и весь праздник в целом. — А пять ящиков пива в погребе как оказались? — Это кошки!.. — Они ещё там насрали, — резко добавил Ваня, случайно перебив Гилберта. — А, ну, это я, — со смехом заявил немец. Когда украшение и приготовление праздничного стола подошло к концу, Пруссия забегал по углам, не понимая, куда он только мог сунуть подарок, приготовленный для России ещё задолго до Нового Года. Этой нахальной маленькой синей коробочки, обвязанной алой ленточкой, нигде не было, значит, он забыл её у брата. Открыв входную дверь, Пруссия хотел было незаметно выскользнуть наружу, а после вернуться уже с подарком, но его быстро заметили. — Уходишь, — констатировал Иван, протягивая ему подарочную коробочку золотистого цвета с зелёной ленточкой, — вот, передай Германии. Кивнув, Гилберт, с подступившей к горлу ревностью выхватил подарок из рук Ивана и поспешил удалиться с ним за дверь. Пожав плечами, искренне не понимая, чем только вызвано подобное поведение Гилберта, Иван вернулся к своему заскучавшему гостю. — Один празднуешь? — поинтересовался Швеция, оторвав взгляд от своего чтива. — Да, — кивнул Россия, — теперь один. Изначально планировал с Гилбертом, но он ушёл к брату. От столь кислого ответа в горле Швеции неприятно запершило. Взяв стоящий на небольшом кофейном столике графин с… кажется, компотом, Бервальд, не тратя время на разрешение, налил его в стоящий рядом стакан и тут же залпом опустошил. Судя по жжению в горле и лёгкому головокружению, это был совсем не компотик, а какая-то наливка. Градусов в ней, конечно, немного, но с учётом того, что Бервальд не употребляет алкоголь уже больше двух лет, даже эта наливка знатно ударила в голову. Косо наблюдая за действиями гостя, Россия тоже решил смочить горло, но как ни странно, выбор нашего Вани пал на самый обычный апельсиновый сок, графин с которым он не смог крепко удержать в руках. — Ну вот ведь!.. Облился, — ворчал Иван, снимая с себя испорченный свитер. — Только сегодня надел и уже можно выбрасывать… Даже на футболку попало. Стянув с себя ещё и футболку, Россия хотел было пойти наверх чтобы переодеться, но его неожиданно остановил Швеция. — Жена. Не сразу сообразив, что речь идёт о нём, Россия завертел головой по сторонам, пытаясь отыскать взглядом Финляндию, но того нигде не было. Эта беготня взглядом могла продолжаться поистине долго, если бы Швеция не поднялся с насиженного места и не подошёл к Ивану, чем прибавил тому вопросов своим поведением. Так как у этих стран был одинаковый рост, если, конечно, не уточнять его вплоть до миллиметра, то их взгляды быстро встретились. Эта смущающая близость несколько напугала Ивана, заставив рефлекторно отшатнуться, назад наступив на… кажется, это был очередной моток смотанных гирлянд. Не удержав равновесие, Иван тут же плюхнулся на мягкое место. — Ну сколько раз просил не разбрасывать их, а складывать в коробку, — тихо ворчал Россия, медленно поднимаясь на ноги, скрыв своё смущение за длинной чёлкой. России было стыдно вот так по-детски свалиться на пол перед гостем, хотя Бервальд даже и не засмеялся над ним, но по его тонким губам, чуть изогнутым в улыбке, было понятно, что ему весело. — Ушибся? Иван вздрогнул, но скорее не от столь неожиданного вопроса, пущенного шведом в свой адрес, а от звука его голоса, он был не таким как обычно — тихим и хрипловатым, ведь Швеция тот ещё курильщик, за что Финляндия часто его ругает. Голос Швеции звучал более чётко и уверенно, в нём даже сумели проскользнуть нотки заботы. Пробубнив едва различимое слово «нет» на своём русском, Россия поднял забытую, возможно, вовсе не Гилбертом, а им самим гирлянду и понёс её в кладовку, где в общем-то хранилось всё от гирлянд до туалетной бумаги, и надо заметить, что если в туалете та резко закончится, то бежать придётся со второго этажа на первый. Вот так строители пошутили, когда устанавливали санузел. Закинув аккуратно смотанный моток гирлянды в коробку, Иван едва не закричал, когда к его спине прижался Швеция, после чего последовал робкий поцелуй в шею, Россия кожей почувствовал холод, исходящий от металлической оправы его очков. — Ш-Швеция… — бормотал Брагинский, уже поистине не зная, как отвязаться от столь настырного гостя. — Нас могут увидеть. Конечно, попытка отпугнуть таким образом от себя шведа не увенчалась успехом, Бервальд только сильнее прижался к Ивану, но попробовать стоило. — Мне пофиг, — в несвойственной для себя манере отозвался Бервальд, поцеловав этого ершистого русского в плечо. Однако не стоит расхаживать перед мужиками, чьё телосложение крепче дубового шкафа, без футболки, это наш Ванечка хорошо усвоил, хотя и на это были свои причины. Всё же сумев выскользнуть из объятий Швеции, Россия побежал в свою комнату с мыслью срочно надеть на себя хоть что-нибудь. Что угодно, лишь бы прикрыться, иначе случится беда. Бервальд не торопясь проследовал за ним и застал Ивана, стоящего перед открытым шкафом в одних трусах, на брюки так же попали капли сока, поэтому пришлось их тоже снять. Подойдя и закрыв дверцу шкафа, Бервальд утянул русского в сторону кровати, незамедлительно отправив на неё Россию. Иван лежал спокойно и молча, ну не хотелось ему под самый Новый год ругаться, особенно с кем-то из стран. С одной стороны, он был не против половой связи со Швецией, всё же после ухода Гилберта ему только и осталось, что довольствоваться Бервальдом, пока тот не пришёл в себя. А с другой стороны, России не очень хотелось подставлять зад, ему уже доводилось быть снизу и ему это совершенно не понравилось. После такого секса всё тело болит и спину ужасно ломит. Губы шведа коснулись Ивана, внутри которого продолжали воевать противоречивые чувства. В конечном итоге Ваня не сразу, но ответил Бервальду, вовлекая его в шальной поцелуй, разорвав который Швеция стянул с себя похожий свитер, что Иван ранее облил соком, под которым была бирюзовая рубашка. Россия помог ему совладать со всеми пуговицами, а после вновь утянул этого тихоню в очередной поцелуй. Сколько прошло времени за этими поцелуями, сложно сказать, но в очередной раз отстранившись, они поняли, что оба голые и более чем готовые к переходу на следующую ступень. Бервальд первым сообразил, что нужно делать дальше, поэтому сполз ниже и, развернув Ивана в более удобное для себя положение, взял его возбуждённый член в свою ладонь и сделал резкое движение рукой вверх-вниз, сдавленный стон стал лучшей наградой его действиям. Швеция явно решил поиграть с Россией, поэтому ради собственного эксперимента осторожно облизнул головку его члена и, осознав, что Ивану приятно, заглотил её, продолжая щекотать языком у себя во рту, постепенно заглатывая член Ивана всё глубже и глубже. Будучи взятым в «блокаду» шведской армией, Россия случайно вспомнил Полтаву, ещё чуть-чуть и ему покажут Курскую дугу, в смысле Ивану. Из мыслей его вырвала рука Швеции, требовательным жестом прося подать ему что-то. Брагинскому потребовалось несколько минут на осознание того, что во время столь тонкого процесса может понадобится шведу. Передав тюбик лубриканта, Иван зажмурил глаза в ожидании, когда неприятно шершавые пальцы шведа коснутся его анального отверстия, протискиваясь внутрь. Опасения оказались не напрасными, пальцы у Швеции и правда были неприятными, но это ещё можно было стерпеть, всё же они были не столь неприятны, как шутки Пруссии до секса, во время него и после. На растяжку не потребовалось много времени, решив, что Россия уже готов, Швеция приставил головку члена, медленно начиная входить и чувствуя, как Иван дрожит всем телом. Наклонившись, Бервальд поцеловал его в уголок губ, хоть немного помогая справиться с болью. Первые несколько толчков были самыми болезненными, после Иван начал привыкать к Швеции и даже стал толкаться ему на встречу, а стоило Бервальду задеть внутри него нужную точку, как Иван сдавленно вскрикнул, чуть выгнувшись в спине. Сминая руками простынь до побеления костяшек пальцев, Россия, несмотря на всё происходящее, старался сдерживать свои стоны, возможно, потому что глубоко внутри него всё ещё теплился огонёк надежды на возвращение Пруссии. Если Гилберт придёт и услышит его, то точно не простит измены. Швеция от природы был тихим и скромным, поэтому даже во время секса его стоны звучали ничтожно тихо, следственно о криках тут даже и речи быть не может. Толчок за толчком, от такого перепада температур в комнате запотели окна, занавешенными плотными шторами. Но нашим героям сейчас было не до штор с окнами, на данный момент их волновал лишь один вопрос — как бы не сломать кровать, которая уже несколько минут жалобно скрипела под их натиском. Россия не выдержал первым и кончил себе на живот, Швеция же нагнал его после, излившись внутрь. Лежа напротив друг друга, они синхронно закрывают глаза, опять же соприкасаясь губами. Столь не вовремя возвратившийся домой Пруссия стал разыскивать по всему дому Россию и первым делом решил заглянуть в спальню. Войдя в комнату и увидев спящего Ивана в объятиях другого мужчины, Пруссия был готов в ту же минуту выбросить этот шведский «шкаф» в окно, но вместо этого он шумно проглотил скопившуюся во рту слюну и, молча оставив подарок на прикроватной тумбочке, вышел из комнаты. — С Новым годом, Россия, — прошептал он в пустоту, спускаясь по лестнице. В коробочке было обручальное кольцо, Гилберт планировал сделать Ивану предложение, когда часы пробьют двенадцать, но… видно не судьба. Его возлюбленный полюбил другого мужчину и явно хочет быть вместе с ним.