***
Поезд начал медленно замедляться, и дети поспешили выйти из своих вагонов. Том, дабы избежать образовавшейся толкучки в коридоре вышел одним из последних. Однако уже через несколько минут вагоны полностью опустели, и все учащиеся выбрались из поезда. Оказавшись на улице, Том с некоторым удивлением отметил, что наступила ночь. Книга по заклинаниям оказалась невероятно интересной. Было довольно холодно, и рядом стоящие ребята зябко поеживались, или чуть мотали головой, только определить от чего именно было сложно, ведь почти каждый довольно сильно волновался. Послышался громкий зычный голос, и вскоре каждый первокурсник смог лицезреть перед собой неопрятного великана с раскачивающимся фонарем в руке. — Первокурсники! Первокурсники, все сюда! — его голос эхом отдавался в глубине леса, басовитостью напоминая раскаты грома. Оказавшись в самом конце толпы учеников, Том практически не мог что-либо увидеть благодаря тьме, окружавшей и поглощавшей так, что впереди стоящий человек казался лишь мутным силуэтом. Иногда до обостренного ночной тишиной слуха доносились яростное и иногда раздраженное перешептывание первогодок. Очевидно, что в такой темноте некоторые умудрялись наступать на ноги идущих спереди. Вдруг, совершенно неожиданно для Тома, впереди раздался одновременный восхищенный вздох. Когда он поднял взгляд, он заметил, что почти все его будущие однокурсники зачарованно глядят куда-то вверх. Том медленно проследил за взглядами толпы, и столь же восхищённо уставился на величественный замок, что своими бойницами перекрывал черное небо усыпанное звездами. Они причудливо переливались в окнах, добавляя еще пущей сказочности происходящему. Вскоре все расселись в небольшие лодочки, которые до этого медленно покачивались около берега на волнах Черного озера. Все молчали и зачарованно разглядывали величественный замок. Лишь иногда тишину ночи прерывали восхищенные вздохи и перешептывания, больше похожие на приглушаемый тишиной восторженный визг. После того, как лодки причалили к берегу под величественными стенами, и первокурсники выбрались из них, детей повели в саму школу чародейства и волшебства Хогвартс. За большими дверьми их встретила строго одетая женщина, представившаяся как профессор МакГонагалл. Она повела всех в какую-то маленькую комнатку которая очевидно, вмещала всех детей лишь заполняясь окончательно, отчего сильной толкотни было не избежать. Только после после того как профессор с устрашающим щелчком захлопнула за учениками двери, она оставила их, сказав под конец вступительной речи, чтобы каждый привел свой внешний вид в порядок. После того, как она ушла, наконец послышались шепотки, вскоре переросшие в разговоры в полный голос. Сильнее всех выделялась та самая девочка, громко говорящая заученные строчки из учебника «Истории Хогвартса». Некоторые, скорее всего живущие до этого у магглов, высказывая забавные предположения о том, как будет происходить само распределение. Одна теория была интереснее и одновременно забавнее другой: драконы, тролли, победа над Дамблдором и многое другое. Желание слушать всякие сказки отпало быстро, и потому Том облокотился на стену позади себя и прикрыл глаза, стараясь абстрагироваться от такого количества детей и шума исходящего от них. В покое он находился недолго, так как очевидно, что когда человек волновался — он стремился передать свое волнение другому человеку. Покой его нарушил, видимо не входящий в число самых шумных и нетерпеливых детей, смуглый мальчик. Он вопросительно посмотрел на него, стараясь видимо передать какой-то вопрос взглядом, а может этот жест означал нечто другое — Поттер не знал и разбираться ему было откровенно неинтересно. Поэтому он также перевел отзеркаленный взгляд уже на стоящего перед ним первокурсника. — Не мог бы ты подвинуться, места совершенно не хватает, а находиться там. — он качнул головой в сторону скопления самых, очевидно блещущих интузиазмом ребят — совершенно желания не возникает. Том молча продвинулся влево, всё также продолжая рассматривать нового собеседника. Тот в свою очередь пристально всматривался в темноволосого в ответ, будто ища что-то, но приняв какое-то решение, протянул правую руку — Блейз Забини, приятно познакомиться. Чистокровный. Это было очевидно с первого взгляда. «У людей с этом типом крови какая-то своя, особая харизма» — мимолетно прошелестела мысль на краю сознания. — Том Флимонт Поттер. Увы, место нашей встречи не особо приятное, что не сказал бы про вас. — и пожал протянутую ладонь. Последняя фраза вырвалась сама собой, столь привычной и заученной она была. Несмотря на казалось бы лёгкую неуместность, ведь до этого собеседник обращался на «ты», в разговор она вплелась мягко и четко, будто это была не откровенная лесть, а чистейшая правда. Лёгкая ухмылка, расцветшая на губах Забини показала, что он прекрасно знает эти слова, ведь ему их говорили неоднократно. Блейз повернулся лицом к остальной части маленького зала где они сейчас находились, и нечитаемым взглядом окинул его. После этого повернулся к собеседнику и выбрав нейтральную тему, решил продолжить начатый разговор. — На какой факультет думаешь попасть? Мой личный выбор остановился на равенкло и слизерине, но если не ошибаюсь, нам не дано будет решать куда именно мы поступим. Как считаешь ты, Том? Чуть помедлив и прикрыв веки, Том снова посмотрел на собеседника глазами цвета стали. Исчезла лёгкая пелена сонливости, он был сосредоточен на своем новом знакомом. — Если я не ошибаюсь, Блейз, нам все же даётся шанс определиться на факультет на который мы хотим попасть, но лишь когда вопрос распределения будет задан именно тебе. Кстати, вроде бы первокурсников отправляют туда, куда хотят они сами. Мне мало рассказывали об этом, но саму суть уловить оказалось довольно легко. Я тоже остановил свой выбор на этих двух факультетах, они показались мне… интересными или разносторонними, сложно подобрать синоним, скорее симпатичными. Поттер говорил медленно и размеренно, иногда делая паузы. Все это время он задумчиво переводил взгляд то с толпы на стены, то на потолок, не забывая время от времени поворачиваться к собеседнику и цепко смотреть в глаза. Через некоторое время подошла профессор МакГонагалл, и поставив в шеренгу, как маленьких уточек, повела всех к дверям Большого зала. Переступив порог, первокурсники заинтересованно, и даже пугливо начали вращать головами из стороны в сторону, желая увидеть всё что здесь находится. Поттера больше интересовали люди сидящие там, ведь в детстве мама очень любила показывать свои воспоминания маленькому Тому через думосбор — это можно было назвать хобби. В воспоминаниях он неоднократно видел Большой зал, поэтому сейчас лишь пару раз покрутил головой, как бы сравнивая, а после стал вглядываться в лица учеников и профессоров. Когда все дошли через весь зал к столу преподавателей, профессор МакГонагалл поставила перед шеренгой первокурсников самый обычный на вид табурет и положила на сиденье остроконечную Волшебную шляпу. Шляпа была вся в заплатках, потертая и ужасно грязная, поэтому ничего удивительного нет в том, что какой-то светловолосый прилизанный мальчик поморщился, словно съел что-то вроде лимонной дольки. Все взгляды были направлены на головной убор. Шляпа шевельнулась. В следующее мгновение в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела. Слова не доносились до Тома, ведь он их совсем не слушал, больше раздумывая о том, что его невероятно сильно охватывает желание закрыть уши и глаза руками. Вскоре скрипучий голос шляпы умолк, и профессор МакГонагалл шагнула вперед, в руках она держала длинный свиток пергамента. — Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу, и сядете на табурет, — произнесла она. — Начнем. Аббот, Ханна! Поттер не особо следил за распределением, ведь давным-давно выбрал желаемый факультет, и лишь когда выкрикивали имена его новых соседей по Дому поднимал стальные глаза и провожал взглядом очередную макушку. Распределение продолжалось и уши сами собой навострились, услышав фамилии на «П». Паркинсон, девочки-близнецы Патил, затем Салли-Энн Перке и, наконец… — Поттер, Том! Так называемый «Поттер, Том» глубоко вздохнул. «Как же несуразно смотрится это имя…». И размеренными шагами прошёлся до табурета и сел на него, а после вид сотни учеников школы Хогвартс закрыли подолы Шляпы. Неожиданно тихий голос зашелестел глубоко в голове: — Я вижу ты уже давно всё решил, не так ли? Тебе бы подошло Равенкло, если бы не желание всё поменять. Ну хорошо… СЛИЗЕРИН! Том даже не успел и слова вставить, как оказался на факультете змей. Медленно поднявшись с табурета, он прошагал к теперь уже своему столу, не особо обращая внимание на притихшую толпу и перешептывания за спиной. Приземлившись на место около какого-то бледного темноволосого мальчика, и уже успев по пути пожать пару людям рук, новоявленный слизеринец огляделся. Распределение продолжалось полным ходом, профессор называла имена и дети с подгибающимися от страха коленями и одеревеневшими ногами вышагивали к табурету, словно на смертную казнь. И это было бы забавно, если бы темноволосую макушку не сверлили взглядом около тридцати учеников и похоже даже несколько профессоров. Поттер на это только улыбался. Улыбался так спокойно, что казалось, будто его лицо залили тончайшим слоем воска, придали нужную форму и оставили так. Конечно, ведь старший брат Мальчика-Который-Выжил обязательно должен был оказаться на Гриффиндоре, никто не спрашивал его где он хочет находится, ему говорили, где он должен быть. Бессильная злость накапливалась, поэтому Поттер поспешил привести свое дыхание в порядок и успокоиться. Главное, чтобы улыбка не начала дёргаться вместе с глазом. Он обязан вести себя так, будто ничего не произошло и его ничего не беспокоит. Даже то, что после того, как он перевел взгляд на декана Слизерина в голове настойчиво начали всплывать воспоминания минувших дней. Нет, нет, это его отнюдь не беспокоило. Лишь раздражало, очень, очень сильно раздражало. Том бесшумно выдохнул на секунду поджав губы. И снова, лицо — спокойная улыбка, понимающий взгляд.***
То, что происходило дальше было слишком заурядно, чтобы задумываться или запоминать события. Самая важная часть была пройдена, новый Дом определен, знакомства заведены. Том самозабвенно прослушивал всё, что говорил в своей речи профессор Дамблдор, лишь уяснив пару основных моментов, когда вырывался из лёгкой дрёмы с открытыми глазами. Возвращало на эту землю однако не интересные речи Дамблдора или голоса сокурсников, а лёгкий холодок и шевеление на коже левой руки. К весу небольшой черной змейки на себе Том уже привык. После пира на котором слизеринец довольно мало съел — просто не было желания. Утомленность с долгой дороги плохо сказывалась на бодром расположении духа. Все четыре факультета поспешили в свои гостиные. Алознамённые шумной толпой вывалились из Большого зала, за ними последовали такой же громкий факультет Хельги, а уже за синими галстуками и поднялись змейки. Когда ушли остальные Дома в помещении стало довольно тихо — весь шум обычно исходил от гриффиндорцев — понял Том, увидев реакцию старост. До подземелий — где находилась гостиная — серебристо-зеленые добрались достаточно быстро, что удивительно, так как замок издали казался неизмеримо большим. В коридорах было на пару градусов ниже, чем в большом зале, когда они сидели на пиру. Вскоре все остановились. Староста обернулся к первокурсникам, а после обратно к обычной стене и довольно громко произнес пару слов: — Яд василиска. Неожиданно часть стены отъехала в сторону, показывая красивую большую комнату. Низкое длинное подземелье со стенами из дикого камня, камин украшен искусной резьбой, с потолка на цепях свисают зеленоватые лампы — так легче всего было бы описать мрачную, немного торжественную атмосферу внутри. Когда все уселись на темного цвета диван напротив камина, вперёд вышла староста и заговорила вкрадчивым четким голосом. Том решил наконец прислушаться и на протяжении всей речи внимал каждому слову. — Я — староста Джемма Фарли, и я рада приветствовать вас на факультете Слизерина. Наш герб — змея, мудрейшая из существ. Наши цвета — изумрудно-зеленый и серебряный. Вход в нашу гостиную спрятан в подземельях Хогвартса. Как вы увидите, окна каждой из комнат выходят на глубинные воды Чёрного озера. Вот некоторые вещи, которые вам следует знать о Слизерине, и ещё некоторые — забыть. Первое — развеем существующие мифы. Возможно, до вас доходили слухи о факультете Слизерина — будто все мы тёмные маги и будем общаться с вами, только если ваш прадед был великим волшебником, и всё в таком духе. Я не отрицаю, что мы выпустили свою долю Тёмных магов, но их также выпускали и остальные три факультета — они просто не хотят в этом признаваться. Да, мы выпускаем не только чистокровных волшебников, но и тех, у кого один родитель был магглом или им рожденный маг. Так же наш факультет имеет свою репутацию сильных темных волшебников. Это очень удобно, ведь репутация может как сыграть на руку в особых случаях, но увы так и подпортить. Мы, как наш герб: гладкие, сильные и зачастую неправильно понимаемые. Например, мы, слизеринцы, приглядываем друг за другом, чего нельзя сказать о Равенкло. Запомните, слизеринцы — братья. По нашему убеждению, став однажды змейкой, вы становитесь одним из нас — одним из элиты. Вы знаете, что Салазар Слизерин искал в своих учениках? Хитрость и умение добиться своей цели любым способом — это самое главное, запомните. Есть ещё некоторые вещи, которые может быть вам понадобится знать: штатное привидение нашего факультета — Кровавый Барон. Только не спрашивайте его, откуда у него кровавые пятна, он этого не любит. Пароль от гостиной Слизерина меняется каждые две недели. Следите за доской объявлений. Никогда не приводите никого с другого факультета в нашу гостиную и не сообщайте им наш пароль. Никто из посторонних не заходил к нам уже более семи веков. Что ж, я думаю, это пока всё. Я уверена, вам понравятся наши спальни. После речи всех повели в свои спальни, в которые должно было жить по три человека. Оказавшись в своей спальне, Том огляделся, так как понимал, что ему в любом случае придется уступить выбор постели более чистокровным товарищам — чтобы не говорила Фарли, но Слизерин оставался Слизерином. Хоть это был наверняка не единственный следующий уступок — Том не собирался оставлять всё как есть. Глаза цвета стали скользили по древним кроватям, с балдахинами и зеленой шёлковой драпировкой, под покрывалами, вышитыми серебряной нитью. Средневековым гобеленом, изображающим приключения известных выпускников этого Дома, покрывающих стены, и серебряных светильников, слегка напоминающих на те, что висят в гостиной, закреплённых на потолке. После того, как Блейз и Нотт — Поттер успел познакомиться со вторым мальчиком поближе, так как сидел рядом с ним за столом — выбрали себе кровати, Том пошел к самой дальней в тени. Душу приятно грела мысль, что ему досталось место куда он изначально поставил свою сумку. Разместившись и достав из черной сумки некоторые вещи, Том закрылся плотным балдахином, успев настроить на будильнике чары так, чтобы он разбудил его рано утром, однако не тревожа соседей. Наверное, сегодня ночью юный темноволосый волшебник спал глубже и спокойнее чем когда-либо в своей жизни, даже спокойнее чем после принятия зелий сна без сновидений. Плеск воды в озере, приглушённо доносящийся из окна, успокаивал, даря иллюзию защищённости и спокойствия. Этой ночью слизеринцу снились зелёные змеи, играющие с ним, оплетающие тело и ему это отнюдь не казалось опасным, он заливисто смеялся, как не смеялся уже несколько лет и улыбался так широко, как казалось не способен человек. Он дома. Наконец-то дома. Ничто не могло нарушить покой этого тихого места. Замок мирно спал, видя сны, витая в царстве Морфея. Лишь некоторые ещё не могли уснуть, но об этом никто не знал, ведь через пару мгновений и их веки слипались унося в далёкую страну Грёз.