illusory

Питер с каждой секундой всё больше и больше осознаёт, во что вляпался. Когда пол под ногами мгновенно исчезает, сменяясь сеткой паутины, Паркер не сдерживает крика и непроизвольно катится вниз. Вниз. Ещё ниже, туда, где из темноты к нему тянется до боли знакомая рука в железной перчатке. Хочется плакать от обиды, грусти и безысходности, но парень продолжает лететь в чёрную бездну, навстречу мертвым обьятиям. Он закрывает глаза и в ужасе распахивает их, сглатывая горькую слюну, чувствуя твердую почву и ноющую боль в спине. Вокруг него материализовалось кладбище, пустынное и одинокое, всеми забытое, а взгляд тут же цепляется за отдельно стоящую могилу. Энтони Эдвард Старк. И Питеру хочется рвать и метать, упасть на колени и проорать в это серое ненастоящее небо: "Хватит! Я не могу больше!" Но проходит минута, а он всё ещё стоит на месте, замерев от сильнейшего испуга: из бугра твёрдой, как камень, земли высовывается рука, затем вторая, и вот полуразложившийся Железный Человек ползёт по направлению к застывшему Пауку. - Мистер Старк... - шепчет тот едва слышимо, хотя внутри всё разрывает от непрекращающегося крика. И парень уже не против умереть от рук воскресшего наставника, только бы прекратить этот бесконечный кошмар, только бы выбраться... Машинальный шаг назад, и картина меняется полностью. Вмиг исчезли развалины надгробий, серый туман, и в темноте раздался до дрожи знакомый, как бы добавил его обладатель "чертовски знакомый", голос: - Паучок... И Питер пятится, чувствуя, как слезы и всхлипы заполняют вновь образовавшуюся тишину, начинает безостановочно твердить: - Пожалуйста, нет... Только не он... Умоляю... - Обними меня... Я скучал, малыш. Паркер срывает голос, давится истеричными воплями, когда последние слова, произнесенные родным хриплым голосом, растворяются в тишине. Глотает готовые вырваться из груди стоны, когда чувствует острую боль в груди. Ту, что пока неспособна была перекрыть гложущую душевную. - Питер? Слышишь меня? Вставай! Вопреки уговорам, парень падает, с трудом кладет ладонь туда, где бьется сердце, а пальцы тут же становятся влажными и липкими. Это кровь. Его кровь. Карен начинает что-то говорить своим монотонным голосом про жизенные показатели, но Питер не слушает. Всё его внимание приковано к обеспокоенному лицу Тони, который склонился над ним и придерживал за плечо: - Давай, Паучок, вставай... Ещё немного... Ты же герой! - Я не хочу... быть им... - шепчет Паркер, и сквозь застилающую разум пелену видит дикий испуг в карих глазах. - Питер, нет. Не отключайся. Смотри на меня. - Мне вас не хватает... - вырвалось у обессиленного юноши, на последнем издыхании борющегося со смертью. - Спасибо... Скоро буду, мистер Старк... Питер закрыл глаза, погружаясь очередной раз в приятную теплую темноту. На мгновение он забыл о дыре в груди, из которой вытекала его жизнь вместе со струйками крови, представил, что сейчас дома, с Мэй. Они готовят его любимый черничный пирог - Паркер измазал в муке щеки и ладони, и, безудержно смеясь, побежал в соседнюю комнату к сидящему на диване Старку. Что есть сил прижался к Тони, и, почувствовав, что чужие руки тоже заключили его в обьятия, ткнулся носом в шею миллиардера. А тот, усмехнувшись нахлынувшей нежности, говорит: - Тише, карапуз, я теперь всегда буду рядом. Давай, иди, иначе моя некогда новая рубашка... Хотя нет, останься. Так лучше. И бережно треплет по кудрявой голове. *** Мужчина стоит посреди заброшенного здания, глядя, как мальчишка в супергеройском костюме корчится от разрезавшего грудь штыка. Что-то бормочет в предсмертной агонии. Голограмма наклоняется к нему, умоляющий голос давно умершего Энтони Старка эхом отражается от бетонных стен: - Твою мать, Паркер... Держись! Но парень уже не реагирует. Не кричит в бешенстве, как раньше, даже не шевелится. Квентин осторожно ступает по осколкам стекла, и, когда достигает тела, иллюзия исчезает. На полу лежит окровавленный Питер со стеклянными мертвыми глазами, мокрыми щеками и счастливой детской улыбкой.