как дед из леса вёз кленовый лист,

бултыхалось унылое солнце, как в далёких-далёких городах ехал дед. через село, чрез посёлок, весь, столицу кобылицу запрягли он поехал дальше, как унылое рыжее небо целилось аккурат в него, как дышало поле в серые облака остановки кренились знаками крышей гуляло солнце по бульварам шагали ноги босые обутые в новых сланцах убегали убегали голуби кобылица тянула повозку вёз дед в кармане солнце оно ему грело бок сюртук поношенный валялся в пыли от города к городу от села к селу выла россия вышли люди встречать деда вынесли ребёнка это был ты дед рукою в морщинах и саже протянул тебе солнце достал из кармана в полотенце в котором тебя крестили уложил на грудину ты задышал дед поехал обратно по степям и коломнам через груды камней гребунов на реке чрез морозы и льдины чрез греков москву петроград убаюканный стылыми лыками пасторами и волками на прощанье дед прошептал не теряй грелось нутра с бельцой по краям рубашонка белела с ним ты агукал рос смотрел телевизор смотрел нтв смотрел на людей на гурьбу и на службу видел смерть видел боли море и видел правду не всегда был спокоен, но дед говорил не теряй и ты нес это чудо с собой никому не показывал, но кусочек отламывал тем кто просил не глазами не ртом, а руками ты шёл вперёд помер состарился снова родился чтобы повторить дедов путь донести человеку человеческое тепло из нутра в нутро хоронить тебя стали, а ты зажегся истлел и ребёнок с отданным солнцем вместо тебя задышал и дед говорил тебе даже в могиле: главное — не теряй