Занятия в Дуэльном Клубе начались после уроков. Весь день Тонкс не могла этого дождаться — в очередной раз взорвала котел на Зельеварении, отвлекаясь на другие мысли, отличные от приготовления зелья. Снейп уже даже не кричал на нее — просто накрыл лицо рукой и вычел из Хаффлпаффа пятьдесят баллов. Наказания тоже не назначил — наверное, боялся, что если оставит метаморфиню после занятий, она взорвет еще что-нибудь. Дураком декан Слизерина не был, видел, что Тонкс еще больше рассеянна, чем обычно, и понимал, почему.
Нимфадора же могла думать только о грядущих занятиях — и даже то, что там будет присутствовать Роули, ее уже не расстраивало. Спор с Аннабель тоже не волновал Тонкс — она уже приготовилась проиграть, превратиться в Снейпа и потрепать нервы МакГонагалл. Отец будет расстроен, а матушка вообще убьет Дору, если узнает… Но почему-то Нимфадора была уверена, что Тед ее поймет, а Андромеда может и остаться в неведении. Папа всегда прикрывал Дору, что бы она ни натворила, возможно, видя в дочери самого себя в школьные годы — Эдвард тоже не был паинькой.
И вот, наконец, они собрались в специально оборудованном для дуэлей зале — ученики и профессор Флитвик. В основном здесь были гриффиндорцы, несколько человек из Рейвенкло и Слизерина; хаффлпаффцев — меньше всего. Барсуки всегда были миролюбивыми, и в сражения лезли только по необходимости. Барсуки — вообще спокойные и добродушные звери. Но все же барсук способен и болезненно кусаться острыми зубами, не хуже орла или змеи — и даже не хуже льва. При надобности барсук будет защищать свою родную нору до последней капли крови.
Здесь же был и Роули — Тонкс бросила на него беглый взгляд и сразу же выбросила из головы. Будь рядом с ней Аннабель, наблюдательная подруга заметила бы, что Кристиан снова исподтишка любуется Тонкс, но Аннабель не вступила в клуб с Дорой — она не любила насилия, и даже ради подруги не хотела идти против своей натуры. Нимфадора же взгляда Роули попросту не замечала, хотя он не сводил с нее глаз. Томас Гамп, который тоже решил позаниматься боевой магией — вдруг в жизни пригодится? — косился на друга с беспокойством, но молчал. Кристиан тихий и спокойный — но именно такие люди самые опасные в гневе. Вряд ли стоило сердить Роули подколками в сторону нравящейся ему девушки.
— Дорогие ребята! — торжественно начал Флитвик, заклинанием заставив свой голос звучать громче. — Шестикурсники и семикурсники! Новички и те, кто пришел к нам в прошлом году! Очень рад приветствовать вас на первых в этом году занятиях Дуэльного Клуба! Надеюсь, наши упражнения станут вам полезны и вы сможете защитить себя при случае, а те из вас, кто хочет после школы стать аврором, получат бесценный опыт!
Группа студентов нестройно поаплодировала, и профессор продолжил:
— Сегодня мы будем изучать очень полезное заклинание, которое может спасти вам жизнь в первые секунды схватки. Точнее, сразу два заклинания. Как вы, вероятно, помните, мы уже изучили Щитовые чары на уроках Заклинаний, — студенты покивали, и Флитвик довольно улыбнулся. — Так вот, плюс к Щитовым чарам мы научимся заклинанию Разоружения. Звучит оно так: Экспеллиармус! — четко проговорил учитель и попросил, — Повторите!
— Экспеллиармус! — сказали студенты. Тонкс крикнула заклинание громче всех — ей очень хотелось попробовать заклинание на вкус. Слово было длинным и красивым.
— Хорошо, — кивнул профессор Флитвик. — А теперь разбейтесь на пары и потренируйтесь друг на друге. Один пытается разоружить — другой выставляет щит. По сути, это и есть дуэль… Вперед, ребята!
Кристиан вовремя шагнул к Тонкс, умело сделав вид, что оказался напротив нее просто по случайности. Нимфадора хотела отвернуться к одной из студенток Рейвенкло, но ту отвлек на себя Томас Гамп, придя на помощь другу. Тонкс расстроенно моргнула, но заставила себя держать лицо — она все еще считала появление Роули здесь простым совпадением. А если так, то почему бы и не устроить что-то вроде дуэли?
В конце концов, Роули сам напросился.
Они с Нимфадорой встали друг напротив друга в стойку, которую продемонстрировал студентам Флитвик. У Тонкс получилось лучше — она вдруг перестала быть неуклюжей, и потеряла всю неловкость движений. Кристиан залюбовался ее позой, одновременно напряженной и расслабленной, ее серьезным выражением лица, блеском в ее глазах — и очень зря, потому что в следующую же секунду Тонкс грациозно вскинула палочку:
— Экспеллиармус!
Палочка Роули тут же вылетела у него из руки — он не успел выставить щит. Тонкс радостно и торжествующе рассмеялась — как колокольчик зазвенел. Она была очень рада, что у нее получилось с первого раза. Да и Кристиан вряд ли ей поддался — не такой он сильный боевой маг, чтобы играть в поддавки. И не настолько благороден.
— Молодец, Тонкс, — улыбнулся Кристиан, поднимая палочку с пола.
Она только кивнула, перехватывая свою поудобнее.
В следующие полчаса они увлеченно тренировались — все они. Флитвик ходил рядом, уворачиваясь от вспышек магии, и давал ученикам советы. Кристиан и Нимфадора в советах не нуждались — они оба увлеклись дуэлью. Вернее, увлеклась Тонкс, а у Роули и выбора не было, кроме как пытаться отражать ее удары. Они словно кружились в танце, как могли бы тогда, летом, на светском рауте у Гринграссов. Только этот танец нравился Доре намного больше.
Кристиану никак не удавалось разоружить Тонкс, как бы он ни старался. Сначала он хотел поддаваться ей, но сразу же передумал, поняв, что Тонкс такого поступка не оценит, и решил драться всерьез — но у него не получалось. Он раз за разом ронял палочку, а Нимфадора смеялась — и Роули чувствовал раздражение. Она же девушка! В его семье Кристиана воспитывали так, что он считал девушек слабее себя, способными на меньшее, чем мужчины, особенно в бою — а тут девушка побеждала его легко и играючи, даже особых усилий не прикладывая!
— Экспеллиармус!
— Протего!
И снова, как насмешка. У Нимфадоры была красивая улыбка и красивый смех, но Кристиану казалось это обидным — то, как она смеется. Ведь она смеялась над ним!
— Экспеллиармус!
— Протего! Экспеллиармус!
Тонкс окончательно растворилась в азарте. Настолько, что забыла обо всем, кроме палочки в руке и необходимых действиях. Атака, щит, разворот… И в очередную свою атаку она вложила слишком много магии.
Кристиан вскрикнул, в который раз роняя палочку и понимая, что его рука не шевелится и начинает пульсировать болью.
Профессор Флитвик с первого урока говорил, как важно вкладывать в магию желание ее сотворить. Как важно хотеть того, чего добиваешься заклинанием.
Но ломать запястья на обычной тренировке — это точно перебор.
— Ой, — испуганно сказала Нимфадора, глядя на искаженное от боли лицо Кристиана. — Черт! Прости…
— Роули! — подскочил к ним Гамп. — Ты в порядке? Профессор! — позвал он Флитвика. — У нас проблемы!
— Чокнутая, — одними губами сказала Мередит Корнер, студентка из Рейвенкло, которая вела спарринг с Томасом. Но Тонкс услышала. Услышала она и следующие сказанные девушкой слова.
— Недаром же Блэк…
«Я не Блэк, — хотелось закричать Нимфадоре, срывая горло. — Я не Блэк! Я — Тонкс!»
Но ирония заключалась именно в том, что она была Блэк. Наполовину, но это не так важно. Важно то, что Дора точно так же наслаждалась боем и теряла голову, как…
…ее тетка Беллатрикс.
О том, какой была и остается заключенная в Азкабане Белла, Нимфадора знала не только по рассказам матери, но и по множеству разнообразных слухов, которые в большинстве своем были правдивыми. Безумная, жестокая, кровожадная, любительница пыток ради развлечения… Вот уж с кем с кем, а родством с Беллатрикс Лестрейндж Тонкс не гордилась.
Но сейчас Тонкс напомнила себе Беллатрикс — и не только себе.
— Мистер Роули? — взволнованно кудахтал Флитвик, осматривая руку Кристиана. — Ох, неприятный перелом… Идите к мадам Помфри, мистер Гамп вас проводит, правда, мистер Гамп? Мисс Тонкс, — профессор обратился к побледневшей, как мел, Нимфадоре. — Вы в порядке? — ахнул он.
От испуга Тонкс сделала свою кожу в буквальном смысле цвета белой бумаги, и зрелище это было пугающим.
— Да, в порядке, — Нимфадора вернула коже нормальный цвет. — Я не хотела! — отчаянно проговорила она. — Не исключайте меня из Клуба!
— Что вы, — успокоил ее Флитвик. — Здесь нет вашей вины. У вас просто… невероятный магический потенциал, дорогая моя. Невероятный! В вас таится большая сила, которую нужно использовать с умом, но вы еще очень молоды, и нет ничего странного в том, что вам трудно контролировать магию… Что ж, ребята, — профессор снова повысил голос. — На сегодня хватит! Вы можете идти. Все молодцы, все хорошо постарались!
Он даже не вычел с Хаффлпаффа ни одного балла, хотя Тонкс этого и заслужила.
***
Решаться на это пришлось долго — Тонкс старалась писать эссе по Зельеварению, что задал Снейп, но думала не об ингредиентах для сыворотки от повреждений волос. Она нервно кусала кончик пера, и то и дело допускала банальные ошибки.
— Да сходи ты уже к нему, — закатила глаза Аннабель Вуд, что сидела рядом с подругой и писала то же самое эссе. — Это нормально, что ты поинтересуешься его самочувствием. Ну… Ты же его туда отправила.
Тонкс болезненно вздохнула, оставляя на пергаменте чернильную кляксу.
— Я не хотела, — повторила она.
— Я знаю, — мягко проговорила Аннабель, сжимая ее руку. — Я знаю, Тонкс. Все знают. Ты не виновата.
— Это моя проклятая кровь, — буркнула Нимфадора.
Вуд вздохнула.
— Просто сходи к нему, — перевела она тему. — Можешь угостить печеньем. Вот, — достав из ящика стола коробку, она протянула ее Тонкс. — Это прислали мне из дома, а я не люблю ореховое, и вообще хочу сесть на диету.
— Тебе не нужна диета, — возразила Нимфадора, хотя Аннабель действительно была более пышной, чем некоторые девушки.
— Хорошо это говорить той, кто контролирует свою фигуру силой мысли, — усмехнулась Вуд. — А мне нужна талия потоньше. Серьезно, Дора, бери — взамен купишь мне на выходных сливочного пива. Помнишь, в Хогсмид идем?
— Ага, — кивнула Нимфадора, принимая печенье. — Спасибо, Аннабель, ты лучшая!
— С тебя две бутылки! — крикнула ей вслед Вуд.
***
Кристиан вздохнул, укладываясь на постели в больничном крыле. Его рука срасталась — мадам Помфри заставила парня выпить костерост, оказавшийся жуткой дрянью на вкус. Запястье дергало ноющей болью, мешающей думать о чем-то, кроме перелома, но Роули старался переключить мысли на другое.
— Ты как? — спросил сидящий рядом с другом Гамп. — Больно? А все эта сумасшедшая, — сердито добавил он. — Я же говорил, что она тебе не пара! Мало того, что дочь маггла и на Хаффлпаффе учится, так еще и держать себя в руках не умеет! Неудивительно, если вспомнить ее тетушку, которая в Азкабане сидит…
— Замолчи, — сказал Кристиан.
— Что? — удивился Томас. — Ты до сих пор ее защищаешь? Ты с ума сошел? Ты ее видел на той вашей дуэли?! Она же явно кайф ловила! Она такая же садистка, как ее тетка! И лучше тебе держаться от нее подальше…
— Уходи, Гамп, — перебил его Роули, стиснув зубы. — Уходи, пока я не сломал тебе челюсть и ты не оказался на соседней койке. Помнишь, у меня отличный удар левой.
— Роули! — вспыхнул Томас. — Как ты можешь ее защищать?
— Просто уходи! — рявкнул Кристиан.
Обиженно фыркнув, Гамп резко развернулся и вышел из палаты, но прямо в дверях столкнулся с Тонкс, едва не сбив девушку с ног.
— Какие люди, — прошипел Томас, отталкивая Нимфадору плечом и уходя прочь, удостоив ее злобным взглядом — но только взглядом. Связываться с Тонкс ему не хотелось — он не собирался повторять ошибку Кристиана и ломать себе кости.
— Роули, я… Э-э-э… — Тонкс не обратила на Гампа никакого внимания, застыв соляной статуей у изножья постели Кристиана и сжимая в руках коробку. — Ты в порядке? — наконец выдавила она.
— Да, — улыбнулся Кристиан. — Через пару часов все срастется и меня отпустят. Мадам Помфри еще и от домашнего задания освободила, а я как раз не успел написать эссе по Травологии… Во всем есть плюсы.
Он подвинулся на постели, предлагая Тонкс сесть, и она неловко опустилась на самый краешек кровати, протягивая Роули коробку.
— Вот, — сказала Нимфадора. — Это печенье. Кажется, ореховое. И… Ох, прости меня, Кристиан, — она впервые назвала его по имени, чем вызвала у парня довольную улыбку.
— Все нормально, — сказал он, принимая коробку здоровой рукой. — Спасибо. Не переживай, это был несчастный случай.
— Нет, это… — Тонкс замялась.
— Ты не хотела сломать мне руку, — пожал плечами Кристиан. — Не хотела же?
— Конечно, нет! — волосы Нимфадоры вспыхнули красным. — Я просто забылась!
— В тебе много магии, Тонкс, — повторил Кристиан слова Флитвика. — Очень много. Я ни разу не сумел тебя разоружить. Ты станешь великолепным аврором.
— Хочешь печенья? — нервно улыбнувшись, спросила Тонкс. Ее волосы приобрели зеленоватый оттенок, как всегда, когда она стеснялась. Роули сел на кровати и коснулся позеленевшей пряди волос Нимфадоры, завороженно глядя на нее.
И тут же получил по руке — Тонкс возмущенно фыркнула. Она терпеть не могла, когда кто-то трогал ее волосы. Это было позволено только ее родителям и парикмахерам. И иногда — Аннабель, когда подруги ради веселья плели друг другу косички. Роули в список привилегированных лиц не входил.
— Прости, — повинился Кристиан, вспомнив, что многие девушки такого не любят. — Просто… Это так волшебно. То, как у тебя волосы меняются. И глаза. И ты вся… Это… Чарующе. Ты чувствуешь что-то при этом? Делаешь что-то ради этого?
Тонкс впервые над таким задумалась, и неопределенно пожала плечами.
— Я просто хочу, и все. Ну, и когда нужно сделать с лицом что-то особенное — представляю себе результат. А иногда изменения происходят непроизвольно. Ты же не думаешь перед тем, как моргнуть, — объяснила она. — А иногда моргаешь специально. Вот и я так.
Она уже ждала продолжения темы с метаморфозами — например, что Роули попросит ее сменить цвет волос, или увеличить грудь, или сделать лицо, как у известной актрисы — парни часто предлагали ей такое, да и девушки тоже — однокурсницы удивлялись, почему Нимфадора не делает из себя сногсшибательную красавицу, обладая столь полезным для женщины даром. Но Кристиан промолчал, вместо этого став открывать коробку с печеньем. Протянул ее сначала Тонкс — она послушно взяла одну штучку — и только потом взял печеньице сам, как положено джентльмену.
Печенье было вкусным. Возможно, правда излишне сладким, но Тонкс любила сладкое, и Аннабель была права — ей не нужно было переживать по поводу лишнего веса. Она жевала печенье, и все ждала реплики Кристиана насчет ее дара, но тот продолжал молчать. И молчание это стало ее напрягать.
— Да спроси ты уже! — не выдержала Тонкс.
— О чем? — удивился Роули.
— Ну, например, о том, почему я не увеличиваю себе грудь и не делаю фигуру, как у фотомодели. Или почему я не становлюсь красавицей, хотя могу, даже стараться не надо, — проговорила Нимфадора. — Давай, я жду. Все об этом спрашивают.
— Ты очень красивая, — просто ответил Кристиан. И даже не добавил «и так». Он сказал это, как неопровержимый факт. Он в это верил. Он не льстил ей, как льстят кавалеры на балах. Он говорил искренне.
И Тонкс запнулась, не в силах ничего сказать. Ей редко говорили о красоте. Даже папа не называл Дору красивой — он знал, что дочери наплевать на внешность, и не считал нужным на нее давить. Мама только сетовала, что Нимфадора выглядит, не как должна выглядеть леди. А ровесники никогда не считали ее красивой.
— Я? — растерянно переспросила Тонкс.
— Да, — уверенно повторил Кристиан. — Очень. Тонкс, я…
Он же сейчас признается мне в любви, с ужасом подумала Нимфадора. И она проиграет спор с Аннабель! Но спор — полбеды. Беда в том, что она не знает, как ответить на его чувства. Как это вообще делается? Мама совершенно точно говорила, как, но Тонкс никогда ее не слушала…
— Ой, — вскочила она на ноги, чудом не роняя коробку с печеньем, что лежала на кровати между ней и Кристианом. — Мне… Я вспомнила, что еще не написала эссе по Зельеварению! Снейп мне голову откусит, а я иду в Аврорат, и мне не нужны плохие оценки, — затараторила Нимфадора. — Ты поправляйся скорее, еще раз извини, больше не повторится, а мне пора, пока! — прервав сумбурный поток слов, Тонкс выскочила из палаты, и почти бегом бросилась к гостиной Хаффлпаффа.
