Чимини, погадаем?

Чонгук допоздна торчал в обществе Тэхёна, играя в видеоигры и обсуждая всякую всячину. Когда несколько сложнейших уровней было пройдено, любимый хён решил научить младшего нескольким карточным играм, о которых прочитал в интернете. Оказалось, что Гук уже знал их, вот только ему приглянулось одно гадание. Это и не гадание вовсе, так, для развлечения. Написать чьи-то имена, четыре карты положить, а потом на них другие, чтобы узнать судьбу, которая ждёт с этим человеком. Честно говоря, детский сад, но Чонгуку почему-то захотелось проверить, кого же выберет Чимин. Поэтому макнэ сидел, впитывая каждое слово Тэхёна, а после попросил у него карты, так просто, чтобы побаловаться, пока все спать будут. Ким ничего не заподозрил и отдал их младшему, который сразу же направился в комнату к любимому хёну, который, кажется, уже видел десятый сон. — Чимина, ты не занят? Любимый, ты спишь? — Проговорил Чонгук, входя в комнату и запирая дверь на ключ. Чимин кое-как открыл глаза, устремляя сонный взор на Чона, который включал свет. Младший мило улыбнулся, а потом залез на кровать Пака, обнимая любимого и нежно целуя в щёчку. Чимин потёр глаза, а потом кое-как сел поудобнее. — Гуки, уже поздно, иди спать, нам завтра на репетицию рано вставать, — слегка хриплым от сна голосом пролепетал Пак. — Малыш, мне скучно, а Тэхён уже спать лёг, потому что сегодня он был слишком занят и устал. Зато у меня есть для тебя сюрприз, — произнёс Чон, вытаскивая из кармана карты, которые взял у Кима. — Карты? Чонгук, реально, иди спи, я не хочу сейчас играть, — отворачиваясь от парня, проговорил Чимин и положил голову на подушку, пытаясь вернуть былой сон. Чонгук обиженно посмотрел на хёна, но всё равно решил добиться от него внимания. Уж парню хотелось узнать, что же судьба Чимину посулит. Чон чуть приподнялся, сдёргивая одеяло с Пака, который резко повернулся, возмущённо смотря на наглого макнэ. — Чимини, всего два раза, я обещаю, потом я уйду, — проговорил Чонгук и взял с тумбочки ручку и бумажку. — Вот смотри, сейчас тут я напишу четыре имени, а потом мы будем гадать, кто же судьбой моей является. Чимин ничего не ответил, а лишь принялся перетасовывать карты, надеясь закончить всё как можно скорее, а потом спокойно лечь спать, хотя какой теперь у него будет сон. Гук быстренько всё написал, рассказал Паку, что нужно делать, а потом ждал результата. Как Чон и думал, у него выпал Чимин. Парень уже надеялся, что это всё, и теперь он сможет спокойно поспать, но не тут-то было. Чонгук заставил Чимина тоже писать, а потом они начали гадать на его судьбу. Результат удивил обоих парней, потому что Чон вылетел сразу же. Чимин сказал, что дальше продолжать бессмысленно, но Чонгук настоял на том, чтобы они всё же закончили, потому что ему было интересно узнать, кого же на самом деле выберет Пак. — Гуки, может хватит уже? Ну ты же видишь, что ничего хорошего из этого не получается, — Чимин уже порядком подустал, когда в третий раз подряд выпал Хосок, а не Чонгук. — Последний раз, — злостно проговорил Чон, а после сам написал имена на картах. Пак, лёг на кровать, просто смотря, как макнэ увлечённо раскладывает, переворачивает и рассказывает. От всего этого Чимин уже чуть ли не уснул, но снова в конце пришлось выбирать и опять выбыл Гук. Пак сразу же отвернулся, ложась на другой бок и надеясь уснуть, но Чон наглым образом перевернул его на спину, нависая сверху. — Чимин, ты меня любишь?! Четыре, мать его, раза подряд выпал Хосок! Ты издеваешься? — Чуть ли не вопил младший, но старался сдерживаться, потому что прямо за стеной спали мемберы. — Гуки, прекрати нести чушь, это даже не гадание, это просто баловство, я же даже не думал, когда выбирал, иди спать, — смотря на злого Чона, проговорил Чимин, а потом попытался вылезти из-под парня и наконец спокойно уснуть. — Ах так, хорошо, давай последний раз, только уже на полном серьёзе, но если я снова вылечу, ты поплатишься, — прошипел Чон и взял в руки колоду и блокнот с ручкой, — пиши. Чимин обречённо вздохнул, а потом написал четыре имени. Парень искренне надеялся, что выпадет Чонгук, и он наконец-то сможет лечь спать и хоть капельку выспаться перед репетицией. Макнэ тщательно перетасовал карты, разложил их и начал медленно переворачивать, рассказывая «судьбу» хёна. Первым вылетел Джун, за ним выпал Хосок, чему Чонгук был очень рад, остались только двое — Юнги и он. Парень разложил карты, а Чимин указал на одну из двух. Чонгук чуть не подпрыгнул, когда в его руках оказалась карта, под которой было закреплено его имя. — Ну всё, Чимин хён, теперь ты точно спать не будешь! — Прошипел Чон, раскидывая карты по кровати. — Чонгук, что за детский сад?! Я же не виноват, что тебе в эту дурацкую игру приспичило поиграть! — Начал возмущаться Чимин, но Гук его не слушал, слезая с кровати и запуская руку под неё. Чон вытащил из-под кровати коробочку, которую они с Чимином использовали только в особых или в крайних случаях. Если бы сейчас был особый случай, то на парне был бы какой-нибудь симпатичный костюмчик, идеальная укладка, лёгкий макияж, на его лице бы играла соблазнительная улыбка, а глаза блестели от предвкушения. Но сейчас крайний случай, а это совершенная противоположность особому. Чимин сейчас в пижаме, без макияжа, весь взъерошенный и совершенно неготовый к каким-либо действиям со стороны Чона. Парень открыл коробку и с ухмылкой посмотрел на своего хёна, который, кажется, догадался, что сейчас будет. Чонгук заглянул внутрь, опустил руку в эту коробку, а после медленно вытащил её, демонстрируя Чимину две пары наручников. Пак сразу понял, что его ждёт, поэтому сглотнул, сильнее прижимая к себе подушку, как бы пытаясь ею защититься. — Чонг…гуки, не надо, — еле слышно прошептал Чимин, на что Чон лишь усмехнулся, а после отрицательно покачал головой. — Малыш, ты сегодня был плохим мальчиком и очень сильно меня расстроил, — делая грустное лицо, проговорил Чонгук, а после сверкнув глазами, добавил, — а что делают с плохими мальчиками, Чимини? — Чонгук, я ничего не сделал, это всё эти тупые карты, — начал Пак, но Чонгук его прервал, стягивая пижаму. — Какой же ты непослушный, Чим-Чим. Я так и не получил свой ответ. Что делают с плохими мальчиками, а? — Снова повторил макнэ, а потом пристегнул к рукам хёна наручники, а после резким движением перевернул его на живот, пристёгивая к изголовью кровати. — Чонгук, отпусти меня немедленно, я же буду кричать! — Пытался хоть как-то противостоять этому мелкому засранцу Чимин. — Если будешь кричать, будет хуже, хотя, какая разница, все же знают, что ты чуть ли не каждую ночь подо мной стонешь, так что никто на помощь не придёт, зато утром все будут ржать. О… я уже представляю твоё лицо, такой милый, такой смущённый, прям спелая помидорка, — проговорил Гук, а потом поставил Пака на колени, заставляя прогнуться в пояснице и выпятить свой прелестный зад. — Чимина, последний раз тебя спрашиваю, что делают с непослушными, плохими мальчиками? — Их наказывают, — еле слышно прошептал Пак, а после чуть не взвизгнул, когда его ягодицу обожгло резким ударом. — Не слышу! — Их наказывают! — Вскрикнул Чимин, больно прикусывая губу. Чонгук уголками губ улыбнулся, а после снова полез в коробку, извлекая из неё анальные шарики и пульт управления. Парень снова вернулся на своё место, подставляя два пальца ко входу Чимина и начиная медленно его поглаживать, выписывая круги, а после резким движением Чон ввёл один из них в пока ещё тугое колечко. Гук начал медленно им вращать, а затем так же резко вытащил, вызывая у хёна разочарованный вздох. Пак тихонько замычал, выгибаясь в спине, когда в его нутро проникли сразу два пальца, начиная двигаться в быстром темпе. Чимин пытался свести ноги, но Чонгук отличался от него своими физическими данными и был сильнее, поэтому он не давал старшему даже с места сдвинуться. Пальцы макнэ всё ещё находились в Чимине, быстро и резко двигаясь, то и дело задевая простату парня. Пак понял, что сдерживаться уже нет смысла и протяжно застонал, надеясь поскорее получить оргазм. Обычно не было такого, но сейчас старший готов кончить лишь от длинных пальцев в своём разгорячённом нутре. Его член уже давно стоял и из него сочилась смазка, пачкая живот и маленькими капельками падая на кровать. Чонгук уже давно это заметил, но всё никак не реагировал, потому что ждал, когда же его любимый кончит, потому что дальше его ждало долгое мучение. Чон добавил третий палец и ещё сильнее начал давить на чувствительные стенки и комочек внутри. Младший сделал ещё одно резкое движение, попадая прямо по простате и вызывая у Чимина бурный оргазм, сопровождённый вскриком и тихим скулежом в подушку. — Я польщён, малыш, ты ещё никогда не кончал только от моих пальцев, но теперь тебя ждёт наказание, а это было просто, так сказать, для развлечения, — Чонгук сверкнул глазами, а потом вытащил свои пальцы, заменяя их на те самые шарики, которые он достал из коробки. Чимин почувствовал холод, когда первый шарик прошёл в его горячую дырочку. Пак понял, что всё это не просто так, и Чонгук уже по-любому придумал какое-нибудь изощрённое и извращённое издевательство. Шарики медленно, один за другим входили в то и дело сжимающееся колечко. Наконец Чон ввёл последний, легонько дёргая и вытаскивая его наружу, чем вызвал у Чимина лёгкий писк. Макнэ немного так позабавлялся, а потом резким движением ввёл шарик, впечатывая самый маленький прямо в простату. Чимин сильно выгнулся, вскрикивая и протяжно застонав. Чонгук ухмыльнулся и нажал на кнопочку на пульте управления, заставляя шарики завибрировать. Член старшего сразу же пришёл в боевое состояние. Гук прибавил скорость, выбивая из уст любимого хёна всё новые и новые стоны. — Нравится, малыш? — На ушко Чимину прошептал Чонгук, а после оставил несколько мокрых поцелуев на шее, спускаясь ниже и оставляя на плечах багровые пятна. — Ах… да… Гуки… так хорошо, — простонал эти слова Пак, Чон улыбнулся, отстраняясь и извлекая из коробочки колечко, которое сразу же оказалось на сочащемся смазкой члене Чимина. Чимин чуть не завыл, когда почувствовал, что шарики завибрировали ещё сильнее, а член стянуло, неприятно сдавливая и мешая кончить. Чонгук начал медленно вытаскивать шарики, пока снаружи не болтались два самых больших, а внутри не остались три поменьше. Чон прибавил мощность, устанавливая на самую высокую скорость. А после принялся сминать в руках упругие половинки Чимина. — Ах… Гуки… пожалуйста… — прошептал Пак, когда почувствовал чужие руки на своей коже. — Как я говорил называть меня в постели?! — Злостно произнёс Чон и затолкал шарики назад, вызывая у Чимина громкий, протяжный вскрик. — Папочка! Ах… папочка… пожалуйста, прошу, возьми меня…— выстанывал каждое слово Пак, упираясь щекой в подушку и пуская на неё слюни. — Правильно малыш, но ещё слишком рано, твоё наказание ещё не закончено, — проговорил Чонгук, а потом ударил Чимина по ягодице. — Считай, малыш. Пак кое-как произносил слова, но всё равно считал, каждый удар он сопровождал вскриком и его номером. На десятом ударе попа Чимина уже огнём горела, но Чон продолжал бить и легонько массировать, как бы извиняясь за каждый удар. Младший резко, без предупреждения выдернул шарики, заставляя Чимина чуть ли не завизжать от давящей пустоты внутри. Чонгук продолжил наносить удары, пока Чимин, задыхаясь в собственных стонах, произносил заветные цифры. — Пятнадцать, — выкрикнул Чимин, утыкаясь лицом во влажную, горячую от собственного дыхания подушку. — Умница, хороший мальчик, — прошептал Чон, потом начал оставлять лёгкие мокрые поцелуи на покрасневших ягодицах парня. Чонгук покрывал поцелуями каждый миллиметр, как бы заглаживая свою вину за всю боль, которую он причинил Паку. А ведь боли было не мало, не зря же его ладони до сих пор горят. Младший отстранился, смотря на Чимина, который лежал, уткнувшись в подушку и тяжело дышал. — Малыш, чего ты сейчас хочешь? Я уже достаточно тебя наказал, я думаю, что ты понял, что нельзя злить своего папочку. Хочу доставить тебе удовольствие, скажи, чего ты хочешь, — Чонгук прошептал слова, которые донеслись до ушей Пака, а потом отдались мурашками по всему телу. — Возьми меня, я хочу твой член там, внутри, — проговорил Чимин, чуть приподнимая голову. — Нет, ещё слишком рано, но если у тебя нет других предпочтений, тогда я сам решу, что делать, — сказал Чон, укладывая руки на ягодицы Пака и раздвигая их в стороны. Чимин сильно насторожился, когда его растянутое колечко обдало жаром дыхания Чонгука. Прошло мгновение и Пак почувствовал его язык прямо там. Пальцы младшего сминали всё ещё красные от ударов половинки, пока стеночки послушно расступались под его манипуляциями. Чимин несдержанно простонал, очень сильно краснея, потому что раньше Гук никогда такого не делал. Старший чуть ли не во весь голос вскрикивал, но всё же чуть-чуть сдерживался, потому что они находились в общежитии. Руки Чонгука обхватывали его бёдра, прижимая сильнее. Пак уже не в силах сдерживаться, он выгибается и протяжно стонет, пока язык Чона мастерски играется с его анусом. Чимин хочет притронуться к себе, очень хочет, но не может, потому что его руки больно сжимают цепи наручников. Старший лишь сильнее упирается лицом в подушку, надеясь, что Чонгук сжалится и хотя бы снимет кольцо с члена. Младший сильнее толкается внутрь, заставляя Пака вздрагивать, сильнее натягивать путы и выгибаться, выстанывая непонятные слова и фразы. Рука Гука тянется к члену хёна, и Чон стягивает кольцо, легонько поглаживая напряжённую плоть, а после отстраняясь от Чимина. — Кончай сколько хочешь, детка, — проговорил Чон и снова припал к анусу Пака, продолжая его вылизывать. Чимин протяжно застонал, чувствуя свободу, а после бурно кончил. Его колени разъезжались, а тело уже не держалось в привычном положении, но Чонгук подхватил хёна, возвращая в нужную позу. Чон облизнул губы, стягивая с себя одежду, которая так неприятно давила на тело. Младший провёл рукой по колом стоящему члену, размазывая по нему выступившую смазку, а после подставил его к сочащейся дырочке Чимина. — Ты готов получить вознаграждение за своё терпение, малыш, — прошептал Чон, потёршись возбуждённой плотью между ягодиц парня. — Да, папочка, оттрахай меня, я хочу почувствовать твой член глубоко в себе, — еле как выговорил Чимин, приоткрывая глаза и облизывая пересохшие и обкусанные губы. — Твоё слово — закон для меня, любимый. Запомни, пока я буду в тебе, ты должен кончить три раза, — проговорил Чон, а потом резко вошёл в Чимина, выбивая из него стон удовольствия от наполненности. Чонгук делал всё быстро и резко, заставляя хёна громко вскрикивать и стонать чуть ли не во весь голос, и хрен с теми, кто сейчас спит за стенкой. Младший вбивался в Чимина, наслаждаясь стонами Пака и шлепками разгорячённой кожи. Спустя несколько мгновений Чимин кончил, протяжно заскулив, но его член снова пришёл боевое состояние, стоило Чонгуку только сильнее и чаще вбиваться в простату. Младший отстегнул руки Пака и перевернул его, укладывая на спину, он продолжил делать резкие толчки, сжимая тонкую талию хёна и оставляя мокрые поцелуи на животике. Чимин выгнулся, громко вскрикивая и кончая второй раз. Чонгук чувствовал, что он тоже уже на подходе, но всё сдерживался, желая дать своему малышу возможность излиться в третий раз. Чимин стонал, выгибался, сжимал в руках простыню, не в силах больше терпеть всего этого. — Папочка, ах… я больше не могу…. — Малыш, давай, прошу, кончи для меня ещё раз, — проговорил Чон, сильнее вбиваясь в податливое тело любимого. Чонгук больше не мог сдерживаться, поэтому кончил, изливаясь прямо в Пака, который вскрикнул, кончая третий раз подряд, запечатывая на своих губах громкое: «папочка». Младший улыбнулся и, не выходя из любимого тела, впился в губы Чимина, нежно их сминая, а потом всё же вышел, смотря как вытекает его сперма из растянутого прохода Пака. — Малыш, это было великолепно. Но всё же, я бы ещё получил от тебя минет, ну… в знак извинений, — улыбаясь произнёс Гук, а Чимин ничего не ответил, он только чуть приподнялся, перемещаясь ближе к ногам Чона и взял в руки член парня. — Твоё желание — закон для меня, — Чимин повторил слова, сказанные ранее Чонгуком. Пак крепче обхватил член рукой, проведя по нему несколько раз взад-вперёд. Парень наклонился к самой головке, слегка подув на неё, Чимин поднял свои глаза на Чона, замечая в них похоть, смешанную нетерпением — Мини, пожалуйста… — прошептал Чонгук, еле сдерживаясь, чтобы не засадить парню по самую глотку. Чимин прошёлся кончиком языка по всей длине, а после взял в рот только половину, посасывая как леденец. Чонгук протяжно застонал, запуская пальцы в волосы хёна. Пак начал вращать языком вокруг тёплой головки и собирать с неё выступающие капельки, а потом выпустил плоть изо рта, снова облизав по всей длине. — Чимин… ах… это шикарно… ты лучший в минетах, — простонал Чонгук, восхваляя своего любимого. Старший слегка улыбнулся на слова Гука, но не отвлёкся от своего дела, продолжая трахать свой ротик членом любимого макнэ, который, кажется, уже был на пределе. Спустя ещё пару таких движений Чон кончил в ротик Пака. Чимин не стал отстраняться, проглатывая всё до последней капли и облизываясь. — Папочка доволен? — Спросил Чимин, улыбаясь. — Доволен, любимый. Скажи мне, малыш, сколько раз за сегодняшнюю ночь ты смог кончить? — Притягивая хёна к себе и обнимая его, проговорил Чонгук. Чимин начал считать. Первый раз он кончил от пальцев Чона, второй раз, когда Гук вылизывал его дырочку, сняв кольцо, а потом ещё три раза подряд, значит всего пять, да, пять раз. Пак ещё раз всё обдумал, вспоминая, не забыл ли чего, а после решил дать ответ. — Пять раз, я кончил пять раз, — произнёс Чимин, на что Чон улыбнулся, прижимая к себе любимого ещё сильнее. — Молодец, Чимини, эти пять раз были мне компенсацией за моральный ущерб во время нашего гадания, — ответил на реплику Чон, а потом резко вспомнил, что карты всё время были на кровати. Парень поднялся, замечая некоторые не в очень хорошем состоянии. — Я куплю Тэхёну новые, — улыбнулся Чонгук, а потом снова обнял Чимина, засыпая вместе с ним. Утром их ждали невыспавшиеся мемберы, боль во всём теле у Чимина и дикие вопли Тэхёна, который сказал, что больше в жизни ничего не даст Чонгуку, когда увидел на ноге Пака одну из своих карт, так ещё и всю в засохшей сперме. Но это уже совсем другая история.