Начать жизнь заново

В машине мы ехали молча. Ни я, ни «Славик» не горели желанием поговорить о делах житейских. Особенно я. Поэтому водитель молча притормозил возле входа в супермаркет и сделал широкий жест рукой, типа, «выходи», что я и поторопился сделать. В супермаркете мы находились около двух часов. Не знаю, что на меня нашло, просто захотелось позлить водителя. Там купил всё, что надо и не надо, хотя по дешевке. Долго стоял у витрины с ошейниками — те, что мне понравились, стоили дороговато, а на такие у меня средств не было… надеюсь, что ПОКА не было. В конце концов взял недорогие, но с висевшими на них значками, где можно было написать кличку и адрес дома, чтобы не потерялись. К тому же, в комплекте шли пристёгивающиеся поводки: шлейки я терпеть не могу. Уже пройдя к кассе, взял два блока сигарет. Черт, только бы продали… И тут я увидел табличку: «Детям до 18 алкоголь и сигареты продавать запрещено!» Вот же… Ну, я понимаю, водку, коньяк не продают, чтобы пьяными не шатались, но сигареты… Какого хрена они не продают сигареты?! Жалко, что ли? Однако я уже стоял в очереди, а сзади успело столпиться немало людей. Ну и что делать-то? Не относить же?! Сказать, что отцу покупаю? Не-а, не прокатит, слишком затёртая уловка. Мой взгляд уже лихорадочно заметался по стоящим впереди людям, отсчитывая, сколько осталось до моей очереди, как я остановился и прикрыл глаза. На губах появилась ироничная усмешка — я кто, целка, стоящая в аптеке за презервативами, или взрослый парень, уже переступивший за детскую черту?! Сбежал от родных, а теперь волнуюсь из-за каких-то мелочей. Глупо, очень глупо, и что на меня нашло? Глубоко вдохнув, снова легко улыбнулся. Кажется, тут есть один неплохой выход. — Слава, — громко позвал водителя, невозмутимо дожидавшегося меня возле ячеек хранения. Он недовольно поднял голову, а я жестом подозвал его к себе. Брюнет недовольно поморщился, но подошел. — На, возьми, — отдал ему одну из двух тележек, как раз ту, в которой лежали зажигалка и сигареты. — Ты только довези и разложи, я сам заплачу. Тот хмыкнул, но взял, очевидно, подумав, что я маленький хилый мальчик, так что всё не дотяну. Прикрыв рот тыльной стороной ладони, мне пришлось постараться, чтобы скрыть невольную улыбку - ага, как бы не так. Водитель стал впереди меня. Наша очередь уже подходила, и тот начал выгружать всё на платформу. Продавщица терпеливо ждала, я же попросил: — Мы с ним вдвоём, дайте, пожалуйста, два больших пакета. Женщина кивнула, а я вдруг заметил недовольный прожигающий взгляд «Славика», выкладывающего второй блок сигарет. В ответ послал ему невинную улыбку, отчего выражение его лица стало ещё более хмурым. К счастью, продавщица ничего не сказала, ну правильно, сигареты-то «покупал» взрослый мужчина, только с удивлением посмотрела на выгруженные вещи и, зафиксировав их, назвала цену. Что ж, я подозревал, что мои покупки влетят мне в копеечку, но всё-таки было жалко расставаться со с таким трудом заработанными деньгами. Мы сели в машину, предварительно загрузив пакеты в багажник. Я откинулся на спинку заднего сиденья и мечтательно прищурился, уже представляя, как затянусь и запущу в небо несколько прозрачных облаков. — Зачем взял так много? — первым заговорил водитель. — Ты не похож на курящего. Я упорно молчал, говорить совершенно не хотелось, тем более с ним. Хочу только сигарету. Может, если повезёт, отправлю эту записную домработницу к старику, мне он не нужен, сам справлюсь. Машина тронулась, а брюнет всё так же ждал ответа. Я молчал. Но он снова заговорил: — Мы что, играем в молчанку? Раз уж я тебя спросил, то хоть бы ответил. Эй… — он недовольно повернулся, но тут же обратил внимание на дорогу. Я по-прежнему не сказал и слова. И дело вовсе не в водителе, просто хочу помолчать. Почти шесть часов в чьей-то компании — наверное, теперь это слишком для меня. Брюнет, оставив попытки заговорить, молча занялся своей работой, а я, откинувшись на спинку сидения, задумчиво его осматривал. Сразу видно - он спортсмен и не привык много времени проводить за компом или телевизором. Тогда почему не бегал со стариком? Тоже дороги испугался или занят? Коротко остриженные черные волосы совершенно не мешали обзору, что было желательно в профессии водителя, но и не лишали привлекательности, невольно заставляя обращать внимание на зелёно-оливковые глаза. Прямой нос, правильной формы лицо, негустые брови — мне кажется, что с таким симпатичным лицом он был явно не обделён женским вниманием. А вот черный галстук, да и форма в целом, ему не шли - тут скорее какая-нибудь модная куртка и узкие джинсы с шузами были бы ему к лицу. Я хмыкнул - при таком раскладе, как сейчас, мы могли бы даже подружиться… Если бы не его несносная ухмылка, ехидно говорящая: «А не пошли бы вы… в баню». Впрочем, характер тоже не сахар: ироничность, ехидство и беспринципность не самые лучшие человеческие черты. Хотя, может, это преувеличение, мы же знакомы всего-то несколько часов, но именно такое у меня сложилось впечатление, а в последнее время я редко ошибаюсь. Мы приехали, и Вячеслав, достав пакеты, подошел и встал возле ворот. Пакеты оказались довольно тяжелыми, особенно если учитывать, что там ещё и баклажки были. Удивительно, как на вид хрупкие ручки ещё не разорвались от такого веса. Я открыл ворота и тут же услышал тявканье приближающихся щенков, судя по виду, очень голодных. Взял обоих на руки и улыбнулся. Такие симпатичные. Повернулся к водителю и, так как руки были заняты, просто кивнул головой: — Добро пожаловать в мою бедную обитель. Мужчина хмыкнул, но пошел вперед, пока я доставал ключи, чтобы открыть входные двери. Когда мы вошли, Слава удивлённо осматривался по сторонам, и поставил сумки на относительно чистое место в коридоре. — Здесь и вправду никто двадцать лет не жил? — что-то он разговорился. Я тактично промолчал, не горя желанием объяснять, какой это… не очень умный вопрос. Потом поставил щенков на пол и, присев на корточки, достал собачий корм в огромном пакете. Вскрыл пачку и высыпал немного прямо на пол. Миску купил, но она, как и ошейники, лежала где-то на дне, а доставать лень. — Владимир Григорьич попросил меня объяснить тебе здешние порядки, — подняв голову и посмотрев на него снизу вверх, отметил, что водитель подпирает плечом дверь в туалет и, видно, совсем не боится испачкаться. — Ну? — хочу, не хочу, но знать обязан. — В общем-то, их немного. Раз в три месяца приходит кто-то вроде курьера. Он обходит дома, смотрит на счётчики, собирает деньги за газ и воду, улаживает разные бытовые проблемы. Зарплату ему выдают из сборов наличных со всех, кто живёт в районе. В этот раз за тебя заплатит Владимир Григорьич, насчёт этого с ним спорить бесполезно. Курьер придёт примерно через месяц, он же подсуетится, чтобы тебе сделали горячую воду и поставили счетчики. Но до этого можешь пользоваться водой и светом бесплатно, никто и не узнает. — Подожди, — я ошарашено посмотрел на всё так же отвратительно усмехавшегося Славу. — Ты что, предлагаешь мне незаконно пользоваться коммунальными услугами? Не, я, конечно, не против халявы, но то, что меня подталкивают к этому, да ещё и так прямо… — Ты дурак или как? — по его взгляду и ироничной улыбке я понял, что он уверен в первом. — Сейчас ты почти что бездомный, денег нет, работы тоже, только дом и убогая наличка, половину которой ты уже потратил, — кивок в сторону пакетов. — Так что не будь идиотом или хотя бы старайся им не казаться. С-с-с… супчика ему, видно, захотелось! Всё, надоело, пусть рассказывает и валит, задрал уже! — Остальные правила довольно просты, — тем временем продолжил он, — в принципе, как и в большинстве частных территорий: не сорить, не включать громкую музыку до семи и после десяти, вовремя платить, так как страдают из-за этого все. Каждый день в семь вечера приходит мусорщик, в конце дороги стоят баки. За мусорщика отвечает тот же курьер. В принципе, всё, а если что захочешь спросить, то вот номер Веры Павловны, – он подал мне бумажку с заранее написанным там номером. — Всё? — спросил я, желая побыстрее отделаться от этого настойчивого типа. — Всё, — он кивнул, так же продолжая опираться на дверь. — Тогда можешь уходить, я и сам справлюсь, — и махнул рукой, указывая на дверь, другой продолжая по очереди ласково трепать холки щенков, весело чавкающих кормом. — Владимир Григорьич сказал, чтобы я помог тебе, так что я останусь, — снова эта противная улыбка. Я опустил голову и закрыл глаза. Глубоко вдохнул. Выдохнул. Ну и что с этим делать? Силы ещё не полностью восстановились, так что выгнать не получится, а по-другому он не уйдет, я же вижу. Видимо, старик для него — непререкаемый авторитет, вот он так упирается. Я бы на его месте свалил и покатался бы где-нибудь часок другой, а «начальству» бы сказал что «уже всё». Хм-м, а может, всего лишь не хочет, чтобы я рассказал начальству, что он ушел? — Слушай… Слава, давай, ты всё-таки уйдешь, а старику я скажу, что ты мне помогал? — подняв голову, снова посмотрел на брюнета. Ну, давай же, соглашайся! Мне сейчас катастрофически нужно побыть одному и закурить. — Не могу. К сожалению, Владимир Григорьич настоятельно просил тебе помочь, а разве я могу ему отказать?! — ухмылка стала ещё более издевательской. Ну что за… И в этот момент мой взгляд упал на одну непримечательную лужу… Очень непримечательную. Наклонившись, закусил губу, чтобы не рассмеяться в голос. Что ж, «Славочка», ты сам напросился. — Тогда проходи и пиджак хоть сними, ещё выпачкаешься, — я постарался улыбнуться своей самой обаятельной улыбкой. Настроение постепенно поднималось.