Знаешь, Клэри, в моей голове звери

Гет
NC-17
В процессе
5
Размер:
планируется Макси, написано 6 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
5 Нравится 1 Отзывы 0 В сборник Скачать

Утоплена в омуте

Настройки текста
Утоплена в омуте. Разбита в кровь.

Знаешь, Клэри, В моей голове звери. Они бы тебя съели, Если бы я разрешил.

Сумеречный мир охватил новый слой сумрака, с которым густой туман растекся по прозрачным окнам мирных домов. Ночь проникла в невинные души, впиталась в молочного цвета бархатную кожу, и лишь блестящие точки в черном полотне темного неба едва заметно освещали скрытый из-под людских глаз переулок. И скрытый потому, что тот населяло огромное количество разных видов демонов. Щелчок ударившего по воздуху металлического хлыста. Изабель ударяет по демонам отточенными, резкими движениями хрупкой девичьей руки с изящным маникюром кроваво-красного цвета на заостренных ноготках. Она умна, красива, она - обладательница ангельской внешности, точно королева, что отрубает твою голову, с улыбкой поглядывая в стеклянные глаза. Затем - звук, характерный для туго натянутой тетивы обжигающего холодом лука. И, прорвавшись сквозь теплый летний воздух спокойной ночи, стрела остается пленницей массивного тела второго демона. Александр холодный, уверенный, лидер армии нового круга, его тихий голос - крик для виновных ушей. Два клинка, рассеявшие черноту ангельским светом, летят следом за стрелой - точно в цель, точно в хаотично двигающиеся под небом щупальца. Кларисса победно ухмыльнулась. Она - та самая принцесса новой эры, доверху наполненная решимостью и солнечными лучами, запутавшимися в рыжих волосах. Только рыжие волосы отстрижены в лаконичное каре, туго завязанное белой резинкой, и покрашены угольно-черным цветом. Только рыжих волос нет, они остались у доброй стороны Клариссы, давно ушедшей в небытие. На смену ей пришла та, кто жаждет власти, - Кларисса Адель Лайтвуд. Демон отчаянно метается точно загнанный в угол зверь, издает истошные крики, бьющие по перепонкам. Громкие, вынуждающие ежиться - но скорее от холода, пронизывающего сквозь тонкие кожаные куртки, которые вынудила надеть их Изабель, чем от страха. Ибо страх - удел слабых. И тех, кому есть, что терять. А Лайтвуды, прыгающие через пустые бездны, рвались к власти, а не потере, и разве кто-то из них мог задумываться о страхе? Лайтвуды. Джейс Лайтвуд. Изабель Лайтвуд. Александр Лайтвуд. Кларисса Лайтвуд. Они все носили с гордостью эту фамилию, проходясь по черепам своих врагов, и их связывало больше, чем одна загнившая, некогда ангельская, кровь, текущая по высохшим в нити венам. — И опять ты светом своего клинка всю эпичность испортила, — закатив глаза, саркастично отозвался Джейс, вышедший из-за пелены ночной темноты. Воин, лучший из лучших. Они - короли и королевы нового Нью-Йорка. И не дай ангел, кто-то обидит одного из них. Король за королеву, королева за короля. Пролившаяся капля крови за изуродованный труп, соженное заживо тело. — Дорогой, я не виновата, что в ваших руках клинки не светятся, — в тон ему ответила Кларисса. На что Джейс лишь одарил свою девушку кратким взглядом золотисто-карих глаз прежде, чем вонзить оружие во влажное тело демона. Еще удар тонких щупалец, прошедший в сантиметре от лица Изабель. И прекрасная реакция Александра, тут же отбросившего в сторону свою сестру. Он действовал быстро, как настоящий профессионал, рассекая нагревшийся воздух острым лезвием клинка. Острые ногти впились ему в колено, когда он, наплевав на себя, пытался добраться до сердца зверя. — Алек, я бы сама справилась! — недовольно возмутилась Изабель. Серебристые проблески металла пронеслись перед глазами Лайтвуда краткой, размытой вспышкой и он понять ничего не успел, пока не увидел, как растворяется перед ним горящее тело демона. — Должен же я опекать свою младшую сестренку, — пожал плечами Александр. — Не ссоримся, девочки! — нахмурился наигранно Джейс, небрежно отряхнув со своего плеча остатки пепла. — Десять минут и сорок семь секунд, — отчеканил Лайтвуд-старший в ответ, пропуская мимо ушей замечание Джейса, — Идем на рекорд, но можно лучше. Господа и дамы, покидаем эту замечательно прогнившую свалку. — Не занудствуй, Большой брат, — Иззи самодовольно улыбнулась, — На прошлой неделе вообще двенадцать минут было. — Алек, что с твоей ногой? Приказать прислать мага-лекаря? — взволнованно прощебетала Кларисса. — Заканчивай намеренно повреждать себе конечности на миссиях, чтобы увидеть этого парня, братец, — Джейс с Изабель прыснули в кулак, стараясь не попасться на глаза рядом идущему брату. Правда, тот пытался сделать то же самое, ибо щеки его заливались красным оттенком смущения. — Да, пожалуй, — согласился он, — Желательно Магнуса Бейна. Небольшая дверь деревянной заброшенной церкви открылась с характерным скрипом, на который уставшие подростки лишь нахмурились и поморщили свои носы. — Почему при всем нашем бюджете мы не можем позволить себе починить гребаную дверь? — взвыла Изабель. — Потому что, дорогая сестра, будет неловко объяснять примитивным, зачем мы чинили заброшенное здание. У них, знаешь ли, не принято делать что-то просто так, — заговорчески произнёс Алек, словно объясняя недалекой девочке очевидную вещь. — Лидия, прикажите магу спуститься к Александру, — они все давно привыкли видеть когда-то жизнерадостную Клариссу властной женщиной, управляющей целым институтом. Она была уверенной, важной персоной, по ночам готовящей планы нападения на очередную территорию охотников или захват нежити, а утром напевающей на личной кухне Лайтвудов песенки за чашкой-другой ароматного ромашкового чая. Такая безудержная, верная своей миссии. Она должна была быть королевой. — Пусть прислуги-ведьмы наберут четыре ванны, как всегда, — в знак пренебрежения махнув рукой, громко произнесла она. — Да, Кларисса, — сдерживая улыбку, хриплым голосом прошептал Джейс. Пытаясь быть лидерами, Лайтвуды забывали о эмоциях на публике. Выбивали их к чертям. Чтобы слерживать холод и безразличие, им приходилось вновь и вновь жертвовать чувствами. А они росли внутри их почерневших тел обвивающей ребра лозой. И выпускались наружу только тогда, когда те были наедине. Однако Джейсу так нравилось, когда Кларисса, его милая, маленькая девочка, вела себя так уверенно, держалась на публике властно и раздавала в разные стороны приказы некогда ангельским голоском его принцессы. Он нахмурился. Постарался прийти в себя и, пытаясь сосредоточиться на обязанностях охотника, оглянулся по сторонам. Ухватился за мысль, глубоко вздохнул и, расправив крепкие широкие плечи, на которые тут же опустила голову его уставшая Клэри, одарил строгим взглядом Лидию. — и я все еще жду отчет от Сантьяго о прибывших охотниках и нежити, черт его побери! — вспылил он. — Отставить панику, господин Лайтвуд-Эрондейл и госпожа Лайтвуд-еще-не-Эрондейл-Фэйрчайлд, — улыбнувшись, пролепетала весело Изабель, — Я лично найду Рафа и вытащу из него эти ваши скучные отчёты. Что-то еще? Кларисса расплылась в довольной улыбке чеширского кота прежде, чем озвучить свои планы. Она медленно приоткрыла рот и, подняв указательный палец в точности как древнегреческий гений, обратилась к парню: — Не составишь мне компанию в одном замечательном деле? — девушка замолчала, точно смакуя застрявшие на теплом языке слова. Такие приторные, полные наслаждения. И боли, боли, боли, пронесшейся по чужому телу. Она любила боль. Не свою, чужую. Ту, что течет вместе с багровой кровью по венам, а потом - спускается тяжелыми каплями на каменный холодный пол. — Там приехали новые пленники, хочу показать им... Некоторые секреты Лайтвудов. — Конечно, дорогая, — медленно прошептал ей на ухо Джейс. И Изабель, закатив глаза, решила не вмешиваться в личную жизнь своего брата, поэтому тихо удалилась.

***

Звери его головы, потяжелевшей от навалившейся на него всем весом усталости, от давящей на золотистых волосах короны ответственности, от натянутых словно струна расстроенного пианино нервов, так жестоки, так хладнокровны. И, поддавшись обжигающей агонии, давно они лишились замерзшего в чувствах рассудка, быстрыми движениями расползлись ледяными, ковыряющими мозг щупальцами по его черепной коробке. И бились. Бились о тонкие кости, надеясь вырваться. Пробиться. Слиться наконец с внешним миром. Чтобы не оставаться в прогнившем мире, что сгорел дотла. Чтобы покинуть поднявшийся выше земли ад и раствориться в таком же, таком же жестоком и огненном, аду. Разница лишь в амбициях. И только Джейс знал, что, пробившись за пределы его головы, холодные звери морозной клетки разобьются о каменные стены, а затем, ненароком подгорев на обжигающих лучах солнца, им придётся растаять в чужом огне. Какие же они были глупые - эти звери, когда рвали отчаянно ржавые цепи пметающейся в стороны души. Какие же они были глупые - эти звери, пытающиеся пробить дно стеклянных глаз Джонатана Лайтвуда. Какие же они были... Влюбленными, как же метались из стороны в сторону, как только взгляд его, безразличный и ничего не выражающий, случайно ловил ниспадающие на плечи волосы огненного оттенка, глаза зеленые точно дурманящий запах летней травы, покрытой мерцающими под солнцем каплями росы. Ловил и цеплялся. Но, уловив знакомый аромат мяты и едва уловимого запаха смерти, пленница влюблённого взгляда, лишь слабо покачала головой. — Люблю вечерние пытки, успокаивает не хуже, чем расслабляющая ванна! В особенности после тяжелой охоты, — мечтательно протянула Кларисса, держась за обжигающую холодом металлическую ручку железной двери. — Сладостные звуки отчаяния так забавляют, — добавил Джейс, приобнимая за теплые плечи свою девушку. Это было помещение, скорее напоминающее квадратную каменную коробку, нежели комнату роскошно оформленного изнутри Института. В воздухе задержался трепкий запах запекшейся крови, сгнившими в углу остатками плоти, к несчастью еще не растащенными гуляющими по подвалу крысами и криков. И аромат повисших в немой тишине криков. Они вырывались из глухо, тупо лежащих на полу тел. Проносились через пространство, а потом, сделав незамысловатые петли перед лицами Лайтвудов, касались их острого слуха. Медленно, позволяя ощутить прошедшее по телу покалывание дрожи, что касалась почти невесомо их кожи. С одной стороны стены, казалось, возвышались под потолком разные виды орудий пыток в виде банальных плеток и ножей, а с другой навалились два беспомощно стонущих тела, покрытые черными татуировками, большая часть которых покрылась грязью и кровью. — О, вы уже познакомились, — войдя в комнату, произнёс чей-то низкий, хриплый голос. Александр Лайтвуд выглядел сейчас крайне неважно: его всегда идеально выглаженная белая футболка выбилась из брюк и туго завязанного ремня, а волосы, растрепанные и местами прилипшие к покрытому потом лбу, предательски выдавали безмолвно подробности прошедших событий всякому его хорошо знающему человеку. Джейс, мимолетно взглянув на брата, нахмурился. — Приведи себя в порядок, и когда ты шеей успел упасть на чужие губы? — прошипел ему на ухо Джейс, озвучив все то, чего сильно хотелось сказать Клариссе. Ибо, пусть она и была значимой девушкой в сумеречном мире, все замечания Алеку шли либо от Изабель, выполняющей как правило роль мамочки всея Лайтвудов, либо от Джейса, просто считавшего своим долгом отчитать непутевого старшего брата. В дела братьев и сестер Кларисса старалась не вмешиваться. То есть, фамилия Лайтвуд была чисто символической - чтобы указать нефилимам на мощь семейных уз, но кровь, идентичная крови Изабель и Алека, в Клэри не текла. Другое же дело с Джейсом - тот вовсе воспитывался у Мариз и Роберта на протяжении десяти лет, за это время став родным Иззи и Алеку. Да и потом, ей стоит поберечь нервы до того момента, пока она не выйдет замуж за своего парня - а там уже и хлопот семейной жизни будет вдоволь, хоть отбавляй. Правда, если вообще выйдет замуж. — В общем, — прочистив горло, прохрипел Алек, — Отчитываюсь. Тот, что в углу, — Саймон Льюис. Один из жалких примитивных, которому повезло попасть в академию. Дряхлый, в войны не сгодится, разве что на завтрак моим солдатам, но, попрошу, знает о пропавшем ребенке-маге, которого выбросили к порогу школы. Второй - особый экземпляр для Клэр... Клариссы. Себастьян Моргенштерн, искуссный воин, если верить слухам, и, внимание: родной брат, который воспитывался по старой и жестокой схеме Валентина. Твоя мать думала, что её первенц умер, когда Валентин, вновь проведя свою авантюру с подменой сына, увел младенца в хижину в лесу, и там воспитывал его до своей кончины. Поэтому я рекомендую быть более осторожным с этим выродком. — Он рос без родителей с семи лет? — стараясь держать ничего не выражающую маску, предательски дрожащую на губах, произнесла едва слышно Клэри. — когда мы убили Валентина и Джослин, не только я лишилась родителей... Не только Джейс лишился приемного отца... — Ты не виновата. Они стояли на нашем пути к величию, солнце, — Джейс стоял неподвижно, с интересом вглядываясь в яркие черты лица Себастьяна. Подумать только - вот его второй брат. Перед его ногами, на коленях, с которых чуть лм не валился на каменный пол от усталости, голода и беспомощности. Пытающийся скрыть ручьем бегущие по щеке слезы за разводами багрового цвета крови и совладать с дрожащими плечами. — Так-с, господа, — строгим тоном произнёс негромко Александр, что даже Эрондейл, выпрыгнув из собственных мыслей, невольно вздрогнул. — У меня сегодня замечательное настроение, моя ванна, к тому же, остывает, и посему я дам вам шанс ответить на простой вопрос: где гребаный маг-ребенок? Он говорил тихо, медленно, изредка делая краткие паузы, словно переводя дыхание и быстро набирая кислород в сжавшиеся лёгкие. Или проверяя, слушают ли его прикрывшие веки пленники. Для пущего эффекта он снял с одной из полок продолговатую кожаную плеть. С металлическими наконечниками, что непривычно выделялись среди общей мрачности помещения. Острыми концами своих ногтей Александр, с наигранным интересом изучая свои руки, протер оставшиеся куски плоти и запекшейся на поверхности крови. — Надо приказать Катарине убрать здесь, — оценивающим взглядом пробежавшись по стенам, невзначай озвучила Клэри свою мысль, — Мне не нравится этот мрак. На нервы действует. — Предлагаешь устроить Диснейленд? — усмехнулся Алек. — Подожди, скоро она демонов притащит в качестве аттракционов, — с сарказмом ответил Джейс. — Я жду ответа, — пропустив мимо ушей едкие замечания, резко прикрикнула Фэйрчайлд, — Поверьте мне, я отличаюсь жутким нетерпением. — Грязная предательница, — процедил сквозь зубы Саймон. Его голос был хриплым, тихим, казалось - вот-вот порвутся голосовые связки от излишнего напряжения. — Да что ты знаешь о нас? Что ты знаешь о моей девушке, если не считать рассказы пустоголового Конклава, примитивный? Да ты едва знаком с нами! — оборвал его Джейс. — Мой отец не рассказывал о тебе, сестренка, — выплюнув изо рта капельку крови, улыбнулся зловеще Себастьян - как улыбаются те, кто скорее норовят отрубить хвост белке или оторвать крылья бабочке, — И о тебе, братец, тоже. Он стеснялся вас, как считаете? Но вы оказались великими... Я ждал встречи с вами и вот, наконец, я сижу на коленях перед братом и сестрой, которые перевернули на голову сумеречный мир, поработили нежить и стали править нефилимами. Я сижу на коленях перед властью. Знаешь, братик, признаюсь честно... О, нет, не подумай, что я вру, но... Я специально попал сюда. Вы думаете, такой искуссный воин, воспитанный тем же человеком, что и ты, Джонатан Кристофер Лайтвуд, мог по своей воле оказаться в чьих-то владениях? О, нет, я искал вас и, поглядите-ка, нашел! Нашел! Нашел! — Он говорил четко, громко, отделяя каждое слово и стараясь выговаривать каждый звук, а затем, закончив с речью, заливисто смеялся - как смеются безумцы из глупых фильмов. И, смеясь, он все еще оставался тем раненным парнем, что захлебывался в своей крови. — Как мы узнаем, что ты не врешь? — нахмурив брови, поинтересовалась Клэри, — Чем ты докажешь преданность? — Любовью, — прошептал он. — Я докажу свою преданность любовью, и если буду уничтожен я - и преданность будет уничтожена вместе со мной. — Любовь уничтожает, — опустив взгляд в покрывшийся мглой пол, пролепетал Джейс так, словно путался в собственных словах и мыслях. — и тебе Валентин этот бред рассказывал... Я думаю, что ему можно верить, Кларисса, он такой же, как и я. Кларисса взглянула на своего парня, едва скрывая предательски проскакивающую между дрожью алых, словно кровь, губ улыбку. Нет... Стоило Джейсу только сказать - она готова была засыпать высокие горы, чьи вершины горят под обжигающей поверхностью солнца, она готова была залить все бездны этого мира водой и создать глубокие моря, она готова была раствориться, воскреснуть и вновь раствориться в кислоте. — Алек, не мог бы ты взять его к своим ребятам? — выдохнув, сдалась Фрэй. Нет, конечно Джейсу она не могла перечить! Да и потом, Кларисса впервые почувствовала это гложащее чувство вины и жалости, ранее ей чуждое. Такое... Противное, липкое, оставшееся кусками где-то за крепкой клеткой ребер, ведь она виновата - лишила парня семьи в его семь лет. Лишила сестры, доброй, любящей. Сложись все иначе, у нее был бы старший брат, она бы заботилась о нем как Изабель о Джейсе и Алеке. Она могла бы научиться любить. Любить по-другому. — А с Льюисом предлагаю дать возможность поболтать Изабель, ибо сегодня я бы хотела заняться более важными делами, чем беседа с каким-то примитивным. Не знаю, может ей наложник новый нужен, это же мисс Лайтвуд!
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.