Начать жизнь заново

- Это сумасбродство, - в который раз выговаривал мне старик. Когда воспитательница, оклемавшись, по-быстрому сообщила мне, что нужно сделать, я попрощался с ней и Ярославом и утащил Диму к машине. Тот ругался на чём свет стоит, уверяя, что я просто ищу проблемы на свою больную голову. Но после этого мы всё-таки поехали к нему и занялись сексом – правда, телефон брюнета буквально разрывался от звонков. Тот не брал трубку, после энного количества звонков долбанув айфон последней модели об стенку, а я подумал, что знаю, кто ему звонил, – для этого не нужно быть гением. Потом позвонил старику и выложил всё как есть, попросив мне помочь. А теперь, неделю спустя, он, Слава и Ванька сидим у меня в зале возле телевизора. Остальным решили пока ничего не говорить. - Ну и что? – я упёрто стоял на своём. - А то, что это невозможно, - ответил Слава. – Для усыновления мужчине должно быть больше двадцати пяти лет, он должен иметь стабильный заработок, постоянное место жительства и жену! А ещё будущие приёмные родители обязаны собрать кучу документов, и сам ребёнок, если ему больше четырнадцати, должен дать согласие на усыновление. Мало того, разница в возрасте должна быть не менее пятнадцати лет! Знаешь, тут столько мороки, усыновить ребёнка - это не игрушки! Мужчина сидел напротив нас на полу, опираясь на одну согнутую в колене ногу. Я начинал раздражаться: - Невозможно – это всего лишь слово! Старик, я знаю, с твоими связями и возможностями это раз плюнуть. - Да? – он наигранно удивился. – И как же ты собираешься всё провернуть? А вот старик за последние годы практически не сдал. В правой руке трость, которая, кажется, ему совершенно не нужна. И я по-прежнему не представляю, сколько этому демократичному интригану лет. Услышав о моей просьбе, он приехал в Киев «вставить мне мозги», оставив на хозяйстве Веру Павловну. Теперь стоит – вправляет. Пытается. - Запросто, - скрещиваю руки на груди. Ваня, сидящий рядом на диване, смотрит скептически. – Допустим, подобрать женатую пару – мужа, похожего на меня, ещё и загримировать для достоверности. Они уладят все формальности, а посещать мальчика я буду или один, или с его женой. А если через время придут проверять, то, думаю, проблем не будет, выкрутимся. - По-моему, проще сменить работу и ориентацию, - иронически заговорил Слава. Старик остановил его лёгким взмахом руки и задумчиво посмотрел на меня: - А ты много об этом думал. Пожимаю плечами: - Само собой. Я знаю, чего хочу. Ванька закатывает глаза: - Ты его увидел и сразу понял, что он тот, кто тебе нужен? - Да, - в голосе практически сквозят мрачные нотки. Если они не помогут, найду какой-нибудь другой способ, мне не привыкать. Наверное, это он и понял по моей хмурой физиономии, поэтому отвернулся, пробурчав что-то невнятное. Когда дело касается меня или Ника, его местами периодически заносит. - Ладно, - старик примирительно усмехнулся, а потом лукаво спросил. – Только что ты можешь предложить мне взамен? Я растерялся: - А чего ты хочешь? Задумались все, включая Славу и Ваньку. И первым, как ни странно, откликнулся друг: - Владимир Григорьевич, а что, если отправить его ходить к психологу? Наша одноклассница Вика как раз обещала найти подходящего. Ну, скотина, подставил меня по полной. Старик одобрительно покивал, а Слава, мерзко ухмыляясь, показал белобрысому большой палец, пока я пытался выйти из прострации и снова обрести дар речи. - Вы… вы серьёзно? – уверен, у меня глаза под пять копеек, а челюсть валяется где-то недалеко на полу. Подобрать бы вовремя. - Это не так страшно, как ты думаешь, - слабо успокоил меня Ванька. Спасибо, утешил. Но делать нечего – за всё приходится платить. Отстранённо вытянув из кармана пачку сигарет, я достал одну и хотел было закурить, как понял, что нахожусь в закрытом помещении. Всё это время за мной напряженно наблюдали три пары совершенно разных глаз. - Чего смотрите, не видно, я согласен, - раздраженно засовываю пачку обратно в карман, оставляя только одну сигарету. В последнее время я переучился курить «в ладонь» - зажимая фильтр не в двух пальцах, а как бы между ними в ладони, при затяжке полностью закрывая рукой рот. Не помню, от кого подцепил такую привычку, но так значительно легче. В этот раз другого выбора нет – то, что я по-любому усыновлю Ярослава – это даже не вероятность, а устоявшийся факт. - Стукнуло в голову, называется, - напоследок пробурчал старик. – А о пацане ты подумал? Он согласится? - Согласится, - в этом я точно уверен. Хотя бы из природной упёртости. Это как дух противоречия, только сильнее и хуже. – Подумай, ну кто захочет усыновить почти взрослого подростка? Шансы очень маленькие, обычно усыновляют тех, кто помладше. И как думаешь, лучше, если время до совершеннолетия он проведёт со мной или в приюте? После этого старик вздохнул, сдаваясь. И как бы поднял руки вверх, признавая своё поражение. - Лады. Давайте своего психолога, договаривайтесь, а я улажу дело с пацаном. Но если он не захочет - тут я ничего не смогу поделать. Вообще, куда подевался всеобщий здравый смысл? Один детей направо-налево усыновляет, другой ему потакает… - это он бурчал, уже уходя в коридор и набирая чей-то номер. Ваня тоже не терял времени и позвонил Вике. Слава что-то клацал в своём смарте. Один я сидел без дела, прислушиваясь, как где-то наверху, в гостиной, кажется, бегают собаки. Всегда радовало, что их двое – один постоянно требовал бы внимания, а вдвоём они при надобности могут беситься друг с другом. - Алло. Привет, Вик. Я сразу к делу. Помнишь, ты обещала, если надо, подобрать Михе хорошего психолога? - … - голос из динамика слишком тихий, чтобы можно было разобрать слова, но блондин, как всегда, отвечает так, что сразу понимаешь суть разговора. - Нет, ничего не случилось, ему всего лишь захотелось поговорить со специалистом. Врёт и не краснеет – у меня бы так никогда не получилось. Рядом фыркает от смеха Слава. Угу, всё очень забавно. - Хорошо, жду, - отключается, обращаясь ко мне: – Сказала, что сейчас созвонится и всё расскажет. - Понятно, - сжимаю сигарету в губах и запускаю руки глубоко в карманы домашних штанов. То, что они хотят как лучше, ясно как белый день, но во рту всё равно будто остаётся какой-то неприятный привкус. Может, потому, что кто-то опять пытается решить что-то за меня? Однако в том-то и дело, что происходящее - именно мой замысел. Стоит сказать: «Я не хочу» - и всё прекратится, но вместе с тем мне придётся искать какой-то другой способ. Ведь правда – люди сами создают себе проблемы. Пришел бы в кафе чуть позже - и ничего бы не было. Во всяком случае, всё уже произошло, а ныть и стонать безнадёжно поздно. На этот раз Вика позвонила мне, как всегда обходясь без ненужных приветствий: - Он согласился. Я сказала ему твой адрес. Он обещал подъехать через полчаса. А после этих слов тут же отключается. Усмехаюсь – какая занятая девочка. Как встречу, обязательно расспрошу, что это ещё за поездка. - Она сказала, что психолог будет у меня через полчаса. Так что… - извиняясь, развожу руками. Не хотелось бы кого-то левого при нашем разговоре, даже если это будет кто-то из присутствующих здесь. Ваня и Слава, демонстрируя удивительное единодушие, встают и начинают собираться. Когда заканчивают, иду за ними в коридор. Там разговаривает по телефону старик, увлечённо с кем-то переругиваясь. Блондин, обувшись, прощается и уходит, а Слава дожидается старика. Так мы стоим ещё минут пять – во всём доме слышатся только один голос и гавканье псин. Напоследок пожелав собеседнику провалиться в ближайшую прорубь, старик отключается и обращается ко мне: - С документами проблем почти не будет, но нужен испытательный срок, может, хоть он тебя вразумит. Твой – не десять дней, а один месяц. После него, если пацан согласится, он твой, нет – забудь. - Спасибо, - по-моему, это один из самых лучших вариантов событий, какие бы только могли произойти. Он кивает и тоже начинает одеваться. - Уйдёте – закроете двери, - бросаю вслед, а сам поднимаюсь на второй этаж. Незажженная сигарета всё так же соблазняет и щекочет губы. Что-то я немного нервничаю… Когда открываю дверь в гостиную, гости уже уходят, а псины с тихим рыком отбирают друг у друга резиновую кость. Со временем обстановка внутри почти не поменялась, только обновилась, и вместо ковра пол застилают умело сшитые между собой звериные шкуры. Шики и Локи, как обычно, бесятся на двуспальной кровати – она самая мягкая, а в мою комнату им днём вход запрещён – ещё поломают что-нибудь. Когда вхожу, собаки застывают, но не отпускают кость. А я, совершенно по-мальчишески улыбаясь, с разбегу заваливаюсь между ними на постель. С наигранным рычанием отбираю у удивлённых питомцев кость и, смеясь, лохмачу обоим холки. Ну его, этот мандраж, далеко и надолго, не хватало еще переживать из-за каких-то мелочей. - Пойдёмте, прогуляемся, - предлагаю псинам, а те, привычно откликаясь на последнее слово, соскакивают и бегут за поводками. Люблю своих собак, просто обожаю. И, если постараюсь, скоро в доме появится ещё один постоянный житель. Может, даже два – Ярослав, скорее всего, захочет прихватить с собой ту кошку. Думаю, они с моими ретриверами уживутся. Поднимаюсь, когда в ногу утыкается чья-то морда. Оба пса сидят, виляя хвостами, у каждого в зубах по поводку. Мда, было бы прикольно, если бы на старости лет они мне так по одному тапочку приносили. Если доживут, конечно. Пристёгиваю поводки к ошейникам и, наматывая их на руку, спускаюсь в коридор. Как всё-таки хорошо, что у меня свободный график. Надо будет через Димку передать, что я согласен, ведь курсы бесплатные, а если хорошо учиться, то, я так понимаю, светит ещё и стипендия. Пока одеваюсь, псины терпеливо сидят рядом, но, как только надеваю второй кроссовок, тут же подрываются с места к закрытой двери, утягивая меня за собой. Особенно подвижный Шики, именно он тащит меня и в каком-то смысле Локи к открытым воротам. - Так, стоп, - оба повинуются команде. – Далеко от меня не отходить. Идём пешком, а не прём, как танки, понятно? На меня смотрят две обнадёживающе понимающие морды. Надеюсь, поняли. Выходим, а я наконец прикуриваю несчастную сигарету. Погода на редкость спокойная - ни снега, ни ветра. Час дня – солнце в обрамлении белых облаков светит ярко, но не греет ни капельки. Жаль, перчатки забыл, но возвращаться лениво, лучше уж засунуть руки в карманы. Снег лежит ровной волною. Его поверхность нарушают только людские и звериные следы, не считая нескольких путей от шин. Соседи опять уехали на зиму во вторую квартиру – за всё это время их дом так и остался летнего типа, в отличие от моего. Иду за любимыми питомцами, оставляя на этой дороге свои следы. Метки. Вместе с этим вглядываюсь в чужие – каждые из них разные, у каждых своя дорога. Кто-то идёт плавно, будто скользит по снегу, кто-то тяжело и грузно, вдавливая в поверхность глубокие следы от рельефных подошв. Всё зависит от человека и его шагов. Интересно, а какой шаг у меня? Я никогда не смотрел на себя со стороны, даже не пытался. Так же как не пытался казаться лучше, чем я есть на самом деле. Смотрел в зеркало только для того, чтобы не порезать лицо бритвой и мельком мазнуть взглядом по внешности – мол, хоть прилично выгляжу? Гораздо чаще я смотрел на холст – видел картинки, выбирал какую-то из них, воплощая в жизнь на поверхности. В процессе добавлял какие-то новые частички, детали. Я не придумывал их – они словно появлялись сами по себе, уведомляя, где, что и как нужно дорисовать. Временами я здорово сомневался – а моё ли это художество? Я ли автор этих картин? Странно, я ведь почти не помню, как с каждой новой затяжкой своими руками выводил ту или иную чёрточку, линию, кривую. И в конечном счёте откидывал назад голову, блаженно выдыхая: «Всё…» - а остывший фильтр выпадал из ослабевших пальцев куда-то вниз, совсем не обжигая пол… Задумавшись, я и не заметил, как дошел до конца улицы – туда, где находилась будка охранника. У входа стоял высокий человек в длинном коричневом плаще. Он спокойно разговаривал с охранником. Тот быстро жестикулировал, виновато пожимая плечами, будто извинялся, что не может его пропустить. Человек в плаще снова что-то сказал, и молодой охранник эмоционально хлопнул себя по голове, с возгласом «Точно» вбежал в помещение. Заинтересовавшись, я подошел ближе: - Вы кого-то ищете? – спросил у мужчины. Он окинул меня задумчивым взглядом, а потом мягким приятным голосом спросил: - Вы случайно не Михаил Нишовский? Догадавшись, что это и есть моя будущая головная боль, я кивнул: - Он самый. Собаки, стоя возле меня, насторожено оглядывали незнакомца. Они у меня те ещё индивидуумы – золотые ретриверы по своей природе очень дружелюбные, а эти, даже Шики, пока сто раз не обнюхают, погладить не дадут. - Охранник, уже ничего не надо, - крикнул психолог. Тот вышел, со вздохом поясняя: - Я недолго работаю, не сообразил сразу, что у нас телефонная книга есть. Опять новенький? Где они только таких берут? А прошлого наверняка поставили на другой пост. Мда, дела. - Ничего страшного, - пожимаю плечами, - в следующий раз будете знать. А Вы… - Андрей Борисович, - подсказывают. - …Андрей Борисович, пойдёмте со мной. Я догадывался, что Вас тут задержат. Мы с мужчиной поравнялись и пошли к моему дому. Надеюсь, я не пожалею о своём решении.