Дурная кровь

      Эмбер не спалось. Она ворочалась, перекатываясь с боку на бок, и принимала разные позы для сна. Но он никак не желал идти.       Черноволосая решила оставить попытки поспать и села. Накинула халат, надела тапочки. Взяла спички и зажгла свечи в подсвечнике. Затем она взяла подсвечник за основание и, отворив дверь, пошлёпала в сторону библиотеки Мэнора.       Эмбер примерно две недели как дома. Сегодня девочка ночевала у Драко — они решили посидеть у него и поиграть в волшебные шахматы, а потом и переночевать. Дни шли размеренно и также, как и до школы. Ночёвки, общение, прочитанные книги. Всё как всегда.       Завтра они должны были рано встать, потому что Наталья предупредила — они отправятся к её сестре в гости, в Россию. У питомца Марьи — яйца какого-то экзотического змея из южной Америки — скоро будет день рождения. Он должен родиться на неделе, так что она пригласила их в гости.       Девочка услышала какие-то шепотки. Один голос она узнала — это голос дяди Люциуса, а второй… девочка задрожала. Второй голос она тоже узнала.       Это голос Волондеморта. Шипящий, словно змеиный, и до ужаса холодный. В нём не было слышно ничего, кроме отвращения ко всему в мире и собственного тщеславия. — Что же ты медлишь, Люциус… — девочка посмотрела туда, откуда исходили голоса — дверь кабинета дяди Люциуса. Она хотела посмотреть, что там происходит, но вспомнила про тапочки. Её шлёпанье наверняка будет слышно, ведь чем тише ты стараешься быть, тем больше шума создаёшь. Голос продолжал шипеть. — Люциус… я не могу долго ждать. Ты должен помочь мне… — Что я могу сделать, мой Лорд? — дядя явно волновался, его выдавал голос. Брюнетка, покрепче взявшись за подсвечник, сняла тапочки и осторожно взяла их в свободную руку. Невольно вздрогнула от холодного камня под босыми ногами. Она смотрела на полоску света, льющегося из кабинета, и также бесшумно прошла к ней. Осторожно, насколько только могла, она посмотрела в щель.       В кабинете было просторно, но как-то мрачно. То ли это сама атмосфера помещения такая, то ли во всём виноват тусклый свет от камина, но комната не понравилась Эмбер. Там был лакированный стол со множеством ящичков, которые явно закрывались на ключики. Дядя Люциус всегда держал связку ключей в кармане на цепочке, что крепилась непосредственно к штанам, а про копию девочка ничего не знала. Были видны шкафы, наполненные книгами, журналами и отчетами из министерства (зачем они дяде — девочка не знала и знать не желала). Сзади, девочка была почти полностью в этом уверена, находилось большое окно в резной деревянной раме, зашторенное темно-бордовыми занавесками. Занавесками цвета свежей крови, добавлявшими жути в кабинет.       Эмбер видела только дядю, что стоял перед собственным столом, как подчиненный перед разгневанным начальником. Она не видела то, как выглядел Волондеморт. И навряд ли выдержала бы его бестелесный вид после поражения Гарри, так что она была только рада. — Дневник, — прошипел Волондеморт. Люциус вздрогнул. — Я вёл дневник в молодости… Были же хорошие времена. Я записывал туда многие свои мысли, самые разные. Записывал каждый день, несколько записей в старом ежедневнике. Этот дневник теперь часть меня, а я — часть его. Дневник может видеть и чувствовать то, что я пожелаю. Я более чем уверен, что если дневник окажется в руках ученика, неважно какого, он сам начнёт действовать. Он знает, что следует делать… — И-и-и… Ч-что я должен сделать, сэр? — слегка подрагивающим голосом спросил Малфой-старший. — Отдай этот дневник. Ты можешь найти…       Дальше девочка не услышала — рядом раздался не очень тихий шорох. Эмбер вздрогнула от страха и едва не выронила тапочки и подсвечник. Она поспешила пойти в библиотеку — туда, где наверняка будет поспокойнее.       Она слегка приоткрыла дверь ногой. Та чуть слышно, но так привычно заскрипела, что черноволосая не смогла сдержать счастливого выдоха. Эмбер осторожно прошла к столу и поставила на него подсвечник — единственный источник света. Поставила тапочки на пол и надела их. Тепло тут же начало разливаться по телу, и девочка, слегка улыбнувшись, начала шевелить онемевшими от холодного каменного пола пальцами ног. Затем она поправила халат, сильнее запахнувшись в него, и, вновь взяв красивый подсвечник, начала идти в сторону полок с книгами.       Во всём Малфой-мэноре она любила именно библиотеку. Здесь стояли лакированные резные шкафы ручной работы, а на них — тысячи самых разнообразных книг. Все они были удобно расставлены по жанрам, а там — по алфавиту, опираясь на названия. Здесь были книги самых разных возрастов, от недавно выпущенных до настолько древних, что их авторы забылись, а в некоторых томах стёрлись и названия. Книги пахли старостью, ароматом дерева и нотками пыли, которую эльфы не могли стереть со страниц.       Эмбер осторожно провела пальцами по корешкам книг с жанром «исторические события» и заметила ту, на которой не было написано название. Она была покрыта кожей, местами потрескавшейся от времени; ей был явно не один десяток лет. Книжка или, скорее, книжечка была очень и очень тонкой и казалась почти незаметной, стоя рядом с толстыми фолиантами. В любой другой вечер брюнетка, возможно, и проигнорировала эту книгу, просто не заметив её, но сейчас… Эта книга вызывала у Эмбер какие-то смешанные чувства, совсем непонятные ей. Девочка хотела взять её, но что-то в мозгу не хотело обращать на книжку никакого внимания. Какая-то аура у этой книги… непонятная.       Борясь с любопытством и с подсознанием, она и так и сяк разглядывала книгу. Любопытство победило, и Эмбер осторожно вытащила книгу из полки. Книжка оказалась больше похожей на тетрадь в кожаной отделке, сделанной довольно неплохо. Разглядывая тетрадь с разных сторон, дочь Беллатрисы прошла к столу и села на стул с вшитой мягкой подушечкой темно-зелёного цвета. Она поставила подсвечник на стол и раскрыла книжку.       Надпись изнутри практически стёрлась. Девочка смогла разобрать только дату изготовления — тысяча девятьсот сорок третий год. Такая старая, она в четыре раза старше неё!       Эмбер раскрыла следующую страницу в надежде хоть на какие-то записи, но там было пусто. Совсем, не было даже следа от чернил. Тогда черноволосая открыла задний форзац и посмотрела, что там: там были написаны инициалы «Т.Р» красивым, ровным почерком. — Тэ Эр, значит… — пробормотала Эмбер вслух. Она осторожно провела пальцем по корешку книги. — Кто же ты, Тэ Эр?       Никто ей не ответил в тишине библиотеки. — Ладно. Была ничья — стала моя…