пышка-пушка

Санкт-Петербург, коты и пышечная напротив Мариинки.

       А что лучше-то быть может? Такое чувство, что Хабиб, открывший эту пышечную сразу знал, насколько значимой она станет. По крайней мере, все стены он сразу котами обвесил и радио Эрмитаж там включил. А самые важные тоже сразу пришли. Поэтому сейчас, сидя за столом в углу пышечной, он не мог сдержать своей заражающей улыбки и провожать каждого умирающего радостного работника взглядом. Какими бы они, конечно, «бесталанными» не были, и как бы посуду не разбивали под мелодию духовых инструментов на фоне, он их любил. Искренне и бесповоротно.       Банкес работать устроился сюда с самого открытия. Человеком он был надёжным, если можно таковым назвать человека, который опаздывал каждый день. Но, как говорил сам Хабиб, мол, радоваться мелочам надо. Спасибо, что не пропускал. Да и отпуск-то брал он лишь один раз, и то за свой счёт, ибо и так штрафов за опоздания набрал. Просто «Лёшенька» поспать любил, поделать с этим нечего. Зато пышки у него не так часто сгорали, в отличие от некоторых, да, Тим?       А что Тим? А Тим ничего, Тим просто болтать с гостями любил, в то время, как должен был следить за тем, чтобы пышки не превратились в коричневые небольшие кружочки, из которых масла вытекало больше, чем из маминой жаренной картошечки. Зато в его смены чаевых больше всех оставляли, а он добровольно делился ими с другими работниками. Ну, почти добровольно. Просто иначе бы его «братья по несчастью» рассказали Хабибу о количестве испорченных пышек. И никого не волновало, что Шарипов и так о них знал…       Ну, а второе место по количеству чаевых определенно получала Софи, ведь своей улыбкой она заставляла всех посетителей попробовать все пышки из меню. Училась она в Консерватории, и, выпускаясь с пятого курса, пошла не в магистратуру, где её ждали давно, а в пышечную, где встретили её не сразу с распростёртыми объятиями, хотя улыбалась она также очаровательно.

***

11 июня 2017 год

//10:39//

      Казалось, что Петербург сошёл с ума, ибо на улице не было ни одного облачка и даже с утра температура воздуха поднялась до 25 градусов, а учитывая повышенную влажность, всем жителям города хотелось лечь под кондиционер и есть фруктовый лёд. Из-за того кондиционер в пышечной был включён на максимум, а Лёша, которого заставили прийти заранее, буквально засыпал за стойкой, ибо дойти до столиков было очень тяжело, хоть рабочий день ещё даже не начался. Тим в это же время протирал пыль со столиков, завывая песню Воли «Всё будет офигенно», ибо, как говорится: «в Европу? Да ну её в попу!». Ну, просто вылитая домохозяйка! Но, какого-то чёрта, в пышечную до открытия просто фурией влетела девушка. Хоть она и пыталась выглядеть серьёзной, воспитанной и очень профессиональной в пышечном деле, но в её глазах было очень просто разглядеть ещё совсем детскую наивность.       Незнакомка целенаправленно шла к стойке, где буквально спал Банкес, пока Тим провожал её непонимающим взглядом, даже не успев крикнуть, мол, закрыто ещё, куда лезешь, убьёт! Прокашлявшись, дабы безуспешно завоевать хоть каплю внимания Лёши, девушка поставленным голосом сказала:       — Я хочу работать у вас! — она поправила выбившуюся прядку волос из хвоста и с вызовом посмотрела на Банкеса.       Лёша, как кот, которого разбудили, вытащив из-под задницы тёплое одеяло, сначала осмотрелся по сторонам сонным и непонимающим взглядом, а затем и вовсе недоверчиво взглянул на нахалку, посмевшую потревожить его от сладкого и спокойного сна. Как говорится, не лезь в чужой дом со своими правилами. Точную цитату Лёша, конечно, не знал, но, если бы она удосужилась перед этим хотя бы сделать ему чашечку кофе или принести мороженое, он бы её выслушал точно внимательнее. Поэтому он лишь фыркнул и лёг обратно, прокляв её и весь её семейный род.       В полнейшем шоке от «обслуживания», девушка также оглянулась по сторонам и заприметила молодого человека, стоящего с тряпками и в тапочках. Кажется, о нормальных сотрудниках тут не слышали, да не задумывались никогда. Теперь она подошла уже к нему и заглянула в карие глаза с полной недоверчивостью, какой учили друзья в детстве. Взглядом она буквально спрашивала, мол, и это нормально у вас?       Тим как и свой сокамерник напарник фыркнул от недовольства и уже сам начал разговор:       — Для начала, рабочий день ещё не начался, могла бы подождать открытия пышечной ради приличия. И ещё, персонал не требуется, мы и вдвоём справляемся, — уверенным жестом указав на выход, усмехнулся Гринберг.       Глубоко вдохнув, девушка искренне улыбнулась, притянув этим внимание Тима и показала на объявление о наборе персонала на одной из стен заведения. Гринберг, на самом деле, сам удивился этому объявлению, ведь казалось, что пять минут назад его тут точно-точно не было, но глаза не обманешь. Верно?       Тим абсолютно точно не был рад новым сотрудникам, ведь к своему месту он относился наиболее ревностно и ему ни в коем случае не хотелось, чтобы Хабиб в этом районе полюбил хоть кого-то сильнее, чем лучшего на свете наглого бездельника и вышвырнул Тима в соседний дворик от пышечной, где пили палёную водку, казалось бы, талантливые ученики десятилетки.       Поэтому ещё раз оценив взглядом незнакомку, Гринберг решил, что уж лучше сразу ввести её в курс дела:       — Слушай, новенькая, берёшь тряпку, кидаешь сумку свою в кладовку и приступаешь к работе. Лёша, как проснётся, тебе объяснит всё, а пока просто стой на кассе. И да, с тебя 2000 чаевых, считай это своим испытательным сроком, — Тим отдал ей тряпку, захватил свои вещи одним движением руки и ушёл, захлопнув дверью, лишь напоследок кинув короткое «удачи!».       Надо ли вам объяснять, что получить чаевых чуть больше, чем 300 рублей за день в забегаловке, где даже официантов нет — это уже счастье? Но смысл отказываться, если ещё не попробовал даже? Также считала и Софи, поэтому, насчитав в конце дня 3182 рубля, она лишь с вызовом посмотрела на Гринберга и отбила Банкесу «пять». И хорошо, что Тим не знал, что в этот день в Мариинке было очередное «Лебединое озеро», а выходить на улицу и зазывать туристов — оказывается очень выгодное времяпрепровождение.       Тот день был для всех счастливым. Банкес наконец-то выспался из-за того, что все дела по пышечной взяла на себя новенькая. Гринберг спустя долгое время навестил родителей, которым искренне нужна поддержка. А Софи нашла работу в первой же забегаловке по пути, сбегая из консерватории. Хабиб, конечно, в шоке был, но тут уж поделать нечего.

***

      Хабиб всё также счастливо сидел в углу пышечной, наблюдая за тем, как Максим, стоя за стойкой, в очередной раз заигрывал с молодым человеком, образовывая немаленькую очередь. Шарипов лишь закатил глаза, ведь с таким поведением сотрудника он давно смирился. Вот только раньше эти «игрушки» сменялись у Максима довольно часто, а сейчас, уже, как месяц, Анисимов возился с одним и тем же парнем. Никто искренней цели Максима не знал и знать, если честно, не особо хотел.       Максим пришёл в пышечную не намного позже, чем Софи, да и вошёл практически также уверенно. Однако заявление о приёме на работу написал значительно раньше и Хабиб даже провёл с ним собеседование, так что вошёл он уже на правах законного мужа сотрудника. Единственное, Софи не знала о нём абсолютно, в отличие от парней и ревновать начала жутко, потому что внимание он сразу со входа приковал к себе и только себе.       Там никто и не заметил, что с ним рядом девушка зашла и оценивающим взглядом по всем пробежалась, но на Софи остановилась, бровь подняла и улыбнулась заманчиво, отчего у Авазашвили кончики ушей покраснели и дыхание приостановилось на секунду. Казалось, что выдохнуть физически не могла. Девушка та возвращалась довольно часто, но только в смены Макса, так что о ней Софи слышала лишь по рассказам. Только однажды отношения «лишь понаслышке» на новый уровень перешли.

***

21 сентября 2017 год

//22:16//

      Рабочий день подошёл к концу, Тим давно убежал из пышечной, повесив на Макса обязанности, по типу, «убрать всё к хуям» и закрыться. А дабы ему не было так скучно, позволил остаться рядом подруге. Максим, конечно, предпочёл бы не заканчивать дела, пока Илона капает на мозги, а уже ехать домой, предчувствуя встречу с кроватью, дабы передохнуть минут двадцать, а потом выдвинуться в безумный трип по барам, но никого это не волновало. Поэтому ему только и оставалось, как расставлять продукты по местам, в то время, как Илона, взглянув на время, очнулась и решила не откладывать разговор до следующего раза:       — Слушай, Мась, мне домой бежать надо, а то сантехник обещал в 22:30 быть, а ещё пока дотопаю… — Анисимов, выглянув из кухни, разочарованно посмотрел на подругу и хотел уже её выпроводить из помещения, как она продолжила, — У меня просьба к тебе, как к другу настоящему. Я девушку видела, она работает у вас, не мог бы ты ей это передать?       Соломонова аккуратно вложила в ладонь Макса небольшой конвертик и взглядом буквально молила не читать, хотя парня разрывало от любопытства. И лишь сделав вид, что никогда не посмеет прочесть личное письмо, поскорее выкинул девушку из пышечной и буквально разорвал конверт. Его улыбка моментально дотянулась до ушей и он понял, что не позволит, чтобы эти две прекрасные дамы ходили раздельно.       Поэтому на следующий день Анисимов с самого утра пришёл в смену Авазашвили, поменявшись с Банкесом, и первым же делом отдал небольшое послание. Девушка моментально села читать, нервничая так, что казалось — ещё немного и сердце её на куски разорвётся. Когда письмо было успешно прочитано, а Софи буквально прыгать от счастья начала, Максим понял, что всё здесь не зря и они здесь не зря.

***

      Так вот, Максим долго на одном человеке не зацикливался, поэтому сейчас видеть его было очень непривычно. Хабиб даже начал слишком серьёзно этого парня неизвестного воспринимать. Слишком часто видел, слишком долго сидел, а заказывал лишь кофе самый дешёвый — сразу видно, что музыкант. Казалось, что ещё немного и ради приличия Анисимову придётся его с работниками знакомить и, в-первую очередь, с Хабибом, а то вдруг парень несерьёзный… А такой нашему Максику не нужен точно!       За два года работы в этой пышечной Максим сюда парней тридцать так точно наводил, и это, если ещё не считать тех, с кем тут умудрился познакомиться. А учитывая засаленные волосы от масла… Или от того, что голову не мыл… Никто так и не понял. Таки учитывая всё это, Анисимов был настоящей звёздой и чуть ли не Куртом Кобейном. Наверное, именно поэтому к нему все притягивались, словно к магниту.       Макс просто молодой слишком. Жизнь ещё не увидел толком и хочется ему лишь творить, любить и употреблять, к сожалению. Давайте хоть тут честно говорить будем. Не может всё настолько романтично быть. И как бы писатели это скрыть не пытались, но… Молодость — это не цветы, любовь, творчество, музыка, воздух свежий, да море солёное. Молодость — алкоголь, сигареты, наркотики, перепихон в кабинке туалетной, домогательство и насилие. По крайней мере, для Макса. И да, возможно найдётся человек, с которым позабудешь о молодости такой, но сейчас это Анисимову ещё просто-напросто нужно. Он держится за это.       Поэтому все пары его до этого лишь подстегивали парня, учили новому и заставляли и дальше двигаться по скользкой дорожке. Можно ли сказать, что новый другим был? Нет, бросить он не заставлял. Человека против его воли заставить невозможно. Он лишь мотивировал. С ним Анисимов терпимее стал и мудрее. На удивление, читать даже больше стал и снова к музыке, так давно заброшенной, вернулся. Казалось, всё так и должно быть, но не кажется ли вам, что гладко всё слишком? Хотя, может это единственный раз, когда настолько гладко — это правильно?

***

Сессия. Страшное слово для всех студентов. Нет ни одного человека, для которого сессия будет любимым временем учёбы. Студенты нервничают. Студенты не спят ночами. Студенты едят от стресса. Сессия. Самое выгодное время для пышечной практически напротив училища им Н.А. Римского-Корсакова.

      Практически каждый день студенты, да и ученики десятилетки сидели за этими несчастными столиками, с которых слезал довольно-таки приличный слой лака, и смотрели в свои нотные тетрадки со слезами на глазах, пока Тим ходил вокруг них и удивлялся, как они живы ещё. Каждые десять минут он подходил к Софи и спрашивал, мол, насколько, законно будет потыкать в них пальцем и узнать всё ли в порядке? А в ответ Авазашвили лишь смеялась и говорила, чтобы сам в себя потыкал, а ребятам учиться не мешал.       Отличаются ли студенты-музыканты от адекватных? Ох, ещё как! Ну, смотрите, их легко распознать по задачнику по гармонии подмышкой, настолько большими кругами под глазами, что кажется, что там где-то глубоко спит вся могучая кучка, и, конечно, инструменту рядом, который все в своё время думают продать. А если инструмента рядом нет, то это теоретик. Его ещё легко распознать по простреленной голове. Также довольно-таки просто узнать народников с духовиками. За ними вечно летает волшебный запах перегара, да и бутылка водки палёной в руке прячется. Скрипача внешне можно моментально распознать. Если вдруг заметили человека с засосом на шее такого размера, что кажется — его партнёром точно был великан, то это уж точно наш подопытный.       Ещё один секрет отчего же у Софи был такой успех с чаевыми состоял в её музыкальном образовании. Посетители-ученики это быстро прознали и подходили к ней перемыть косточки педагогам, просто поболтать, а иногда даже попросить помощи с задачками по гармонии. Авазашвили, конечно, теоретиком не была, но пары не пропускала, от чего помогать ученикам ей было не так уж и сложно. Про неё ходили легенды… И пышкой накормит, и кофе напоит, и пледиком укроет, да ещё и с гармонией злосчастной поможет! Ну, просто святая женщина!       Благодаря этим легендам в пышечную-таки зашли два человека, которым помощь правда нужна была. И не только в гармонии. Даня забежал в пышечную в самый разгар посетителей, когда масло кипело сильнее положенного, как и мозг Авазашвили. Вот только помощь настолько срочно нужна была, что подождать часик, пока всё поуляжется — вообще не было вариантом, поэтому чуть ли не с порога Бурцев побежал к родной и любимой помощнице с нотной тетрадкой.       — Софи, дор…рогая, помоги! Я эту алеаторику… Ну, вообще не поним…маю! — подбежав к «барной» стойке и перебив девушку, которая заказывала две пышки со сгущенкой, сказал Даня.        Авазашвили посмотрела на него, как на сумасшедшего, и тяжело вздохнув, взглядом извинилась перед девушкой и прошипела на Бурцева:       — Даня, я занята! Вон, видишь парень за столиком у окна один сидит? К нему подойди, он теоретик, поможет.       Бурцев взглянул на Софи так, будто у него всё самое дорогое отобрали, скомкали и выкинули, но всё-таки к парню тому направился, ибо помощь в гармонии нужна сильнее, чем гордость. Нагло подсев к незнакомцу, Даня протянул руку и представился:       — Даня. Мне Софи сказала, что ты теорет…тик и помочь можешь, а мне, ну, о...очень надо! — умоляюще начал Бурцев в надежде на понимание и на то, что парень его из-за стола не выкинет.       Незнакомец уставшим взглядом студента изучил будущего собеседника и протянул руку в ответ:       — Олег. Ну, попробуй, Даня. Рассказывай, что непонятно.