У звезд не бывает кудрей.

Она появляется внезапно. У Дэнверс особенность такая – яркой вспышкой приходить, сносить все на своем пути разбору, кулаки от обиды сжимать. Кто дурную девчонку обучил - на все отвечать войной? «Все выше, дальше, быстрее.» Упрямая как сотня чертей. Аляпистый костюм и волосы короче, чем были всегда. Разметались по подушке золотистыми вьюнками. Война прошла по ней не слабо, откуда только находит такие кровопролития? В комнате тихо. Стук часов похож на дробь, отдающую в голове рыжеволосой девушки на кресле вибрациями. Ну очень воспитательно было посадить ее к кровати злейшего врага. Спасибо, Чарльз. Смылся, конечно, проснется – от убежища мутантов не останется ни следа. Поклялась же – если не проснется, сама выкопает ей могилу. Рядом с Кэрол страх будущего ощущается ярче, ошибки прошлого уходят быстрее, но тронуть Роуг она ей не позволит. Она неслась с неба как комета. Дети прыгали и радовались. Не герою, тут их отбавляй. Звезда падает. Чем дольше Рэйвен глядит, то четче понимает: кара небесная. У звезд не бывает кудрей. Эрик нес её сам. Рэйвен знает, убил бы по первому кличу – только пискни, но он верит Чарльзу, верит его мудрым глазам, любит, чертовы женатики. Говорят, едва ли цветы не растут. Поэтому тащит беду в дом, дети преследуют его змейкой, скандируют: «Капитан! Капитан!» - Дослужилась бы. –Мистик цокает языком. А видит, что дослужилась. Руки в синей крови, но что удивительней – красной больше. Ссадины на вечно молодом лице. И не скажешь, что девушка на кровати напротив – птица войны, не меньше. Дети вчера кричали: «Плачет! Плачет!» Неужели не учили, что летать нельзя, когда плачешь. Но видно – подбили. Бок все еще кровоточит, костюм явно ни к черту, почти все плечи видать. Кровать розовая – комната персиковая и такая тишь, будто все и должно быть так. В Мистик и злости уже не осталось, кажется. Вышла, испарилась, как спирт или газ в кока-коле. Это раньше казалось – вот угроза, глаза светятся и ненависти полное сердце, а вдуматься так сколько лет прошло. Роуг еще вчера пила с детьми чай, а эта все еще воюет. И даже жаль. Резкий скачок на постели и возглас, а ведь почти уснула, склонив рыжую голову на спинке кресла. Бешено озирается, а одеяло сбилось у ног. Дрожит, как от холода. Синюю кожу спрячь и сожми ручку шариковую крепче. - Где я? Что за чертовщина?! Красивые блондинистые пряди. Совсем как у Кэрол, а кожа цвета молока. - Привет. – ого, прогресс, а до сих пор же, если вспомнить, слышен хруст её позвонков. –Опасности нет. Дожили. В интересных карих глазах – неподдельный ужас. И будто узнала. - Ты. А время тебе не на пользу. Ты в целом седеешь, кожа тоже? - О чем ты и кто ты? Летать научись сначала – потом критикуй. - Да ладно, Мистик. Красиво даже звучит. Покажись, прежде чем убьешь. - Сказала, что не убью. - Не говорила. - Подумала. - Классно. Как выстрел, остро и глупо. - Как холодно. – голос звучит печально. - Подними одеяло. - Не могу. - Откуда ты? – легкой поступью, встает и заворачивает девушку в одеяло. - Что, сначала начнем? С Титана. Танос. Конечно, как же ей туда не ввязаться. - Старка нет. Несла его вести по свету, прославление героя, знаешь ли. Мы многое потеряли. Кто-то отца, кто-то мужа, а кто-то жизнь. Виню себя в том, что я осталась. На дне темных глаз – печаль. Усталость на лице. - Война измотала. Обиднее видеть, что кого-то победа обделила. Тем, кому он был дорог. И не вернете? - Нет. - Даже если очень попрошу? - Мы не смеем. Как сухо. И даже больно видеть её такой. - Я Таноса ненавижу. Прахом ушел. Надо мельче. - Мельче некуда. - Хорошо сдох. Но ей не спокойно. Однажды, находит алкоголя запасы. В ночи и сияет сама как светильник. - Что, пьешь? - Как бы Тони сказал, дезинфекция. - Ну давай, расскажи мне, что гложет? - Знаешь, а это страшно, когда с войны не возвращаются. - стакан сжимают чуть светящиеся пальцы в кромешной темноте. Как лёгкий свет звёзды. - Глаза - всего страшней. Мальчишка - паук сломался. Стоял на коленях и рыдал. Он его любил. Каждый в мире его любил. По - своему. Кто-то за то, что вернул родных. Но были и те, кто любил за душу. За все те глупости, что он делал. И в правду идиот. - в темноте улыбка. - Но он сказал, что хочет надеть броню на весь земной шар, целый мир. А в итоге надел броню на Пеппер, Питера и каждого из мстителей, понимаешь? На весь свой мир. Будь он здесь...я...- хрип. Странный такой звук, так из шарика выпускают воздух. - Страшно. Сотню войн пройди, а страшно. Возвращаться тоже, как неубиваемый придаток, смывать кровь чужую и хоронить, хоронить, хоронить. Хоть прыгай под пули. Авось заденет. Устаешь надевать чёрное. Я бы хотела посмотреть на одеяния сверху. Не в космосе. Где-то выше. Или снизу. Смотря, что заслужила. - простецки жмёт плечами. - У вас здесь хорошо. И Ксавьер семьёй обзавёлся. В голосе - гордость. Может совсем немного - зависть. - Чего стоишь там? Выйди. - просит в пустоту. - Иначе совсем с ума сойду. Сама с собой говорю. - Эрик с Чарльзом уже год как... официально вместе. - тон у Мистик мягкий, слегка убаюкивает и заставляет звонкую боль в груди слегка поутихнуть. - У нас здесь и правда тихо. Даже слишком. Не по ночам, конечно. Это ты их так поразила. Поэтому спят без задних ног. - Не думаешь, что шутки про ноги здесь немного неуместны? - Птица-войны ухмыляется странно, но жалость и здесь мигает как азбука морзе. - О, боже. Хохот вырывается из груди. - Милее их не видела, честно. - А много видела? - Приходилось. - А я всего несколько раз. - Они так смотрели. Но там ситуация, знаешь, немножко болезненная. Стив Старка очень любил. - Ещё один Капитан? - Самый чудесный. Из существующих. - Много вас! В Кэрол много любви. Она буквально трепещет, светится. Но никто не любит в ответ. Мистик фантомные воспоминания накрывают. Раз за разом, как видит эту улыбку. - А у тебя...что на личном? - крутит на пальце маленький милый хвостик и тупит взгляд прямо в пол. - Снова война. Всегда была. - Перестань. Обидно. Обидно до дрожи. Думала - что принесет тепло. * * * Теплые руки на плечах и глаза в глаза. Синие в карие. Карие в синие. Волосы черные, кожа как снег. И паутину можно плести пальцами. Кэрол не видит, может и чувствует, но не видит и каждый вечер устало кладёт голову на плечо. Это безумие. Безумие было спать со своим врагом в одной постели. Безумие было претворяться не той, кем была. Просто глядя на поле, где Мстители лапами машут - плакать хотелось. И Дрю задевают. Красно-белая маска разорвана к чёрту, волосы, самые кончики в красной крови. Кэрол несётся, сносит троих монстров и будто не видит, как любовь тает на самой земле. Последнее что Джессика видит - её в небосводе. В самом расцвете сил. Вот он, шаг. Идеально вписаться и выжечь её изнутри команды. Рэйвен труп достаёт, изучает - затем сжигает. Также как Кэрол когда-нибудь. Черные волосы в языках пламени. Затем золотые. Все просто лишь внедриться, предать, разможжить черепушку. После этого заживём. Дом, Рэйвен, женатики, Роуг. Сначала страшно. Когда Кэрол дышит как кроха ребенок совсем у плеча. Достать ножик с кухни - удар и прощай, Капитан. Мычит, бьётся ногами, все глубже в одеяло носом зарываясь. Рука на плече и сон наплывает сам. Может быть завтра. Море крови и звездочка в самом углу. Утром - печенье. Какое безумие. В милой рубашке( возможно взяла у Старка) готовит сладости, протыкая ванильное тесто эмемдмсом. - Хочешь печенье? - Не-а. - Прости, все ещё в шоке. - Да ладно, возьми. - И с улыбкой подходит ближе. Светлый коржик синим истыкан. Ужас, как будто знает. Одна часть печенья в её зубах. В глазах искра, огонь, вот лиса. Мол, кусай, не дрейфь. Ладно, черт, ладно. Нос к носу. Один укус. Всего один. Как выстрел. Как ножевое. Всего один. - С добрым утром. - на лице румянец. Печенье убито. - Добрее бывает. * * * Столько в ней дури. (Не дури. Очарования.) В этом костюме как шут. (Как надежда) Ее бы в команду к женатикам. К черту, провалим.( Непобедимыми будем) Вот же раздрай. Кажется, смерти снова отсрочка Бывает, не спится. Рэйвен не смотрит в зеркало. Там не она. Там труп той бедняжки. Как только где-то в уборной кожа похожа на поле из васильков - хочется петь. И домой тоже хочется. Если покажется, если дверь не запрет, рыжие пряди волос на расчёске оставит - крах произойдет. Ночами глядит на фото Роуг. Не даст умереть. Вон она - птица войны, смерть с печками-кулкаками. Убьет. Не моргнет. Только вот сейчас спит. Сегодня спасла семерых. Разом. Ну, не сегодня так завтра. Катану бы подточить. * * * Мстители видят. Стивен смотрит. Бдит. Если узнает - моргнуть не успеем. В штабе от Капитана лучше держаться дальше. Старк ладонью лицо подпирает. Смотрит. - И как тебя не задело. Любит тебя сверху кто-то, Дрю? Лучше не сверху. Лучше бы в жизни. Но, кажется, да - Вполне возможно. - Та Паучиха была забавной, нос потерала до красноты. Питер, мальчишка, ему лет пятнадцать. Вьётся, как плющик. "Команда! Команда! Тетя Кэрол!" Тетя смеётся. - Я что, старуха, Питти? - Нет, посмотрите. Я в телевизоре. О, и ты! И Мистер Старк. О боже, Джесси. Не больно было так падать?! - Встаёт ли она вообще? Это Наташа. Угрюмее тучи. Застыла у двери. - Конечно встаю, Нат. Ты что, мне не веришь? Наташа умна. Заметка в дневник номер раз. * * * Наташа умна. Старк сломлен. Роджерс разбит. Халк нежен. Тор глуповат. Клинт бережлив. Питер наивен. И дальше по списку. Привязанность - грех и порок, но есть, как и всякий. К тем вечерам, когда не грохочет. Идиотские фильмы, еда и возгласы. - Боже! Такое возможно?! Сказала девчонка рукой вскипятившая чай. Комиксы пишут. Люди в восторге. Дети в восторге. Мало кто знает( может и Дэнверс) нож под кроватью лежит до сих пор. Сколько прошло? Целых пол года? Ёлки, подарки, индейки, салаты... - Омела! - Питер смеётся, толкает Рэйвен. - Ну же, давайте! - Что? - Целуйтесь. Кошки, собаки. Семейная жизнь! - Ну и глупость. - Питер жмется как сам кошка. Смотрит. И знает будто. Нет. Не знает. Так бы не говорил. Мягкие кудри, тёплая кожа, улыбка ребёнка - как его не любить, а? Не целовать в макушку? Старк не тактильный. Роджерс приятный. Наташа всегда холодна. Права. Вот она- то права. * * * Время приходит. Нож достается. - Откуда большой такой? В карих глазах вопросы. Галактики плещутся. - Все экспедиции. Помнишь, как в фильме том, про кондитера? Да, я искала. Тех пауков искала. Нашла, посмотри! Вот заливает. Бред заливает. Красивая сказка. Мистик улыбается. - Дай сюда этот торт. Посмотри, я ниндзя! - Крем на щеках сцеловывают все, кому не лень. ( Ещё кому можно сладкое!) Её поцелуи ярче всего ощущать. * * * Однажды приходится. Рэйвен сбегает. Однажды - сбегает. Скорее от теплоты. На поле боя претворно обмякнув, перерождается в мертвого солдата напротив. Дрю исчезает. Мистик исчезает. Но не хотелось. Уже. Долго потом эту мысль мусолит. Зачем не убила, зачем оставила. Ай, к чёрту. Зачем эта смертная казнь. Когда возвращается - Чарльз ещё долго плачет, едва ли из кресла не выпрыгивает. Зато не скрываться. Зато жить спокойно. Казаться спокойной. А Кэрол можно и не казаться. Странное дело. А к волосам привыкаешь, к синим глазам, бледной коже и темным бровям, к поцелуям, объятьям, спасению мира, апплодисментам, команде, еде. Вечерам и фаст-фуду, ногами чужими на торсе, руке в руке. В доме такого не бывает. Не у Мистик. А жаль. * * * И вот - прилетает. Сама прилетает! Несёт чепуху. - Задумалась что ли? Молчишь больше получаса. Я что-то скучное говорю? Боже. Ночь. Стакан в сияющих пальцах. Танос повержен. Вау. Короткие кудри. Что? - Нет, нет! Я просто... - в лучшем из царств. Времен. Где-то там, по сравнению с этим просто горит Асгард. - ты просто...мы все потеряли. Главное - опыт и уважение к чужому. Если Старка помнить, то он будет жить. Главное, слепо не верить эмоциям. Проще сказать если, попробуй с головой подружить. Не в этом смысле! Меньше с сердцем,больше, конечно, с головой. И никакой всесжирающей ненависти. Все исправимо. - Ты выросла. Класс. - Пришлось. - улыбается. "Может, обнимимся?" - Может быть, спатеньки? - Холодно здесь. - Хочешь со мной? Что ты сказала?! Вот это странно! Но по-другому никак. * Как в старые добрые. Рука на плече. Лицом к лицу. Миг - и у Мистик тёмные волосы, а глаза синие, как у... - Зачем? Она умирала. Тогда. Внизу, там была ужасная рана. А я так сглупила, что не спустились. Простить себе этого не могу. - Так то есть ты... - Знала, а как я могла не знать, ты думаешь взгляд я с нее спускала? Вот фиг там. Смотрела. Идиотка. Но ты...просто прекрасна. Смогла меня обмануть. Мало что, обмануть, но во благо. Превлечь, успокоить, покой в душу внести. Только ты таким обладаешь. Сила и мощь. Ты летала на паутине совсем как она, помнишь? Только... Так исчезать было лучше не надо. Проще говоря, научись оставлять записки. Кэрол молчит. Рэйвен дрожит. Вот так задачки. - А знаешь, - пальцы теплей утюга. - к черту записки. Хочешь в космос со мной? - Да.