Сердцебиение

В свой нынешний визит в столицу России, Павел понял лишь то, что Москва всегда у него будет вызывать ассоциацию с Ней – с Софией. Он никогда не любил этот город, но (вот парадокс судьбы!), именно тут серб был счастлив. Счастлив по-настоящему. Забавные селфи, что они в обнимку с Соней делали на фоне набережной, неторопливые вечерние прогулки после работы по парку, и даже известная сеть продуктовых магазинов, куда они «забегали» затариваться… Всё это, так или иначе, попадалось ему на глаза в виде невинных мелочей и будоражило болезненные воспоминания. Прошло уже восемь месяцев с того рокового дня. Она замужем, у Неё своя жизнь. У него же личный отель в Сербии – свой бизнес, о котором они мечтали вдвоём. И безуспешные попытки забыться в работе. «А время ни капли не лечит…» – горько усмехнувшись, Паша свернул в нужную ему сторону, предвкушая, как через пять минут вновь распахнёт входную дверь своей неуютной холодной квартиры, и закажет пиццу по телефону на ужин. Но судьба распорядилась иначе. Глухой удар, лёгкая паника, отключка. Он ничего не понял – не успел. Просто резко темнота перед глазами возникла, а тело обмякло. Лихач на BMW x5 умудрился заехать на тротуарную дорожку и сбил четверых человек, в числе которых «посчастливилось» оказаться сербу… * … Крайние десять дней настолько измотали Софию, что сегодня, когда всё закончилось, у неё банально не осталось сил на то, чтобы выдохнуть с облегчением. Она шла по больничному коридору небольшими шагами, время от времени опираясь на стену рукой, но вместе с тем, где-то в глубине души, понимала, что текущее время, эти самые минуты, и есть долгожданное начало её новой жизни. Жизни, где больше нет места темнокожему заместителю Сони и маячащей на горизонте «счастливой» семьи с ним. Также, позади остались косые взгляды врачей из этой поликлиники, которые всеми правдами и неправдами пытались намеренно отговорить её от аборта. При этом твёрдое решение и желание самой девушки, никто не желал слышать и слушать. «Прошлый век какой-то и явное нарушение прав человека», – неоднократно, с нескрываемым раздражением, в этих стенах произносила София. А позавчера просто-напросто плюнула, образно говоря, на всё и всех и записалась на приём в платную частную клинику. Там все необходимые манипуляции заняли всего-навсего два с половиной часа, включая саму процедуру прерывания беременности и полное восстановление пациентки после применения небольшой дозы наркоза. Никто не лез к ней в душу, не задавал лишних вопросов и не давал непрошенных советов. Единственный недостаток – кабинет флюорографии оказался закрытым в частной клинике на ремонт. Пришлось пройти плановый осмотр в муниципальном, уже знакомом ей учреждении. Заодно и выписку отдала врачу, чтобы информацию о пережитой ею вчера процедуре, внесли в амбулаторную карту. Опять косые взгляды на себе невольно поймала. Но ей всё равно. Давно уже поняла, что никогда никого кроме своего сердца слушать не стоит. Опыт за плечами немалый. Научена собственными ошибками прошлого, одну из которых простить себе никогда не сможет. «Но для Него так действительно лучше. А я… Переживу. Смогу, забудусь» – упорно убеждала саму же себя Соня изо дня в день, но рана на сердце становилась лишь только глубже. - Быстро третью реанимацию и дежурного анестезиолога! – внештатная возня в общем коридоре, суета, консилиум дежурных врачей. Ей бы бежать оттуда, как можно скорее, ибо и так больничная обстановка давит, а тут ещё и страшное что-то разгорается прямо у неё на глазах, но… Ноги просто-напросто не идут. Нехорошее предчувствие, словно что-то тяжёлое давит за левой грудиной. Мимолётный взгляд на каталку, что молнией пронеслась мимо неё. Внутри всё опустилось… - Паша… – шёпот вмиг посиневших губ, слёзы, из глаз хлынувшие фонтаном. Ей не могло показаться – сердце не ошибается. – - Вот, выпейте, – дежурная медсестра участливо протягивает ей стакан с миксом из питьевой воды и успокоительных капель. Время тянется, словно тугая резина. Отдалённо до неё доносятся какие-то перешёптывания персонала. Глупая пенсионерка со злобной ухмылкой, которая пару часов назад держала в руках выписку Сони, и, выполняя свои прямые обязанности, вклеивала её [выписку] в амбулаторную карту блондинки, отчего-то решила, что плачет Толстая из-за того, что пожалела о сделанном аборте. Ведь вдобавок к этому, в будущем детей быть у Сони не может… Но ей это всё кажется такой ерундой, такой мелочью. Она никогда себя не видела матерью. Женой видела и представляла, готова была раствориться окончательно в любимом и любящем её человеке, но не более. Для неё существует такое вот понятие счастья. И плевать, кто и что там думает на этот счёт. В конце концов, сейчас главное – чтобы Он выжил… Серьёзная черепно-мозговая травма. Большая потеря крови, внутренние переломы и трещины. Врачи ей сказали откровенно, что думали, что не довезут Его до больницы. А Он борется за жизнь – сильный. Он самостоятельно дышит, несмотря ни на что… - София, господи! Как Он?! Что говорят врачи?.. Как ты узнала? – влетевшая, подобно фурии, в холл больницы Элеонора, мгновенно высыпала на донельзя опустошенную блондинку кучу вопросов. - Пока ещё идёт операция, – с протяженным выдохом сообщила Галановой медсестра, и, убедившись в том, что с Соней всё относительно хорошо и что одна она в ближайшее время не останется, стремительно направилась к своему рабочему месту. - Простите меня, если сможете, – ненормированные всхлипы, жутко сиплый от нервного напряжения голос. Элеонора ловко переместилась к собеседнице ближе, легонько обняла за плечи свою бывшую подчинённую… - Ты не виновата ни в чём. Всё будет хорошо. Нужно верить. Она верит. Верит… Потому что не верить просто не может. * Ночь прошла в какой-то прострации. Шести часовая операция осталась позади, но говорить врачи что-то конкретное не брались. Павел хоть и дышал самостоятельно, но в сознание не приходил. Никаких изменений датчики не показывали, и всё что оставалось – это ждать. Чего ждать конкретно, люди в белых халатах сказать не могли. Однако разговор с главврачом, заставил Элеонору осознать и принять тот факт, что может произойти самое страшное… Женщина неотлучно находилась рядом с Софией. Толстая наотрез отказалась вчера вечером ехать домой, и огромных усилий стоило уговорить её подремать хоть немного в одной из свободных палат. Всё-таки после аборта минули только сутки, и организм Сони ещё достаточно слаб. Плюс ещё нервное потрясение… По-хорошему, ей следует соблюдать покой и постельный режим. Но в реанимации Павел. И Его здоровье и ЖИЗНЬ для неё, важнее собственного самочувствия и мелочных (на фоне произошедшего с сербом) проблем. - Ну, как вы? – вновь участливый вопрос от медсестры и настоятельно врученный в холодные дрожащие ладошки Софии стакан персикового сока. - Я в порядке, спасибо, – дежурный ответ, потухший и донельзя растерянный взгляд. - Сонь, давай, – Элеонора настоятельно преподнесла к губам блондинки стакан с соком. – Пару глотков. Ничего кушать не хочешь, хоть это… Понимая, что от неё не отстанут, через силу несколько глотков делает. По факту, усталость не чувствуется. Она вообще ничего не чувствует, кроме жуткого страха. Страха за Него… «Только живи, родной. Только живи… У тебя всё впереди – ясные дни и ворох бесконечного счастья. Ты же мечтал о собаке, о своём бизнесе… Господи, если тебе так нужно кого-то забрать, то меня забери. А Он пусть живёт. Он здесь, на земле нужен…». Бесконечный поток мольбы, диалог с дежурным хирургом, который не даёт ничего нового. Ожидание… Нет ничего хуже, чем неопределённость. К вечеру «Айболит» разрешает ненадолго пройти к Нему. Элеонора молча подталкивает к нужной двери Соню… - Пашка… Так хочется много сказать, но вместе с тем, слова здесь излишни. Она несмело берёт Его руку, присаживается на стул и смотрит сквозь слёзную пелену на любимого. А в голове лишь одно: «Только поправься. Только живи…». - Ну, что ты глупенькая моя? Что ты плачешь – пока никто вроде не умер, – тихий голос, что вынуждает Её плавно поднять свой взгляд. Вроде бы она в сознании – не показалось… - Паша?.. – хватка руки становится крепче. Вновь фонтан слёз из глаз, но на этот раз – это от счастья. - Всё хорошо – успокаивайся… Никуда я не денусь – встану. И пойду, и побегу, и на руках тебя понесу в ЗАГС и в церковь – венчаться. Ну?.. Не реви, Соник. - Не буду. Прости… # Несмотря на прогнозы врачей и отведённые Ему на восстановления полгода, Пашка уже через два месяца сдержал своё обещание: на руках донёс Соню до ЗАГСа. Они переехали на ПМЖ в Сербию. Купили небольшой домик у озера, завели забавного щенка самоеда, и зажили в своё удовольствие, управляя при этом личным отелем.