Не сегодня, милый...

      Марин Ле Пен быстро шла по зданию телецентра, спеша на запись одного из политических ток-шоу. Там её оппонентом должен был стать её главный политический соперник и по совместительству президент Франции Эммануэль Макрон.       Проходя мимо одной из гримёрок, она остановилась. Доносящийся из-за двери голос, монотонно повторяющий свою речь, она бы узнала из сотен других. Женщина ухмыльнулась, прекрасно понимая, что аргументы, приведённые в её речи, гораздо весомее и убедительнее, и у него сегодня нет никаких шансов. Но было бы гораздо лучше и выгоднее для неё, если бы он вообще не появился на этом ток-шоу. Она прищурилась, прокручивая в голове множество возникших идей. Легче всего было бы просто запереть его здесь, но вряд ли это принесло бы какой-то результат. Сопровождающие его охранники вмиг решили бы эту проблему. Нужно было придумать что-то другое. Улыбнувшись идеальному, на её взгляд, хоть и безумному, варианту, Марин, не потрудившись постучать, открыла дверь и бесцеремонно вошла внутрь.       Эммануэль резко обернулся на возникший за его спиной шум и удивлённо посмотрел на вошедшую женщину.       — Что вам нужно, мадам Ле Пен? — Раздражение, сквозившее в его голосе, её только веселило. Она так любила выводить его из себя!       — Решила поздороваться, — Марин медленно тянула каждый слог, раздражая этим его ещё сильнее, — и пожелать вам удачи, месье Макрон.       — Я не нуждаюсь в ваших пожеланиях, — процедил он сквозь зубы и повернулся к ней спиной, мечтая, чтобы она оставила его в покое, и пытаясь вернуться к повторению своей речи.       Но женщина не собиралась уходить так быстро. Она подошла к нему сзади, практически вплотную, и положила ладони на его плечи. От её прикосновений всё его тело напряглось, напоминая оголённый комок нервов. Она развернула Эммануэля к себе и скользнула насмешливым взглядом по его слишком сосредоточенному лицу. Её пальцы дотронулись до ремня на его брюках, и она улыбнулась, наблюдая, как его глаза расширяются от удивления.       — Что вы делаете? — хриплым от волнения голосом прошептал Эммануэль. Марин, удовлетворённая произведённым эффектом, ещё на несколько сантиметров сократила расстояние между ними, упираясь бедром в его пах, и прикусила его нижнюю губу, слегка оттягивая её вниз и посасывая.       — Вам нужно расслабиться, месье Макрон, — её порочно-сладкий шёпот ему на ухо сводил Эммануэля с ума, и он стиснул зубы от появившейся тесноты в брюках, приносящей дискомфорт и лёгкую боль, — вам это просто необходимо...       От звука расстёгивающейся молнии у мужчины перехватило дыхание. Чуть наклонившись, она ловко спустила его брюки вместе с нижним бельём вниз. Скользнула оценивающим взглядом по его эрегированному члену, понимая, что он возбудился гораздо сильнее, чем она планировала. Женщина подняла на него глаза и, поднеся руку ко рту, сплюнула в ладонь, превращая даже такой пошлый жест в невероятно сексуальный. Эммануэль собирался что-то сказать, но стоило только её пальцам коснуться головки, как он почувствовал, будто из его лёгких пропал весь воздух.       Её пальцы сомкнулись плотным кольцом вокруг члена и начали медленные, размеренные движения, размазывая слюну по всей его длине. Он положил свою ладонь поверх её руки в попытке остановить, но бёдра непроизвольно сами подавались навстречу её движениям. Томительное желание получить немедленную разрядку пульсировало внизу живота. Эммануэль стиснул зубы в попытке заглушить рвущиеся наружу стоны.       Она скользнула подушечкой большого пальца по головке, смазывая капли выступившей смазки. Подняв глаза на Эммануэля и убедившись, что он не сводит с неё взгляд, она улыбнулась и, поднеся палец ко рту, облизнула его. Он рвано выдохнул, заворожённый представшей перед ним картиной. А потом схватил её за затылок и впился в губы, целуя с такой жадностью, будто мечтал об этом всю жизнь.       Марин прервала поцелуй, не дав ему в полной мере насытиться её губами, и вновь взяла в руку его член. Она внимательно смотрела на мужчину, начиная быстрые и резкие движения. Эммануэль чуть откинул голову назад и прикрыл глаза. Стыдливый румянец опалил его щеки, но он больше не мог себя сдерживать, и с приоткрытых губ, один за другим, срывались хриплые стоны, а пальцы судорожно вцепились ей в плечи.       Марин достаточно было ещё несколько раз провести рукой вверх-вниз и слегка царапнуть ногтем головку, и наслаждение волной сладкой дрожи прокатилась по его телу.       — Марин... — глухо простонал Эммануэль, изливаясь ей в ладонь, и, чуть подавшись вперёд, обессиленно уткнулся носом в изгиб её шеи.       Женщина выпустила его обмякший член и сжала свою ладонь в кулак. Мужчина часто дышал, хватая ртом воздух и стараясь восстановить сбившееся дыхание. Ему сейчас было слишком хорошо, так хорошо, что подгибались колени и кружилась голова. Он обнял её за талию и прижал к себе.       Они простояли так несколько минут, пока его дыхание не пришло в норму и не вернулись силы, и Марин вновь бедром почувствовала его эрекцию. Он чуть отстранился и посмотрел на неё затуманенным страстью взглядом.       — Я хочу тебя! Давно хочу! — Его ладони переместились на ягодицы и сжали их.       Он потянулся к её губам, но она увернулась от его поцелуя и отстранилась, выскальзывая из его объятий.       — Не сегодня, милый... — Марин усмехнулась и вытерла испачканную спермой ладонь об его брюки, оставляя на тёмной ткани белые разводы. — Это не входило в мои планы.       — Что ты творишь? — Эммануэль отскочил в сторону, переводя разъярённый взгляд то на Марин, то на свои безнадёжно испорченные брюки.       — Простите, месье президент, но мне уже пора на съёмки. — Она едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться ему в лицо. — Всего вам хорошего. Думаю, сегодня мы уже не увидимся.       — Сука! — Он попытался одеться и привести себя в порядок, но руки не желали его слушаться, и он продолжал стоять посреди гримёрки со спущенными брюками.       Марин показала ему наманикюренный средний палец и, усмехнувшись, направилась к дверям.       Несмотря на всю злость, которую он сейчас испытывал к этой женщине, Эммануэль не мог отвести от неё похотливый взгляд. Он следил за каждым её шагом, с которым эластичная ткань её брюк всё больше обтягивала соблазнительные ягодицы. Как только за ней закрылась дверь, он положил руку на член, желая поскорее снять вновь появившееся болезненное возбуждение, и глухо застонал.       Марин вышла в коридор, победно улыбаясь. Она ликовала, полностью уверенная в том, что будет единственной звездой сегодняшнего вечера.