Завтра всё закончится

      Сегодня необычайно красивая ночь. Луна освещает дорогу впереди серебряным сиянием и кажется, что если шагнуть на неё, то можно попасть в волшебный, неизведанный и красивый мир. Усыпанное звёздами небо так и притягивает взгляд, заставляя улыбаться красоте ночного времени.       Но Итачи сегодня совершенно плевать на всю эту красоту. Идя с закрытыми от усталости глазами, он думает и думает, даже не видя звездного неба с огромным диском сияющей луны.       Завтра он должен это сделать. Завтра. Завтра он должен убить клан. Убить детей, женщин, стариков. Всех. Даже семью. Убить тех, с кем раньше приветливо здоровался, с кем весело разговаривал…       Застыв перед входом в дом, Итачи всё же открыл глаза. Взору предстало красивое темное небо. Учиха раньше довольно часто залезал на крышу дома, любуясь звёздами… Давно. Не успев даже по-детски восхититься, Учиха вспомнил, что завтра, при такой же луне он должен убить клан. Чёртовы мысли.       Желая провалиться в беспамятство, он тихо открыл дверь, стянул возле входа обувь, тихо закинул их на полку и зашёл в кухню, снова закрывая глаза. — Ох, Итачи, ну наконец-то! Снова задерживают! — к нему подлетела мама и поцеловала в щеку, чуть потрепав волосы. — Садись сейчас же, не думай убежать, а то знаю я тебя! — она шутливо погрозила кулаком.       Итачи искренне улыбнулся, хотя глаза позорно защипало. И маму он завтра убьёт.       Зайдя на кухню, он увидел отца, сидящего, по обыкновению, с газетой в руках. Фугаку оторвал взгляд от газета и кивнул сыну. — Нии-сан!       В кухню забежал Саске. Несмотря на позднее время, он был полностью одет, да так и искрился энергией. Усевшись рядом с Итачи, он с интересом уставился на него, подпирая руками щеки. — Нет, отото, я не буду тебе сегодня ничего рассказывать, — предупредил Итачи и, улыбнувшись надутому брату, протянул руку.       Но Саске, не понаслышке знавший о любви старшего брата к тычкам по лбу, скорчил ещё более обиженную рожицу и спрыгнул со стула — подальше от Итачи со своими тычками. — Саске, спать! — произнесла Микото и потрепала младшего сына по волосам, ставя перед Итачи кружку чая и тарелку с едой.       Саске вздохнул и уныло поплёлся к выходу из кухни. Итачи уставился в тарелку. И почему именно сегодня они не спят так поздно?.. — Ладно, время позднее, я спать, — Фугаку поднялся на ноги и, окинув семью взглядом, вышел вслед за Саске. — Что-то случилось? — на его руку легла ладонь мамы. — Ладно, спрошу по-другому. Не желаешь поговорить об этом?       Перед глазами всё поплыло. Взволнованный голос матери доносился словно из толщи воды. Руки невольно сжались в кулаки. Микото, заметившая это, встала и, заправив прядь волосы за ухо, поцеловала сына в висок. — Извини, — шепнула она. — Я пойду спать, хорошо? — Да, конечно, иди, мама, — тихо произнёс Итачи, глубоко дыша. — Спокойной ночи.       Микото, обернувшись, снова бросила на сына тревожный взгляд. Ее сын это заметил. Вздохнув, он глотнул чай, задумчиво глядя на спину матери. — Мама! — вдруг вырвалось изо рта.       Микото удивленно обернулась, а Итачи захотелось провалиться под землю. Выкрик прозвучал жалко и отчаянно. — Да? — в смятении спросила мама. — Я хотел сказать… Спасибо, мам, — пробормотал Итачи. — Не за что, сынок, не за что, — растерянно ответила Микото. — Ты хотел сказать что-то ещё? — Нет, нет. Иди спать, мам, поздно же, — сказал Учиха.       Чуть постояв в нерешительности у порога, Микото, вздохнув, вышла. Итачи вновь остался наедине с мыслями. Даже не притронувшись к еде, он отправился к себе в комнату, желая как можно быстрее заснуть.       Идя по длинному коридору, он пытался запомнить каждый уголок, каждую вещь, небрежно лежащую на полках. Итачи остановился у комнаты Саске. Аккуратно толкнув дверь, он вошёл в комнату. Саске спал, обнимая любимую игрушку — зеленого динозавра. Подушка почти упала, большая часть одеяла упала на ковёр.       Чуть улыбнулись небрежности младшего брата, Итачи осторожно, чтобы не разбудить Саске, приподнял его голову, подложил подушку и накрыл его одеялом. Хозяин комнаты что-то пробормотал во сне, зарывшись лицом в одеяло.       Итачи протянул руку и погладил Саске по волосам, вечно стоящим торчком. Горло сдавило, глаза вновь защипало. Учиха прикусил губу, сдерживая всхлип и, вновь поправив одеяло, уткнулся лбом в кровать, отстраненно замечая, что на щеках появилось что-то мокрое. — Нии-сан? — вдруг сонно спросил Саске, открывая глаза. — Ты что, плачешь?! — Он тут же встрепенулся и, подскочив, сел в кровати, наклоняясь к брату и, изумленно глядя на него. — Н-нет, — Итачи, резко поднял голову и фальшиво улыбнулся. — Смеюсь! — Почему? — спросил Саске, недоверчиво глядя на брата в полумраке. Лица видно не было, соответственно, и слёз, даже если они и есть. — Ты во сне слюни на динозавра пускаешь, — серьезно заявил Итачи. — Заберу-ка я его, а то он скоро захлебнётся! — Нии-сан! — возмутился Саске и обхватил динозавра за шею. — Что ты говоришь! — Ладно-ладно, спокойно! Динозавр тут ни при чем, не души его! — Я его не душу! — Какой у меня жестокий младший брат! — притворно ужаснулся Итачи. — То топит динозавра, то душит…       Саске фыркнул и накрылся одеялом. Захватив динозавра.       Итачи незаметно провёл рукой по лицу, стирая все признаки слабости. Поднявшись на ноги, он похлопал бугорок, где, предположительно, находилась голова Саске. — Спокойной ночи, отото. — Спокойной ночи, — донеслось до него уже сонное бурчание.       Итачи пошёл в сторону дверь, но его остановил оклик Саске, тот чуть выглянул из-под одеяла. — Да? — Послезавтра у нас в школе будет соревнование! — Правда? — Да! Представляешь… — сна не было ни в одном глаза.       Вполуха слушая, как Саске возбужденно тараторит об этом конкурсе, Итачи улыбался. Улыбался, а признаки слабости вновь появлялись в уголках глаз.       Послезавтра для него вряд ли будет иметь значение. И соревнование они оба пропустят. — Так ты придёшь? — Саске смотрел на брата требовательно, но в то же время голос чуть дрожал от волнения.       Итачи даже немного пожалел, что прослушал, в чем смысл турнира, раз он так важен для Саске. — До послезавтра ещё дожить надо! — усмехнувшись, произнёс он, а сам подумал, что ужаснее выражения в этом случае просто невозможно подобрать. — Но всё же! — Не будем загадывать, Саске, но я постараюсь, — вдруг серьезно сказал Итачи и, не глядя больше на младшего брата, вышел из комнаты. — Прости, в следующий, — беззвучно прошептал он, прислонившись к стене и горько усмехнулся. А следующего раза не будет, не так ли, Учиха Итачи?..