***
Тогда всё казалось проще. Думалось, что ничто не сможет разрушить тот уютный мирок, который Бартон и Романова создали в маленькой квартире в Будапеште. Хотя, это то и квартирой не назовёшь. Типичная комнатка в одном из домов Будапешта. Кажется, что эту комнату спроектировал какой-то советский архитектор, целью которого было запихнуть как можно больше людей в эти пародии квартир. Но, несмотря на все явные неудобства, Клинт и Наташа неплохо там обустроились. Каждое утро она гоняла Бартона за продуктами, пока сама нежилась в постели. И всё казалось таким правильным. Не было ощущения, что в спину тебе упирается нож, а в грудь - дуло пистолета. Словно все опасности, которые привели их в эту комнатку, разом исчезли. Помнится, как однажды Наташа и Клинтон, переодевшись в гражданское, решили пройтись по улочкам старинного города. Захотели почувствовать себя обычными людьми. Кажется, даже добрая тётя-консьержка на первом этаже приняла их за женатую пару. В тот момент каждый подумал о своём. Он - о том, что как раз таки личные чувства стали причиной, по которой агент ослушался своего приказа. Она - о том, что когда-то мечтала о такой спокойной жизни. И лишь одну мысль они разделили на двоих. Эти двое были влюблены друг в друга.***
- Нат, пора вставать! Солнце уже высоко. - Отвали, Бартон, будто я похожа на ту, которой надо фотосинтезировать. Клинт лишь усмехнулся и стянул рыжую с кровати за ногу. Комната быстро наполнилась ругательствами на русском и Бартон подумал, что даже не хочет знать, кем его так старательно обзывала Чёрная Вдова. Чёрная Вдова... Этот позывной никак не вязался с той картиной, которая сейчас предстала перед лучником. Растрёпанные рыжие волосы, счастливая улыбка и его футболка, которую русская бессовестно стащила из личных запасов американца. - Клинт, что с твоим лицом? - Думаю, это называется счастье. Ты должна была привыкнуть к такому за полгода. Вдруг эту идиллию нарушил стук в дверь. Бартон пошёл узнать, кто, черт возьми, припёрся в такую рань и нарушил этот замечательный момент. На пороге стояла та самая консьержка, которой приглянулась "парочка женатиков". - Вам нужно уходить. Приходили какие-то люди и всё выпытывали у меня местонахождение пары, до ужаса похожей на вас. Они даже принесли фотографии. После этих слов женщина развернулась и пошаркала в сторону своего рабочего места. Наташа слышала всё. В этом доме до неприличия тонкие стены. К возвращению Клинта уже была собрана пара сумок со всем необходимым для них и Джерри. Именно так Бартон назвал собаку. Помнится, Наташа предложила использовать имя героя мультфильма и первое, что пришло на ум лучнику стало гордое "Джерри".***
Тогда в бегах и перестрелках они провели почти год. Каким-то чудом им удалось добраться до Штатов, где Бартон предложил кандидатуру Наташи на пост агента Щ.И.Т.а. Фьюри согласился. У Романовой появилась цель. Напарники Чёрная Вдова и Соколиный Глаз были прозваны убийцами. Лучшие друзья Наташа и Клинт были окрещены женатиками. Казалось, что теперь прозвище лучших друзей закрепится надолго. Но Бартон встретил Лору. Оба в тот момент подумали, что так будет лучше. И сейчас, сидя в джете, на котором Соколиный Глаз и Чёрная Вдова когда-то летели на первую совместную миссию, Клинт отчётливо понимал, что в отношениях с Лорой он всего лишь пытался забыться. Забыть ту рыжеволосую девчонку из Будапешта, забыть ту комнатку в старом домике. Но ничего не выходило. Чем сильнее он старался, тем ярче и многогранней были его чувства к Наташе. Как же хотелось вернуться в ту квартирку, снова ходить по утрам за продуктами, получать нагоняй от русской за то, что тот не выгулял Джерри. Хотелось спокойной жизни. Хотелось жизни с Наташей. Только у него жена и дети. Младший сын, названный в честь рыжеволосой. Да и тот уютный мирок на окраине Будапешта разрушен во время первой стычки с Таносом. Джерри покинул лучника семь лет назад. А вместо рыжеволосой на его руках лежал чёртов оранжевый камень. Воспоминания о Будапеште у них были разные. Схожим было лишь одно. Они безумно друг друга любили. - Далековато мы от Будапешта, Нат. Где-то в мире того самого злополучного камня души раздался голос русской. - Почти в недосягаемости.