13. Рёук определился
22 ноября 2011 г., 14:22
— Успехи есть? — спросил Сонмин, зевая, и закрывая рот рукой.
— Пф, — фыркнул я, отворачиваясь к окну, — только у меня, — пробормотал я раздраженно.
— М-м?
— Если раньше я просто любил его, как человека, не задумываясь о... скажем, физиологии, — пояснил я, — то теперь я действительно хочу его, как настоящий педик.
Хён вздрогнул, и его губы растянулись в довольной ухмылке.
— Из твоих уст это слово звучит почему-то особенно пошло...
Я закатил глаза и потер ладонью лицо.
— Сонмин-хён, — капризно протянул я, вновь глядя на него, — я извращенец.
Он гоготнул.
— Абсолютно верно, — кивнул он, — еще какой!
Я покраснел, пряча взгляд.
Наверное... наверное, если бы Сонмин в жизни был таким, каков он на сцене, я бы просто не смог с ним общаться. Его милое лицо и любовь к розовому многих вводит в заблуждение, но только не тех, кто знает его близко. Ха! Айгу? Да из него айгу, как из г**на пуля! Именно его плечо может поддержать любого из нашей группы. Канин, похоже, сразу просек это, и поначалу у них сложились не очень хорошие отношения — он видел в нем соперника.
— Ну а черепашкин чего? — спросил он.
— Да ничего... — сказал я равнодушно, — Йесон всегда Йесон.
Он улыбнулся мне мягче.
— Вообще, я с интуицией не очень дружу, предпочитая рассчитывать на логику и здравый смысл, но сейчас она мне подсказывает, что все будет хорошо.
Поддержать пытается.
Я махнул рукой:
— Как знаешь.
***
— Не-ет, это слишком банально, — протянул Донхэ, шатаясь поднявшись на ноги, — лучше так!
И он изобразил несколько совсем невероятных танцевальных движений, чуть не падая на меня, и заставляя всех сгибаться пополам от хохота.
— Идиот! — пробурчал вечный трезвенник Хёк, и с силой усадил его на место.
Выходные, так выходные — гулять, так гулять!
Не допив в первый день всего, что мы накупили... мы решили исправить это упущение на второй день.
— Давайте-ка за Хичоля! — поднял свою стопку с соджу Итук, и обвел всех уже порядком мутным взглядом.
— Да, да! Давайте за Хинима! — послышались со всех сторон голоса ребят. Мы чокнулись, расплескивая капли выпивки на богато разложенную на низком столе закуску.
— Я уже скучаю... — пробормотал Донхэ, закрывая рот рукой и выдыхая.
— Поэтому набираешься и за него тоже? — хохотнул Хёкдже.
Фиши хлопнул пустой стопкой по столу и повернулся к другу.
— А ты ревнуешь? — протянул он, расплываясь в улыбке.
— И не надейся! — возмущенно отвернулся тот, но потом рассмеялся вслед за ребятами.
Я встал, собираясь дойти до туалета, но алкоголь ударил в голову, и я сильно покачнулся, заваливаясь назад.
— Ну давай! Устрой тут разгром! — проворчал Йесон, поддерживая мою спину рукой.
Я только улыбнулся, и кивнув ему, поплелся в уборную.
Наверное, не стоит так пить, думал я, стоя перед писсуаром, упираясь лбом в холодную кафельную стену. В былые времена, когда еще Шивон жил с нами, именно он заказал этого белого маленького дружка, который очень спасал во время наших попоек, когда не то, что в унитаз попасть — в дверь-то войти с первого раза не можешь.
Алкоголь совсем расплавил мой мозг, я, с трудом соображая, доделал дела, и встал перед раковиной, чтобы помыть руки.
Ледяная вода обожгла кожу, на короткий миг возвращая ясность моих мыслей. Я дернул головой, поднимая взгляд на свое отражение в зеркале.
Рёук имнида.
Это я.
Темные глаза, длинная косая челка на один глаз, худощавая фигура...
И чего Йесон с Сонмином так пристали к моей внешности? Ну ведь ни намека на сексуальность нет! Ни одного!
Я медленно облизнул губы, и улыбнулся своему отражению.
Ну хорошо, возможно некая женственность во мне есть, не во внешности, но в движениях, в мимике...
Немного поизучав себя в зеркале (как девчонка, ей Богу), я слегка прикрыл глаза, и посмотрел на себя, добавив каплю чувственности во взгляде.
Забавно...
Мое лицо немного преображается, будто внутренний чертенок высовывает рожки, и дразнит, помахивая своим тонким, гибким хвостом.
Меня рассмешила моя же аналогия. Я выключил воду, и попытался сосредоточиться, чтобы точно попасть в дверь с первого раза.
До чертиков допился! Я хохотал, заходя в гостиную, где ребята опрокидывали в себя очередную стопку.
***
— Рёук-а, — вымученно тянет Чонун со своей кровати.
Он разметался во сне — одеяло сбито набок, подушка на полу.
— М-м? — мой голос выходит слишком недовольным, но я сейчас не в том состоянии, чтобы контролировать это.
Йесон несколько раз шумно вздыхает, и я заставляю себя подняться на кровати.
— Тебе плохо? Может водички принести?
Он что-то неразборчиво мямлит, и я, собравшись с силами, сажусь, опуская ноги на прохладный пол.
Щурясь вглядываюсь в будильник в форме собаки — 4:17.
Похмелье всегда очень вовремя.
Вздыхаю и иду на кухню. В голове шумит, я будто весь избитый.
— Надо меньше пить! Надо меньше пить! — шепчу я, как мантру, осторожно неся до краев наполненный стакан.
Увидев меня с водой, Йесон оживает, и даже кое-как приподнимается с простыней.
Мне его даже немного жалко. Я пою его водой, придерживая затылок, и стараясь не заострять внимания на этом ощущении, в ставшей вдруг тяжелой от притока крови ладони.
Он валится назад и вздыхает облегченно.
— Я тебе уже говорил, что я тебя обожаю? — его голос хриплый, и это вызывает у меня совсем не те чувства, что следовало бы.
Я допиваю воду и поднимаю его подушку с пола.
Он улыбается и тянет меня за рукав к себе.
— Ну коне-ечно, — тяну я, закатывая глаза, но повинуюсь ему, и ложусь рядом, успев пристроить подушку на законное место.
— Ты такой теплый, — выдыхает он мне в шею, еле-еле касаясь ее губами, но это место сразу же начинает гореть.
Я отворачиваюсь от него, ложась на бок, и он всем телом прижимается ко мне сзади, удобно устраивая руку на моей груди.
Меня буквально колотит в его объятиях. Сердце уже не знает, что лучше — биться еще сильнее, или бросить все и остановиться, чтоб не мучиться.
Я стараюсь не чувствовать его... там, но мысли то и дело концентрируются именно на том участке бедер, где я кожей, сквозь несколько слоев моей и его одежды, чувствую, все же чувствую его прижимающуюся ко мне плоть.
— Да расслабься ты, — шепчет Йесон, успокаивающе.
Я прочищаю горло и выдавливаю:
— Прошу, не забывай, что я гомосексуалист, и присутствие мужского тела рядом, вызывает у меня определенные ощущения.
Чонун молчит несколько секунд, и мне уже кажется, что он вот вот отодвинется, и выгонит меня со своей кровати.
— Я думал, ты говорил, что не думаешь о сексе с парнем... только о чувствах... — немного удивленно шепчет он.
Я вздыхаю, сейчас точно выгонит.
— Говорил, — отвечаю я тихо, — но с тех пор уже прошло время, и кое-что изменилось...
Его рука еле заметно вздрагивает на моей груди, и у меня складывается ощущение, что он готов отдернуть ее от меня, но рука остается на месте, только ладонь сжимает мою пижаму в кулак.
Я точно помешанный!
У меня стоит так, что я готов уже наброситься на любого, согласного на все парня... хотя желательно это был бы кое-кто конкретный.
— Ну вот, — выдыхает мне Йесон в шею, посылая новый разряд по всему телу, — наконец-то наш Рёук окончательно определился с ориентацией, — он тихо хмыкает, а его кулак разжимается, и пальцы начинают перебирать складки ткани на моей груди.
У меня дыхание перехватывает.
Не выгнал? Что он делает?
Я словно оглушенный чувствую, как его рука медленно скользит вниз по моей груди, по животу, как в замедленной съемке. Я парализован, я не могу даже шевельнуться от его прикосновения. Его рука останавливается у резинки моих пижамных штанов, и он шепчет:
— А сейчас? Сейчас ты хочешь? Ты возбужден?
Я громко сглатываю, втягивая в себя воздух. Его ладонь буквально в паре сантиметров от моей головки. Сознание путается, тысячи мыслей сворачиваются в один огромный ком, крича лишь одно — Йесон! Остановись!
— Йесон, остановись, — хрипло говорю я, радуясь про себя, что не ляпнул слово «продолжай», вертящееся на языке.
Он тихонько хмыкает у меня за спиной.
— Я мог бы помочь тебе... — шепчет он этим своим плавящим кости голосом.
Я вдруг отмираю.
Я резко вываливаюсь из его кровати, прямо на пол. Стараясь не останавливаться, залетаю на свою кровать, по уши закутываясь одеялом, и бросаю на него затравленный взгляд.
— Прости, — говорит он почему-то обиженно.
— Пьянь! — бросаю я ему.
Я не злюсь, я понимаю, что он сейчас абсолютно невменяемый, но черт побери, будь я хоть каплю пьянее, я бы так, ТАК воспользовался этой ситуацией!
— Спи давай, — бурчу я ему, стараясь сдержать дрожь в голосе.
Я мысленно даю себе тысячу и один подзатыльник, пытаясь вставить остатки мозгов на место.
Шисус святой! Я только что чуть не кончил от руки Чонуна!
Мрак!!!