Утренние нежности

Утро бывает добрым, особенно когда у тебя выходной, и не только у тебя одного. Майский проснулся с первыми лучами солнца, что нещадно прорывались сквозь тонкие занавески. Ему понадобилось несколько минут раздумий и еле заметное движение сбоку, чтобы понять, почему его плотные шторы сменились на вот эти шелковые, которые ничуть не помогают спрятаться от солнца. Все потому что он ночевал у Кости, что подтверждалось лежащим рядом хозяином квартиры. Немного подумав, он скинул одеяло с себя и свесил ноги на холодный пол, немного морщась. — Ты куда? — сонно спросил Костя, поворачиваясь к нему. Сергей в два шага преодолел расстояние от кровати до окна, задернув шторы плотнее, а затем вернулся обратно, снова закрываясь тёплым одеялом. — Говорил же тебе, что шторы нормальные купить надо, — начал бубнить Майский, снова устраиваясь рядом с хозяином квартиры. — Нормальные шторы, знаешь, еще никто не жаловался, — еле слышно сказал Костя, жмурясь и перекидывая руку поперек чужой груди. — Ага, конечно. Сергей каждый раз удивлялся, как быстро находит компромисс Костя. Стоит только голубым глазам посмотреть на тебя, как желание ругаться и спорить пропадает. Не насовсем, конечно, но все же. Но сейчас другая тактика, потому что голубые глаза вместе с головой оказались спрятаны под одеялом и была видна лишь черная макушка. Сергей аккуратно протянул свою руку и провёл ею по черным смолистым волосам, задерживаясь на седых прядях. Работа никого и никогда не щадит, подумал Майский и выдохнул. К нему седина приходить не хотела. Рука едва ощутимо прошлась по выбритому затылку, затем снова поднялась к отросшим волосам, словно боясь причинить боль. — На утренние нежности потянуло? — послышался голос из-под одеяла. Но ответа он не получил, Майский аккуратно провел рукой по спинным позвонкам, спускаясь ниже и обводя широкие плечи. На левом ощущался шрам от пулевого ранения. Лисицын получил его, когда они были на задании, у подозреваемого оказался огнестрел, ну, а дальше все как по сценарию. Сергей тогда весь оставшийся вечер отчитывал Костю за его самодеятельность, сначала у Селиванова, пока тот бинтовал его плечо, потом у Рогозиной, а затем дома, пока заваривал чай. Стараясь не задерживаться на этом, рука начала спускаться ниже, подтягивая и прижимая теплое тело напарника к себе. — Не ты ли спать хотел, а? — высунувшись из-под одеяла спросил Лисицын, еле фокусируя взгляд на собеседнике. — Поспишь тут с тобой, — ухмыльнулся Майский и потянулся за поцелуем. — Да и время обед почти. — Ну, мы заслужили, — хмыкнул Костя, все еще немного щуря глаза. Майский лишь согласно кивнул, продолжая с нажимом гладить чужое тело. Мышцы послушно прогибались под давлением рук, кожа от повторных движений, казалось, плавилась. Руки Кости тем временем переместили на грудь Сергея упираясь и пытаясь отодвинуть его без явного усилия. — Руки у тебя ледяные, — на выдохе сказал Сергей, но ответа не получил. Пальцы майора скользнули сначала выше по грудной клетке, а затем и вовсе переместились на выбритый затылок, слегка массируя кожу. Майский гортанно промычал и, сильнее обхватив майора за талию, перенес его вес на себя, отчего руки на затылке усилили свой хват, выпрямляясь в локтевых суставах. — Ты что творишь? — поинтересовался Костя, буквально нависая над ним. Вид у него был все еще сонный. — Пытаюсь нас разбудить, — попытался оправдаться Сергей. В подтверждении своих слов обхватывая ягодицы Лисицына руками, слегка сжимая. Костя немного нахмурился, но все же перекинул свою ногу через бедра напарника и согнул руки, окончательно перенося весь свой вес на него. — Пожалеешь, — куда-то в шею пробурчал Костя, прижавшись всем телом к напарнику. Майскому крышу сносило, когда Лисицын такое вытворял, потому что бывало такое крайне редко, и только когда майор был в хорошем расположении духа. Сегодня все звезды сошлись. Руки с ягодиц плавно переместились на крепкие ноги, которые слегка сжимали его бедра, прошлись вниз по четырёхглавым бедренным мышцам, возвращаясь обратно и забираясь под ткань трусов. Костя имел привычку носить облегающие нижнее белье, в отличие от Майского, потому что боксерки «под тканью костюма сильно выпирают и мешают», а Сергей и не был против. Проведя рукой чуть выше, он остановился на выступающих тазовых косточках, обвел их подушечкой большого пальца и двинулся к бокам, очерчивая ягодичные ямочки и вновь смыкая руки на ягодицах. Костя лишь рвано выдохнул, запуская свои руки в длинные волосы. Сергей не остановился и, чуть помяв вышеупомянутую точку, принялся стягивать трусы. — Так не снимешь, — заметил Костя. — Я и не собирался, — хмыкнул в ответ Майский. Оставив покоится трусы на бедрах, он провел рукой от мошонки до нужной точки и начал погружать один из пальцев правой руки. Костя заметно дрогнул и сильнее дернул длинные волосы напарника. — Тише, — успокаивающим тоном, почти шепотом, произнес Майский, после целуя в покрасневшую скулу напарника. — В тумбочке, первый отдел, — на выдохе сказал Лисицын. Не нужно было лишний раз уточнять, Сергей свободной рукой вынырнул из-под одеяла и потянулся к тумбочке. Нащупав не с первой попытки что-то похожее на тюбик, он достал его и не прогадал. Открыв его с характерным щелкающим звуком, он нанес достаточно по ощущениям жидкости и повторил те же действия, проталкивая палец до третьей фаланги. Когда дрожь напарника утихла, Сергей начал слегка двигать пальцем, стараясь не причинять боли. Затем добавил второй, а на третьем — отложил тюбик куда подальше. Костя все это время лишь сдавлено мычал, иногда выпуская тихие стоны, сильнее зарываясь в чужие волосы. — Голубоглазка, с волосами то осторожней, кому я лысый нужен буду? — прошептал Сергей. — А ты к кому-то еще собирался? — хрипло произнес майор, но руки плавно переместил на грудную клетку напарника. — Нет, я ж все для тебя стараюсь, золото, — улыбаясь сказал Майский и протолкнулся пальцами глубже, на что Костя прогнулся в спине, царапая короткими ногтями грудь Сергея. — Верю, — констатировал факт Лисицын, и потянулся за поцелуем. Костя вообще не особо любил целоваться, но губы сами прижались к другим сначала в легком прикосновении, потом, открываясь и впуская горячий язык. Майский прикусил нижнюю губу и, видимо задев небольшую ранку, почувствовал привкус крови. Лисицын отстранился, облизывая губы и собирая капельку крови. — Варвар, — выпрямляясь сказал тот. Майский невольно застыл, разглядывая напарника. Раскрасившийся в щеках, губах и ушах, он почти сидел верхом на нем, тяжело дыша и слизывая кровь с нижней губы. Волосы после вчерашнего душа высохли как попало, завиваясь и падая на лоб. Свободной рукой он поправил мешающую прядь и что-то щелкнуло в груди Сергея. — Свел меня с ума, — сказал он, полностью вытаскивая пальцы и ловя рваный выдох поцелуем. Он обхватил его за талию сильнее и притянул к себе, только сейчас понимая, насколько они оба возбуждены. — Странный ты сегодня, — заметил Костя, помогая избавить себя от трусов. — Помолчи, а. Лисицын потянулся за поцелуем, обхватывая руками чужую шею, давя на нее. Сергей в ответ провел ладонями по широким плечам, спускаясь вниз по талии переходя к бедрам, также слегка надавливая. Но вдруг остановился и прервал поцелуй. Костя вопросительно выгнул бровь. — Презервативы не взял, — скомкано пояснил он. — Ну и ладно, — ответил Лисицын, опускаясь самостоятельно, снова вовлекая Майского в медленный поцелуй. Костя такой волшебный, иногда думалось Сергею. На работе он такой строгий, одетый в костюм или экипировку, словно находится за десятью каменными стенами от него, не достучишься, а дома такой теплый и нежный, что можно расплавиться. Костя так сильно сжимался вокруг него и тяжело дышал, что Сергей на секунду задумался о том, что стоило прекратить и даже обхватил его бедра своими ладонями, слегка придерживая. Лицо напарника было скрыто в его плече, а пальцы сжимали плечи так сильно, что, кажется, останутся синяки. — Ты как? — спросил Майский, убирая завитушку ему за ухо, на его щеках виднелся румянец. — Пару минут, — прошептал Костя, все еще не открывая лицо, — дай мне пару минут. — Плачешь? — Не дождешься, милый, — услышав до боли знакомый смешок Майский успокоился. Чтобы хоть как-то отвлечь напарника от неприятных ощущений, он начал слегка массировать поясницу, параллельно множество раз целуя подставленное перед ним плечо. И делал это до тех пор, пока Костя не начал слегка покачиваться, словно давая знак, что можно продолжить. Он ответил несколькими поцелуями — начиная с плеча, на котором все это время лежала его голова, заканчивая шеей. Слегка прикусывая кожу на ней и плавно переходя к ушной раковине, нарочно задевая серьги. Майский постепенно ускорил темп, обхватив чужой член свободной рукой, медленно проводя по нему в такт своим движениям. Костя горячий, нежный и невероятно красивый, думал Майский, наращивая темп. Низкие стоны, которые тот так усердно скрывал, все-таки прорвались и звучали чуть громче и открыто, чем до этого. Но Сергею этого не было достаточно. — Держись, солнце, — предупредил он, переворачивая их на сто восемьдесят градусов, отчего Костя простонал чуть громче, а после выругался. Прекрасная картина, наверное, одна из самых живописных и ярких, что видел Сергей в своей жизни. Румяные щеки и руки, вцепившиеся в его плечи. Черные кудри раскинулись на белой наволочке, взгляд голубых глаз отведен в сторону, словно смущаясь (было бы чему), а в уголках скопились небольшие капли. А ведь говорил, что не дождется. — Двигайся, — был ли это приказ или просьба, Майский разбираться не стал и начал двигаться, немного резче, во всю длину, стараясь не причинить боль, одной рукой водя по возбужденному члену напарника, другой же подкладывая под поясницу Кости небольшую подушку, так легче. Майор обхватил ногами его талию, насколько это было возможно, и притянул Сергея к себе ближе. Майский в свою очередь оставлял поцелуи на всем, до чего дотягивался, пока не дошел до губ, впитывая каждый стон, прерываясь лишь ради глотка воздуха. — Сережа… — буквально на выдохе произнес Костя, на руке Сергея разлилось тепло. Майский и сам был готов кончить от одной лишь картины и этого взгляда, но не мог себе этого позволить. — Я не против, — понимая немой вопрос в глазах напарника, ответил Лисицын, а Майский не смог сопротивляться. Он слишком многое себе позволял сегодня, но поступить иначе просто не мог. Тяжело дыша, Костя выпустил из захвата чужую талию, но хватку рук не ослабил. — Да что с тобой такое сегодня, солнце, м? — нежной интонацией поинтересовался Сергей, убирая свободной рукой подушку из-под поясницы и перекатываясь на спину, забирая с собой ношу. — Кость, если это был прощальный секс, и ты больше не хочешь меня видеть, то знай, так просто от меня не отделаешься. — Все испортил, — пробубнил майор, судя по всему уже погружаясь в царство морфея. — Эй, не засыпай, нас ведь душ еще ждет, м? — Сил нет, — просто ответил Костя, в подтверждение укутываясь в одеяло. — Ну уж нет принцесса, так дело не пойдет, — улыбнулся Майский обхватывая напарника и поднимая его с кровати, унося в ванную, на что тот лишь крепко (насколько это было возможно) вцепился в плечи.- Тебе ж потом плохо будет, разберемся со всем сейчас, а потом я оставлю тебя в покое. — Тогда ты этим и займешься, — нехотя опускаясь на край ванны заявил Костя. — Балуешь меня сегодня. — Нет, — улыбнулся Лисицын, включая теплую воду, — наконец-то отдыхаю.