Просто скажи, я буду твоей девушкой

Вот школа «Хвост Феи», а вот главный её идол — Нацу Драгнил, розововолосый смуглый красавец с табачными цвета глазами, в которых гуляют зелёные искры веселья, с добродушной и притягивающей взоры улыбкой, с чертой, которая нравится всем больше всего, — помощь другим, поддержка и опора. Помогая и не оставляя людей в трудную минуту, Нацу завоевал доверие учителей и учеников: парни его уважают и стараются быть похожими на него, а девушки влюбляются по уши. Девчонки толпами бегают за ним, каждая вторая признаётся Нацу в чувствах, но, смущаясь, он вежливо отказывается от каждого признания, не потому, что ему не нравятся девушки, а потому, что его лучшая подруга, Люси Хартфилия, с которой он делил всё, начиная с ранних лет, выглядит расстроенной, её глаза посещает печаль, а сама она становится грустной. Нацу вовсе не хотел видеть подругу такой; он хочет видеть такой, какой она была, будучи маленькой девочкой: весёлой, радостной и улыбчивой, как солнце, греющее его и его сердце. Эта кареглазка словно лучик для Нацу. Сейчас она сидит и читает книгу, которую он ей дал, так как Хартфилия любит почитать. Один локон её волос упал ей на лоб; Нацу убирал его, когда она читала, не замечая того, что происходит вокруг. Но сейчас он этого не сделал. К нему подошли девушки и попросили его выйти. А выйдя из кабинета, Нацу увидел целую толпу из девушек — все милые и улыбающиеся.  — Нацу-сан, а у Вас есть девушка? — спрашивает брюнетка с голубыми глазами. Остальные внимательно посмотрели на него в ожидании долгожданного ответа. Удивившись вопросу, Драгнил не сразу нашёлся с ответом.  — Эм, нет, — вздохнув, ответил он.  — А человек, которым Вам нравится?  — Есть, но она лишь мой друг детства. Завизжав, девушки одна за другой начали кидаться на парня.  — Тогда я буду Вашей девушкой, Нацу-сан! Нет, я! Нацу-сан, давайте встречаться! Нацу-сан, я люблю Вас, будьте моим парнем! Нацу не хотел огорчать их, но и давать ложных надежд тоже, поэтому, пока они спорили, кто из них лучше подходит «Нацу-сану», по-тихому сбежал. Девчонки, заметив отсутствие любимого кумира, рванулись на его поиски. Нацу забежал в опустевший кабинет, так как был обед и все ушли в столовую, и слегка удивился, увидев Люси, до сих пор читающую. Бесшумно подойдя к ней сзади, парень закрыл подруге глаза.  — Нацу, дурак, на самом интересном моменте, — проворчала девушка.  — Ну, прости, прости, Люси, — тихо засмеялся Драгнил, убрав руки. — Как ты догадалась, что это я? — спросил розововолосый, когда Люси повернулась. Она ответила с нежно-розовым румянцем на щеках:  — Только у тебя горячие руки, — и отвернулась с красными, как розы, щеками. Улыбнувшись так, как улыбался лишь с ней, Нацу обнял её, щекой прижавшись к мягким золотистым волосам. Повисло молчание, но не неловкое, а то, в котором люди понимают друг друга без слов. Нацу обнимал человека, такого дорогого его сердцу, и понимал, что второй такой Люси он не найдёт — она незаменима, как солнце, которое дарит людям жизнь.  — Люська.  — Да. Молчание.  — У меня к тебе просьба.  — Какая? Нацу освобождает девушку из объятий, а та, в свою очередь, смотрит на парня.  — Вообще-то мне не очень приятно говорить такое, — начал он. — Я… мне не то чтобы не нравится то, что говорят мне девушки, но я не хочу обидеть их, отказывая им в просьбе встречаться. Было бы лучше, если бы мы просто дружили, как мы с тобой, общались без всяких там «-сан» и «Вы». — Нацу запустил пятерню в волосы, взлохматив их. — Они признаются мне, но они мне не нравятся как девушки, но я не могу так сказать, сделав, тем самым, им больно. Они спросили, есть ли у меня девушка, и я ответил, что нет. А потом спросили про человека, который мне нравится. — (На этих словах Люси явно занервничала, но и обрадовалась, но он этого не увидел). — Я сказал, что он есть, но как друг детства. — (Люси заметно разочаровалась, чего Нацу опять-таки не увидел). — Ведь дружба между парнем и девушкой существует, и мы живое тому доказательство, верно, Люська? — одарив подругу широкой улыбкой, произнёс Нацу.  — Да, — грустно заметила девушка, вздохнув и посмотрев в окно, в даль, такую же далёкую, как и Нацу. — Друзья… — шёпотом сказала Хартфилия. Посмотрев на парня, она повторила, печально улыбаясь: — Друзья.  — Люси, ты чего… — волнение парня по поводу странного поведения подруги прервала она сама.  — Так что за просьба?  — Ну, я, дело в том… Ты не могла бы сказать, чтобы они перестали говорить мне, что хотят встречаться.  — Если я им скажу такое, то им на ум придёт только одно — у тебя есть девушка, — скрестив руки на груди, сказала Люси.  — Нет, нет, — Нацу замахал перед собой руками. — Они должны понять, что я не могу встречаться по причине того, что они для меня не более чем друзья. Ты же понимаешь, о чём я, Люси. Мы же друзья, так? Скажи им про это.  — Ну ты и дурак, они ни на грамм не поверят в то, что я им скажу. Нацу, современные девушки уверены — парень и девушка не могут состоять в дружеских отношениях, романтические — и точка, — отчеканила Хартфилия, но голос её уверенным не был.  — Да ладно, Лу, ты и я — лучшие друзья, — перекинув руку на плечо Люси, заявил парень.  — А вот другие бы поспорили с тобой, Нацу, — девушка убрала руку парня и серьёзно посмотрела на Драгнила. — Они сто пудов уверены, что мы встречаемся.  — Так скажи им, что это не так, — проговорил Нацу весёлым голосом. — Они поверят тебе, ведь ты, как-никак, самая честная ученица, всегда говоришь правду, какая бы она не была. За это я тебя люблю. — Он улыбнулся во все тридцать два.  — Любишь? — прошептала девушка.  — Ага, как друга, которым я дорожу! Лицо девушки стало грустным, и она, отвернувшись от него, сказала:  — Ясно.  — Так ты поняла?  — Что я должна сказать то, что ты не можешь встречаться с девушкой, потому что ты видишь в ней лишь друга и ничего больше? То, что ты не хочешь расстраивать их своим отказом не потому, что у тебя нет девушки, но есть друг, которым ты дорожишь? То, что этот друг — девушка, они знают. Видят нас вдвоём каждый Божий день. Нацу, что я должна была понять из того, что ты сказал мне? Тебе кто-то не нравится? Так ответь прямо, как бы больно не было. Не хочешь обидеть? Так извинись, идиот! — крикнула Люси, чем удивила и без того поражённого Драгнила. — Почему я, девушка, должна объясняться перед другими девушками в том, что должен говорить парень? А? Скажи мне на милость, будь добр. — Люси замолчала, так как ей нужно отдышаться. Глубоко выдохнув, она, глядя ему в глаза и тыкая ему в грудь, бросила: — Ты идиот, Нацу Драгнил! Слепой идиот, который не видит, что он делает с тем, кто его любит.  — Люси, о чём ты?  — Я? О чём я? — её щёки покраснели от обиды, а глаза затопили непонимание и отчаяние. — Да я… я, я, я… — голос её замолчал. — Ни о чём.  — Тогда ты скажешь…  — Нет.  — Нет?  — Да.  — Да?  — Нет.  — Но почему, я не понимаю, — удивился Нацу. И тут Люси не выдержала.  — Да потому что я люблю тебя, идиот!!! — это крик души, отчаянный зов которого Нацу не слышал. Или, может быть, слышал, но в другом звучании.  — Люси, и я тебя люблю. Как друга, так же, как и ты меня, разве нет?  — Вот именно, как друг, — вздохнула Люси. — Всего лишь друг. Нацу. Разве ты не видишь во мне девушку? Или твои глаза и разум воспринимают меня как друга? Если честно, подобные вопросы волновали его в последнее время, но они отходили на задний план, когда Нацу замечал Люси, родную и… лю… Его сердце дрогнуло. Любимая. Да, именно так. Родная и любимая. Вот, что Нацу пропускал сквозь пальцы. Он всегда думал, что они с Люси — друзья с детства, какими они и останутся. Но сейчас… сейчас он так уже не думал. Не думал, так как понял. На самом деле, он всё это время…  — Я люблю тебя, — эти слова он должен был сказать ещё давно, но Нацу запутался в собственных чувствах из-за постоянного внимания девушек и дружеского отношения Люси. — Люблю…  — Как я поняла, как друга, да? — печально усмехнулась Хартфилия.  — Нет.  — А? — не поняла Люси, явно опешившая его ответом.  — Не как друга, нет, — Нацу взял руки девушки в свои. — Я люблю тебя как девушку, Лу. Люблю, люблю, очень сильно. Спасибо, что помогла понять это. А Люси не могла сдержать слёз. Слёз счастья, что бежали по щекам тёплыми каплями. Её губы ярко улыбались. Он любит… любит её!  — Люси, я что-то не то сказал? — заволновался Нацу, видя заплаканные глаза любимой. — Почему ты плачешь? Я чем-то обидел тебя? Я…  — Нет, глупенький, — вытирая слёзы рукавом, успокоила его девушка. — Я рада, я очень сильно счастлива! — но слёзы продолжали идти. — Тогда из-за чего ты плачешь? — Нацу нежно убирал слезинки большими пальцами.  — Из-за того, что ты сказал.  — Э, я много чего сказал, — неуверенно заметил он.  — Ох, какой же ты дурачок, — хихикнув, Люси поцеловала Нацу. Вначале удивившись, Нацу обнял девушку, бережно и крепко, и захватил инициативу на себя. Он целовал её трепетно, боясь, что если перестанет, то потеряет. Глупо. Обнимал её нежно, потому что она хрупкая, потому что она Люси — его любимая. Воздух разлучил их, и они, прижавшись лбами, часто дышали друг другу в лицо.  — Нацу.  — Да.  — У меня к тебе просьба.  — Какая?  — Просто скажи, я буду твоей девушкой.