Имена

Клинтон       Оно было первым. Это Имя звучало летним солнцем, ветром в волосах и полузабытым голосом. Он не помнит звучания, лишь как слова обволакивали, дарили спокойствие. Имя звучало утром с мягким поцелуем в лоб, днём веяло ароматом чая, вечером согревало объятиями, сияло в каждой Её улыбке.       Имя исчезло внезапно. Оборвалось скрипом тормозов. Осыпалось калейдоскопом стекла и металла. А потом… тишина, лишь звон в ушах и новые Имена. Фрэнсис       Второе Имя было с ним всегда, пряталось в тени, проявившись лишь с уходом Первого. Это Имя резало серыми стенами, шуршало застиранной одеждой, пахло затхлым воздухом, натянуто улыбалось губами персонала. Имя снова спряталось, когда за спиной остался ржавый забор и угасшие глаза таких же потерявших Имена детей, а над землёй простиралась ночь — единственная свидетельница его побега.       Это Имя никогда не уйдёт окончательно, призраком смотря со страниц документов. Ястреб       Это Имя появилось внезапно. Зародившись секундной шуткой, брошенной одним из жонглёров, Имя выстроило каркас из тонких, но прочных перекладин трапеций, оплелось стальными канатами, пропиталось кровью стёртых о тетиву пальцев. Оно зазвучало гордо. Оно стрелой взлетало под самый купол. Оно скользило с губ светом софитов. Оно… ушло так же внезапно, как и Первое. Содрогнулось с первой нотой крика, перестало звучать с каплями крови на чужом ноже, оставшись поблекшими буквами на старой афише.       Имя стало Шрамом. Бартон       Оно не должно было становится именем, но стало. Короткое и точное Оно летало наравне с пулями, скрипело песком на зубах, впивалось с тела врагов афганским солнцем. Это Имя было с ним меньше прочих, но оставило на нём свои Шрамы, пропитанные потом и памятью Имена. Имена, которые он сам разбивал лёгким нажатием курка, Имена, что он не спас. Имена, приходящие в жаркие ночи, когда грудь сдавливает зной далёкого солнца, а на плечи давит груз похороненной в песках винтовки. Хоукай       Самое долговечное из его Имён и самое непостоянное. Впервые Оно появилось на бумагах, что никому уже не прочесть. Оно скрывалось в темноте вентиляции и высоте крыш, чтобы никто не увидел, пряталось под формой с эмблемой орла, чтобы никто не узнал о Прошлых Именах.       В нём было что-то от Них. Обманчивая невзрачность и немногословие Второго, настойчивость Третьего, Шрамы Четвёртого. Со временем Имя окрепло, став сильнее каждого из своих предшественников. Его шептали в коридорах по-разному: со страхом, недоверием, трепетом и уважением. Но находились, и те, что хотели знать есть ли что-нибудь кроме этого Имени. И они искали. Большинство отступало, наталкиваясь на черты Второго или испугавшись мелькающего на краю видимости Четвёртого. Для тех же, кто смог вслушаться в звучание Имени, перебрать Его по буквам и разложить на тона, появились Новые Имена. Они не затмили Пятое, нет, Они стали жить рядом с Ним. Неслышимые для большинства и непроизносимые часто Имена сохранялись в еле заметных касаниях и невысказанных на людях словах, раскрываясь в крепких объятиях и разделённых моментах.       Впервые это Имя поблекло в Будапеште. Оно разрывалось на части, между приказами, в которых слышался рык Четвёртого и, как перезвон капели тихой, впервые за годы высказанной мольбой Первого. Имя прошло по проволоке, балансируя на краю сознания, нашло, уцепилось за ту, что нуждалась в собственном Имени. Оно помогло ей, провело сквозь терни прошлых, не её Имён, не заметив, как само крепчает с каждой буквой чужого Имени.       Во второй раз имя пленили. Заточили среди Шрамов, оставив вместо Него нечто-без-имени. Имя снова вернулось, пробилось сквозь прошлые Имена, ухватилось за ту, что нашла своё Имя. Но появились новые Шрамы. Нечто-без-имени оставило свой, прячущийся в тенях сознания, светящийся несуществующим голубым светом в уголках глаз, След. Тот След, что преследует в ночи, скребёт ледяными когтями о рёбра. Но этот Шрам мерк на фоне другого, разрывающего грудную клетку, проходящего сквозь сердце, выбивающего дыхание и землю из-под ног. Смерть того кто знал несколько его Имён. Имя шло трещинами, омывая раны солью, стоя в шаге от края где не будет ни чьих Имён. Оно снова выстояло, ухватившись за тонкие нити тетивы, за чёрную букву на форме, за те Имена, что нужно сохранить.       В четвёртый раз Имя поблекло внезапно. Готовое исчезнуть и не оставить после себя других Имён, защищая ещё совсем маленькое, ни разу не собравшееся Имя. Но Имя осталось, приняв слишком большой выкуп, заплаченный чужими руками: Имя, что больше не произнесут, Имя, потерявшее свою пару, слишком тяжёлое, чтобы нести одной Имя. Но Они выстояли. Оба. Помогли найти опору друг в друге и в тех, кто рядом.       А потом… Имя исчезает. Ломается под весом расколотой реальности, рассыпается одновременно с миллионами других. Оно разрушает само себя, срывая голос в крике чужих, но таких важных Имён. Оно исчезает. Стирается. Не достойное жить, ведь было недостаточно сильным, чтобы уберечь, защитить, сделать хоть что-нибудь! Ронин       Это имя — тяжёлое. В нём вес клинков за спиной и сюрикенов в руке.       Это Имя — чужое. Непроницаемые глаза и маска не принадлежат никому из Прошлых.       Это Имя — смертельно. Как воздух, пропитанный Именами, которые выкрикивают ночами, просыпаясь в холодном поту, зовя чтобы Те вернулись или хотя бы забрали с собой.       Это Имя — хрупкое. Всего один шаг и Имени не станет, один взмах и исчезнут прошлые Имена, одно касание и никогда не появится новое Имя.       Это Имя существует пять лет, тянется тёмно-бордовой полосой по датам календаря, вырезая из поломанного мира недостойные Имена.       Это Имя ломается от одной встречи. От одного лишь взгляда. Клинт       Самое простое Имя появляется не сразу. Оно прячется в еле заметных улыбках, наблюдает из глубины зрачков за теми, кто рискнёт искать Его.       За всю свою жизнь Имя открывается лишь нескольким.       Первый был аккуратен. Он медленно, шаг за шагом приближался к Имени. Помогал не упасть, когда прошлые Имена напоминали о себя кровоточащими Шрамами. Он был наставлениями перед долгой разлукой и беззлобными проклятиями сквозь туман обезболивающих. Он пах крепким кофе и прохладным воздухом секретных баз. Он звучал шелестом страниц отчётов и шорохом серого костюма. Он стал самым ярким Воспоминанием и самым болезненным Шрамом.       Она была непредсказуема и понятна одновременно. Та, что лишь недавно нашла своё истинное Имя, искала Имена других. И его Имя было первым по-настоящему её заинтересовавшим. Перепробовав десятки не её способов, она нашла лишь отблески прошлых Имён. И зайдя в тупик, она решилась на отчаянный шаг — открыть своё Имя, то Имя что он уже видел мельком, то Имя что он помог найти. И это сработало. Не сразу конечно. Шаг за шагом, грань за гранью они открывали друг другу свои Имена, и в какой-то момент каждый из них осознал, что понимает Имя другого лучше собственного.       Это Имя не умирает, Оно засыпает на краю сознания рядом со Шрамами и Воспоминаниями. Прошло много времени, Воспоминания покрылись коркой льда, а Шрамов стало больше. А потом Оно услышало голос, и лёд Воспоминаний пошёл трещинами, Шрамы побледнели, а Имя пробудилось от пятилетнего сна. Оно проснулось на залитой кровью и неоновым светом улице Токио, рядом с последней кому Имя открылось.       Потом всё бежит слишком быстро, вокруг появляются новые Имена, а старые изменяются настолько, что Их почти не узнать. Идея кажется безумной шуткой, но он готов. Они все готовы. Любой ценой. Клинт Фрэнсис Бартон       Это Имя появляется поздно. Даже слишком. Оно пахнет свежей землёй и травой. Оно греет Воспоминаниями душу и холодит белым камнем пальцы.       Рядом с ним вспоминают Его предшественников. Кто-то говорит об одном Имени и лишь пару слов, другие о Нём же говорят часами. Кто-то вспоминает несколько Имён и произносит речь, которую, возможно, услышит тот, кому та посвящена. А она просто сядет рядом, облокотится на камень, как когда-то на плечо и помолчит, для них молчание всегда говорило больше слов. Когда-нибудь её Имя появится рядом с его, но не сейчас.       Сейчас она пойдёт вперёд, как он того хотел, сохранит Их имена под сердцем, создаст Новые, но не забудет Старые. Когда-нибудь все их Имена будут такими, но до этого момента она будет охранять покой чужих Имён.