***
30 августа 2019 г. в 16:52
Брюс всегда был эгоистом. Всегда. Даже с Альфредом, который заменил ему отца, Брюс вёл себя эгоистично. А ещё Брюс был одинок, он сам так захотел, Уэйн не подпускал к себе людей слишком близко, возможно всё это из-за его паранойи, а возможно - он, на проверку, людей-то и не особо любил. Смысл быть Бэтменом заключался лишь в преодолении собственных, порождённых психологической травмой, страхов, занятие, которое после перешло в увлекательное развлечение для скучающего миллиардера.
Всё переменилось с появлением Джокера, этого обаятельного психопата с извечной улыбкой и зелёной шевелюрой. Путём логический умозаключений и сопоставления фактов, Брюс выяснил что он, а вернее Бэтмен, напрямую причастен к тому, что миру явился Джокер. В ту злополучную ночь неудачник, испугавшийся Тёмного Рыцаря и упавший в бак с химическими отходами, стал, в одночасье, Преступным Принцем. В ту ночь мир перевернулся и уже никогда не станет прежним, даже если не станет самого Джокера. Брюс всё чаще и чаще корил себя за это, чувство вины съедало его изнутри.
Джокера вина ни за что не мучила, он не мечтал вернуть прошлое, которое, впрочем, помнил лишь урывками, Джокеру безумно нравилось прибывать в нынешнем своём состоянии, он не хотел ничего исправлять. Но первая встреча с Бэменом не только изменила внешность и психику этого парня, она подарила ещё и одержимость человеком в костюме летучей мыши.
Брюс стремился исправить ошибку. Первым шагом было его откровение, он приехал в Аркхем, после того, как, в очередной раз доставил туда Джея. Но явился не как Бэтмен, а как Уэйн, прибыл под предлогом благотворительности. Попросил свидания с Джокером, ему позволили, даже не спросив - зачем мистеру Уэйну это нужно, ведь у богатых свои причуды.
Джокер не желал общаться с каким-то миллиардером, который приехал сюда, словно в зверинец, поглазеть на хищных животных. Связанный смирительной рубашкой, с кандалами на ногах, Джей стоял спиной к двери, когда Уэйн зашёл в его камеру. Охранники дежурили у входа. Брюс, украдкой, показал заключённому игральную карту “джокер”, которую безумец оставил в одной из Бэт-пещер, куда ухитрился пробраться вслед за предметом своей одержимости. Джокер взглянул мельком и вновь отвернулся, казалось, что он и не заметил ничего, казалось он и не видит Уэйна, но, на самом деле, он всё понял, смысл послания до него дошёл.
В скором времени Джей вновь удрал из лечебницы. Но теперь он мог следить не только за мужчиной в плаще и маске, он мог следить и за мужчиной в дорогом костюме. И, в какой-то момент, Джокер понял, что его увлечение Бэтменом - не просто мания, это любовь. Он злился на самого себя, но всю свою ярость вымещал на других. Преступления становились всё более жестокими и бессмысленными - единственная цель деяний заключалась в том, чтобы Бэтмен явился. Джокер обожал Бэтса, обожал и ненавидел его за это и себя, за свою любовь, ненавидел. Но ещё больше он ненавидел, когда возле Брюса, неважно кто он - мистер Уэйн или Бэтмен, кто-то появлялся рядом. Кто-то, кто так или иначе переключал на себя внимание его дорого Бэтси. Тогда Джокер просто зверел от ревности...
Всё это затянулось, зашло слишком далеко. Поглотило их обоих словно омут, кинуло в бездну. Выхода, казалось, не было - они или убьют друг друга, или... Брюс решил остановить это, прекратить чертову безумную свистопляску.
Происходила очередная их стычка. “Поцелуй меня, сладкий!” - ехидно смеялся Джей, уклоняясь от мощного удара, но он и не рассчитывал, что Бэтмен его и в правду поцелует. Брюс схватил Джокера за руку, рывком притянув к себе, заключил в крепкие объятия и с жадностью впился поцелуем в алые губы Шута.
Джокер попытался отпихнуть от себя Бэтмена, начал колошматить руками, что есть силы, ударил коленом в пах, но на Бэтмене же броня и ему всё равно. В итоге Джей сдался, тощие руки обвили крепкую шею и поцелуй сделался глубоким и страстным.
Продолжилось всё в особняке Уэйна.
Черный шёлк простыней оттенял фарфоровую кожу Джея, изящные длинные пальцы с острыми зелёными коготками грациозно проскальзывали по мускулистым плечами...
Их губы смыкались лаская друг друга. Уэйн не спешил, не был напорист, полагая, что для Джокера это впервые. Джокер только мило улыбался, когда поцелуи прерывались. Для него не впервой быть с мужчиной... но Брюс об этом никогда не узнает... да... пусть сделает Джея своим и только своим.
Это было долго и страстно. Медленное аккуратное проникновение и ускоряющийся темп, крики, стоны и шепот. Пот на разгорячённых телах. Отметины, оставленные губами Брюса, на белоснежной коже и кровавые царапины, оставленные длинными ногтями на атлетичном теле... бурная разрядка... А после - сон в объятиях друг друга.
Кажется - Брюс нашёл наилучшее решение, нашёл действенное лекарство для Джокера. Давно нужно было так поступить - забрать его к себе, сделать своим. Показать Джокеру, что он может быть любимым и желанным. Что он достоин ласки и заботы. Избавить его от одиночества, от гнетущей тоски. Ведь Джокер смеётся только на показ, а на душе у него кровоточащие раны. Брюс об этом догадался и решил исправить содеянное им когда-то. Брюс подарил Джо новую жизнь, подарил надежду. Убийства и террор прекратились. Город зажил спокойно.
Тем не менее, Уэйн - это Уэйн, он не умеет жить семейной жизнью, а его эгоизм, вспыльчивость и раздражительность, его грубость никто не отменял. Но Джокер - человек не из тех, кто станет терпеть потребительское отношение к себе. Он может вытерпеть тумаки от Брюса, но не пренебрежение его интересами, в частности, и им самим, в целом. В какой-то момент у Джокера произошло обострение его психического расстройства.
Джо, попросту, исчез из имения Уэйна. Бэтмен пытался разыскать его, но безрезультатно. Однако, долго тратить своё бесценное время, на поиски любовника, Бэтсу не пришлось. Джокер, довольно скоро, сам заявил о себе.
Волна зверских и изощрённых убийств прокатилась по Готэму. Джокер, в этот раз, убивал избирательно, его жертвами становились сугубо преступники. И всякий раз он оставлял свою визитку - игральную карту “джокер” на рубашке которой неизменно красовались: отпечаток губ, накрашенных ярко-красной помадой и надпись “для Бэтси”. С великим трудом Брюсу удалось остановить эту кровавую вакханалию.
Их последняя схватка состоялась на крыше одной из Готэмских высоток. Разъярённый Брюс с неистовой жестокостью избивал того, кому, совсем недавно, признавался в любви... от рокового шага его остановили только слёзы на глазах Джея.
Бэтмен привёз Джокера в Аркхем, занёс в лечебницу на руках. Персонал застыл в ужасе. “Он, конечно, жестокий убийца, но так нельзя!” - произнёс один из врачей: “Прежде всего, он - тяжело больной человек. Он безумен и не виноват в этом”. Бэтмен ничего не ответил, он передал, лишившегося сознания, Джея на попечение сотрудников клиники и молча удалился. В Аркхеме о Джокере позаботились и в первую очередь о его физическом состоянии, тем более, что некое анонимное лицо щедро оплатило всё хирургическое лечение.
Время шло. Ярость прошла и Брюса снова начала мучить совесть. Осознание того, что он вновь стал причиной несчастий, не покидало его. И сокрушался он, отнюдь не об убитых уголовниках, а о сломанной судьбе Джея. Он сам, дав Джокеру шанс на нормальную жизнь, у него же этот шанс и отнял. Только теперь до Брюса дошло - каким подонком он является на самом деле, не ценя любовь близких людей. Да кто его Уэйна, собственно говоря, любит - Альфред только, да вот Джей любил... а Брюс всё испортил...
А может ещё не всё потеряно, может можно всё исправить? Уэйн принял решение...
Дни в лечебнице Аркхем тянулись мучительно долго... невыносимо долго, как для заключённых, которых упорно называли “пациентами”, так и для охраны и медперсонала.
Джокер не понимал, что происходит, его, без того больное, сознание отказывалось воспринимать пугающую действительность.
Как там сказано: “Безумие - это экстренный выход. Спасение от всех ужасов этого мира...”
А может быть - это спасение от себя самого?
Джокер сидел на полу в своей камере и что-то тихо напевал.
“Мышонок, мышонок... заблудился в ночи... улетел, оставив мне мрак... я больше не весел... мышонок вернись...”
Слова были не в рифму, но произносил их безумный Принц Готэма мелодично и нараспев. В этот момент ключ повернулся в замке, тяжёлая дверь камеры открылась. На пороге появились двое надзирателей и его лечащий врач.
- К тебе посетитель, как ни странно.
- Да? И кто же изволил меня навестить? - сознание Джея вдруг прояснилось.
- Увидишь.
- Оу! Так это сюрприз для несчастного умалишенного! Я люблю сюрпризы.
Сотрудники психбольницы отошли от дверного проёма и в нём возникла - высокая, широкоплечая фигура. Мужчина - облачённый в чёрный плащ и доспехи, чьё лицо скрывала маска летучей мыши.
- Здравствуй, - тихо произнёс Бэтмен, когда железная дверь захлопнулась за его спиной.
- Бэтси! - только и смог взвизгнуть Джокер, подпрыгивая с пола, тут же оказываясь рядом с героем, обнимая худыми руками крепкую шею мужчины, повисая на нём, обхватив длинными ногами мощный торс и прижимаясь к Брюсу своим тощим телом, которое, из-за объявленной голодовки, совсем уже иссохло.
- Прости меня за всё, за то, что избил, что не навещал тебя... я должен был приехать раньше...
- Ты не должен был вообще меня сюда привозить, Мышка!
- Но у тебя случился рецидив... я думал - тебе тут помогут... прости, я ошибался...
- Ха! И ещё раз - ха! Ты ничего не думал, ты просто взбесился и в ярости, сперва, избил меня, а после приволок сюда! Будто ты не знаешь, что все их методы меня не лечат, а только калечат! Но, тем не менее, я рад тебя видеть. Ведь я же люблю тебя.
За этими словами последовал долгий и жадный поцелуй, их языки сплетались во влажном развратном танце, а после...
Брюс уложил Джо на шконку - несколько сбитых вместе досок, крепившихся к стене с помощью петель и пары цепей, служившие Джею кроватью.
Сильные руки снимали с истощённого тела оранжевую тюремную робу, пальцы, уже без перчаток, прохаживались по впалому животу и выступающим рёбрам, а губы касались сосков, таких нежно-розовых.
- Я очень соскучился по тебе... - прошептал Брюс на ухо Джокеру.
- Что?! Соскучился! И поэтому не навещал меня всё это время?!
- Я не мог тебя видеть в этом месте...
- Скажи лучше, что тебе было стыдно видеть меня тут!
- Прости...
- Да пошёл ты! - Джокер отпихнул от себя своего визитёра, а после завернулся в простыню. - Я передумал, я не хочу заниматься с тобой сексом в этой вонючей камере!!! - произнеся это Джей уставился в одну точку и стал медленно раскачиваться, сидя на шконке, поджав под себя ноги, что-то не связанно бормоча.
- Джоки! Прекрати так делать, - умоляюще произнёс Брюс, но зеленоглазый никак на это не отреагировал.
Брюс вздохнул, а после подошёл к двери и постучал в неё.
Когда тяжелая дверь, с усилием, открылась, то на пороге стоял Бэт, держащий на руках того, кто являлся узником этой камеры, Криминальный Принц обнимал своего милого за шею и тихо напевал себе под нос.
- Но Вы не можете просто взять и забрать его от сюда! - растерянно и испуганно проговорил охранник.
- А кто меня остановит? - надменно хмыкнул Бэтмен.
Вскоре бэтмобиль увозил двоих мужчин подальше от Дома Скорби.
Джокер был счастлив, единственное, чего он опасался, так это нового рецидива.
А Брюс Уэйн, в этот вечер, кое-что для себя понял. Он, наконец-то осознал, что Бэтмен отнюдь не всесилен, а мистеру Уэйну необходимо учиться считаться с чужим мнением и понимать чужие проблемы.