all you've got to do is say yes

Гет
Перевод
PG-13
Завершён
237
переводчик
Автор оригинала: Оригинал:
Размер:
7 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
237 Нравится 3 Отзывы 31 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
– Этого недостаточно, миледи. Моим знаменосцам нужна весомая причина, чтобы не казнить его – а именно этого они требуют. К чести Сансы Старк, она не выглядит так, словно страстно желает его смерти – только это слабо утешает Джейме, потому что она права. Она вынуждена угождать своим северным союзникам, лордам Долины и Речных земель – и если его не жаждут казнить одни, другие точно не отказались бы. И неважно, что без его помощи она могла бы и не стать королевой-регентшей, всем ведь ясно, что это в основном заслуга Бриенны, так что его шкуру уже ничто не спасет. Ничего страшного, думает он. Могло быть и хуже. А потом Бриенна заметно сглатывает и бросает на него взгляд. Взгляд, которым она глядела на него несчетное количество раз с тех пор, как они отправились в Долину на поиски Сансы – едва похоронив то, что осталось от ее матери. Этот взгляд говорит «пожалуйста, просто соглашайся со всем, что я сейчас скажу». Она даже не дает ему времени кивнуть – поворачивается к Сансе, открывает рот и… слова, которые вылетают оттуда – явно не то, чего Джейме ожидал услышать. – Мы женаты, – говорит Бриенна удивительно твердым – учитывая то, насколько плохо она обычно врет, – голосом, протягивает руку и переплетает пальцы его левой руки со своими. Пожалуй, он не вопит «Что-что мы?» лишь из чувства самосохранения, но глаза Сансы вдруг слегка округляются, и она закусывает губу. – Ясно, – говорит она. – Думаю, этого достаточно. Этого действительно достаточно: одно дело – казнить цареубийцу и совсем другое – казнить мужа женщины, которая практически единолично спасла королеву-регентшу и не дала ей погибнуть во время Долгой ночи. Санса говорит, что им придется побеседовать с ее знаменосцами. Бриенна поворачивается к нему, как только они остаются вдвоем. – Ладно, – говорит она немного подавленным тоном, – мы поженились на Тихом острове, пока скрывались там по пути на Стену. Это все, что им нужно знать. – А если станут задавать вопросы? – Это все, что им нужно знать. – Уверен, Сандор Клиган достаточно сблизился со Старшим братом, чтобы быть в курсе, что ничего подобного не случалось. – Клиган не станет опровергать мои слова, – обрывает его Бриенна. – Это ненадолго – пока не вернешь себе доброе имя. – Я не говорил, что я против, – отвечает он, сжимая ее пальцы, и они выходят из комнаты. Он прекрасно понимает – она сказала так только чтоб ободрить его. Никуда, кроме Севера, Речных земель или Долины он отправиться не может: каждый второй из гребаных правителей разделенных теперь Семи королевств жаждет заполучить его голову, так что вряд ли это «ненадолго». И все же с ним могло приключиться что-то и похуже, чем необходимость притворяться мужем Бриенны – учитывая, что жизнь ему все же сохранили. — Жизнь ему сохранили. Только Винтерфелл он покинуть не может. Как и Бриенна. — Проходит пара недель, прежде чем до него доходят слухи – самые разные, но суть их сводится к одному. Люди интересуются: если они женаты, почему ведут себя в лучшем случае как друзья? Большинство сходятся во мнении, что он на самом деле женился на ней из жалости или что-то в этом духе – и это почему-то злит его сильнее, чем должно бы. Мысль о том, что все они – зная, сколь многим долбаный Север обязан Бриенне Тарт и ее дурацкой верности клятвам, данным мертвой женщине, – продолжают так считать, невероятно бесит его. Не говоря уже о том, что Бриенна заслуживает гораздо большего, чем «жениться на ней из жалости». Седьмое пекло, да если бы они и правда были женаты – это ей пришлось бы его жалеть, ведь из них двоих это Джейме лишен наследства, это его смерти хочет пол гребаного континента, и это его единственный оставшийся в живых родственник до сих пор с ним не разговаривает. Так что тем же вечером, сидя как обычно рядом с Бриенной за столом перед ужином, Джейме без предупреждения кладет здоровую руку ей на затылок и целует в губы – не напирая, чтобы она не оттолкнула его, но достаточно долго, чтобы никто не смел думать, будто он делает это из чувства долга. Лицо Бриенны заливается краской, но она ничего не говорит. Позднее, в комнате, которую они делят, в постели, которую они делят, – хоть и спят по разным ее краям – она спрашивает, прежде чем задуть свечи: – Зачем ты это сделал? – Люди считают, будто я «женился на тебе из жалости», потому что мы не ведем себя перед ними как супруги, женщина. – С каких это пор тебя волнует, что подумают люди? – Меня и не волнует, но, думаю, мы оба пережили достаточно такого, с чем никакая жалость не сравнится. Бриенна ничего не отвечает ему – но он и не ждет. — На следующем пиру Джейме держится подальше от толпы, в компании чаши с вином, когда вдруг замечает, что некоторые мужчины приглашают Бриенну на танец – а она им всем отказывает. А потом слышит, как какой-то из рыцарей Долины говорит своему другу: – Думаешь, это оттого, что она не умеет танцевать, или оттого, что ее муж не хочет, а она слишком благородная, чтобы танцевать с кем-то еще? Джейме жутко хочется, чтобы люди перестали наконец обсуждать других за их спинами. Он допивает вино и шагает к ней через зал. – Что ж, – говорит он, – думаю, как одной из немногих супружеских пар в этом зале нам придется потанцевать. Бриенна сидит на скамье и смотрит на него снизу вверх так, словно пытается понять, не сошел ли он с ума. – Что? – Ты все прекрасно слышала. – Я не танцую, – коротко говорит она. – Я тоже, если уж на то пошло, не танцевал лет сто, и все же я тебя приглашаю. – Ты не должен этого делать. – А кто говорит, что я делаю так, потому что должен? Может, я хочу. Эти слова ее явно не убедили, и все же она глубоко вдыхает, берет его протянутую левую руку и поднимается. И оказывается, что Бриенна не так уж и плоха. С координацией у нее все в порядке, и ее явно учили танцевать в свое время – только очевидно, что она уже давно этого не делала. И держится она чересчур скованно. Как будто слишком сосредоточена на том, что на нее смотрят люди. – Может, ты поведешь? – спрашивает он, чтобы хоть немного снять повисшее напряжение. – Что? – Просто предлагаю. Почему нет? Вряд ли это кого-то волнует. Тебе же явно охренеть как неуютно. – …А ты не против? – Женщина, ты изо всех сил не даешь моей голове полететь с плеч – думаешь, меня волнует, что подумают люди, если ты поведешь? И… – Хорошо, – отвечает она, они меняются, и… Кто бы мог подумать. Она гораздо менее скованна, когда ведет. Джейме уверен, что слышит комментарии, но ему это даже нравится – она теперь не настолько напряжена и даже слегка улыбается, так что когда музыка заканчивается, они не возвращаются на свои места, а продолжают танцевать – и танцуют так четыре следующих песни. Он никогда не расскажет ни единой живой душе, как приятно просто плыть за Бриенной в танце и как удобно быть одного с ней роста – а то и ниже: не приходится наклоняться, чтобы положить подбородок ей на плечо. А еще Джейме замечает, что Бриеннино сердцебиение учащается, когда он прижимается ближе, – но не обращает на это внимания. — А два месяца спустя после того, как они затеяли этот фарс, он осознает, что ему это нравится. Они уже уверенно держатся на публике – он целует ее как подобает, они касаются чаще, чем следует друзьям, танцуют при любой возможности, сидят вместе – ведут себя как приличная супружеская чета. И у него совершенно нет ощущения, словно он отбывает некую повинность. В конце концов, мало что изменилось – просто стало больше прикосновений и добавились поцелуи, и в последнее время, целуя ее, он каждый раз думает – а если я углублю поцелуй, а если добавлю язык, а если, а если, а когда они случайно касаются ночью – потому что такое происходит, если спишь с кем-то в одной постели – он никогда не пытается отодвинуться: она теплая (такая же теплая, как когда поймала его в ванне) и ему нравится даже, когда ее рука нечаянно обвивается вокруг его талии – с немногими людьми ему приходилось делить вот так постель, с Серсеей ничего подобного точно не было, и он не осознавал даже, что это очень приятно, пока не стал просыпаться так каждое утро. Он не дурак и прекрасно понимает, что фиктивный брак с ним лишает Бриенну возможности найти себе мужа. Не то чтобы он думал, будто она хочет кого-то найти, но она по-прежнему наследница Тарта – придет время, и ей самой может понадобиться наследник. Если ей, конечно, удастся туда вернуться – она могла бы, но не возвращается. Джейме знает: это все потому, что он не может покинуть Север, и с одной стороны чувствует себя ужасно виноватым – она не должна ничем жертвовать ради него, но с другой – зачем бы ей? Зачем она вообще делает это все, если только… Если только. Джейме не знает, почему понял это только сейчас, но единственное объяснение происходящему – Бриенна почему-то хочет быть с ним, хоть и не должна; не чувствует же она себя до сих пор виноватой из-за того, что вынудила его тогда оставить войско в Речных землях: он давно в курсе, что это прошло. И – да помогут ему боги – он думает, что если бы она решила вернуться на Тарт и позвала его с собой, он согласился бы не только потому, что не нужен больше никому в Вестеросе. Джейме улыбается своим мыслям. Теперь он знает, что должен сделать. — – Нам нужно прогуляться, – говорит он ей после ужина. – Прогуляться? Зачем? – Хочу спросить тебя кое о чем. Не здесь. Бриенна смотрит на него с подозрением, но не отказывается и идет за следом – прочь из замка и в богорощу. Он останавливается перед одним из уцелевших сердце-древ и жалеет, что не догадался прийти сюда утром: недавно прошел снег, и воздух охренеть какой холодный. – Джейме, я понимаю, что если мы не умерли от холода на Стене, то вряд ли умрем сейчас, но зачем мы сюда пришли? – Ну, – отвечает он, – времени это много не займет, но сделать это нужно поскорее. – Что – это? – Я слышал, у северян свои традиции. Например, им не нужен септон, чтобы пожениться. – Что? – Насколько я понимаю, произнести клятвы перед одним из этих деревьев – все равно что перед септоном, и мне кажется, это весьма удобно, потому что я не знаю, где взять септона, чтобы нас поженить. К тому же это выдало бы наш секрет – ну, знаешь, что мы еще не женаты. – Постой. Ты что, на самом деле… – Женщина, я на самом деле говорю тебе, что у нас нет причин больше разыгрывать этот фарс, потому что мы оба хотим настоящего брака. Если только я не понял тебя превратно. Бриенна открывает рот, потом закрывает, ее щеки пылают, голубые глаза светятся в сиянии луны. – Ты этого хочешь? – Седьмое пекло, это я должен спрашивать, хочешь ли ты. Если нет – значит, ты спасаешь мою шкуру просто по доброте душевной. А тебе не стоит тратить свое время здесь только потому, что тебе кажется, будто ты из благородства должна сохранять мне жизнь, женщина. – Я спросила тебя не об этом. – Я возразил хоть раз, когда мы разыгрывали наше представленьице? Она просто смотрит на него. – Ладно, да, стал бы я иначе спрашивать? И я бы сказал, что даю тебе все время в мире, чтобы подумать, – но может все-таки ответишь до тех пор, пока мы не замерзли насмерть? – Говорит человек, который украл мой первый поцелуй, даже не предупредив. … такого Джейме не ожидал. – Прости, что? – За ужином. Первый раз, когда ты поцеловал меня. – …Мне что, извиниться? Она делает шаг вперед, приближаясь к нему, а затем… … берет его левую руку в свои, но потом передумывает и накрывает правой рукой его культю. – Да, возможно, потому что в балладе о таком точно не споешь. Но учитывая, что я хотела, чтобы он был твоим – можешь не извиняться. Смею также надеяться, что если мы поженимся, ты сможешь предложить мне поцелуй получше. – Мне не нужно жениться на тебе, чтобы показать, что я могу и лучше, – говорит Джейме, притягивает ее за руку к себе поближе – и целует как следует, так, как ему давно хотелось, левой рукой держа ее затылок, языком проникая ей в рот – и выдыхая, когда она запускает свободную руку в его волосы. А когда их губы размыкаются, он не отодвигается, а прислоняется своим лбом к ее. И ему уже совсем не холодно. – Так что, – говорит он, – ты выйдешь за меня наконец, чтобы я перестал отлынивать от исполнения своего супружеского долга? – Как это благородно, сир, – смеется Бриенна ему в губы. – Да, конечно, выйду. – Хорошо. Надо возвращаться поскорее, потому что я замерз до костей. – Говорит человек, который вышел наружу без плаща, – Бриенна вздыхает и – а. Ну да. Точно. Он и правда не надел плащ перед выходом. Возможно, он слегка нервничал. – Хорошо, что это свадьба, – добавляет она секунду спустя, а потом снимает свой плащ и покрывает им плечи Джейме. Такого он точно не ожидал, но в конце концов в этом даже есть смысл. – Придется тебе обзавестись новым. Этот я не верну. – Я даже не сомневаюсь. Не могу даже спросить себя, во что ввязываюсь, потому что по сути мы женаты уже многие месяцы. Он смеется и снова берет ее за левую руку. – Так может сделаем это как полагается, и я смогу перейти к исполнению своих обязанностей? – Вряд ли я могу отказать тебе в чем-то, – говорит Бриенна с полуулыбкой и опускается перед древом на колени. Джейме следует ее примеру и даже не возмущается, когда на обещание возместить ей все месяцы неисполненного супружеского долга получает горсть снега в лицо. Он даже не может вообразить другого начала их супружеской жизни – его абсолютно устраивает и такое. Конец.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.