dum spiro, spero

PLC

       Он приходит в себя. Медленно открывает глаза, что сопровождается невыносимой болью в висках. Трущёв смазано вспоминает события прошлого дня: вот он стакан за стаканом вливает в себя коньяк, ставший отличным другом; после непонятным образом оказывается дома, берет из подобия бара бутылку алкоголя, название которого сейчас будет вспомнить непосильной задачей. Весь ужас накрывает Серёжу лишь в тот момент, когда он вспоминает, как снова дал мыслям о когда-то любимой девушке вторгнуться в свою голову. Это было главной ошибкой вчерашнего дня, но что уже изменить? В очередной раз ни нервы, ни сам мужчина не выдержали и сдались. Трущёв вскрыл вены неубранным после прошлой пьянки осколком, но умереть ему, вероятно, разрешения не давали. И сейчас он очень об этом жалеет.        На этот раз он уже полностью распахивает глаза, игнорируя любую боль, и осматривается. Первое, что привлекает внимание — он привязан к койке. Полностью. Свободной осталась лишь голова и плечи, остальное в ремнях. Вырывается нервный смешок, который тут же сопровождается новой порцией боли в висках. Дальше он замечает, что вся комната белая; рядом лежат инструменты, смутно напоминающие те, что использую в фильмах для пыток, а значить это может только одно — Серёжа загремел в самую опасную психушку страны. В народе её зовут «Дом ужасов», но по факту — сумасшедший дом имени Таунтона. Место, где боится оказаться каждый, зная изощренные методы «лечения» местной «власти». Мужчина отчаянно прикрывает глаза, надеясь, что всё это окажется сном. Ему давно говорили, что депрессия, в которой он пребывал уже больше трех месяцев, до добра не доведет.        Он помнит. Помнит, с чего всё началось. Предательство жены, друга, неудачи в карьере и отсутствие денег — факторы, благодаря которым он решил благополучно забыться в алкоголе, но вместо этого впал в настоящую депрессию. Единственное место, куда мог выбраться Трущёв — бар, находившийся через дорогу. Всех друзей и родных он променял на алкоголь и собственную маленькую квартиру, которая когда-то принадлежала ему и его жене. Плохая компания теперь даже не рискует его навещать после случая, когда он разбил бутылку о голову Эрика, который пытался привести в чувство Сережу. Но раз за разом он непроизвольно вспоминал её, засматриваясь на какую-то вещь и полностью отрешался от этого мира. Кровать, на которой произошла их первая брачная ночь. Столешница, на которую он подсаживал её, и они неустанно целовались. Диван в гостиной, на котором Алина первый раз сказала «Серёж, кажется, я люблю тебя». Воспоминания резали по сердцу не хуже ножа и можно было ожидать, что в конечном итоге так все и сложится. — П..помогите, — мужчина хрипел от дикого сушняка и пересохшего горла. Он понимал, что помощи ждать не от кого, а в душе томилась надежда, что это не Таунтон, ему просто показалось и засунули его сюда вовсе по ошибке. Надеялся. Все надежды развеялись, когда раздался звук приближающейся пары ног к палате. К нему? Не успел он опомниться, как дверь распахнулась, и вошли двое высоких мужчин в белых халатах. Трущёв зажмурился, надеясь, что это хоть как-то его спасёт. — Добрый день, Сергей! — притворно радостно восклицает один из них. Лысый с мерзкой ухмылкой. — Как Вам у нас? Ничего не болит? Ну, это не страшно, у нас впереди ещё много времени. А пока можешь поспать, для лечения тебе понадобятся силы. — Отпустите, — всё, что может ответить им «пиэлси». Лысый начинает смеяться, словно услышал самую смешную шутки в своей жизни. Вероятно, так и есть. — Как только проделаем работу над Вашей болезнью, Сергей Викторович. А пока отдыхайте! — в руку резко входит шприц с какой-то жидкостью, и все погружается во мрак.