***
Louis Armstrong — When You're Smiling — Ты сильно устал, да? — Мм.. — Очень? — Угу.. даже заебался, Минни. — Ох, всё настолько плохо, Юнни? — Да, эти уёбки хотят, чтобы я был на работе всё время, забывая про свою семью. Я просто уже жду, когда мы сможем поехать отдохнуть куда-нибудь. Альфа нежно обнимает со спины Чимина, притягивая его как можно ближе к себе. Юнги утыкается носом в шею мужа, что начал хихикать, пытаясь увернуться от лёгких поцелуев-бабочек. — Хватит, щекотно же! И я такими темпами испорчу еду. — Я съем всё что ты приготовишь, так что можешь портить сколько угодно, — Юнги лукаво улыбается в шею мужа, вдыхая любимый аромат и начиная медленно покачиваться в такт песни. Чимин улыбается и, уменьшив температуру комфорки, поворачивается в кольце родных рук, закидывая руки на крепкие плечи, — Потанцуем? — У меня нет права, чтобы отказаться от такого выгодного предложения, господин Мин, — говорит Чимин, ощущая как горячие ладони ложатся на его талию, притягивая ещё ближе к себе и они начинают медленно покачиваться в такт спокойной песне. Чимин влюблённо смотрит в глаза Юнги, ощущая как бабочки начинают отплясывать джигу. — Как же я соскучился по таким вечерам. — Да? — Мм, в последний раз мы так проводили время, когда был маленький Чонин. — Ох, да, столько времени прошло, а кажется только вчера я признавался в том, что беременный. Я тогда так волновался. — Правда? Я никогда не понимал почему омеги так волнуются, когда говорят, что беременны, даже если знают, что альфа или бета примет этого ребёнка. — А вдруг нет, она же не знает, вот и волнуется. Кто знает что у вас в голове. — Мы, но мы ничего не рассказываем. — Пф, конечно. Чимин закатывает глаза, ощущая как что-то тёплое разливается в груди, он снова лучезарно улыбается и замолкает, наслаждаясь тишиной. Он прикрывает глаза, сталкивая их лбы с Юнги, продолжая покачиваться в унисон с ним. Юнги улыбается, уже желая прикрыть глаза, как слышит какой-то шорох в коридоре и напрягается, потому что Чонин спит, а Тэхён должен прийти через полчаса. Юнги хочет спросить у Чимина слышал ли они этот шорох, как слышит до боли знакомый голос: — Привет, зятёк Юнги! Мы к вам пришли, — заходит на кухню Намджун, улыбаясь, а за ним Сокджин. Чимин нехотя разлепляет глаза и хлопает ими, недовольно дуя губы, потому что его родители испортили такой момент. — Что вас сюда занесло? — Ну.. — немного мнётся Намджун и Юнги выгибает бровь в немом вопросе, всё ещё не выпуская Чимина из своих объятий. — Он сжёг рыбу. — Ну, пап, со всеми бывает, зачем его ру- — Пока варил её. — Ч-чего? — Чимин честно пытается не засмеяться, но получается из рук вон плохо и, посмотрев на опустившего голову отца, он не выдерживает и хрюкает. — А чего ты ржёшь, ирод? Сам-то не лучше, — Сокджин хмурится, пока Чимин утыкается носом в шею Юнги, сотрясаясь от беззвучного смеха. — Ух, только ты, хён, мог сжечь рыбу, пока варил её. — Ладно, проехали, я знаю, что немного оплошал. — Немного, ага, это была моя новая кастрюля! — бурчит Сокджин, а потом его чмокает альфа в щёку, тихо прося прощения, и он немного оттаивает. — Так мы вообще хотели внуков навестить. — Да? — Да, Минни, у нас вообще-то тоже есть право навещать наших внуков. Ну ещё я бы хотел хоть что-нибудь съедобное съесть, — ворчит Сокджин, и Чимин дарит ему слегка смущённую улыбку. — Хорошо, Чонин пока спит, а Тэхён на работе и вернётся где-то через минут сорок. Так что вам придется подождать. — М, ладно, Чимми, и зна-, — Сокджин резко прерывается, как только слышит звон посуды и медленно, словно в замедленной съёмке поворачивается на звук, уже зная кто это сделал, — Намджун.. беги, сука, потому что это был мой любимый сервиз. Мы тебя любили Намджун. Покойся с миром.***
Тэхён чувствует сильное головокружение и что-то выстанывает, потому что кажется его голова сейчас просто взорвётся. Он пытается облизнуть сухие губы, но как только язык проходится по нижней губе, он чувствует железный привкус и тут же шипит, потому что прошёлся прямо по ране. Тэхён приоткрывает глаза, щурясь от света, хоть и приглушённого. Он закрывает их, жмурясь, а потом снова приоткрывает, пытаясь понять где он. Чёрные стены, давящие на него, на которых висели какие-то картины и фотографии, Тэхён видит их размыто. Он садится и у него сразу темнеет в глазах, но он пытается хоть что-то ещё разглядеть. Справа есть ещё две двери, одна как он понял ведёт в личную ванную, а вторая в гардероб, но сейчас не до этого. Тэхён слышит шаги и съёживается, потому что почти ничего не помнит. Дверь приоткрывается, и в комнату входит Чонгук с аптечкой. Тэхён вздрагивает всем телом, садясь и прижимаясь к спинке кровати. — Всё хорошо, Тэхён-а, не бойся, ты у меня дома. Ты в безопасности, — Чонгук говорит мягко, стараясь ещё больше не запугать омегу, присаживаясь около него, — Ты что-то помнишь? — Я-я.. — он весь дрожит, не зная как связать и два слога вместе, потому что воспоминания накатывают словно лавина. Он помнит лишь отрывки, но этого хватает: его припечатывают к стене, бьют по губе, потом лязг пряжки ремня, рык, запах крови и темнота. Из горла вырываются какие-то хрипы и Чонгук осторожно приближается, обхватывая пальцами его подбородок, приподнимая лицо и заставляя посмотреть себе в глаза. — Всё хорошо, просто дыши, давай со мной. Глубокий вдох, — Тэхён делает глубокий вдох, прикрывая глаза и стараясь успокоить бешено бьющееся сердце, — А теперь выдох, — Тэхён выпускает весь воздух из лёгких и приоткрывает глаза, смотря на Чонгука, — Лучше? — Да.. с-спасибо, я даже не знаю как Вас отблагодарить, Вы спасли меня от изнасилования, — нервный смешок вырывается из Тэхёна, и он весь сжимается от воспоминаний. Чонгук слабо улыбается и садится еще ближе. — Любой бы так же поступил на моём месте, и давай я помогу тебе дойти до ванны, ты должен вымыться, а потом я тебе обработаю рану. Тэхён кивает и Чонгук подхватывает его на руки, донося до ванны, открывая дверь ногой и ставя Кима на пол, но тот сразу же цепляется за Чона, потому что ноги его не держат. Чонгук ждёт, пока Тэхён привыкнет и сам сможет стоять, что скоро происходит. Омега на дрожащих ногах встаёт, ещё держась за Чонгука. — Одежда на полке как и чистые полотенца, ты сам справишься или тебе помочь? — Чонгук видит, как Тэхён виновато опускает глаза, закусывая губу, прячась за чёлкой, и вот это ему очень не нравится, потому что если нужно будет его мыть, то Чонгук кончится как личность, потому что этот омега слишком и допуск до его тела окончательно добьёт Чонгука, а точнее его нервные клетки, ну те что остались. — П-пожалуйста, п-помогите... — Тэхён чувствует, как покрывается красными пятнами, и как горят его уши от этой просьбы, но ничего не может с собой поделать, потому что ноги слишком дрожат и дают о себе вспомнить разбитые колени, что ещё больше болят. Чонгук просто давится воздухом, пытаясь вспомнить как дышать и вообще функционировать, потому что всё эта ситуация огромное и громкое "блять". Чонгук судорожно испускает воздух и шепчет слегка хриплым голосом: — Х-хорошо, тогда раздевайся. Я тебе помогу вымыться. — Ч-чонгук-ши.. — Давай на "ты", прошу, мне кажется будто мы на работе. Можешь просто обращаться как к хёну. — Х-хорошо, Ч-чонгук-хён, ты поможешь мне раздеться, я-я не могу сам, — Тэхён даже не поднимает голову, потому что ощущает себя так отвратно, потому что его сейчас будет раздевать и мыть альфа, которого он не слишком-то и любит (не пизди). — Конечно, — Чонгук помогает встать Тэхёну, ну по крайней мере он хотя бы держит равновесие. Чон глубоко вдыхает, пытаясь успокоиться, а потом слегка дрожащими руками расстегивает пуговицу на джинсах Тэхёна, осторожно стягивая их вниз, бросая взгляд вниз и тут же об этом жалея, потому что на Киме надето ёбанное кружевное бельё. Полупрозрачное, розовое и с красивой вышивкой, но суть в том, что сквозь него виден его член и, господь, это слишком горячо для этого мира. Чонгук чувствует, как к паху начинает приливать кровь и он старается думать о чём угодно, но не о Тэхёне. А омега не понимает почему Чонгук завис, но потом кидает взгляд на своё бельё, ещё больше краснея, потому что совершенно забыл про это. Чонгук прокашливается и опускается вниз, садясь на корточки и придерживая Тэхёна за щиколотки, помогает тому выбраться из джинс, что упали синим облаком под ноги омеги. Тэхён опирается о крепкие плечи альфы, помогая вытащить ноги из штанов, и ещё больше смущается, когда остаётся в колготках, через которые просто отлично видно его кружевные трусики. Чонгук, ещё сидя на корточках, стягивает порванные колготки в крупную сетку вместе с нижним бельём парня, из-за которого у него стало слишком тесно в штанах. Чонгук откидывает куда-то в другой конец ванны колготки и бельё, видя перед собой почти нагого омегу, что закусывает свои губы, опуская голову, пряча глаза за серебристой чёлкой и становясь ещё более красным. Чонгук скользит взглядом по длинным, почти модельным ногам и встаёт с корточек, пытаясь не обращать внимания на слегка привставший член Тэхёна. Чонгук тянет за край толстовки, стягивая её и отбрасывая к колготкам, он осторожно приобнимает Тэхёна за талию и помогает встать в душевую кабину и опереться о (пока) холодный кафель, пока он сам стягивает с себя футболку, чтобы было удобнее мыть Тэхёна. Альфа заходит внутрь, закрывая дверь, чтобы не затопить себе полы и возможно соседей, Чон переводит взгляд на такого же алого, как красное и самое дорогое итальянское вино Тэхёна, что весь сжался, прикрывая руками свой пах. Чонгук тяжело вздыхает и пытается не обращать внимания на свой стояк, включая воду. Он её регулирует, намокая, как и Тэхён, и потом спрашивает, почти хрипя: — Нормально? Или сделать попрохладнее? — Н-нет.. т-так хорошо, но можно немного сделать горячее, п-пожалуйста. Чонгук кивает, делая воду горячее, из-за чего стекло дверцы начинает запотевать, а на кафеле оседает пар, исходящий от воды. Чон берёт мочалку, выливая на неё шоколадный гель для душа и, намочив её, придерживая Тэхёна за талию, начинает намыливать его тело, пытаясь обстрагироваться и не думать об аппетитных формах омеги. А сам Тэхён умирает, потому что возбуждается, чёрт возьми, и это очень плохо, потому что он чувствует, как начинает выделяться смазка, тут же смываясь водой, но даже через действие блокаторов он чувствует как слышится легкий запах вишни и это очень опасно. — Тэхен, с тобой все хорошо, ты весь дрожишь, — хрипит Чонгук, мягко беря за подбородок Тэхёна, заставляя его посмотреть в свои глаза. Чон подмечает, что Тэхён очень даже (слишком) сильно закусывает свою губу. — Д-да, просто, ну, плохо ст-тало, голова закружилась, — врёт, как дышит Тэхён и немного криво и виновато улыбается, пытаясь отвлечь Чонгука, и тот хмыкает, осторожно отпуская подбородок Тэхёна, оставляя того. Чонгук сделал так, что почти все тело Тэхёна (колени не в счет) было в маленьких пузырьках пены, пахнущей шоколадом и немного вишней, хотя он не знает откуда в его геле появился запах вишни, но Чонгук решает это опустить, успокаивая себя тем, что Тэхён - омега и запах должен сесть по другому. Чон понимает, что осталась лишь филейная часть Тэхёна и внутренняя сторона бедра, а там слишком нежная кожа для мочалки. Он откладывает её на специальную полочку, выдавливает на руки немного геля, прося, чтобы Тэхён опёрся о кафель, что он и делает, слегка, даже инстинктивно, выпячивая свою попу. Чонгук размывает по рукам гель, намыливая их до образования пузыриков, а после осторожно, стараясь еще больше не усугубить свое состояние (хотя хуже уже некуда), кладет ладони на задницу Кима, тяжело выдыхая, потому что это уже слишком. Мягкая, барахтистая и горячая кожа ощущается ещё лучше чем на вид, и Чонгук пытается, очень пытается не сорваться и не изнасиловать омегу, что почти сделал его отец, но больно закусив губу, альфа начинает мягко размывать по ягодицам гель круговыми движениями из-за чего они начинают легко трястись и это смерть Чонгука, потому что это уже откровенно пиздец. Чонгук несильно хлопает по бедру Тэхёна, намекая немного раздвинуть ноги, что он и делает, а альфа ставит свою руку напротив головы омеги, опираясь о стену, и Чонгук, почти не касаясь кожи, начинает мыть внутреннюю сторону бедра. И видимо он слишком увлекается, потому что не замечает тихих ах и мха, что почти рекой выливались из Тэхёна и с каждым разом становились громче и громче, пока не переросли в отрывистые стоны. И Тэхён бы попросил Чонгука остановиться, но каждый раз, когда его рот открывался, чтобы попросить так не делать, этот урод снова надавливал на бедро, делая только хуже. — Ч-чонгук.. мха!.. прошу, пре-ах-крат-ти.. А Чонгук будто не слышит, продолжая водить круги по его бедру и Тэхён чувствует, как всё скручивается в тугой узел внизу живота, а после он не может терпеть и, содрогнувшись всем телом, громко стоня имя Чонгука, кончает себе на живот и вот сейчас (вау) Чонгук будто оживает, понимая что произошло и прокашливается, ощущая горячее семя, что стекало по внутренней стороне бедра прямо ему на руку. — Я-я.. пр-рости, но т-ты сам вин-новат! — пищит Тэхён, и Чонгук сглатывает вязкую слюну, растерянно кивая, и помогает Тэхёну встать под обжигающие струи воды. Тэхён блаженно выдыхает, закрывая глаза и ощущая как этот поганый и полностью отвратительный день смывает вода. Он шумно выдыхает и снова набирает воздух, как это делает у себя дома, а потом немного отстраняется, пока Чонгук выходит из душа и от Мина, что вылез из под воды, не ускользает тот факт, что у Чонгука стоит, каменно стоит. Из него вырывается смешок и Чонгук кидает на него удивленный взгляд, беря большое махровое полотенце с уточкой в уголке. Тэхён радостно улыбается, когда Чонгук обмакивает его мягким полотенцем, ероша мокрые волосы и обворачивая его в полотенце, как малыша. — Тебе не холодно? — спрашивает Чон, подхватывая на руки Тэхёна, что взвизгнул от неожиданности, не имея даже возможности схватиться за Чонгука, потому что его руки были почти связанные, — И ты похож на воробушка. Милого воробушка. — Не холодно, и раз я воробушек, то ты ворона! — восклицает Тэхён под наигранно-удивленный взгляд Чонгука, что улыбался, открывая дверь ванной. — Почему же я, такой красивый альфа, и ворона? — Потому что вороны чёрные и ты тоже. — Да? — Да! И они такие же противные как и ты! — А вот за такие обидные слова тебя и не жалко уронить, — Чонгук специально подбрасывает в руках Тэхёна, что снова пропищал что-то нечленораздельное, пытаясь схватиться за Чона, но полотенце ему помешало. — Не надо! Я ж-же шучу. — Шутит он, — бурчит Чонгук, получая смущённую улыбку от красного и взъерошённого Тэхёна. — Вообще-то я н- — Какого хуя, хотелось бы поинтересоваться, я вижу тебя, М- Ким Тэхён, здесь!? Гаркает Хосок, складывая руки на груди, а Тэхён кажется умер, получив при этом инсульт и инфаркт одновременно, и не важно, что такое не возможно, потому что злой Хосок равен мгновенной, хоть и мучительной смерти. — Я-я..х-хён. Я-я мог-гу всё об-бъяснить! — Даже те стоны, что я услышал? Нет, Тэхён точно умер, потому что так опозориться перед своим хёном мог только он и, ведь бета скорее всего это расскажет его родителям и вот тогда его никто больше не увидит. — Х-хён, т-ты неправильно вс-сё пон-нял! Тэхён пытается встать, но в итоге чуть не грохается на пол, хорошо так не сматерившись, но его спасает Чонгук, мгновенно подхвативший его под талию и после помогший ему встать, ещё опираясь на него, потому что ноги стали ещё больше дрожать. — И как же ты это объяснишь? Ты просто мылся? Скептически хмыкает Хосок, метая взглядом молнии в сторону Чонгука, что кажется начал сливаться со стеной, потому что вот сейчас очень стыдно перед Хосоком, ведь как он понял Тэхён и Хосок точно знакомы и даже друзья(?). — Н-ну..— замялся Тэхён, нервно поглядывая на Чонгука, прося его помощи в этом нелёгком деле. — Хён, ничего такого не было, как я,— делает акцент на последнем слове,— мог переспать с сотрудниками. — Легко, напомнить скажем..Уджина? Или Вонхо? Или же Тэмина? Или Л- — Х-хён! Чонгук немного краснеет (ого) и сильнее сжимая руку на талии Тэхёна наверняка оставляя на ней синяки, потому что он очень сильно сжимает её, не расчитывая силы. — А что, это неправда? И вообще, что делаешь ты, Тэхён, у Чонгука, ночью, когда должен быть дома, м? — Я-я, просто..мне стало плохо и Чонгук-хён меня отвёз себе и се-ейчас уже поздно, все устали начался дождь, вот я и у него остался! Почти ровно говорит Тэхён и Чонгук даже приствистывает, потому что это звучит как правда, но вот только его хёну не нужно знать про попытку износилования Тэхёна и про побитое тело, что ещё валяется в агенстве. — Что ж, это хотя бы на правду похоже, но что насчёт стонов, м? — Х-хён, ты же знаешь, что я, ну, того, ещё ни с кем! И Чонгук по идее должен молчать, может обидеться, но, господь, он внутренне ликует и просто ахуевает, потому что этот сногсшибательный омега оказался девственником и, ох, как же ему льстит, что он будет у него первым, а что он будет первым в этом даже нет сомнения, потому что он добьётся этого, хоть подсыпет афродизиака Тэхёну в еду, но это крайние меры. — Ох, Ким Тэхён, сейчас не время, но завтра ты не убежишь от ответов. И поверь, я их добьюсь, но сейчас я должен идти, меня заждалась Суран. Позвони им, они будут волноваться за тебя. А с тобой,— кидает взгляд на Чонгука,— я потом разберусь, ты взрослый мальчик и сам сможешь за себя постоять, но мы можем отойти? Чонгук кивает и помогает Тэхёна сесть на ближайшее кресло, на котором он обычно пишет песни, укутав омегу в плед, а сам он следует за Хосоком к выходу. Альфа наблюдает за тем, как Чон надевает своё пальто, а затем бета приближается к нему, грозно шепча: — Если я узнаю, что ты что-то сделал с моим тонсэном, использовал его, совратил или что-то ещё, тебе не жить, потому что он мне очень дорог и тебе я не позволю его сломать... «..Снова» Чуть не слетает с губ и Хосок отстраняется, бросив прощание, он уходит, хлопнув дверью. Чонгук поджимает губы, не понимая такую резкую смену настроения его хёна, а потом слышит громкий чих и почти бежит к Тэхёну. Чон забегает в гостиную, где они стояли, замечая, что тот немного дрожит. — Господи, ты замёрз, да?— Чонгук подходит к Тэхёну, даже не задумываясь прижимаясь губами к его лбу, как делала его мама, когда он болел, измеряя темпретуру, она всегда говорила, что это самый верный способ. Halsey — Suga's Interlude — Чонгук-и, ай, у тебя снова температура,— цокает языком женщина, снова прижимаясь губами ко лбу ребёнку, что виновато пытался опустить голову и постоянно хлюпал своим маленьким носиком. — Плости, ми с мальтиками заиглались и посьоль дость и есьо!— мальчик подпрыгивает на кровати, вызывая смех у его мамы,— Ми на плосядьке видели малися! И от няго осянь туса пахло!— маленький альфа жмурится, вспоминая запах того мальчика и как он захотел скушать вкусной вишни, а потом открывает глаза, встречаясь с удивленным взглядом мамы,— Мамотька, а потяму у тебя такое выласение лица? — Ох, Гукки, ты настоящий непоседа, кому я сказала не гулять под дождь!— пальчики проходятся по маленьким бокам и Чонгук заливается смехом пока его мама начинает расцеловывать его лицо. Чонгук резко отстраняется как ошпаренный, бегая взглядом по Тэхёну, который ничего не понял и ещё был снова красный — Прости за это и у тебя небольшая температура,— хмыкает Чонгук, пытаясь не обращать внимания на воспоминания, и берёт на руки Тэхёна,— Тебя нужно переодеть и обработать рану, но сначала я сам схожу в душ, хорошо? Тэхён кивает не в силах что-то сказать, потому что это чертовски смущает. Чонгук снова подхватывает его на руки, неся в свою комнату, чтобы омега переоделся. Чон закусывает губу, потому что обычно не вспоминает маму слишком уж это глубоко и рана до сих пор не зажила. А ещё Тэхён, маленький мальчик, которого он бросил. Как он живёт сейчас, есть ли друзья, забыл ли Чонгука, хотя он точно его забыл, Чонгук сам бы себя забыл за такое. Он очень хочет просто его увидеть, извиниться и ему даже всё равно послушает ли его Тэ, главное, чтобы просто услышал, но такое происходит лишь в романах да фанфиках. Чонгук на автомате несёт Тэхёна к себе, осторожно укладывая омегу на кровать, пока воспоминая бегали перед глазами. — Хён, а ты меня любишь? — вдруг спрашивает мальчик, спустя минуты две тишины, — Они сказали, что ты меня н-ненавидишь и просто пользуешься мной. — Тэ, это полный бред, я люблю тебя больше всего на этом свете, я никогда не перестану любить тебя, не слушай их, — прошептал Чон и поцеловал Тэхёна в лоб. — Я-я тебя тоже люблю, Гуки, — тихо прошептал омега, сильнее прижимаясь к Чонгуку, хотя ближе уже некуда.. Чонгук вздрагивает, а потом моргает, пытаясь избавиться от слёз, что скопились в глазах. — Ч-чонгук-хён, с тобой всё нормально?— спрашивает Тэхён, мягко и как-то робко прикасаясь к его плечу. Чонгук положительно кивает и поднимается с кровати, подходя к шкафу, открывает его и начинает искать одежду для омеги. В итоге он нашёл белые и мягкие, безразмерные штаны для практик, которые он лет сто не носил и хлопковый чёрный кроп-топ, ну вообще это была его любимая футболка, а потом он её неправильно постирал и она села, вот он её и оставил. И конечно бельё, потому что Тэхён голый сидит, у Чонгука нет особого выбора и он берёт свои боксёры. Чон отходит от шкафа, в котором лежит его домашняя одежда и кладёт это всё перед Кимом. — Переодевайся, я в душ и приду обратно. Говорит Чонгук и уходит, захватив из того же шкафа свою домашнюю одежду. Тэхён ещё пару секунд смотрит вслед ему, а потом снимает с себя полотенце, ёжась от холодного ветерка, что прошёлся по телу и сразу же натягивает на себя топ, потом осторожно надевает боксёры, которые были ему велики, но делать нечего. Последними он надевает штаны, а после кутается в плед, лежавший рядом. Омега продолжил бы так лежать, думая ни о чём, как слышит рингтон своего телефона и крупно вздрагивает. Родители! Чёрт, он про них забыл. Тэхён, чуть ли не падая, сполз с кровати, подбегая к своей сумке, которая валялась в другом конце комнаты. Он дрожащими руками достает оттуда телефон и свои наушники, подключая их и отвечая на звонок папы. — Мин Тэхён, где ты шляешься?!— кричит на него Чимин, пока Тэхён подключает камеру, видя сразу же перед собой злого, как чёрт Чимина, а на заднем фоне мелькает его дедушка. Ну всё, ему конец. — Я-я..я у с-своего колл-леги!— пищит он, просто слыша нечеловеческий рык, а потом около Чимина на диван садится Юнги, сверля дырку в своём сыне, у которого очко сжалось от страха. — И почему же ты у своего коллеги, когда должен быть дома как уже двадцать минут?— спрашивает Юнги, а Тэхён судорожно пытается что-то придумать. — Н-ну, мы д-доделовали проект по р-работе, который н-нам поручили, а потом пошёл дождь и он предложил мне остаться!— почти не дрожащим голосом говорит Тэхён и Юнги не по-доброму хмыкает. — Тогда почему твоя, блять, шея похожа на новогоднюю ёлку, если вы просто делали проект?— не, Тэхёну точно конец. — Я-я.. Он слышит как на заднем фоне Чонгук выходит из душа и слышит приближающиеся шаги. И вот он не подумал о своей шее, а сейчас ещё на фоне будет щеголять Чонгук. Но становится всё в разы хуже (хотя больше уже некуда), когда Чонгук подходит сзади к нему и спрашивает слегка хриплым голосом: — Тэхён, тебе удобно? Просто может тебе слишком велика моя одежда. Тэхён видит, что у Чонгука на руке, которую он кладёт ему на плечо, есть небольшие, но заметные царапины, которые ему скорее всего оставил Оньё, но со стороны это выглядит совершенно по-другому. А потом Мин видит, как округляются глаза у Юнги, а ещё какой-то нечеловеческий писк на фоне. — Я ТАК И ЗНАЛ, ГОСПОДЬ, ТВОЮ МАТЬ..Я ЗНАЛ, ЧТО ЭТО НЕ ПРОСТО КОЛЛЕГА! — То есть ты, сука, знал? — Да! Т-то есть, нет, но да. — Мин Тэхён! Ты зн- — Люблю, днём буду! Выкрикивает Тэхён, отключаясь и отбрасывая телефон, пока Чонгук пытается осознать что произошло. И как только Тэхён поворачивается, он отвечает на немой вопрос Чонгука. — Это были мои родители. Они ко мне приехали и, ну, а я не приехал домой, вот они и начали волноваться. — Ну ладно, давай я тебе хотя бы обработаю рану. — Нет! Правда, всё хорошо! Не в первый раз. Тэхён отрицательно кивает, просто представляя себе эту картину. Чонгук будет непозволительно близко к его лицо, касаться его губ, обрабатывая их, а Тэхён будет видеть его ещё ближе. Нет! Он точно сорвётся, а этого ему не надо! — Но там может быть и скорее всего есть зараза. Ты же не хочешь загноения? Или тебе доставит кайф, когда в твоей губе будут ковыряться и убирать гной? — Н-но..! — Тэхён,— с нажимом говорит Чонгук, сверля дырку в Тэхёне, а тот снова отводит взгляд. — Но всё же нормально! — Господи, блять,— Чонгук запускает ещё в мокрые волосы руку, тяжело выдыхая. — Можно не надо.. — А можно надо. — Но, хён! — Нет, я тебе обработаю губу хочешь ты этого или нет! — Я убегу! И ты меня не поймаешь! — Ты так в этом уверен? Я же могу привязать тебя к кровати и её обработать. — К-к кровати? — О да, так что дай я просто её обеззаражу! — Это не больно? Тэхён видит, как Чонгук берёт аптечку, доставая какой-то бутылёк и ватку, сажаясь к нему и очень близко придвигаясь. — Придётся потерпеть. Тебе раны никогда не обрабатывали? — Ну вдруг тут не больно.. — У тебя открытая рана, как думаешь это больно, если туда будут тыкать ваткой с обеззараживающим средством? Чонгук сконцентрирован и наливает прозрачную жидкость на ватку, набирая как можно воздуха в лёгкие, потому что Тэхёну сейчас будет очень больно. Чон кладёт одну руку ему на челюсть, фиксируя её, и осторожно кладёт большой палец на губу, оттопыривая её. — Терпи. Говорит он и прикладывает ватку к ране, тут же слыша вскрик Тэхёна и видя как по его щекам начинают течь горячие слёзы. Чонгук ещё сильнее сжимает рукой его голову, чтобы не дёргался, что омега активно делал, и снова прикладывает ватку. Чонгук убирает её, видя красного и плачущего Тэхёна, который почти дышит ему в губы. Чон случайно кидает взгляд с глаз Тэхёна на его губы и, чёрт, держите его семеро, потому что они слегка покраснели и опухли, а между ними протянулась ниточка слюны. Блять, ему плохорошело. — Больно,— хнычет Тэхён, сводя брови домиком, пока Чонгук недовольно цокает. — А кто сказал, что это приятно? Тэхён дует свои губы и Чонгук нехотя отстраняется от Тэхёна, собирая аптечку. Чон встаёт и смотрит сверху вниз на Тэхёна, бросая взгляд на часы, что стояли на тумбочке. — Уже поздно и ты перенервничал, тебе нужно отдохнуть. — Н-ну наверное... — Тогда ты спишь в этой спальне, а я пойду на диван. Чонгук уже собирается уйти, но Тэхен его хватает за палец, тормозя и смотря своими большими и карамельными прямо ему в глаза. — Но это твоя спальня и у тебя будет потом болеть спина, а у тебя завтра подготовка к премии. — И что ты предлагаешь? — Вместе спать. Ну т-то есть на твоей кровати, она большая и мы поместимся. — Ты в этом уверен? Кровать не такая большая для двух взрослых людей. — Хён, давай сделаем так. Прошу. Тэхён смотрит на него, как побитый котёнок, а его нижняя губа дрожит и Чонгук честно пытался не смотреть и пойти в гостиную спать там, но эти глаза..Блять. Он не может. — Хорошо! Спим вместе. — Спасибо, Чонгук-хён! Тэхён улыбается квадратно и Чонгук идёт выключить свет, попутно положив аптечку на прикроватную тумбочку. Чон нажимает на выключатель, погружая комнату в темноту и подходит к кровати, где сидел Тэхён. Чонгук падает лицом в кровать и тихо выдыхает. — Спокойной ночи, Тэхён. Чонгук накрывает их одеялом, доставая его из под своей тушки. Тэхён кутается в одеяло, смотря на крепкую спину Чонгука, который лежал к нему задом. — Спокойной, хён. И ещё,— Тэхён зевает,— я могу обнять тебя во сне и это нормально для меня, так что не обращай внимания. Тэхён прикрывает глаза, проваливаясь в сон, слыша какое-то копошение на другой стороне кровати. Тэхён чувствует укус в шею и резко просыпается, ощущая, что он в чьих-то объятиях. Мин переворачивается в кольце рук, смотря на умиротворённое лицо альфы. Тэхён грустно улыбается, потому что когда он был маленьким всегда мечтал, чтобы хён был с ним и они были вместе и у них было много детишек, чёрт, он тогда мечтал о девяти маленьких детишках. Омега кладёт руку на щёку Чонгука, проходясь кончиками пальцев по шрамику, невесомо проходясь прямо к сочным губам, которые всегда хотел попробовать на вкус. Пальчики проходятся по точеному подбородку и ниже, очерчивая каждую венку на шее. Ведут по острым ключицах, переходят на плечи, а потом запутываются в шёлковых волосах, наматывая их на пальчики, а потом распутывают. Тэхён мягко улыбается, а потом снова возвращается к лицу, начиная водить пальцами по нему. Разглаживает небольшую складочку между бровей, обводит их, а потом ведёт по носу прямо к губам, кладя пальчик на них и оттягивая её. Чонгук мычит, пока Тэхён понимает, что потёк. Смазка выступает между ягодиц, начиная пропитывать трусы, а в нос ударяет собственный запах. Тэхён выскакивает из кровати и несётся к своей сумке, начиная там искать блокаторы, но видимо удача его не любит, потому что их нет. Тэхён матерится и ищет деньги, потому что с текущим задом он не сможет держаться до утра, а Чонгук почует его запах и вот тогда пизда рулям. Тэхён выбегает из комнаты, натягивая лёгкую и спортивную куртку Чонгука и беря свою обувь, что лежала в прихожей. Мин хватает ключи от квартиры и идёт быстрым шагом к лифту, запоминая, что он на семьдесят восьмом. Тэхён заходит в лифт, почти мгновенно доезжая до первого этажа, ощущая как смазка начинает ещё сильнее течь. Господи, ну за что? И если это не приход течки, что была недавно, то видимо его организм дал сбой, хотя это ожидаемо, учитывая сколько он есть блокаторов в день. На него очень странно смотрит охранник, но он почти бежит мимо него, пытаясь найти в этом районе аптеку. И о чудо, почти сразу ему на глаза бросается вывеска круглосуточной аптеки. Тэхён почти туда залетает и колокольчик звенит, оповещая о новом посетителе. Девушка, сидящая за столом просыпается и подходит к окошку. — Противозачаточное, смазка, презервативы, тесты на беременность?— она спрашивает это монотонным голосом и Тэхён кашляет, потому что люди ночью в аптеку только за этим ходят? — Н-нет, мне нужны блокаторы. Сильные,— он умоляюще смотрит на бету и та кивает чему-то своему, отходя от Тэхёна и начиная что-то искать в полках лекарств. — Обструксилиум подойдёт?— она берёт белую коробочку, подходя к Тэхёну и протягивая её. — Да! И можно ещё воду,— Бета достаёт из-за стойки бутылку воды, пробивая её,— Сколько? — Четырнадцать тысяч вон. Наличные, карта? — Наличные. Тэхён даёт несколько купюр девушке, а после выбегает из аптеки, на ходу открывая бутылку воды и выдавливая себе в руку две таблетки блокаторов, проглатывая их. Это сильные блокаторы и должны подействовать через десять минут, так что Тэхён не торопится и уже медленно идёт к многоэтажке Чонгука. Вообще он живёт рядом и при желании он может даже дойти до дома. Тэхён смотрит на редкие фигуры людей, думая, что пора бы вернуться, ведь Чон может почувствовать, что его нет. На Тэхёна снова странно косится охранник, но омеге уже всё равно. Он идёт к лифту и едет на нужный этаж, вальяжно выходя из него и тихо открывая квартиру, молясь, чтобы Чонгук не проснулся и Тэхён даже расблабленно выдыхает, а потом свет резко включается в прихожей и у Тэхёна сердце кажется удар пропускает, потому что в проходе стоит злой и раздражённый Чонгук. — Ну и как ты это будешь объяснять, Тэхён? — Я-я в а-аптеке был.. — И зачем ты туда ходил в три часа ночи? Водички купить? Язвит Чонгук, хмуря свои брови, потому что Тэхён просто взял и убежал посреди ночи, оставив его одного на холодной кровати . — Н-ну..презервативыкупить. Скороговоркой говорит Тэхён и Чонгук хмурится, прислушиваясь, а потом его брови взлетают вверх, а Тэхён покрывается красными пятнами. — И зачем они тебе? — Т-тебя отблагодарить.. Тэхён кажется скоро помрёт от смущения, а Чонгук от ахуя, потому что..блять, зачем Тэхёну презервативы? — И как же меня отблагодарить? — Н-ну ты же т-того с о-омегами и...вот! — И куда ты их дел? Потому что я их не вижу у тебя в руках. — Б-бродяге отдал.. — Господи, ладно, проехали, но мне просто интересно, какой размер взял? — Средний...? — Ты меня так недооцениваешь? Ржёт Чонгук, а Тэхён помирает от смущения.