Твои огненные косички

Аннет поморщилась от резкого стука в дверь, который разбудил её. Девушка открыла глаза, что-то неразборчиво промычав, повернула голову и внезапно уткнулась носом в нос крепко спящего Пятого, который чуть улыбнулся, но всё-таки не проснулся. В памяти промелькнули картинки прошлой ночи, и девушка вспыхнула, заглядывая под одеяло и понимая, что лежит совсем без одежды. Щёки и уши уже начинало жечь от стыда. Что же она наделала… Теперь она совсем как те девушки с обложек журналов, которые она нашла у Диего, когда тот съехал. Господи, что же будет? Какой кошмар! Аннет схватилась руками за голову, но тут её снова отвлёк стук в дверь, и девушка подскочила с кровати, ища хоть какую-то одежду. Вдруг теперь она станет противна ему, и он станет снова холоден? Нужно немедленно всё объяснить… — Доброе утро, — послышался с кровати сонный голос Пятого, который, улыбаясь, смотрел на неё. — До сих пор поражаюсь, как ты прекрасна. Аннет, подхватила с пола рубашку, прикрываясь и краснея до кончиков ушей. — Почему ты прячешься? — прищурился мальчик, поднимаясь с постели и подходя к ней. Ответом стало лишь неловкое молчание. — У тебя великолепное тело, разве что, ты недостаточно ешь, но это мы исправим… Что происходит, Эн? Она снова не ответила, вытаскивая из-под одеяла бельё и шорты и натягивая их, а затем обшаривая комнату взглядом в поисках футболки. — Ты можешь мне ответить, а не играть в рыбку-Дори?! — вспылил Пятый, хватая Аннет за плечи и разворачивая к себе. Всё, что она хотела сказать, как-то застряло в горле при виде мальчишки, выжидающе смотрящего ей в глаза. — Всё нормально, — прозвучало, мягко говоря, слабенько. — Вот врёшь, — отрезал он. — Если ты сама не расскажешь, клянусь, попрошу Клауса подсмотреть твои мысли! — Нет! Ладно-ладно, но ты сочтёшь это глупым, — сдалась Аннет, садясь на кровать, и смотря в глаза Пятому. — Я испугалась что вдруг ты посчитаешь то, что было вчера, ошибкой, потом я стану тебе противна, а потом… — она уткнулась носом в прижатые к груди колени. Мальчик смотрел на неё со смесью удивления и лёгкой обиды, а потом тряхнул головой, подался вперёд и нежно поцеловал её в уголок губ, притягивая к себе и заключая в объятия. — Глупенькая… Как же ты можешь такое думать? — он провёл пальцами по скуле девушки. — Я думал, что вчера ты всё поняла. Ты действительно очень важна для меня. Прошу, даже не думай, что я могу тебя оставить. Аннет доверчиво смотрела на него блестящими глазами, потом вздохнула, улыбнулась и, подняв руки, обвила Пятого за шею, слегка щекоча его за ухом прядью. — Больше не забьёшь чушью голову? — Не забью, — засмеялась она, но тут же подпрыгнула от очередного стука в дверь. Девушка торопливо натянула на себя футболку, которую услужливо подал растрёпанный ото сна локон, и приоткрыла панель. — Клаус? Чего тебе? — спросила она. — Доброе утро, лучшая сестра на свете. У нас тут гости, — Четвёртый, одетый непривычно блёкло, показал пальцем в сторону первого этажа. — Какие гости? — непонимающе склонила голову на бок Аннет. — Действительно, какие гости, Клаус? — рядом с девушкой появился Пятый, одетый в привычную школьную форму. — Та леди с короткими волосами, которая приходила недавно. Кажется, её зовут Грета, — Четвёртый беспечно улыбнулся, и потрепал сестру по голове. Пятый мгновенно исчез, коротко чертыхнувшись, а Аннет вместе с Клаусом спустилась на первый этаж, позёвывая. — До вас не достучаться. Спали крепко? — поинтересовался Четвёртый. — Да… Спали, — девушка густо покраснела и отвела глаза, но Клаус этого предпочёл не замечать. Мысли сестры всё говорили за неё, Четвёртый даже не напрягался, чтобы услышать, они сами влетали в голову. Клаус не извращенец, ему совершенно не интересно, что происходит в чужой постели, но он должен был убедиться, что сестра чувствует себя нормально. И это действительно так, от мыслей даже не веяло обидой или болью, только лёгкой тревогой из-за неожиданной гостьи. *** — Ты совершенно не думаешь головой! Как ты могла прийти?! Ты же подвергаешь всех опасности! — кричал Пятый на девушку в пропитанном кровью халате, которая, съёжившись на стуле, потягивала детское питание с вишней из непроливайки. Судя по разноцветной горке упаковок, лежащей рядом, девушка ела уже не первое сладкое пюре. Видимо, сильно нервничала. — Чего ты молчишь?! Только ешь и ешь! — продолжал кричать на неё Пятый. — Простите, номер Пять, но моё тело требует еды для поддержания жизни после восстановления, — голос Греты звучал очень слабо и тихо. Но мальчику было плевать, он даже не вслушивался в слова девушки, отчаянно ругаясь и подходя к кофеварке. — Пятый! Чего ты на неё кричишь?! — Аннет, которая терпеть не могла, когда её ругают, либо когда ругают кого-то при ней, не могла не вступиться. — Ты не видишь, что она вся в крови? — Эн, не нужно. Ты понятия не имеешь, кто это на самом деле, — Пятый, держа в руках чашку кофе, сел перед Гретой. — Да мне плевать, кто это! Я вижу, что ей плохо, она сильно вымотана и нуждается в хоть каком-то душе! — Аннет подошла к девушке, осторожно взяла её за руку и повела в сторону ванной комнаты. Шварц покраснела, продолжая потягивать детское питание из синенькой упаковки. Ей было очень стыдно перед Аннет за то, что она писала липовые записки, которые могли стоить этой милой девушке жизни. Но уже ничего не изменить, а говорить что-либо о прошлом в Комиссии Грета тоже не хотела. Судя по всему, у номера Восемь достаточно слабая нервная система, а, если бы она что-то рассказала, сделала бы только хуже. — Так, заходи, прими душ, а я пока поищу, что бы ты смогла надеть, — Аннет улыбнулась, подталкивая девушку в ванную. — Спасибо, мисс Харгривз. Простите, что беспокою своим присутствием, но мне действительно некуда больше пойти, — она шмыгнула носом, морщась от неприятного стягивающего ощущения на коже. — Даже не забивай голову этим, — отмахнулась Восьмая. — И, давай на «ты», а то мне неловко. — Хорошо, мисс… Аннет, — Грета чуть улыбнулась, закрывая за собой дверь. Приютская привычка обращаться ко всем уважительно, смотря исключительно в пол, не покидала её уже спустя три года после ухода оттуда. Шварц до сих пор не любила вспоминать жизнь в приюте. Конечно, она получила неплохое образование, но вместе с ним прилагались неприятные воспитательницы, и куча таких же, как она, девочек-сироток, которые постоянно жужжали о том, что очень хотят найти семью. Грета же найти семью не хотела и всегда держалась в гордом одиночестве, за что её нередко обижали. Отбросив все эти неприятные воспоминания, девушка скинула с себя халат, и залезла под тёплые струи воды. *** — Пять, ты не можешь её выгнать! — Аннет, скрестив руки на груди, смотрела на мальчика. — Она ставит нас под удар! Ты хоть знаешь, что с ней произошло?! — Пятый отхлебнул кофе. — Я знаю только то, что она такая же, как и мы, потому мы не можем её бросить! — Она выпрыгнула с шестнадцатого этажа, потому что спасалась от Комиссии, которая пришла к ней в гости! — мальчик стукнул кулаком по столу. — Не защищай её, Аннет! Ты действительно ничего не знаешь. Восьмая немного побледнела, представив картину распластанного на асфальте тела в лужице крови, дрожащей рукой схватила чашку Пятого, сделала порядочный глоток и, поморщившись, вернула её владельцу. Кофе действовал на неё как своеобразное успокоительное. — Тем более. Она может быть полезна. — Удивительная упёртость! — всплеснул руками Пятый. — Хорошо, она может остаться, если так нужно, но я глаз не спущу ни с тебя, ни с неё. — А вы можете выяснять отношения потише?! — донёсся недовольный голос Диего из гостиной, где они расположились с Ваней. — Прости, Диего! — Аннет чуть понизила голос. — Ну хоть что-то, — удовлетворённо кивнула она, направляясь в комнату, где поселились Лютер и Элиссон. Она тихонько открыла дверь, но, тут же поняла, что брат с сестрой уже не спят, а о чём-то негромко разговаривают. — Доброе утро. Я могу войти? — Энни? Да, конечно, входи, — Элиссон улыбнулась. — Ты что-то хотела? — Да, я хотела бы взять одежду. Там пришла Грета, а ей нужно переодеться. Да и я была бы рада надеть что-то получше, — она потянула руками резинку на шортах. — О, ты можешь посмотреть в сумке, там есть кое-какие вещицы, которые тебе понравятся. А кто такая Грета? — Третья потянулась, высовывая ноги из-под одеяла. — Это та девушка, которая приходила к нам недавно. После того, как я… это… Ване помочь пытался, — объяснил Лютер. — Именно, — Аннет, которая перебирала волосами вещи в большой сумке, подыскивая что-то подходящее. Элиссон, похоже, выгребла из своего шкафа всё, что там только было, потому среди обтягивающих топов, рубашек и джинсов Восьмая нашла два очаровательных платья. — Элис, а откуда они у тебя? — вопросительно подняла брови девушка. — Ах, это… Я была примерно твоего возраста, может, чуть старше, когда отец зачем-то заставил надеть этот ужас для журналистов. — Какой же это ужас?! — Аннет восторженно рассматривала платье в крупную жёлтую клетку с широким воротником и кружевом. — Они такие красивые… — Если так понравились, забирай оба, одно можешь подарить Грете, или как там её, — Третья добродушно улыбнулась. — Спасибо! Восьмая, держа платья прядями, выбежала из комнаты, быстро заскочила в ванную, положив одно на стиральную машину, а сама поднялась на второй этаж, где осторожно надела на себя второе. Аннет обожала винтажные вещи, поэтому, глянув на себя в зеркало, она чуть не запищала от того, как же ей нравились эти клеточки и длинные рукава-воланчики. А это потрясающее кружево по подолу… С первого этажа снова донёсся довольно громкий голос Пятого, и девушка поспешила вниз, понимая, что за сегодняшнее утро больше пропрыгала по лестницам, чем за всю свою жизнь. — Откуда у тебя это платье? — Пятый хмуро смотрел на Грету, выглядевшую совершенно очаровательно в розовом платьице с подобием прямоугольного фартука спереди и рядом мелких коричневых пуговиц. — Я дала его ей, — спокойно объяснила Аннет. — Ты имеешь что-то против? Пятый, отметивший про себя, что Восьмая сейчас выглядит как кукла в витрине игрушечного магазина, лишь покачал головой. — За тобой была слежка? — коротко спросил он Грету. — Нет, меня практически невозможно отследить. Кровь, которая образуется после восстановления, имеет немного другую структуру, которая отличается от той, которая загрязнена и осталась на моей одежде, — объяснила девушка. — Ясно. И можно больше без подробностей твоих восстановлений? — Конечно, — она спокойно улыбнулась. — А у вас есть ещё какая-нибудь еда? Желательно, сладкое. Я очень хочу есть. — Тут тебе не ресторан! — огрызнулся Пятый. — Я посмотрю в холодильнике, может, что-то найду, — Аннет мягко положила ладонь мальчику на плечо, надеясь, что это сможет хоть чуть-чуть успокоить его, и открыла дверь в камеру, рассматривая полки. — У нас есть немного яиц, молоко и йогурты. Что будешь? — Я… Не знаю, мне всё равно. Что приготовите, то и буду, — пожала плечами Грета, почёсывая шею рядом с воротником. Пятый, прищурившись, присмотрелся к ней. Розовый воротник чуть отодвинулся, открывая воспалённый красный расчёс. Казалось, что это место не заживало уже очень давно, будто именно здесь способность дала сбой, либо что-то не давало ей полноценно работать. Ужасная догадка промелькнула в голове, поэтому мальчик схватил Грету за плечи, резко развернув к себе и оттянув ткань, слегка касаясь ранки. — Что у тебя с шеей? — Не знаю. Но оно не заживает уже очень давно, я как-то привыкла, — девушка удивлённо моргнула. — Но не думаю, что её стоит трогать. — Ты владеешь сверхрегенерацией! Какого хрена оно не затянулось? — Пятый! Почему ты снова ругаешься? Я думала, мы договорились, — Аннет поставила перед Гретой чашку с йогуртом. — Эн, милая, ты не понимаешь.. — начал было мальчик. — Вот опять! То, что я младше, не значит, что я ничего в жизни не понимаю! Не нужно от меня всё скрывать! — она угрожающе пошевелила прядями, которые, похоже, были готовы к атаке. — У неё чип в шее! — не выдержал Пятый. — Причём очень неглубоко погружён. Девушки побледнели. Аннет выронила бутылку с остатками йогурта, и та с громким стуком ударилась об пол. — О нет… — прошептала Грета, хватаясь за голову. — Меня могли отследить. — Тебя скорее всего отследили, — коротко сказал Пятый. — И что теперь делать? — прошептала Аннет, прижимая руки ко рту. Шварц поднялась на ноги, подошла к стойке с ножами и взяла в руки первый попавшийся. Она понимала: от чипа нужно избавиться, причём, немедленно. Сейчас все в этом доме под угрозой из-за неё. Грета уже миллион раз пожалела, что по глупости прибежала сюда. Харгривзы не её семья, она сама создала себе эту иллюзию. Нет у неё семьи. Она никому не нужна. И осознавать это было обидно до ужаса. Эти люди выросли вместе, они есть друг у друга, а Грета всю жизнь была одна. У Греты никого нет. — Я бы очень попросила выйти. — Что? Мы можем помочь тебе с этим… — начала было Аннет, но Пятый подхватил её под локоть и повёл на улицу. Он понимал, что сейчас произойдёт, но ловил себя на мысли, что ему совершенно безразлична судьба Греты. Если бы Аннет собралась вырезать что-то из себя, конечно, он бы ни на шаг от неё не отошёл, совершил прыжок за Грейс, чтобы та смогла помочь. Он бы ни за что не оставил Восьмую одну. Но Грета для него никто, просто девчонка, с которой он родился в один день. Пусть сейчас именно она представляет опасность для его семьи, и выгнать её нельзя: может побежать обратно к Куратору и выдать их с потрохами. Они вышли на крыльцо, садясь на ступеньки. Мальчик нащупал холодную ладошку Аннет и накрыл её своей, чтобы хоть немного успокоить, но это не помогло: девушка никак не могла сесть нормально, постоянно вертелась, будто хотела протереть платье. Последнее время она слишком много нервничает, и Пятому это очень не нравилось. — Эн, не переживай из-за неё, — начал было мальчик, но в этот момент из кухни послышался громкий крик, и девушка, болезненно дёрнувшись, прижалась к номеру Пять, тыкаясь носом в его пиджак. — Я н-н-не могу не волноваться за неё! Она мне нравится, думала, мы сможем подружиться, — Аннет подняла голову. — Грета так одинока. Она совсем как я, когда ты пропал, — девушка запнулась, — ах, да, ты же не видел этого. Ну и хорошо, это было ужасно. — Ты так сентиментальна, Эн. Этого у тебя не отнять. Она достаточно взрослая, чтобы принимать решения самой… Входная дверь открылась, и на пороге появилась Грета, держащая в руке маленький чип, мерцающий синим. Девушка выглядела вполне довольной, пусть и слегка испуганной. — Ты был прав. Нужно это уничтожить, — она доверчиво протянула чип Пятому, и он резким движением выдернул его из хрупких пальцев. — Ты как? — спросила Аннет. — Всё хорошо. Тебе не нужно переживать за меня, — Шварц слегка улыбнулась, отводя глаза и смотря в глубину леса. Деревья будто расплывались перед глазами, девушке казалось, что её внимание медленно рассеивается, и она толком ничего не видит. Похоже, два восстановления за такой короткий срок дали свои плоды. Грета пошатнулась, хватаясь за перила и потряхивая головой. — Что с тобой? — Аннет заботливо подхватила девушку под руки прядями, встревоженно смотря на неё. — Всё в норме. Я просто… Немного устала. Думаю, стоит отдохнуть, — Шварц, пошатываясь, направилась в дом. — Погоди, я помогу тебе, — Восьмая, подскочив на ноги, осторожно обняла девушку за плечи, давая ей на себя опереться. — Спасибо, но не стоило… Пятый в это время заинтересованно рассматривал мигающий синим чип в руке. Такая ерунда, которая наделала столько проблем. Мальчик бросил вещицу под ноги и раздавил её одним чётким ударом каблука. От чипа осталась лишь крошечная кучка стеклянных осколков, которые он не без удовольствия пнул носком ботинка. — Дело сделано, — Пятый довольно улыбнулся, и переместился в кухню, чтобы заварить очередную чашку кофе. Аннет в комнате не было, и мальчик ревниво подумал, что сейчас она помогает какой-то там Грете, а не сидит рядом, отвлекая разговором. Пятый не эгоист. Пятый — собственник. Ему неприятна одна только мысль, что к человеку, которого он любит и не хочет ни с кем делить, прикасается кто-то другой. Да, они пока ещё не в официальных отношениях, но разве его останавливает это? Мальчик считал Аннет своей девушкой с их первого поцелуя, и никто не смог бы доказать ему обратное, даже если бы очень захотел. Кофеварка запищала, ознаменовывая скорую приятную горечь на языке. Пятый встал со стула, глянул в окно, и чуть было не упал обратно. Во дворе стояла группа приблизительно из пятнадцати человек с не самыми дружелюбными лицами и ещё более недружелюбными винтовками в руках. — Блять, — прошипел мальчик, мгновенно перемещаясь в свою комнату, где на кровати расположились Аннет и Грета, которые негромко разговаривали. Пятый, не обратив на них должного внимания, запустил руки в шкаф, куда наспех закинул всё, что успел взять из отцовского оружейного сейфа. Взвесив в руках массивный автомат, он повернулся к девушкам. — Сидеть в комнате и носа отсюда не совать, ясно? — коротко приказал он. — Что? Ты чего?! — Аннет вопросительно склонила голову на бок, но тут внизу послышалось тяжёлые шаги, и Пятый исчез в голубой вспышке, не ответив на её вопрос. Тут же откуда-то снизу донеслась стрельба, и Восьмая, испуганно пискнув, вцепилась в одеяло, тяжело дыша. Это не предвещает ничего хорошего, она давно это знала. За себя особого страха не было, но внизу ведь Ваня и все остальные… Пятый не сможет защитить всех в одиночку. Нужно ему помочь. Девушка нерешительно поднялась на ноги, подошла к шкафу и вытащила оттуда наугад несколько пистолетов, поражаясь, как тщательно мальчик очистил отцовские запасы. — Ты что делаешь? — прошептала Грета, вжавшаяся в спинку кровати. — Иду прикрывать его задницу, — Аннет сама удивилась тому, как грубо это прозвучало, поэтому сразу же прикусила язык. — Возьми тоже оружие, оно пригодится. — Я ужасно стреляю! — Шварц, бледная, как полотно, смотрела на Восьмую, как на человека, выжившего из ума. Аннет щёлкнула предохранителем и швырнула оружие девушке, бросив напоследок: «Целься в голову или живот». Она выскочила в коридор, где выстрелы и крики слышались ещё сильнее. Пряди были готовы к атаке, и девушка в мгновение ока оказалась на первом этаже, где чуть не споткнулась о валяющееся под ногами мёртвое тело. К горлу подступила душная, липкая паника, но Аннет резко зажмурилась и несколько раз втянула в себя воздух, стараясь успокоиться. — Его убила не я, — прошептала она, быстро отходя от трупа в гостиную, где, похоже, происходило всё самое страшное. Первым, кто бросился в глаза, был Пятый, который одним точным выстрелом пробил колено одного из наёмников, но мальчишка мгновенно исчез из её поля зрения, похоже, даже не заметив Восьмую. Совсем рядом послышался сдавленный крик, и Аннет, повернувшись, увидела страшную картину: Клауса прижали к стене, зажимая тому рот и горло. Парень отчаянно пытался вырваться, но ничего не выходило, он мог лишь слабо дёргать ногами и руками, что ничуть не помогало. — Клау… — Восьмая в ужасе смотрела на брата, её тело будто парализовало на мгновение, паника накрыла с головой, заставляя руки и колени дрожать. Четвёртый слабо замычал, увидев сестру, но тут же обмяк в руках наёмника. Будто в замедленной съёмке, бесчувственное тело упало на пол, по-кукольному нелепо расплескав руки и ноги. Мужчина лишь коротко усмехнулся, пнув парня ногой. — Клаус! — закричала Аннет, чувствуя, как к глазам подкатывают горячие, будто кипящие слёзы. Наёмник повернулся к ней и зло искривил рот в ухмылке, направляя на девушку винтовку. Но он не успел спустить курок. Шею крепко оплели огненные пряди. — Ты ублюдок! Ты мерзкий ублюдок! — заорала Восьмая, другой прядью выбивая из его рук оружие. Слёзы колючими горячими ручейками лились по щекам, будто обжигая кожу. Сердце разрывала невыносимая боль от осознания того, что она сейчас, возможно, потеряла самое родное, что у неё было. — Ты получишь своё, — кричала она, захлёбываясь в слезах и сжимая в руках пистолет. Она толком не понимала, что делает. Пальцы будто сами нажимали на холодный курок, который с каждым новым щелчком выпускал очередную пулю, которая с ужасающе громким звуком пробивала плоть наёмника, медленно убивая того. Прядь, которая была обёрнута вокруг шеи, затянулась так крепко, что лицо мужчины посинело; глазные яблоки будто выкатились из орбит. Послышался мерзкий хруст, Аннет щёлкнула пальцами, и волосы, повинуясь, одним резким движением крутанули голову вокруг своей оси, отрывая её и отбрасывая куда-то в сторону. На стену брызнула кровь, Обезглавленный труп подхватили остальные пряди и зашвырнули его к окну. Девушка бросилась к брату, судорожно пытаясь нащупать пульс на шее. Дрожащие руки с трудом нащупали заветную точку, и Аннет почувствовала слабое биение жизни под подушечками пальцев. Жив. — Клаус, вставай! Давай же! — голос срывался, она трясла парня за плечи, пока тот, надсадно закашлявшись, не открыл глаза. — Клаус, ты жив… Ты жив! — девушка, захлёбываясь слезами, обхватила брата руками, крепко прижимая к себе. — Энни-Энни, тихо… Всё хорошо, я в норме. Насколько это возможно, — прохрипел тот, слабо хлопая сестру по спине. — Вставай, я спрячу тебя, — Аннет с трудом поднялась на ноги, подавая Клаусу руку, но тот встал и сам, положил руку сестре на плечо и, пошатываясь направился с ней в ванную, прислушиваясь к чужим мыслям. В голове Аннет было непривычно пусто, она совершенно ни о чём не думала, только была сильно напугана. — Как ты можешь так просто давать ей спрятать себя! Младшая сестра спасла твою никчёмную жизнь! — Бен был возмущён до крайности, но Клаус его не слушал, просто шёл рядом, ничего не отвечая. — В молчанку теперь играешь! Тебе должно быть стыдно! — Шестой негодующе топнул ногой, но и этим не смог обратить на себя внимание, потому изо всех сил, на которые способно бестелесное существо, он залепил дорогому брату подзатыльник. Он даже не заметил, как рука вместо того, чтобы проскользнуть сквозь голову, врезалась в мягкие кудряшки. — Ай! Ты теперь уже меня избить хочешь! Я только что был при смерти! — Четвёртый недовольно смерил Бена взглядом. — Ты тряпка, Клаус Харгривз, — отрезал Шестой, замахиваясь для очередного подзатыльника. — Немедленно поблагодари Энни, она твою задницу уже который раз спасает! — Ты не понимаешь, что ей сейчас не до моих благодарностей! — огрызнулся Клаус в ответ. — У ребёнка в голове пустота совершенная, а я сейчас её грузить не буду! — Клау, что случилось? — негромко спросила девушка. — Не кричи, это может нас обнаружить. — Энни, спасибо, что спасла мою задницу! Ты лучшая сестра на свете, и я безумно люблю тебя, — Клаус ничуть не понизил голос, — если бы не ты, я бы сдох! Девушка удивлённо посмотрела на парня. — Придурок! — схватился за голову Бен. — А что ты от меня хочешь?! — обратился Четвёртый к призраку. — Пригнись! — в этот момент Шестой резко надавил на плечи брата и сестры, заставляя их чуть было не упасть на пол. Несколько пуль врезались в дверь прямо над их головами. — Блядский боже! Энни, всё в норме? — Клаус беспокойно посмотрел на сестру, но, увидев её, медленно отполз к стенке. — Энни… Аннет поднялась на ноги, тряхнула головой, и открыла глаза. Вместо привычного серого цвета на Четвёртого воззрились белки, пронизанные красными капиллярами. Девушка что-то прошептала, потом вытянула руки вперёд, и волосы, повинуясь приказу, резким движением рванулись вперёд, вытаскивая из-за угла двух вооружённых наёмников, у которых было мгновенно выбито оружие. — Вам пиздец, ребятки, — произнесла Аннет не своим голосом. Он был куда ниже её собственного и звучал будто откуда-то из-под земли. Лицо девушки исказила жестокая улыбка, и пряди ухватили каждого из нападавших за ноги и шеи. — Последние слова? — хрипло поинтересовалась она. Но наёмники молчали, и Аннет крепко сжала кулаки, часть шевелюры заботливо закрыла собой девушку, а волосы резко дёрнулись в разные стороны, разрывая тела на неровные части. Кровь брызнула на стены. Клаус, охнув, попытался укрыться от вязких брызг, но не смог. Алая жидкость пропитала и без того мокрые от крови пряди, которые продолжали терзать трупы, отрывая от них руки и ноги, ломая кости и расшибая головы о стены с такой силой, что черепа рассыпались на осколки, смешиваясь с тем, что, похоже, раньше было мозгом и глазами, мерзкой бурой массой стекая по относительно новым обоям. — Пиздец… — только и смог выдохнуть Четвёртый, стирая с лица густую кровь и морщась от отвратительного запаха. В то же мгновение рядом с ним рухнула Аннет, волосы, ослабев, легли на пол, всё ещё стараясь коснуться того, что раньше было наёмниками. *** Первым, что увидела Аннет, когда очнулась, было крайне озабоченное лицо Диего, который держал у неё под носом ватку с нашатырным спиртом. Девушка проморгалась, отодвинула вонючий комочек, и звонко чихнула. — Жива, хвала небесам, — Второй с несвойственной ему нежностью приобнял сестру, но тут же отстранился. — Жива?! — Пятый появился будто из ниоткуда, крепко прижимая к себе Аннет и осторожно целуя её в щёки и шею. — Господи, в которого я не верю, как я рад, что ты цела… — Я тоже этому рада… — Восьмая растерянно посмотрела на мальчика, который стоял перед ней в покрыто кровавым брызгами рубашке. — Ты ранен? — испуганно спросила она. — Нет! Это чужая кровь. Ты такая умница, что никуда не выходила, я очень переживал за тебя… — Ты её недооцениваешь, — вступил в диалог Клаус, который всё ещё пытался оттереть с себя кровь влажными салфетками. — Аннет убила троих наёмников. Причём так убила, что ты бы обзавидовался. Те мозги и руки с ногами у ванной комнаты, и голова, которая валяется у чёрного хода — её работа. Восьмая побелела, смотря на брата. Она в упор не помнила ничего, что произошло после того, как они подошли к двери ванной комнаты. — Что-что она сделала? — кажется, у Пятого дёрнулся глаз. — Убила и расчленила двоих! — как ни в чём не бывало продолжал Четвёртый. — Я не помню этого… — Аннет зарылась пальцами в волосы, чувствуя, что они пропитались чем-то вязким. Отдёрнув руки, она недоверчиво посмотрела на кровь, оставшуюся на ладонях. Девушка поморщилась, чувствуя подступающий к горлу рвотный позыв. — Отвратительно, — прошептала она. Тут же чья-то рука заботливо протянула ей глубокую кастрюлю, и Аннет стошнило. — Ещё более отвратительно, — девушка отёрла рот ладонью, виновато смотря на семью. — Простите. — Ничего, я такое недавно после очередной пьянки Клауса наблюдал, — как ни в чём не бывало, сообщил Бен, за что Четвёртый на него неодобрительно шикнул. — Не переживай, милая, всякое бывает, — Элиссон забрала кастрюлю, брезгливо убирая её в раковину. — А как Грета? — поинтересовалась девушка. Повисла неловкое молчание, и с раскладного кресла донёсся слабый голос: «Я в норме, не переживай». — Что произошло, — испуганно спросила Аннет, пытаясь увидеть Шварц, но ей всё загородил Лютер. Пятый, тяжело вздохнув, рассказал, что Грету нашёл Диего. Он думал найти Аннет, а нашёл лежащую на кровати девушку с простреленной головой и валяющийся около двери труп, который пришлось отодвигать, чтобы нормально войти. Грета наотрез отказалась рассказывать, что произошло, просто легла на кресло в гостиной, поджав ноги к груди, и периодически сплёвывала пули в ладонь. Кажется, она выплюнула уже штук пять, но на самом деле не считала. — Вот тебе и юные леди в платьицах, — усмехнулся Клаус. — Не смешно ничуть, — рыкнул на него Пятый, который устроился рядом с Аннет, заботливо приобняв её за плечи. Девушка в этот момент пересчитала взглядом всех, кто находился в комнате, и заинтересованно спросила: «А где Ваня?» В этот момент все поняли, что номер Семь никто не видел с самого начала схватки