Не суди - да не судим будешь

Роллеты бронированных жалюзи с металлическим лязгом поехали вниз и встали на место. Раздался щелчок – магнитный замок закрылся, и теперь открыть его можно будет только с пульта управления изнутри дома. Система была надежная, неоднократно протестированная в самых жестких условиях. Единственное, чего она не выдержала – прямого попадания щита Капитана Америки, все остальное ей было нипочем. Но против лома нет приема, а в эту ночь в его дом могли вломиться только обычные люди, без способностей суперсолдат и супероружия из вибраниума. Дисплей загорелся зеленым – охранная система дома была полностью активирована. Она закрыла и заблокировала все отверстия в доме, куда, даже гипотетически, могли проникнуть – от входной двери до канализации. Хотя это, по мнению Стива, было уже слишком – но, похоже, только по его мнению. Он еще раз окинул взглядом мониторы, передающие изображение со всех внешних камер дома, и отошел от стола. Впереди – целая ночь, которую надо пережить. И не потому, что грозит опасность. Какая опасность может грозить Капитану Америке? Кто в здравом рассудке решит выяснить с ним отношения? Стив считал, что никто, так что за себя он не переживал. За других, впрочем, тоже; они все проходили это не в первый раз, – не считая атаки читаури, и всего остального. Проблема была в другом – нужно было чем-то занять себя на эту ночь. Стив сел на диван, включил телевизор и бездумно уставился на экран. Спать он не сможет – просто не уснет, как не сможет читать, смотреть телевизор или рисовать. От ненужных мыслей хорошо помогала пробежка – но сейчас на улицу было не выйти. Запретить ему что бы то ни было никто не мог, но настоятельно советовали не высовываться. Стив посмотрел, как монтируют роллеты, датчики движения, камеры, и спорить не стал. Раз даже такому суперсолдату как он понадобилась такая охранная система – вероятно, в этом был смысл. Если бы тогда, на борту Валькирии, он бы знал, что не погибнет, а просто заснет почти вечным сном во льдах. Если бы знал, что будет ждать его после «разморозки» – какой мир и какие правила жизни в нем… Что бы он тогда сделал? Стив не знал, но склонялся к мысли, что все равно то же самое. Потому что были люди, которые должны были жить. Жить, взрослеть, создавать семьи, выращивать новых людей, чтобы в итоге все пришло вот к этому? Судная ночь. Одна ночь в году, когда всем можно все – буквально все, без ограничений, без оглядки, без наказания. Ради всеобщего блага, ради очищения, ради… удовольствия. Стив не верил в то, что говорили Новые Отцы-основатели – во весь этот бред про цену безопасности и перерождение. Про то, что все это – неизбежное зло, плата за покой. Не для этого он рвался на фронт, не для этого согласился на эксперимент, не для этого однажды потерял Баки, а потом и самого себя во льдах Арктики. Посмотрели бы Пегги, Эдвард, полковник Филлипс на то, что стало со страной в этом настоящем! Одна ночь в году, когда можно взять оружие, выйти на улицу и делать что угодно – грабить, жечь, убивать. Уничтожать. Безостановочно, бесконтрольно, безнаказанно… Это было хуже нацистов, хуже Красного черепа и застенков Золы, хуже Гидры. А противнее всего было то, что он никак не мог на это повлиять. То есть, его в этом убеждали. Но Стив не поверил до конца – изменить можно любые порядки и любой государственный строй, было бы желание. Но сначала нужно было разобраться в ситуации. Когда Стив впервые услышал о Судной ночи – он решил, что это сюжет какого–то фильма. В этом его настоящем фильмов было много, на любой вкус, они даже продавались на отдельных носителях или в онлайн магазинах, чтобы можно было спокойно смотреть у себя дома. Среди них попадались разные, очень разные – так что он и не прислушивался даже к разговору бойцов СТРАЙКа. Пока Фьюри не вызвал его к себе на инструктаж, чем именно оснастит его дом ЩИТ и для чего. Это не укладывалось в голове. Стив заставил Фьюри повторить дважды, прежде чем осознал, что тот серьезен как сердечный приступ. И оставался таким все последующее время, пока Стив уточнял и задавал риторические вопросы. То есть, всего один – как они дошли до этого? Фьюри не перебивал, не оправдывался, не пытался объяснить – просто слушал многословный монолог Стива на разные лады. И обещал защиту ЩИТа на Судную ночь для самого Стива и тех людей, которых он захочет защитить. «Соцпакет супергероя». Такой был у всех членов инициативы Мстители и сотрудников ЩИТа, кто не мог или не хотел защититься сам. Стив поговорил с каждым из них – с каждым из тех, кого считал если не другом, то хорошим знакомым. Задавая каждому один и тот же вопрос – как ты к этому относишься? И вот тогда действительно испугался. Они считали все это нормальным. Не все считали Судную ночь реально необходимой, но все равно относились к ней, как к повседневному атрибуту жизни, вроде интернета или пробок на трассе. Как к неизбежному злу, с которым надо мириться – просто пересидеть где-то двенадцать часов беспредела, а потом жить дальше, как ни в чем ни бывало. Впрочем, все сотрудники ЩИТа могли быть спокойны за свою безопасность – ЩИТ включал возможность защиты в Судную ночь в договор о найме. Понять его могли только люди, прошедшие с ним через то же прошлое, «Ревущие коммандос» и Баки – сидели бы и слушали, наблюдая за метаниями Стива по комнате в попытке осознать масштаб катастрофы. Ну их тут не было, Стив остался один – и вдруг понял, что люди изменились куда сильнее. Интернет, техника, наука – это все наносное, изменилось что-то более глобальное, в самом корне человечества. Вот уж действительно – времена не выбирают, в них живут и умирают. Вот только Стив всерьез сомневался, хочет ли он жить в таком мире. С другой стороны, реальных альтернатив у него тоже не имелось – вряд ли прошлый способ «скачка во времени» можно было бы использовать еще раз. Да и не стал бы он этого делать, даже если бы имел возможность – только не он. Посидев перед включенным телевизором минут десять, Стив нажал на кнопку и выключил его. Потом подумал снова и пошел в подвал, переоборудованный в спортзал, – не пробежка, но лучше, чем ничего. Ровно в семь часов прозвучала сирена, и доброжелательный женский голос объявил, что Судная ночь началась. Когда оповещение замолчало, наступила мертвая тишина. Стиву не хотелось думать, что его соседи сейчас затаились в ожидании повода начать бесчинствовать. Он предпочитал думать, что они, наоборот, затаились в надежде, что все пройдет тихо и гладко. Ему говорили, что это спокойный район, но о каком спокойствии может идти речь при таких условиях? Люди – всегда люди, к несчастью или наоборот. Физические нагрузки не сильно помогли, к тому же, заниматься все двенадцать часов без передышки было слишком даже для Стива. Приняв душ и переодевшись, он пошел на кухню готовить ужин. Там было довольно много еще не опробованной техники, и Стив надеялся занять голову попытками в ней разобраться. Обычно он готовил что-то простое и быстрое, на большее не было ни времени, ни желания – проще было зайти куда-то поесть. Сейчас у него не было проблем с финансами, а приготовить лучше он бы все равно не смог. Но все оказалось слишком просто, для разогрева еды надо было нажать две кнопки, для включения плиты – одну, для приготовления кофе – тоже одну и засыпать кофе. На этом Стив и закончил; готовить что-то сложное, вроде пирогов или курицы-гриль, чтобы разбираться с режимами и температурой приготовления он не собирался. Мысли невольно возвращались к Судной ночи, хотя он пытался отвлечься. Но чуткий слух ловил звуки даже через роллеты. Впрочем, ничего определенного не доносилось – только шорохи то ли шагов, то ли поскрипывания флюгера, то ли просто ветер. Камеры Стив не проверял – не думал, что кто-то всерьез может попытаться залезть к нему. Своих соседей он уже знал и ни с кем не конфликтовал даже на уровне не там поставленной машины и не политого вовремя газона. В процессе приготовления еды сформировалось два основных направления действий. Первый – можно было найти тех людей, что отвечали за этот беспредел, и, пользуясь правом Судной ночи, прекратить их существование. А если это не поможет – повторить операцию, пока не закончатся желающие потворствовать беззаконию. Но для Стива этот план не годился – он не хотел уподобляться, просто отметил это как возможное развитие событий. Второй – начать поиски среди политиков и кандидатов тех, кто ратует за отмену Судной ночи. Стив не верил, что это устраивает абсолютно всех, должны были где-то быть и те, кто готов бороться против. Тогда можно было бы начать помогать им, продвигая вперед. Лезть в политику не хотелось, к тому же, это все заняло бы довольно много времени, но это тоже был вариант. Было еще и что-то промежуточное – выйти на улицу с целью помогать тем, кому можно. Но это было бы равносильно попытке вычерпать море ложкой, он всего один, а преступников сегодня явно будет больше десятка. Как и пострадавших. Он прямо спросил у Фьюри, почему Мстители не вмешиваются, тот только усмехнулся и ответил, что нечего пытаться забивать гвозди микроскопом. Но считать ситуацию нормальной Стив отказывался категорически. У него было слишком мало времени до этого, но через двенадцать часов он вплотную пообщается обо всем этом с Фьюри. Потому что если кто-то думал, что можно разморозить Капитана Америку и снова поставить его в кордебалет – этот кто-то сильно ошибался. Если в этом времени Стиву удастся поспособствовать отмене этого дикого правила – можно считать, что судьба не зря сохранила ему жизнь. Когда он закончил с едой, убрал остатки и вымыл посуду – руками, использовать посудомоечную машину ему не нравилось – в дверь внезапно позвонили. Стив на секунду замер, нахмурился и пошел к камерам. В дверь именно позвонили, как будто пришли в гости, а не застучали, не заорали, и не попытались ее вышибить. Это была первая Судная ночь для Стива, но, исходя из рассказов коллег, ему показалось, что это не совсем обычно. Камера, висевшая над дверью, хорошо и четко показывала автора странной выходки – перед дверью стоял командир огневой поддержки СТРАЙК Брок Рамлоу. Стив нахмурился еще сильнее. Рамлоу он знал шапочно – да, они вместе работали на миссиях, но больше ничего их и не связывало, как и с Фьюри, как и с Коулсоном, Марией, остальными. Только Наташа казалась стоящей чуть ближе и то только потому, что сама активно пыталась развивать их отношения. «Навязаться в друзья» сказали бы многие, но Стив не возражал – здесь у него не было не только друзей, а вообще никого хоть сколько-то близкого. Что Рамлоу делает на его пороге в Судную ночь, было неясно. В первую очередь потому, что Рамлоу принимал в ней деятельное участие – это Стив знал точно. Те несколько разговоров СТРАЙКа, что он слышал, – они обсуждали именно это. Рамлоу не скрывал свои действия, более того – делился планами на будущее. Тогда Стив не понял, о чем они, и не придал значения, но после объяснений Фьюри про Судную ночь вспомнил. И сделал в голове пометку позже поговорить с Фьюри еще раз – насчет правил ЩИТа касательно сотрудников, принимающих участие в подобных… «мероприятиях». Стив не понимал, как можно совмещать работу на правопорядок и участие в подобном? Если кто-то был виноват перед законом – его следовало привлекать к уголовной ответственности, а не устраивать самосуд. Самую первую мысль – что Рамлоу пришел по его душу – Стив сразу отбросил. Они никогда не конфликтовали, не на миссиях, не вне их. У Рамлоу просто не могло быть причин для претензий, да еще в рамках Судной ночи. Стив колебался, открыть или нет, но недолго – секунд пять. В конце концов, Рамлоу он знал; хотя, с большой долей вероятности, Стив открыл бы и совсем незнакомому человеку – вдруг бы кому-то нужна была помощь? Многие бы сказали, что это очень опрометчивое решение, но сам Стив так не считал. Помощь оказалась нужна, и не кому-то, – а именно Рамлоу. Как только Стив выключил защиту, доказав системе, что он действительно хочет открыть дверь именно в установленное время Судной ночи, открыл замки и отпер дверь – Брок буквально рухнул ему на руки. Стив почуял металлический запах крови и сразу же за этим ощутил, что руки становятся влажными. – Кэп, помоги, – прохрипел Рамлоу, цепляясь за него, чтобы не упасть совсем. Бросив взгляд на пустую улицу, Стив пинком закрыл дверь обратно, опустил незваного гостя на пол, включил систему охраны, и вернулся к раненому. Под ним начинало расползаться кровавое пятно; Рамлоу тяжело дышал и смотрел на Стива из-под полуопущенных век. Он принимал участие в Судной ночи – об этом красноречиво свидетельствовало оружие в руке, тактический костюм и развороченный бронежилет. Кто и чем, интересно, сумел его так испортить? На улице было пусто, незнакомых машин тоже не было, откуда тогда взялся Рамлоу? Разодрав руками бронежилет до конца, Стив осмотрел рану. Она была неглубокая, но с рваными краями и сильно кровила. Стива разозлило явление Рамлоу – мало того, что участник Судной ночи, так еще притащился домой именно к нему. Который до этого так красноречиво высказался на тему Судной ночи и «очищения» через насилие, что об этом слышал весь ЩИТ. А если бы все было плохо – Стиву бы пришлось думать, что делать с Рамлоу дальше, сейчас его бы не приняли ни в один госпиталь, а сам Стив врачом не был. Но просто так бросить раненного у себя на пороге Стив, конечно, не мог, поэтому пошел за аптечкой. Первую помощь оказать он сумеет, а потом выставит «коллегу» за дверь – его там, похоже, в целом все устраивало. Не особо аккуратно расстегнув куртку тактического костюма, Стив принялся за дело. Брок шипел сквозь зубы от боли, но молчал. С момента его появления они не сказали друг другу ни слова. Стив промыл рану, перевязал, как сумел, и даже сделал укол обезболивающего и антибиотика. Ранение было не слишком серьезное – весь удар принял на себя бронежилет – но, видимо, Рамлоу долго бежал, и кровь текла без остановки. Через пару часов он достаточно придет в норму, чтобы суметь уйти на своих двоих. Перекладывать его с пола куда–либо Стив не стал – во-первых, рану лучше было пока не трогать, во-вторых, диван был бежевый, а Рамлоу – грязный. – Можешь полежать пару часов, чтобы рана затянулась, – не глядя на него, сказал Стив. – Спасибо, – ответил Брок, все это время наблюдавший за ним. – А потом уйдешь, – добавил Стив. – Выгонишь раненного человека на улицу, в ночь глухую? – деланно удивленно поднял брови Брок. – Ну, ты же оттуда пришел, – холодно ответил Стив. – И я не разрешал здесь курить, – добавил он, видя, что Рамлоу уже выудил из кармана пачку сигарет. – А не хочешь спросить, что я делал? И почему пришел к тебе? Сигареты Брок убрал назад, а Стив сложил аптечку и унес на место. – Не хочу. Что ты делал – понятно по твоему виду, а пришел ко мне, очевидно, потому, что мой дом был ближе всего. Неясно только, с чего ты решил, что я тебя пущу. Спрашивать, откуда Рамлоу знает, где он живет, Стив не стал – не был уверен, что ему нужен ответ. – Но ты пустил, – ответил тот, и они снова замолчали. Брок лежал на полу, глядя в потолок, а Стив сел на диван в наивной попытке попробовать почитать книгу. – Воды принесешь? – спросил Рамлоу минут через пять. Стив молча отложил книгу и пошел на кухню. Брока он не опасался, просто не отпускала мысль, что он помогает человеку, который уже кого-то убил – просто потому, что мог. Вернувшись со стаканом, Стив поставил его возле лежащего. Потом подумал и встал на колени рядом, помогая тому приподняться. – Мог бы трубочку принесли, – пробурчал Рамлоу, жадно глотая прохладную чистую воду. – У меня нет, – ответил Стив, стараясь, чтобы вода попадала в рот, а не мимо. – Спасибо, – расщедрился на благодарность Рамлоу и опустился обратно. Молчание становилось все более напряженным, читать книгу не получалось – он не понимал, что именно читает. Присутствие Рамлоу нервировало, особенно потому, что тот чувствовал себя здесь как дома. Даже дотянулся до дивана и стащил оттуда подушку, чтобы положить под голову. Он, похоже, не испытывал никакого дискомфорта от ситуации – просто лежал и отдыхал. – Что это было? Чем раскроило бронежилет, – спросил, наконец, Стив. Не самая лучшая тема для беседы, но ничего другого ему в голову не пришло. Не о погоде же говорить. – Бензопила, – коротко ответил Рамлоу. Стив удивленно поднял брови. Бензопила? Люди выходят на улицы с бензопилой? Он уже успел узнать, что в настоящем существовал специальный жанр кино для любителей пощекотать себе нервы – там главными героями обычно бывали люди с неуравновешенной психикой. Вот больше, чем на фильм ужасов, эта ситуация не тянула. Достаточно было только представить, что человек с работающей бензопилой в руках подходит к кому-то, чтобы… Стив мотнул головой, отгоняя тошнотворное видение. – Да вообще, с чем только народ на улицу в Судную ночь не выходит, – светским тоном сообщил Рамлоу. Лежалось ему, похоже, прекрасно, и он был совсем не против пообщаться, чем еще больше раздражал Стива. – Ты тоже не с пустыми руками, – резче, чем хотел, заметил Стив. – А что там делать с пустыми руками? – удивился Рамлоу, глядя на Стива с пола. – Действительно. Такой прекрасный повод пострелять, как будто на работе крови мало, – все-таки не сдержался Стив, его возмущало спокойствие командира СТРАЙКа, как будто он пришел сюда как нормальный человек, без оружия и дыры в боку. Впрочем, возможно, в этом мире такое поведение уже действительно считалось нормальным. Стив с горечью вспомнил сообщения с фронта и статьи в прессе о зверствах нацистов. Никто не описывал ничего в подробностях, никаких шокирующих фотографий и интервью с потерпевшими, как это делали сейчас. Только сухо-деловые сообщения, от которым, между тем, становилось не менее страшно – именно из-за отсутствия подробностей. Газеты прятали от детей, чтобы те случайно не прочли лишнего, и тихо обсуждали на кухнях, гадая, что будет дальше и ужасаясь происходящему. А теперь нацистами стала практически вся страна – ужасаться могли только за границей. Хотя, как уже слышал Стив, некоторые иностранцы специально приезжали в США на Судную ночь – для них это было развлечение. Сколько из них возвращалось потом назад – это другое дело, но Судную ночь превратили в национальный аттракцион. В комнате снова стало тихо, но теперь тишина звенела, как натянутая струна. Оторвавшись от мыслей о прошлом, Стив невольно поднял глаза от книги, которую все еще держал в руках, на Рамлоу. Тот смотрел на него, не мигая в упор, как бы это ни было сложно из его положения. – Может, объяснишь, что это ты там себе надумал? – спросил он напряженным голосом. Стив отвел глаза. Сказать Рамлоу, что, по мнению Стива, он омерзителен? Они, конечно, работают вместе – более того, Рамлоу и его люди прикрывают Стиву спину, но менее отвратительным его поведение от этого не становилось. – Просто я считаю Судную ночь самым худшим явлением со времен нацистской Германии, – ответил он как можно спокойнее. – Да и не ты один, – не менее спокойно ответил Рамлоу. – Мне просто почудился какой-то намек в твоих словах… – Я не намекаю, я говорю прямо – я осуждаю и Судную ночь, и тех, кто принимает участие в этом кошмаре. Стив прямо посмотрел в глаза собеседнику. Если того что-то не устраивает – это, в самом деле, его проблемы, Стив и так сделал ему большое одолжение, что впустил в дом и разрешал тут задержаться. Кроме него, кажется, никто бы так делать не стал – потому Рамлоу и пришел именно к нему? – Ясно, – проговорил Брок и усмехнулся. – Ты записал меня во врагов человечества, без суда и следствия. Он опустил голову обратно на подушку и закрыл глаза. – А в кого еще тебя можно записать, если ты пришел сюда в крови, с оружием в руках? – Я сказал тебе, что мой броник располосовали бензопилой – ни на какие мысли не наводит? Рамлоу открыл один глаз и скосил его в сторону Стива. – А должно? Стив почувствовал, что снова начал заводиться. До сих пор он как-то не замечал за Рамлоу привычки наглеть – на операциях тот строго соблюдал субординацию. Видимо в этом и было дело – что они не на службе? – По идее – да, ты же не дурак. Брок сделал паузу. – Бензопила была не у меня. У меня был бронежилет, «ствол» и пара перепуганных детей за спиной. – Каких еще детей? – не понял Стив. – Тех, которых я спасал. Я вышел не убивать, Кэп, а защищать. Рамлоу осторожно сел и, держась за бок, переполз на диван. – Я все-таки лягу на мягкое, с твоего разрешения. Можешь потом прислать мне счет за химчистку. Стив сидел напротив и молча его рассматривал. Защищать? То есть, Рамлоу вышел на улицу, чтобы вмешиваться и отбивать тех, кому не повезло? Такой вариант Стиву в голову не пришел – он считал, что в такую ночь на улице могут оказаться только те, кто пришел туда специально. Но с другой стороны – ведь не у всех были гарантии ЩИТа или суперспособности, да даже крыша над головой не у всех была. Стив ведь сам все это время думал, что не может не быть людей, которые молча мирятся со всем этим. Почему бы одним из таких людей не оказаться командиру СТРАЙКа? Что он знал о Рамлоу? Сам признал, что ничего. Так почему сразу записал в отморозки? – Извини, – сказал Стив, обдумав все. – За что? – Рамлоу повернул голову и приподнял брови, смотреть на Стива с дивана ему явно было удобнее. – За то, что подумал, что ты вышел на улицу, чтобы… принимать в этом участие вместе со всеми. – Я и принимаю участие вместе со всеми, – устало ответил Брок и снова закрыл глаза. – А что ты там про меня подумал – не мои заботы. Каждый имеет право думать, что хочет. – И все-таки. Я должен был сначала тебя расспросить, – упорствовал Стив. – Кэп, не кипишуй. Подумал – и подумал, что такого-то? Выяснили же все уже. И можно я все-таки закурю? Страшно хочется. – Кури, – разрешил Стив, откладывая, наконец, книгу. – Но лучше бросай, очень вредная привычка. Рамлоу ухмыльнулся с сигаретой во рту и щелкнул зажигалкой. Стив еще посидел и подумал немного, а потом сказал: – Рассказывай. Все, с начала до конца. Рамлоу затянулся, посмотрел на него сквозь табачный дым и начал рассказывать – про Судную ночь, про отношение к ней людей, про свое участие. Фьюри был краток и донес только суть вещей, оставив за кадром их оценку; Рамлоу рассказывал субъективно – как к этому относятся граждане, что пишут в газетах и что говорят дома шепотом, кто в этом участвует, зачем и почему. Но, при этом, рассказывал кратко, безэмоционально, по существу дела – факты, мнения, слухи. Несогласных с Судной ночью было много, очень много – только права голоса они не имели. Точнее, имели, но их никто не слушал. Мало у кого имелись личные башни или удобные рабочие контракты, дающие убежище на эти двенадцать часов. Далеко не все могли позволить себе уехать куда-то в горы или и вовсе пересечь границу на пару дней, чтобы переждать. Большинство сидело по домам и подвалам, с оружием и детьми, и надеялось, что обойдется. В этот раз. Об этом не говорили и не писали, потому что это считалось платой за отсутствие преступлений в остальное время. А то, что Судная ночь удобна не только отморозкам ради развлечения, но и самому правительству «убирать» неугодных, понимали все. Рамлоу явно многое опустил – что его самого толкнуло выйти на улицы, как он организовывал этот процесс, и зачем это все было нужно ему лично. Но расспрашивать Стив не стал – не его дело, в конце концов. Ему было неловко, что он сделал вывод о человеке, нелицеприятный вывод, не подумав вначале добыть больше информации. То, что Рамлоу отнесся к этому так спокойно, говорило лично в его пользу, а не в пользу малости вины Стива. Прежде за ним не водилось таких скоропалительных выводов. – И что, никто не пытался внести возражения на законодательном уровне? Выдвигать проекты по отмене Судной ночи? На одном этом можно было бы хорошо продвинуться в политической гонке, хотя бы. Рамлоу снова вздернул брови и опять посмотрел так, что во взгляде явно сквозило удивление наивности вопроса. – А ты думаешь, Отцы-основатели это позволят? Желающие были, конечно, – периодически появляются – а потом вдруг сходят с дистанции или просто исчезают в неизвестном направлении. А чаще – становятся жертвами все той же Судной ночи. – А сами Отцы-основатели, надо полагать, этого не боятся? – Вряд ли, учитывая, их уровень безопасности и квалификацию охраны. Или, ты думаешь, никто никогда не пытался до них добраться? – Я ничего не думаю – пока. Год назад, по моему счету, я думал, что хуже Гитлера врагов у человечества нет… Оказалось есть, и даже возрождать Третий Рейх необязательно. Я еще не разобрался в происходящем. Но разберусь, позже. – Решил героически убиться об Отцов-основателей? – Рамлоу смотрел на него, прищурившись. В его голосе слышалась ирония. – Решил прекратить этот ужас. В конце концов, именно для этого я и хотел на фронт в сорок втором – прекратить войну. А это еще вопрос, что хуже, война или… вот это. – Хороший ты мужик, Кэп… – задумчиво проговорил Рамлоу. – Но? – продолжил Стив. – Без «но». Просто не так все просто. Гитлера вы, конечно, завалили – за это вам большое спасибо, но здесь все немного иначе. Или много. – Это я уже понял. До следующей Судной ночи целый год – я успею понять, что мне делать. – Надо эту вначале пережить. – А ты сомневаешься, что переживем? Не думаю, что кто-то решит сегодня сунуться сюда. – Это, пожалуй… Рамлоу поискал глазами, обо что бы загасить окурок. Стив принес ему с кухни блюдце. – Только лично я еще не закончил – у меня еще остались дела за порогом дома. Стив нахмурился. – Ты собираешься снова выйти на улицу до утра? – Ты же сам сначала хотел меня туда выгнать, – усмехнулся Брок, но сразу посерьезнел. – Да, у меня еще осталось кое-что недоделанным. – Ты ранен. – Легко, ты сам это видел. В гущу событий я не полезу, но мне надо убедиться… кое в чем. Хотя у тебя тут тихо, конечно – похоже, один из самых спокойных районов. Я, пока бежал сюда, особо по сторонам не смотрел, но кроме двух машин с разбитыми стеклами и одной выбитой двери ничего такого не увидел. – Это которой двери? – сразу насторожился Стив. – Которой? – Рамлоу прищурился, вспоминая. – Дом на углу улицы, розовые стены, черепичная крыша, дурацкие фламинго на газоне. – Дом миссис Стивенсон, – медленно проговорил Стив. Своих соседей по улице он знал всех – в лицо и поименно. – Надо пойти и проверить, что там… Что ты так на меня смотришь? – Стив, – вкрадчиво начал Рамлоу. – Это Судная ночь. Если в доме выбита дверь – там уже вряд ли есть живые. А до утра ты им ничем не поможешь – их ни одна больница не примет, они все закрыты. – Я умею оказывать первую помощь, сам мог убедиться, – возразил Стив. – А пока я туда не приду – не узнаю, что именно там произошло. Может быть, помощь окажется к месту… Я так понимаю, ты своим ходом сюда добирался? – Да. – У меня есть машина. Думал, зачем она мне, если есть мотоцикл, а вот, пригодилась. Стив пошел в комнату переодеваться, Рамлоу проводил его задумчивым взглядом. Джинсы и футболку Стив сменил на добротные штаны и куртку, подумав немного взял с собой щит. «Светить» формой Капитана на улице ему не хотелось, а без щита чего-то не хватало в руках. Сам факт наличия Судной ночи так сбил Стива с толку, еще с учетом продолжающейся «акклиматизации» в новом для него мире, что он не подумал о возможности хотя бы пройтись по собственной улице на предмет проверки безопасности. Он был уверен, что все, или почти все, согласны с правилами этой ночи и привыкли к ним. И, более того, – рассматривают практически как новый национальный вид спорта. А Фьюри настоятельно советовал сидеть тихо и не высовываться – переживал за приобретенного сотрудника, видимо. Но если Рамлоу не считал возможным для себя отсиживаться – Стив-то точно не станет. А в то, что тот делает это из каких-то иных соображений, верилось слабо – ничего иного в этой ситуации Стив не видел. – Я пойду с тобой, – сказал он, вернувшись. – Только вначале заглянем к миссис Стивенсон – на всякий случай. – Щит? – скептически поинтересовался Рамлоу. – Я не держу в доме оружие. Ну, другое оружие. Всякий случай и правда оказался нелишним. Стив настойчиво, но аккуратно, выпутался из объятий миссис Стивенсон, которая была готова – и явно собиралась – задушить его в объятиях из благодарности. К ней действительно вломились, но противник оказался плевым – просто шпана, на которых миссис Стивенсон жаловалась патрульным. Стив и Брок «накрыли» их в процессе запугивания пожилой женщины, которой они красочно описывали, что собираются сделать с ней и с ее пятью кошками. Шпана была уложена лицом в пол с малярным скотчем на щиколотках и запястьях, а сама миссис Стивенсон препровождена в подвал, вместе со всеми кошками, которых сначала пришлось отлавливать по всему дому. Дверь Стив «запер» снаружи, придвинув к ней старинный сервант. – Потом, главное, выпустить ее не забудь, – хмыкнул Рамлоу. – Не забуду, у меня… – …идеальная память, я помню, – перебил Брок. – Как и ты весь, ну да… Стив покосился на него, но ничего не сказал. Они сели в машину Стива и поехали в сторону центра. Этот район и правда оказался довольно спокойным – стоило проехать всего пару абсолютно пустых кварталов, как до них донесся звук взрыва и вой автосигнализаций. – Машину подорвали, – спокойно, со знанием дела сообщил Брок. Он развалился на сиденье в обманчиво-расслабленной позе, но Стив видел – ощущал – что это напускное спокойствие. Он сам сейчас вел себя точно так же – был спокоен, но собран. Когда они выехали на мост – стало понятно, откуда раздался взрыв. Несколько машин, стоявших на нем, уже горели, сильно пахло жженой резиной, пластиком и нагретым металлом. – Кэп! Газуй! – приказал Рамлоу, сползая по сиденью. Стив не стал ничего спрашивать, просто молча нажал на педаль, и машина понеслась по мосту вперед, объезжая горящих собратьев. За спиной что-то грохнуло, их тряхнуло и обсыпало кусками асфальта и металла. – Это что, ракетница? – спросил Стив сквозь зубы, еще прибавляя скорость. – Она самая. Собрали машины с округи и устроили тут тир, суки. – Не выражайся. Брок хмыкнул и снова сел прямо, пощупав бок. А Стив, сворачивая на боковой съезд, подумал, что надо будет расспросить Фьюри и об этом – каким образом эти люди могли раздобыть такое оружие? С обычным огнестрельным и холодным все ясно, но ракетницы – это уже вооружение армии, каким образом идет его покупка и продажа по стране? Или из-за рубежа? Какие вообще существуют правила в современной Америке на этот счет? Бытовые орудия есть в доме у каждого, но ракетницы – это слишком, артобстрел бы еще устроили. – Куда дальше? – спросил он у Брока. – Прямо еще пару кварталов, потом налево. Я вбил координаты в навигатор, смотри на стрелку, – ответил тот, указав пальцем на маленький экран на приборной доске. Ближе к центру ситуация становилась хуже – погром был заметнее, в сумерках хорошо были видны отсветы пожаров, где-то вдалеке слышался отдаленный шум, хлопки и редкие крики. Завернув за угол, они выехали к окраине парка и увидели в свете фонарей и собственных фар живописную картину: на газоне возле скамеек металась плачущая девушка, которую держал какой-то парень. Еще один стоял рядом на коленях, стаскивая с нее белье. – Ну-ка, притормози, – велел Брок. И, когда Стив послушно сбросил скорость, достал пистолет и, выставив в окно руку, выстрелил в затылок одному. А когда тот перестал закрывать обзор – в лоб второму. Оба упали на землю без единого звука. Девушка перестала плакать и со страхом посмотрела на машину. – Чего сидишь? – посмотрел на нее Брок. – Беги! Та вскочила и опрометью бросилась назад, в глубину темного парка, скрывшись между кустами, так и оставив разорванные трусики валяться на асфальте. – Может, все-таки, стоило ее проводить до дома? – спросил Стив, хмурясь и медленно увеличивая скорость. – Зачем? – удивился Брок. – Если б ее вытащили из дома – не стали бы тащить так далеко. А раз вышла в такое время на улицу – значит, искала приключения. Или хотела развлечься – один хрен. Чего хотела – то и получила. – Зачем тогда ты их застрелил? – Просто не люблю ублюдков. Стив в ответ промолчал, объяснение ему показалось несколько нелогичным. Если ты кого-то спасаешь – спасай полностью, а не наполовину. Рамлоу только что спокойно застрелил двух людей – двух безоружных гражданских, очевидно. Они, безусловно, вели себя отвратительно, но Стив на его месте бы пошел их останавливать и объяснять, в чем они не правы. И провожать девушку домой. А физические замечания стал бы применять уже в крайнем случае, но Рамлоу церемониться не стал. Более того, Стив был уверен, что это для него не впервые. Он бросил на Брока взгляд, тот молча смотрел прямо перед собой, поигрывая оружием, которое так и не убрал. Стив определенно знал о командире СТРАЙКа непозволительно мало – в конце концов, они делали одно общее дело. Поначалу он ошибся, сделав неверные выводы, но записать Рамлоу в порядочных людей пока тоже не очень получалось. В итоге Стив решил отложить все суждения на потом. А дальше для них началась настоящая Судная ночь. Обогнув парк, они въехали в центр города и попали в самую гущу событий. Вокруг горело, орало, стреляло и бегало. – Прямо, Кэп! – сразу предупредил Рамлоу, как чувствуя, что может произойти. Рефлексы Стива были на высоте – поэтому, наверное, он никого не сбил и ни во что не врезался. Потому что глаза начали разбегаться от происходящего – кто-то в кого-то стрелял, кто-то вопил что-то бессвязное, взгляд выхватывал из темноты странные перекошенные лица – маски, почти сразу понял Стив. Больше всего это походило на вакханалию с карнавалом. Многие были одеты странно и причудливо – в глаза бросилась девушка в розовом платье с пышной юбкой, кто-то был в настоящем маскарадном костюме, кто-то, наоборот, полуголый. У многих были маски, в других – нарочито неестественный макияж с горящими в полумраке фосфоресцирующими красками. И у всех в руках было оружие. Но больше всего Стива поразил вид на углу улицы – к раскидистому дереву был в буквальном смысле приколочен голый человек. С его рук и ног текла кровь, голова была склонена на грудь, волосы закрывали лицо, и в них поблескивали металлические искры. Не было никаких сомнений, что именно пытались изобразить авторы – Иисус, распятый на дереве вместо креста. Из прикрученных веревками к веткам и стволу ладоней и щиколоток торчали массивные головки металлических штырей. А вместо тернового венка создатели ничтоже сумняшеся использовали кусок колючей проволоки. Было непонятно, жив висящий или нет, но весь ствол дерева был темным от крови, и внизу натекла приличная лужа. Стив был католиком и исправно ходил с матерью в церковь. Он не мог бы однозначно назвать себя верующим – ни тогда, ни сейчас, – но отвращение вызвало не жестокое воспроизведение христианского символа, а то, что ради этого убили живого человека. А может быть, и не убили – тогда это было еще хуже. – Гони! – рявкнул Рамлоу ему почти в ухо, и Стив нажал на педаль газа, вместо тормоза. Если бы не окрик Брока, он бы, наверное, остановился. Один, посреди улицы, полной людей, которые хотели убивать и делали это с удовольствием. В ухе зазвенело; Стив пересек улицу и въехал в очередной проулок. Кто-то дал по ним очередь из автомата, но успел зацепить только багажник. Как только они отъехали на приличное расстояние, и крики стали тише, Брок сказал: – Тормози, меняемся местами, я знаю дорогу в объезд. Стив без вопросов остановился, вылез и обошел машину, а Рамлоу умудрился просто пересесть на водительское кресло. Дальше они поехали быстрее и кружным путем, хотя и тут на улицах спокойно не было. Стив с мрачным недоумением смотрел в окна, он перестал понимать, кому здесь нужна помощь, и нужна ли вообще. И вот это все как-то помогало в борьбе с преступностью? Это и прежде звучало как бред, а сейчас и выглядело так же – кое-где на улицах Стив пару раз замечал профессионально вооруженных людей в боевой экипировке. Это точно были не гражданские, и что именно они делали, Стив уже знал – со слов Рамлоу о «фильтрации» районов и людей. А тогда он ему не поверил… Ехали молча, Стив думал о своем, Брок следил за дорогой. Больше серьезных препятствий им на пути не попадалось, только раз они резко свернули в сторону, когда под колеса из кустов бросился какой-то человек, голый по пояс и залитый кровью, с маской на лице – то ли хотел, чтобы сбили, то ли пытался остановить. Брок его не зацепил, только высек искры из бордюра, пройдясь по нему колпаком колеса. Тот отскочил и остался лежать у обочины. – Это… ужасно, – выразил, наконец, свою мысль Стив. – Ага, – подтвердил Рамлоу легко, будто соглашался с прогнозом погоды. На него это все не производило особого впечатления, либо он очень хорошо это скрывал. Потому что его лицо было спокойным и сосредоточенным. А потом Стив вспомнил вспоротый бензопилой бронежилет и подумал, что все познается в сравнении. Стив не знал, куда именно и зачем они едут, теперь ему казалось, что Брок ему врал – не могли в этой мясорубке быть невиновные. Все, кто дорожит своей жизнью и жизнью своих родных и близких, должны были уехать из города еще днем ранее. Или вообще переехать из Штатов. Как можно было оставаться здесь и надеяться, что в твой дом не заберется однажды один из этих сумасшедших? Или соседи не решат отомстить за собаку, которая лает по ночам? Или бывший сотрудник не решит обсудить свое увольнение? А Брок, между тем, свернул один раз, другой и через какую-то подворотню въехал во внутренний двор. Дал короткий сигнал, высунулся из окна и махнул куда-то в сторону. – Приехали, – возвестил он, медленно въезжая под поднимающийся створ ворот. Как только машина оказалась внутри, створ тут же пошел вниз – им явно руководили изнутри. Выбравшись из машины, Брок и Стив вошли в единственную дверь, которую тут же закрыли за их спиной. – Здорово! – раздалось сзади. Обернувшись, Стив увидел человека лет тридцати пяти с ружьем наперевес. – Мануэль! – откликнулся Рамлоу, улыбаясь, и протянул руку. Они поздоровались, и тут же откуда-то изнутри здания выбежала женщина. – Господи, Брок! Она бросилась к Рамлоу и порывисто обняла. Стив недоуменно поднял брови, у Рамлоу есть жена? Хотя, почему бы и нет? Похоже, ему стоило хотя бы прочитать досье других сотрудников. – Камилла, – проговорил тот, аккуратно, но настойчиво отстраняя ее от себя. – Камилла, Мануэль, это мой коллега... Стив. Кэп, это моя сестра с мужем. Стив кивнул женщине, опустив брови назад, – все-таки не жена. – Мэм. И протянул руку ее мужу, одновременно отодвигая провокационно-полосатый щит себе за спину. Мануэль ответил на рукопожатие, но и маневр заметил, ухмыльнулся заговорщицки – понял, что за Стив перед ним, но ничего не сказал. Внутри оказалось просторное помещение, оборудованное под большую гостиную – диваны, пуфики, стулья, даже телевизор. Сбоку виднелась кухонная зона и большой стол. – Брок, почему ты так долго? Мы уже начали волноваться, а позвонить побоялись. Камилла бросила на Стива только один взгляд, в ответ на приветствие, и больше не обращала на него внимания. Впрочем, как и остальные – те приветствовали Брока или продолжали заниматься своими делами. В помещение было человек двадцать взрослых и шестеро детей – двое оказались племянниками Брока. Если б Стив не знал, что за порогом Судная ночь – он бы не догадался, что это убежище, а не просто обычный вечер большой семьи. Спрятав щит между диваном и стеной, Стив сел и начал рассматривать людей и обстановку. Никто его не узнал – или сделал вид, что не узнал, как Мануэль – и не мешал ему смотреть и слушать. Довольно быстро Стив понял, что к чему. Семьей они не были, не в смысле крови – просто соседи и друзья, решившие, что защищаться лучше вместе, а не по одиночке. Причем инициатором, идейным вдохновителем и организатором в основном был Брок – он нашел подходящее помещение, нашпиговал охранными системами, раздобыл оружие и убедил, что такой способ проводить Судную ночь проще и лучше. Сам он, при этом, тут обычно не появлялся – обходил знакомых и соседей, проверяя, у всех ли все в порядке. Но в этот раз обещал прийти. – Все тут? – спросил Рамлоу, в пятый раз ответив на вопрос сестры, в порядке ли он сам. Стив видел, как он бережет бок, любой профессионал бы заметил, но Камилла этого не видела. – Нет, Хопкинсов нет, – ответил Мануэль. – Хотя должны были быть за час до начала. Рамлоу почесал в затылке, прикидывая. Если люди должны были прийти в безопасное место за час до начала Судной ночи, и к ее середине до сих пор не появились, – значит, что-то случилось. Это уже было ясно даже Стиву. Но Камилла заглядывала Броку в лицо, с обеспокоенным выражением ожидая ответа. – Или они могли передумать и запереться дома, – сказал Рамлоу, явно опустив ту мысль, которая первой приходила в голову. Они с Мануэлем переглянулись. – Все равно надо проверить, – ответил на невысказанный вопрос Мануэль. Камилла замотала головой, схватив обоих за руки. Долго уговаривать Мануэля остаться не пришлось – он и сам не горел особым желанием выходить на улицу. Камилла была с этим согласна, а вот брата отпустила без вопросов. Стив предложил заменить ее мужа на себя, и тогда Мануэль согласился окончательно – от Капитана Америки толку явно было бы больше. Брок снова бросил на Стива внимательный взгляд, но ничего не сказал, только кивнул, соглашаясь. Стив достал свой щит, и они пошли к выходу. – Стойте, черт! Оклик поймал их уже у самой двери. Брок обернулся, нахмурившись. Мануэль молча указывал куда-то пальцем, и Стив, подойдя ближе, понял – на мониторы камер слежения. – Блять! – емко высказался Брок. За воротами по всему двору неторопливо расходились люди с оружием. Их лица закрывали маски. Профи, сразу оценил Стив, экипированы по правилам и оружие серьезное – автоматы, у некоторых на поясе висели гранаты. Один из незнакомцев глумливо помахал в камеру и указал рукой в сторону одного из своих подручных. Тот как раз подходил к двери, что-то разворачивая на ходу. – Быстро, все в дальний конец! – гаркнул Рамлоу, доставая пистолет. – У кого есть оружие – в первый ряд, остальные – за их спины. Произошла короткая суета, люди не ожидали такой резкой смены ситуации, но послушались быстро и почти слаженно. Рамлоу сделал Стиву знак встать по одну сторону двери, а сам встал по другую. У них была пара минут до того, как взрывчатку прикрепят к воротам и активируют. Все дальнейшее походило на бытовую операцию ЩИТа. С той только разницей, что за спиной у них были гражданские, чья безопасность была в приоритете. Они не знали, кто донес неизвестным налетчикам о месте убежища, но сейчас это было не важно. Стив постарался абстрагироваться от мыслей о Судной ночи, сконцентрировавшись на решении задачи «удержать объект при проникновении превосходящих сил противника». На их стороне была готовность и возможность защищаться и целый Капитан Америка – неплохой расклад, по мнению Стива. К себе и своим способностям он относился адекватно – считал себя «тяжелой артиллерией» в любой ситуации, где не участвовала военная техника. Взрыв грохнул не сильно, ворота не раскурочило, только смяло – то ли не рассчитали заряд, то ли двери были не так просты. Но возникшей щели как раз хватило, чтобы пройти внутрь по одному – чем и воспользовался Рамлоу. Двух первых он застрелил в упор, целясь в лоб – на нападавших были бронежилеты. С третьим не повезло, но его обезоружил Стив, ударив по его автомату ребром щита. У автомата погнулось дуло, а его хозяину чуть не оторвало пыльцы инерцией удара. Стив старался не калечить, а разоружать и дезориентировать, Рамлоу – наоборот, стрелял экономно, но сразу на поражение. На такой профессиональный отпор нападавшие явно не рассчитывали, но их было больше, и они давили числом. А Стив не мог понять, откуда и зачем они тут взялись? Это не психопаты, которые решили развлечься, а профессиональные бойцы. Очередная «чистка»? Но район был не из разновидности гетто, тут жили небогатые, но вполне приличные люди. Бой был долгий и жаркий, на операциях ЩИТа Стив так не выматывался. Потому что там их было много, и было кому прикрывать спину. Здесь, впрочем, ее по-прежнему прикрывал Рамлоу – и вполне успешно. Хотя раз Стив сам бросился к нему, потому что завязался рукопашный бой, и он побоялся, что раненный Брок не устоит. Стив налетел на его противника, впечатав собой в стену – раздался неприятный хруст. – В порядке? – тяжело дыша, спросил Стив, хватая Брока за плечо и оглядывая с ног до головы. - Да, – кратко ответил тот и вытащил новую обойму. За спиной грохнуло, они обернулись – Мануэль выстрелом разнес одному из нападавших голову. А вот дальше Стив не услышал, а почувствовал – как Рамлоу толкнул его в сторону, все еще держа в руках пистолет и обойму отдельно. Потому что перезарядить бы не успел, а вот закрыть его собой – да. – Рам… – начал было Стив, но не закончил, сбивая с ног еще одного нападающего. – Присмотри за ним, – Стив указал Мануэлю на Брока, – а я сейчас. И вылез в проем ворот – там было больше места для маневров, а щит защищал от пуль куда лучше бронежилета. Тяжелый свист – и кусок вибраниума сбил с ног трех последних, наверняка сломав несколько костей, и застрял в стекле машины. Стив огляделся – на ногах не было никого, кто-то лежал без движения, кто-то слабо шевелился. Теперь их всех надо было обезоружить, обыскать и оставить лежать в тихом прохладном месте до конца Судной ночи. Потому что после Стив планировал с ними тепло пообщаться. Удостоверившись, что это все, он быстро вернулся назад. Рамлоу лежал на полу, держась за бок, уже другой. – Аптечка есть? – крикнул Стив, расталкивая людей и опускаясь на колени рядом с Мануэлем. Тот кивнул и бросился куда-то внутрь. Камилла рыдала рядом, заламывая руки, и очень мешала. – Кэп, – прохрипел Брок, глядя на него. – Рамлоу… – ответил Стив, второй раз за сутки осматривая его ранение. До конца Судной ночи оставалось еще три часа. Открыв глаза, Брок обнаружил себя в палате – значит, все-таки он пережил Судную ночь. Рядом на слишком маленьком для него стуле скрючился Стив, подперев голову рукой и закрыв глаза. – Сколько времени? – спросил Брок. Стив встрепенулся, протер глаза и посмотрел на часы. – Полдень. – Где остальные? – Камилла и Мануэль уехали – наводить порядок, остальные разошлись по домам, никто не пострадал. А наши гости отправлены к Фьюри спецтранспортом. – Бесполезно, – Рамлоу оглядел себя и приборы. – В рамках Судной ночи им ничего не грозит. – А вот это мы еще посмотрим, – недобро прищурился Стив. – Кэп, – Брок повернул к нему голову и посмотрел проникновенно. – Я догадываюсь, в каком ты сейчас ах… удивлении от происходящего, но это не та Америка, в которой ты вырос. Все изменилось. Даже ЩИТ, последняя, кажется, политически условно независимая организация, не сможет пойти против Отцов-основателей и их законов. Тряси, не тряси исполнителей – они чисты перед законом, и знают это. – Посмотрим, – повторил Стив упрямо и сверкнул глазами. – Я не собираюсь сидеть, сложа руки, я поговорю с Фьюри на тему этого всего – и тогда посмотрим. – Ох, Роджерс, – вздохнул Рамлоу. – Какой же ты… – Какой? – прищурился Стив. – Незамутненный, Кэп. И наивный, как ребенок, ждущий Санта-Клауса. – Рамлоу, – Стив нахмурился. – Да, Капитан? Стив смотрел на лежащего. Отчитывать раненого ему показалось не слишком красивым. Особенно с учетом обстоятельств ранения. – Спасибо, – вместо этого сказал Стив. – Но не нужно было – ты же знаешь, на мне и пулевые заживают быстро. – Ага, если не в голову. – Тебе не в голову попали. Кстати, врачи сказали, что тебе повезло. Пулю они вытащили, ничего важного не задето. Так что отдыхай и восстанавливался. – Судная ночь, Кэп, – опять напомнил Брок. – Это не производственное ранение, на него страховка ЩИТа не распространяется. – Рамлоу… – Стив сделал паузу и подошел к кровати. – Брок. Об этом не беспокойся, это я беру на себя. Твоя задача – лечиться и восстанавливаться. – Стойкий оловянный солдатик, – тихо пробормотал Брок. – Что? – Ничего, Кэп, иди отдыхай, я тут справлюсь. Стив еще немного постоял и вышел. У него осталось какое–то ощущение недосказанности, но он не мог понять, от чего. – И про миссис с кошками не забудь, – донеслось в спину. – Я помню, Брок, – улыбнулся Стив. Про запертую в подвале миссис Стивенсон он действительно успел забыть. Но зайти к ней недолго. А потом у него будет много дел – впереди еще год, но время летит очень быстро. Он должен успеть сделать хоть что-то полезное до следующей Судной ночи – чтобы она стала последней.