мне неинтересно

Слэш
NC-17
Завершён
91
автор
Размер:
11 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
91 Нравится 8 Отзывы 16 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
      — Всем спасибо за работу! — разнесся голос Стаса по коридору. — Прекрасно поработали. Все выше 8!       Арсений сидел на общем диване и выкладывал очередную историю в инстаграм. В последнее время у него случился достаточно большой прирост аудитории, но, конечно же, из-за шипперов. Они постоянно говорят, что между Поповым и Шастом есть определенная химия, если даже не любовь, и это очень раздражает темноволосого, потому что они чертовски правы.       Уже несколько месяцев парни трахают друг друга и говорят о любви. И, иногда, из-за легкомысленности Антона, толпа фанатов подпитываются новой сумбурной информацией, которая еще больше намекает на не только рабочие отношения. Сколько не говорил бы Попов светловолосому, он все равно делает по своему.       — Арс, ты едешь? — высокий парень стоял, облокотившись на стену, и смотрел изумрудно-зелеными глазами.       — Да.

***

      В сумерках квартиры два молодых человека страстно раздевали друг друга, оставляя багровые следы. Арсений был против засосов, потому что уже несколько раз фанаты заметили их, но желание и азарт брали верх.       На пол летели одна вещь за другой: рубашка, толстовка, футболка, джинсы, брюки, трусы… И вот, два голых тела уже лежали на диване и ублажали друг друга. Рука, обвешанная металлом, нежно взялась за твердый член и начала массировать, а красные от поцелуев губы ловили каждый вздох и стон. А после, спустившись в зону паха, горячий язык прошелся по мокрой головке, заставив вздрогнуть хозяина.       Квартира наполнялась хриплыми стонами Попова, а после, когда уже не было сил терпеть, мужчина развернул спиной к себе зеленоглазого и, предварительно смочив пульсирующий вход и член, вошел в Антона. Партнер не выдержал и сладко простонал имя темноволосого, прося о большем. Арсения это забавляло, но также еще больше возбуждало, поэтому, помимо работы внутри парня, начал массировать напряженный орган.       Дойдя до предела, Шастун выдохнул имя голубоглазого и кончил горячей спермой в его руку, а Попов наполнил похотливый зад парня. Именно так они заканчивают вечера на протяжении уже нескольких месяцев. И, вроде, всех все устраивало, но не до конца. Не то, чтобы темноволосому было мало. Нет. Было больше, чем предостаточно, но…       Арс боялся, что их отношения смогут выйти на поверхность, и тогда пришел бы конец его карьере актера. В России «голубых» не очень-то и любят совсем, поэтому, скорее всего, Попова выгнали бы с ТНТ, как и Антона, и пиши пропало.

***

      — Ты куда? — открыв глаза, Шастун увидел, как его предмет воздыхания застегивает рубашку.       — Домой.       — А это что? — обиженно спросил Антон, взяв телефон. — Только девять утра, Арс!       — Это твой дом — раз. У меня тоже есть дела — два. — заправив белую ткань в брюки, Попов взглянул в зеркало, взял телефон с тумбочки и, посмотрев на светловолосого, сфотографировал. — А это на память — три.       Улыбнувшись, Шаст вскочил с кровати, подошел к мужчине и, притянув к себе, крепко поцеловал.       — Люблю тебя!       — Ага. — все, что сказал темноволосый, улыбнулся и двинулся в коридор. — Закрой за мной.       — Иду.       Сидя в такси, Арсений думал об отношениях с Антоном. Как же тяжело, когда до гроба любишь человека, но и не хочешь, чтобы будущее полетело в тартарары.       С каждым концертом мы все ближе к разоблачению, но Шастун этого не понимает! Он влюблен, как подросток, и не думает о последствиях. Вбить ему в голову я уже ничего не могу, а рушить карьеру и старую мечту не хочу.       Открыв фотопленку, темноволосый увидел последнее сделанное им фото — только проснувшееся зеленоглазое чудо, которое заставляло сердце биться быстрее, а его прикосновения, слова и действия сводили с ума. Но так больше не может продолжаться. С парнем Арс совсем потеряет голову…

Всем хорошо, вон, смотри, отовсюду — смех; мне не смешно и не весело, хоть ты тресни. Мальчик мой, нет, ты по-прежнему лучше всех, — я виновата. Мне больше неинтересно.

Арсений. 9:21. Давай встретимся сегодня в Starbucks?[адрес] Есть разговор. Антон. 9:30. Договорились. <3       Заехав домой и переодевшись, Попов написал Сереже о том, что сегодня предпочел бы выпить. Тот согласился и, улыбнувшись экрану, мужчина начал писать пост в социальную сеть.       »…Вы часто принимаете сны за реальность? Я — да, и от этого бывает не по себе, потому что во снах все намного лучше, чем в жизни. А что, если сейчас — ваше самое счастливое время — это всего лишь какой-то сон, которому суждено закончиться?..»       Каждое слово, которое писал темноволосый, было отголоском сердца, которое он предпочел не слушать. «Разум — вот что может сделать тебя счастливым!» — это твердил себе Арс.

***

      Антон опять опаздывал, но вперед метро он бежать не мог, поэтому сидел, тряс ногой и ждал своей остановки.       Зачем такая срочность? Почему он не мог приехать вечером, как обычно, и сказать то, что хочет?       После того, как Шастун признался Арсу в своих чувствах, а тот ответил тем же, на его глаза наделись розовые очки, хоть сам он это отчаянно отрицал.       — Арс, прости… — падая на стул, извинялся запыхавшийся парень.       — Ничего. — нуль эмоций.       — О чем хотел поговорить? Кстати, не хочешь сегодня в кино сходить? Там боевик новый вышел…       — Мне неинтересно.       — Ну хорошо, там еще комедии есть. — не унимался Антон.       — Шаст, мне неинтересно! — твердо сказал Попов, отпивая кофе.       — В каком плане? Объясни нормально.       — Мне все неинтересно.       — Не хочешь в кино, давай дома посидим? Приготовим что-нибудь вкусное… — светловолосый не успел договорить, его снова прервал холодный голос мужчины.       — Антон!       — Что?       — Мне. Неинтересно. — жестче сказал Арсений.       — Да что ты заладил со своим неинтересно?       — Потому что я давно должен был тебе это сказать.       — Что? Что тебе там что-то не нравится? — раздражался Шастун.       — Мне неинтересен ты!       — Ч-что? — у Антона будто мир перевернулся. — Что ты имеешь в виду?       — То самое. — безразличие. — Ты. Мне. Не. нужен.       Эти слова, как нож по сердцу. Светлые брови сдвинулись к переносице, глаза стали пустыми, как стекляшки, а внутри механизм, который все это время заводил сердце парня, развалился на тысячу осколков.

Стало пластмассовым небо над головой, стала волшебная палочка — вдруг — железкой. Вы извините, но я ухожу домой. Нет, не обидел. Мне просто неинтересно.

      — Вчера ты не просто так стонал…       — Я все обдумал и понял, что это ошибка, которую не стоит продолжать вершить. — спокойно, будто ничего не произошло, сказал Попов.       — Так значит? Значит не нужен? — Шастун до сих пор не мог осознать услышанные слова, поэтому переспросил, вдруг ослышался.       — Да. И я хочу, чтобы наши отношения были сугубо рабочие.       — Арс, это же неправда! Да не мог ты за одну ночь разлюбить меня!       — А с чего ты взял, что я тебя любил?       Еще один удар. Под дых, так, что стало тяжело дышать. Темноволосый сидел с невозмутимым лицом, которое не изображало ни единой эмоции, а лишь больное безразличие. А Антон чуть ли не умирал под холодным взглядом когда-то горящих океанов. Океанов, в которых он утонул. Океанов, которые сейчас с брезгливостью выплевывали его на сушу. Океанов, которые по кусочками разрушали парня.       — Не думай, что я сдамся! — уверенно сказал светловолосый и вышел выбежал из кафе.

***

      Не может быть! Не может быть все, что он сказал! Нет! Я верну его! Я докажу, что он — пиздабол!       Шаст быстрым шагом проходил один квартал за другим. Ему надо было подышать свежим воздухом, понять, что это реальность. Тяжело принять тот факт, что любимый человек больше не любит. Что теперь ты один, некуда пойти, чтобы тебя утешили, обняли и сказали что он — твой дом, в который ты всегда можешь прийти и согреться. Тяжело чувствовать, как незабудки резко вырвали с корнем.       В кармане толстовки завибрировал телефон и, посмотрев с надеждой в глазах, сердце вновь заболело, потому что звонил не он.       — Да, Скруджи? — прохрипел Антон, потому что уже долго сдерживает крик.       — Ты сейчас занят? Думал, может в боулинг сходим? — веселый до раздражения голос звучал из телефона. А ведь парень даже не догадывается, что его друг сейчас морально разбит.       — З-занят.       — А, ну может завтра тогда?       — Эд, пока. — процедил Шастун и, дождавшись растерянного «пока», сбросил звонок и посмотрел на экран.       Их с Арсением фотография с каких-то съемок, где они стоят в обнимку. Тогда это вызвало бурю эмоций у фанатов, а у зеленоглазого распускались прекрасные незабудки. Вспомнив тот день, горькая слеза стекла по бледной щеке, а горло больно сжало от вырывающихся криков.       Придя домой, светловолосый разулся и начал крушить квартиру: тумба в прихожей отлетела в противоположную стену; в зеркало прилетел пуфик; диван, на котором прошлой ночью они занимались сексом, безжалостно подвергся урагану из стульев.       — Ты оказывается умеешь готовить? — с издевкой в голосе спросил Попов, сидя на новом кухонном стуле.       — Прикинь. Ешь давай, а то остынет!       — Да, сэр!       Новая скатерть, купленная в ИКЕИ полетела на пол, как и ваза с фруктами. Клетчатая пленка накрыла собой пол, а яблоки, мандарины и бананы разлетелись по помещению, прячась от беспощадной руки хозяина.       — А-арс! — имя любимого вылетало из уст Антона, когда тот жестко трахал его на новой скатерти.       — Молчи, а то засуну яблочко в рот. — ехидно сказал темноволосый, сжимая бледные ягодицы.       — Не засунешь, тебе нравятся мои стоны!       — Ну, доигрался. — небольшое яблоко оказалось в зубах зеленоглазого, а язык Попова изучал эрогенные зоны уха.       Добравшись до полки с памятными вещами, Шаст схватил рамку с фотографией. На ней были изображены все импровизаторы, но взгляд Арсения был прикован только в светловолосому. Зарычав от злости, тощие руки, обвешанные металлом, бросили в стену рамку, разбивая не только предмет, но и воспоминания и чувства.       Не получается!       Сев на пол и сжав голову руками, парень просидел так около десяти минут, после чего достал чудом не выпавший из толстовки телефон и набрал последний номер.       — Твое предложение в силе?       — Конечно, выезжаю.

***

      — Привет, парни!       — Шаст, Дима сказал, что ты заболел! — Сережа посмотрел на Позова, который поднял руки наверх и недоумевающе перевел взгляд на Антона.       — Да, плохо себя чувствовал, но все хорошо. — улыбнувшись, зеленоглазый перевел взгляд на Арсения, который, как обычно, что-то писал в телефоне. — И тебе привет, Арс.       — Привет. — так же холодно и безразлично.       — Что, готовы зажечь? — сегодня была вечеринка, устроенная Эдом. Вчера, услышав об этой идее, Шастун пытался всеми руками и ногами отговорить Выграновского, но тот, как один из лучших друзей, настоял и сказал, что никто парня здесь не съест. И, все-таки надеясь, что сможет увильнуть от тусы, зеленоглазый написал Диме, что не придет, потому что простыл, но татуированная зараза вытащила парня из дома и привезла сюда.       — Конечно! — выкрикнул Матвиенко и начал качать плечами в такт доносившейся из зала музыке.       — Только в приличной мере. — немного нахмурившись, мужчина опустил руки и посмотрел на танцующего Сережу.       — А ты что молчишь?       — Мне неинтересно.       Опять! Он и правда делает вид, будто между нами ничего и не было?!       К компании ребят подошел Скруджи, сверкая своей улыбкой. Поздоровавшись со всеми, тот уделил особое внимание Шасту, который до сих пор в голове возмущался поведению Попова.       — Так будешь?       — Что? — будто очнувшись, спросил светловолосый.       — Кальян, говорю, будешь? — усмехнувшись, переспросил Выграновский и обнял парня за плечи.       — Да, почему бы и нет. — ему сейчас как никогда нужно расслабиться и отдохнуть.       Музыка играла на полную, компания ребят сидела на диванах, курила кальян и о чем-то разговаривала. На импровизированном танцполе двигалось в такт музыке куча народу — знакомые Скруджи тоже были приглашены на вечеринку. Выпив еще по коктейлю, Сережа вытянул нудного Диму танцевать, а Эд пошел за новой порцией алкоголя.       Светловолосый не сводил взгляд с расслабленного тела Попова, выпускающего ароматный дым. Он взял себе вкус соленой карамели, а Шастун цитрус. Это совершенно разные, непохожие друг на друга запахи, как и сами коллеги. Один спокойный, как удав, а другой плещет жизнью из всех дыр.       — Как дела, Арс? — впервые за вечер, Антон решил снова поговорить с мужчиной.       — Ничего так. Твои как? — расслабленно, но по-прежнему без эмоций.       — Да, вроде жив. Чем вчера занимался?       — Тусил с Матвиенко, а ты? — выпуская дым, спросил темноволосый.       — Разгромил всю квартиру, а после поехал в боулинг. — напряженно ответил парень, а голубоглазый лишь пожал плечами.       — Ну что, еще по одной? — разряжая атмосферу, подошел Выграновский с подносом коктейлей. Поставив посуду на стол, парень сел к зеленоглазому и положил на спинку дивана руку. — Ты чего такой хмурый?       — Да ничего. Все хорошо. — Шаст улыбнулся, но до сих пор сверлил взглядом спокойное и безразличное лицо Арсения.       Проследив за взглядом, татуированный обнял друга за плечи и шепнул на ухо, почти касаясь его губами.       — Не напрягайся.       Немного вздрогнув, Антон повернулся к Эду, улыбнулся своей, казалось, самой лучшей улыбкой и, надеясь, что темноволосый посмотрит на него, облокотился на Скружди. Попов не двинулся. Не прокатило. Но Шастуну удобно и, из-за алкоголя в организме, он предпочел остаться в таком положении.       Спустя некоторое время, когда Позов с Матвиенко вернулись, Арсений пошел в туалет, а вслед за ним светловолосый. Зайдя в уборную, парень увидел Попова, умывающего лицо, и, тихо подойдя к нему сзади, аккуратно обнял и прошептал.       — Хватит ломаться. Поиграли и хватит, я скучаю.       Ответ последовал не сразу — темноволосый стоял, смотря на коллегу, вцепившись руками в раковину, а после с холодом в голосе проговорил.       — Мне неинтересно. Найди себе новую игрушку. — и, собираясь уже уйти, был прижат к стене тощим телом.       — Я люблю тебя! Мне не нужен другой, мне нужен ты!       — А мне ты совершенно не к месту. — пытаясь вырваться, голубоглазый вцепился рукой в плечо Антона, но тот не был намерен отпускать его. — Шаст, прекращай!       — Я прекращай? Кто с ничего решил все бросить? Кто сказал, что никогда не любил меня? Хватит врать мне и себе! — процедил светловолосый, приближаясь к шее мужчины. — Да, холод в голосе, безразличие в глазах ранят похлеще ножа, но моя любовь к тебе сильнее.       Теплые губы Шастуна прикоснулись к горячей коже Попова, и, нежно укусив, из темноволосого вырвался сдавленный стон. Услышав это, зеленоглазый начал с возрастающей страстью целовать шею Арса, поднимаясь к губам, и, добравшись до них, на короткое мгновение увидел распахнутые от ожидания пухлые губы. Прильнув к ним, сердце забилось чаще — по этим губам парень скучал больше всего; по рукам, обнимающим его во сне; по твердому голосу, звавшего завтракать каждое утро.       Но, слишком погрузившись в мысли и воспоминания, Антон ослабил хватку, и темноволосый, воспользовавшись шансом, вырвался из импровизированной клетки.       — Отстань от меня! — прошипел Арс и вышел из туалета, оставляя светловолосого наедине со своими чувствами.

***

      — Всем привет! — выбежав на сцену, выкрикнули актеры, размахивая руками. — Ну что, начинаем?       На VKfest у сцены ТНТ было очень много фанатов, поэтому слова «Антон, я люблю тебя!», «Арсений, сними футболку!», «Мы вас любим!» летели с разных сторон, еще сильнее веселя импровизаторов. Стас стоял у края сцены и давал разные задания для ребят, вслушиваясь и принимая некоторые предложения присутствующих.       Во многих импровизациях Антон играл девушку, а Арс — мужчину, поэтому каждое движение и слово вызывало у толпы бурю эмоций. И, конечно же, решил воспользоваться ситуацией, Шаст пытался максимально касаться партнера, говорить романтичными фразами (повезло, что под роль подходило) и просто быть рядом. Естественно, парень часто ловил свирепые взгляды Попова, но это никак не мешало работать.       Хорошо закончив выступление и попрощавшись с публикой, актеры ушли со сцены, радуясь и сверкая от счастья. Некоторые фанаты умудрились пробраться за кулисы и просили автографы и фото на память, на что ребята не могли отказать.       — Антон, — выпроводив поклонников, Арсений подошел к светловолосому. — Что ты вытворял?       — Ну раз в жизни не подпускаешь к себе, хоть через импровизации буду ближе.       — Тебе мало того, что про нас пишут?       — А что, правда не нравится? — приближаясь, Шастун ухмыльнулся.       — Это не правда, а бред сивой кобылы! Если не прекратишь, наша карьера полетит в тартарары!       — То есть карьера важнее меня? — удивился парень, стоя в метре от мужчины.       — Да. Так что прошу больше так себя не вести. — разворачиваясь, темноволосый бросил холодный взгляд и до конца разбил сердце Антона.

Мне говорят — дурак! дурак! смотри: сдался! Мне говорят — мы так славно играли вместе. Мне говорят — вы команда, куда без вас? Мне очень стыдно. Мне больше неинтересно.

***

      Спокойный воскресенский вечер Арсений проводил в компании русской классической литературы и бокала вина. Попов редко устраивал себе такой отдых и, отложив все дела на понедельник, решил просто посидеть и почитать любимых авторов. Но прекрасные строки классика прервало оповещение о присланном СМС. Антон. 20:12. У тебя остались некоторые мои вещи, я заеду?       Вздохнув и посмотрев на шкаф, в котором лежали желтая кофта и пара штанов, темноволосый отложил книгу и написал ответ. Арсений. 20:15. Заезжай. Антон. 20:15. Через 30 минут буду.       Решив вернуться к книге, мысли Попова медленно наполнялись Шастуном, как раз не в самый подходящий момент. Через полчаса раздался звонок в дверь, и Арс, не спеша, направился в прихожую.       — Привет. — парень прошел в квартиру, разулся и, не дожидаясь ответа, направился в спальню.       Зеленоглазый знал, где его вещи, поэтому быстро нашел их, положил в рюкзак и собирался уже уйти, но помедлил. Он выжидающе смотрел на мужчину, сидевшего на кровати с темной книжкой, но тот не поднимал взгляда. Решившись, Антон заговорил.       — Арс, — голос звучал непривычно тихо. — между нами действительно больше ничего нет и не будет?       — Да.       — Тогда выслушаешь?       Голубоглазый ничего не ответил, а лишь с любопытством наблюдал за гостем. Тот, потоптавшись на месте, скинул с плеч рюкзак и сел в рядом стоящее кресло, сжав голову руками.       — Я не мог поверить, что это произошло. Честно, до сих пор не вериться, что нас больше нет. — светловолосый говорил медленно и тихо, правильно формулируя мысли в голове. — Но, увидев, как ты относишься ко мне и не найдя ни малейшего намека на чувства, я принял это. Я не могу отпустить тебя и мою любовь к тебе, но я постараюсь, чтобы не капать на нервы…       Резко прервавшись, Антон глубоко вздохнул, потер лицо руками, приходя в себя, и продолжил.       — Прости за то, что приставал. Как я уже сказал, я все еще люблю тебя и мне сложно забыть все, но ради тебя я сделаю это! — голос немного дрожал, но в нем не было слез. Это была боль. — И, Арс, спасибо за то время, когда… Не знаю, как сказать. Когда ты любил меня, если это было.       От сказанных слов внутри Попова все перевернулось, мир начал обретать старые краски, как было с Шастуном. Речь парня будто сняла слепоту и эгоизм с глаз мужчины, его сердце вновь забилось чаще, но сказать он ничего не смог. Поэтому, молча попрощавшись, светловолосый ушел из жизни Арсения, оставляя его одного с глупой мечтой.

Всем хорошо, вон, смотри, отовсюду — смех; мне не смешно и не весело, хоть ты тресни. Мальчик мой, нет, ты по-прежнему лучше всех, — я виноват. Мне больше неинтересно.

      Вернувшись в спальню, голубоглазый сел на кровать, смотря куда-то в стену. Он ушел, сделал так, как просил Попов — отстал. Больше он не будет мозолить перед глазами, не будет прилипать, как жвачка, не будет флиртовать на съемочной площадке, да и вообще, больше не будет его Антоном.       В голове темноволосого начали проигрываться воспоминания — как первый раз поцеловались; как сказали друг друга «люблю»; как нежно занимались любовью в постели… Все это било по Арсению с новой силой, руша все, чего он так грезил. Грезил о карьере, но совершенно забыл о счастье. Разум — вот что может сделать тебя счастливым? Нет! Разум — вот что разрушит твою счастливую жизнь. Жаль, что мужчина понял это слишком поздно.

***

      Пытаясь уснуть, Попов лишь сильнее утопал в чувстве вины и боли, которую принес сам себе. Хотелось все исправить, хотелось никогда не говорить то, что сказал, хотелось вернуть парня.       Посмотрев на часы, голубоглазый засомневался в том, стоит ли сейчас звонить Шастуну и просить вернуться? В два часа ночи парень либо спит, либо пьет. Но быть одному и рушить себя Арс больше не мог и, взяв с тумбы телефон, набрал номер.       Гудки все шли, мужчина уже начал переживать, не сделал ли он с собой чего, как вдруг на звонок ответили.       — Да?       От услышанного голоса в жилах застыла кровь, сердце больно кольнуло, а разум, как пластинка, заела на повторе. То, что представил мужчина и, скорее всего, был прав, рушило с каждой секундой и новой мыслей. Сбросив вызов, темноволосый кинул телефон в стену и закричал, что было сил.

Много других детей у нас во дворе, много песочниц, качелей, высоких лестниц. Просто есть правило в каждой моей игре — встать и уйти, если больше неинтересно.

Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.