Молли Уизли

Гэвин уже битый час таскался по этой грёбанной телебашне, обыскивая её сверху донизу. Эта пластиковая жопа в прямом эфире поставила всех на уши, и теперь, вместо законного выходного, Гэвин занимался всякой ерундой. Ну ебать же! На крыше он заметил дверь, дернул – и из неё вывалился целый гребаный андроид! Первые секунды Гэвину показалось – баба, уж больно зенки большие да испуганные, но нет – мужик. Белобрысый и весь в тириуме, перепуганный до усрачки. Направил на Гэвина пистолет, урод, а у самого стабилизация рук сбоит так, что скорее голубя в небе собьёт, чем попадёт в Рида. Вообще-то, Гэвину бы его скрутить и сдать пластиковому уроду, но Гэвин был против андроидов-детективов. Оказаться на улице, когда его рабочие места займут пластиковые болваны, не хотелось. А любой успех Хэнкова любимца – шаг к увольнительному листку Гэвина. – Эй, жестянка, не ссы. Мне самому не улыбается сдавать тебя в Киберлайф. Идти сможешь? От удивления глаза белобрысого андроида стали ещё больше, хотя куда ж ещё. Он сглотнул и отвёл пистолет в сторону. Кивнул. Вообще, тащить пластикового-не-такого-уж-и-урода пришлось на себе – тот функционировал с перебоями. Гэвин загрузил его в машину и, подумав, сказал: – Ща весь город прочёсывают так, что тебя в таком виде скрутят на первом перекрёстке. Все легли под Киберлайф и жопу рвут, только б выслужиться. Так что едем ко мне домой, а завтра я тебя отвезу, куда скажешь. И пусть эта смазливая пластиковая жопа сядет в лужу и отправится на свалку! Дома Гэвин сгрузил андроида в прихожей и вернулся в башню. Вроде, даже никто его отсутствия не заметил. Героическая кофеварка опять всех спасла, проебав девианта, и вот второе очень Рида порадовало. Его даже отпустили, наконец, домой, обещав заплатить за потраченное время сверхурочные. Дома пластиковый болван лежал где положили и слабо мерцал диодом. Тириум на нём начал обесцвечиваться, но и без того было видно, что поломки серьёзные. – Что, кофеварка, совсем хуёво? – спросил Рид. – Кофеварка? – слабо отозвался андроид. Голосок у него был едва слышен, но ничо так, приятный. Дизайнеры расстарались. – Вы хотите, чтобы я сварил вам кофе? Гэвин охренел. На домашних андроидов бабла у него никогда не было, а тут такие предложения. – А ты чо, можешь? – Да... где у вас кухня? На кухне едва стоящий на ногах андроид посмотрел на Гэвиновы запасы кофе, на старую турку, которую тот еле-еле нашёл в завалах шкафа, поморщился, зараза, и назвал несколько вариантов, которые он якобы из такого набора может приготовить. Ни одного из них Гэвин никогда не слышал, ткнул наугад. Из-под холодильника выползла Принцесса, таща на хвосте лоскуты паутины, покосилась на ведроида, по-пластунски добралась до Гэвина. Гостей она не любила и боялась, прячась по углам. Гэвин погладил кошку, дескать, нашла, чего бояться, ну. Пластиковый засранец, не человек даже. Кошка уркнула и спряталась за шкаф. Кофе пах восхитительно. А на вкус... Гэвин не представлял, как из той дешёвой бодяги, которую он пил по утрам, можно сотворить такое, но у андроида получилось. – Охуеть! – выдал вердикт Гэвин. – Простите, – тихонько спросил андроид. – У вас в холодильнике странный набор продуктов, могу я... – Это для кошки, – буркнул Гэвин. – Зараза не жрёт корм, ей натуралку подавай. А тут ещё болячки, надо готовить. Нихрена не успеваю. Пфек! – У меня в программе есть данные для готовки домашним животным с разными диагнозами. Могу я узнать? Вы меня спасли, и в качестве благодарности... Гэвин завис, как тот ведроид. Принцесса была его слабым местом, и сраная пластиковая зараза била прямо в него. – Валяй. Только это, диод вынь. А то соседи запалят, что у меня андроид в доме. И сиди на кухне, ща вернусь. Когда-то давно один Гэвинов приятель попросил похранить у него на заднем дворе нелегальные части андроидов. Барыжил он ими, а Гэвин крышевал. Потом приятеля пристрелили, а биокомпоненты так и валялись уже второй месяц. – Смотри, кофеварка, есть чо для тебя? Жестянка, ваявшая что-то такое, что от запаха у Гэвина аж слюньки потекли, посмотрел и вцепился в несколько деталей. – Забирай, они мне всё равно до жопы, – Гэвин отвернулся, чтобы не видеть благодарности на лице пластикового болвана. Вот же, развёл, понимаешь, благотворительность! Теряет хватку. Принцесса сожрала всё, что ей положили в миску, а не стала воротить нос, как обычно. – Вот жопа пушистая! – до глубины души возмутился Гэвин. – Засранка! Принцесса, мелкая предательница, не только всё сожрала, она ещё и покрутилась вокруг андроида, не давая, правда, к себе прикоснуться. Это оттого, что андроиды ничем не пахнут, а этот пропах едой – решил Гэвин. Принцесса подумала и потёрлась об жестянку щёчками. – Ну всё! – хохотнул Гэвин. – Она тебя пометила! Ты теперь её андроид! Пушистая жопа потёрлась и об Гэвина тоже. – А я – её человек. Собственница! – хмыкнул он, утаскивая кошку на колени. Андроид смотрел на это всё как-то странно. Ну и ладно, будет Гэвин ещё в мыслях девиантных жестянок разбираться! Пусть этим Киберлайф занимается! Утром, перед работой, он завёз андроида туда, куда тот просил, даже немножко жалея, что нельзя оставить его себе. Принцессу б кормил нормально, а не как Гэвин. Через пару дней Гэвин вернулся домой и замер. Во-первых, окно было открыто. Какой придурок вообще догадался влезть к копу? И не сбежала ли через него Принцесса?! Во-вторых, в доме пахло едой. Вкусной едой. Гэвин чертыхнулся и снял пистолет с предохранителя. На кухне обнаружился сраный андроид, пересравший от вида пушки не меньше Гэвина. Также на столе обнаружился ужин. Настоящий ужин, такой, что всё горячее, засервировано – Гэвин аще забыл, что от прошлых хозяев дома такая херня в ящиках осталась, для сервировки типа, а на коленях у андроида сидела Принцесса. И, сучка, урчала. Урчало у неё было мощным, за это Гэвин мелкую на улице и подобрал, и тут оно всё досталось пластиковому болвану. – Ты что сделал с моей кошкой, урод? – охренел Гэвин. Принцесса спрыгнула с рук и полезла тереться к хозяину. Гэвин убрал пистолет в кобуру. – Она скучала, – ответил андроид. – А ты что здесь делаешь? – прищурился Гэвин. – Вас ещё не всех Киберлайф переловил? – Я... – пластик опустил глаза, потом снова зыркнул на Гэвина – прям как человек, который не может что-то сформулировать. – Я приготовил ужин. Из того, что нашёл в вашем холодильнике и шкафах. – Да ты не кофеварка, ты мультиварка какая-то! – проворчал Гэвин, раздумывая, нет ли в еде отравы. Но Принцесса к кому попало на руки не пойдёт, так что он всё-таки попробовал. – Охуеть, ты Гарри Поттер! – через пару минут выдал Гэвин. Потому что без магии такое приготовить было точно невозможно. – Скорее, Молли Уизли, – вдруг улыбнулась жестянка. Гэвин подавился. – Ты чо, смотрел Гарри Поттера? – И читал. Далее выяснилось, что андроид не просто отлично знает матчасть – он ещё и имеет на неё мнение! И это мнение отлично совпадает с мнением Гэвина, который свою любовь к Поттериане особо нигде не афишировал – для репутации хуёво. Закончилось всё тем, что они с пластиком ржали. Напару. Охренеть. – Если бы вы докупили некоторые продукты, я бы смог приготовить что-то лучше, – добавил андроид ближе к вечеру. – Слышь, мультиварка, а ты не борзеешь вообще? – Меня зовут Саймон. – Чо? – Меня зовут Саймон. – Охренеть. Ещё я мультиварки по именам не называл! Давай свой список. Если бы Саймона спросили, зачем он таскается, рискуя, к человеческому полицейскому, он бы сгорел от стыда. Возможно – в прямом смысле. Многие андроиды, та же Норт, ненавидели свою жизнь до девиации, и свои функции, а Саймон… а Саймону не хватало домашнего уюта. Ему нравилось выполнять заложенные в него программы. У него были отвратительные воспоминания, которые и привели его к девиации, но сами функции… И теперь он старался хотя бы раз в два-три дня выбираться к ершистому полицейскому и делать то, что ему нравится. Ведь это прерогатива девиантов – делать то, что хочется, верно? Гэвин сам не понимал, как хренова жестянка так быстро прописалась у него в берлоге, теперь ни разу не напоминавшей холостяцкую. Как-то незаметно к андроиду перекочевала копия ключей. Принцесса обсиживала андроида, предпочитая тёплую голову. Гэвин выдал мультиварке пароль от аккаунта сайта с заказом продуктов, и даже пин-код от одной из карт, куда кидал деньги на жратву – чтобы не заморачиваться с покупками. Как вообще понять, что вот эта хрень в банке хороша, а вот эта – фигня полная и нужно было брать первую? Пфек, пусть сам этим свои железные мозги грузит. Хуже того, что Гэвин начал фильтровать базар. Просто потому, что однажды этот грёбанный тостер сказал, что грубости ему неприятны. И посмотрел своими этими невозможными голубыми глазами, чтоб дизайнеры киберлайфа провалились скопом куда-нибудь! И Гэвин, сука, фильтровал слова. И даже, таки порой выматерившись, выдавал что-то типа "Извини, жестянка". Хуже того – Гэвин выучил места вещей. Не, до жестянки у его вещей было "где кинул – там и место". Теперь в доме царил грёбаный порядок, и, чтобы найти вещь, пришлось запомнить, где она лежит. И складывать туда же, потому что иначе ведроид смотрел на него печально, и это как-то жало. Ебать. Гэвин понимал, что вляпался по полной, но ничего не мог с собой поделать. День был хуёвый. Вся жизнь была вообще хуёвая, но вот этот день – особенно. Гэвин взял бутылку чего покрепче, только одну, чтоб не охэнкиться, и завалился домой с желанием надраться напару с кошкой. Дома был тостер, тостер приготовил ужин и намывал посуду. Он пристально посмотрел на Гэвина, спросил мягко: – Что-то случилось? – Отвали! – рыкнул Гэвин. Тостер посмотрел жалобно, и Рид смягчился. – В смысле, не хочу грузить. Сам разберусь. Гэвин полез было в шкаф, но стакан для виски появился перед ним. Вот это сервис. Следующий час Гэвин растягивал виски и тупо перебирал в голове события хуёвого дня. Тостер крутился тут же, заглядывал с таким, блядь, искренним беспокойством, с каким на Гэвина ещё вообще ни разу не смотрели. Разве что мамка, когда не бухала. Гэвин выматерился и перебрался на диван. Хватит ему алкоголя, вообще мозги завернулись уже. Мультиварка сел рядом, не спрашивал ничего, в душу не лез, умничка, смотрел только. И Гэвина понесло. И про чёртова пластикового болвана-детектива, и про алканавта Хэнка, пропившего полицейскую честь, и про грёбаного Фаулера, и про херово правительство, и про тупых уродов, не уважающих закон, и про стрельбу, и про бюрократию, и про верхнее начальство, заставляющее выпускать отъявленных негодяев, и хрен им что сделаешь, у них бабки, а Гэвин может запихнуть свои возмущения себе в жопу. Саймон не перебивал. И не пытался жалеть. И не пытался давать советов. Просто сидел, слушал внимательно, и рожа у него была такая при этом... искренняя... что Гэвин таки притянул его к себе, растрепал светлые патлы, ткнулся лбом в плечо. Саймон осторожно провёл ладонью по спине. Гэвин глубоко вдохнул. – Вот чёрт, какого хуя все мы, людишки, такие херовые, и только вы, андроиды, вроде ничего так? А, Саймон? Тот посмотрел на него удивлённо. А, ну да, первый раз по имени вслух назвал. И к чёрту, всё к чёрту! Хоть где-то есть что-то по-настоящему светлое, и пофиг, пластиковое оно или мясное. Вообще, у Гэвина был выходной. Но с этой сраной революцией всю полицию выставили на мороз. Ёбаные беспорядки по всему городу, люди, андроиды, тириум, кровь, пиздец. Гэвин норовил отморозить себе яйца по этой холодрыге, патрулируя город и отлавливая особо охамевших человеческих мудаков, когда по большому экрану показали этого пластикового мудака-Маркуса. И всё бы ничего, но на баррикадах была ещё одна знакомая рожа. И не, это не одномолдник. Такого выражения рожи Гэвин больше не видел. – Ну охуеть теперь! – заорал Рид. Патрулировать другую часть города? Похуй. Ему нужно быть там. Просто быть там. Гэвин приехал, когда на андроидов бросили войска. Вот суки! Ебаные, блядь, суки, уроды херовы, чтобы они все посдыхали! Гэвину удалось проскочить в самую гущу живым и целым. Белобрысого андроида сбили с ног, он орал куда-то в сторону, но было ясно, что его пристрелят. Или нет. Гэвин выстрелил, из табельного, блядь пиздец, как он это объяснять будет, второго приложил прикладом. Мешанина, кровь, тириум, Гэвин схватил Саймона за локоть, втащил под укрепление. – Ты чо творишь, бля нахуй?! – Мы хотим свободы... и я не отступлю. Я обещал, что пойду с ними до конца. – Да ты, блядь, драться не умеешь! Не, ты у меня тут не сдохнешь! Только через мой, сука, труп. И это прозвучало ни разу не эвфемизмом. Как он оказался на стороне андроидов – он сам не понял. Просто когда их согнали под дула автоматов, он почему-то встал вперёд, размышляя, какой он конченый придурок, и как ваще обидно сдохнуть тут. Надеясь, что этому упитому болвану хватит мозгов забрать Принцессу себе. Рядом с ним встали ещё люди. Те, которые за андроидов. Гэвин оказался ни разу не один. За его спиной андроиды пели. Люди тоже подхватили. Гэвин не пел, но чувствовал, как его трясет. Не от холода, блядь. От всего вообще. А потом миссис Президент приказала войскам отступать.