Хрупкие струны моей боли

***

Худенький парнишка сидит на краю крыши девятиэтажки, смотря на алого цвета закат, что согревал когда-то душу этого молодого человека. В его глубоких серо-зелёных глазах отражаются все красоты, открывшиеся ему с этой крыши обычного серого дома. Тёмно-оранжевый закат на фоне потрепанных, старых домов, заставляет освободиться от всех мыслей. Жухлые красные, желтые, оранжевые листья деревьев непрерывно падают на землю, создавая яркий, разноцветный ковёр из мельчайших деталей. Недавно был дождь, в воздухе чувствуется влага, а ярко-розовые облака на небе говорят, что дождь скоро вновь пройдётся по этой земле. — Как же прекрасна осень… Парень произносит свои единственные мысли в этот момент вслух, смотря на улетающую куда-то стаю птиц в алом небе. Тёплый ветер приятно окутал его лицо, отчего он закрыл глаза и начал наслаждаться тишиной улицы. Его светлые волосы начали плавать по ветру, словно мелкие волны — рябь на воде, иногда поблёскивающая на красном солнце. Уже закончилось лето — время, когда можно было гулять в тёплые деньки без курток и пуховиков. Рыжие веснушки на лице этого парня к зиме станут всё бледнее и бледнее, а потом и вовсе исчезнут. Но вот что у него никогда не пропадёт, как ему кажется, так это глубокие раны на душе, что никак не заживают, а становятся только глубже и шире, всё больнее и страшнее. Внезапно парнишка почувствовал резкий холод, стало темно, будто солнце куда-то пропало, а под ногами почувствовалась совершенно другая земля. Он открыл глаза и увидел перед собой…ничего. Лишь темнота, в которой очень холодно, но не от температуры воздуха вокруг, а от настроения, гнетущей напряжённую атмосферу. По коже невольно пробежалась волна мурашек. Парень встал на ноги и обернулся. От увиденного он был повергнут в шок. — Папа?!.. Слёзы. На глазах парнишки блестели слёзы. Он вновь не смог сдержать эмоций. Перед ним стоял его отец — Советский Союз Социалистических Республик (человеческое имя — Николай). Отец и сын очень похожи друг на друга внешне. Те же непослушные русые волосы, зелёные глаза, тонкие губы. Единственное, что их сильно отличало друг от друга — характер. Они совершенно по-разному видели мир, имели абсолютно разное мнение на ту или иную ситуацию. Тем не менее, их крепкая связь, дружба не могла заставить забыть о том, что они семья. — Руслан, прости меня. Я тебя очень люблю, помни это…прошу. Отец печально смотрел на своего сына. Его образ был бледным, будто полупрозрачный призрак в гуще этой тьмы. У Руслана предательски щипало глаза, продолжали идти крупные, горькие слёзы. К горлу подступил ком, голос начал дрожать. — Папа, я так скучаю… Парень бросился на отца с объятиями. — Я тоже, сынок. Знай, это ещё не конец… Отец протянул к нему свои руки для объятий, и вот, Руслан на секунду ощутил совсем рядом то самое, родное тепло, что он не ведал так долго. Кажется, этот момент длился вечность, но Россия тут же почувствовал, как из-под его объятий исчезает силуэт самого дорогого, что было в его жизни. Тело отца просто растворилось, превратилось в пыль. Моментально вернулся тот самый холод, что снова и снова ранил страшными воспоминаниями прямо в сердце бедного парня. Руслан резко упал на колени и закричал изо всех сил так громко, как никогда в жизни. Он просто не мог поверить, что отец мертв. Мертв уже почти два десятка лет. Слёзы шли не останавливаясь, а голос охрип от перенапряжения голосовых связок. Тишина. Вокруг темно, холодно. Слышно лишь осипший голос плачущего парнишки, который уже не мог кричать от боли воспоминаний, что раздирают его изнутри своими глубокими, адски жгучими, ядовитой памятью когтями. Руслан открыл глаза и увидел над собой деревянный потолок. На лбу проступил холодный пот, а на глазах застыли горькие слёзы. Он ещё несколько минут смотрел в никуда, вспоминая недавний сон. Его тело буквально парализовало, он не мог пошевелиться. Опять. Такие сны у Руслана происходят каждую ночь. Сначала прекрасный, алый закат, что является бессмысленной частью сновидения, а потом внезапно темнота, холод, морозящий до самих костей. Несколько мгновений, и перед Русланом его отец. Но, этой ночью неожиданно появилось одно отличие. Сновидение сегодня — особенное. Он смог не только поговорить с отцом, но и коснуться его. Кажется, Руслан даже почувствовал родное тепло, пусть оно в тот же миг и исчезло. Этот сон для него теперь самый незабываемый из всех приснившихся ранее. Через несколько минут Руслан неохотно поднялся с мягкой постели, направился к зеркалу во весь рост на стене, где на него вновь смотрел в отражении худой парень в одних боксерах и майке-«алкоголичке», ребра которого, как у усопшего, страшно выпирали даже сквозь майку. Ноги, как и руки тонкие. Лицо совсем уж выглядит жутко, особенно эти впалые скулы…кошмар любой бабушки. Кажется, будто он не ел больше месяца. Волосы встали дыбом после сна, стали кучерявыми. И вот, наш «мистер анорексия» пошел в ванную комнату приводить себя в порядок. Руслан, сделав все утренние процедуры, начал укладывать волосы феном. Он просто терпеть не может эти «пружины вместо волос», поэтому сразу после душа выпрямляет их. Из головы всё никак не выходил этот сон. Что же всё-таки произошло? Плод бурной фантазии, а может и вовсе отголосок с того света? Что значит «это еще не конец» от давно мертвого отца? Хотя, скорее всего, просто начинает ехать крыша… Вскоре, закончив с волосами, Руслан пошёл на кухню, так как жутко хотелось есть. Он достал несколько ароматных булочек с корицей, что сам вчера вечером приготовил, поставил на плите вариться кофе, что божественно пахнет как только откроешь упаковку с ним, накрыл себе стол. Но всё изменилось в момент. Вдруг, как по щелчку пальцев пропал аппетит. Да, вот так резко расхотелось есть. И это уже далеко не в первый раз. — Да чтоб это всё! — крикнул со злости Руслан, стукнув по кухонному столу. — Я какой раз зря пытаюсь заставить себя поесть, чтобы потом всё выбросить?! Он был крайне зол на себя. В глазах читалась ненависть ко всему сущему. Руслану давно стало противно от любой еды, что он пытался в себя затолкать, всё тщетно. Вскоре после употребления его начинает тошнить, или просто самочувствие становится хуже. А тут даже от вида пищи он не может сдерживать своё отвращение. Единственное, что он мог употреблять — жидкости. Один из самых любимых напитков Руслана — кофе. Когда он находится рядом с людьми, окружающие чувствуют, как от парня вкусно пахнет кофе. Однако, как бы сильно Руслан не любил этот чудесного аромата напиток, кофе плохо влияет на его нервы. Всё его окружение давно знает грубый, резкий нрав Российской Федерации, который относится ко всем с недоверием, иногда даже огрызаясь на какие-либо комментарии в его сторону. Руслан устало зевнул, несмотря на недавний довольно длительный по времени сон. Оставив вариться кофе на плите, ушёл в соседнюю от своей комнаты спальню. Спальня эта несколько меньше, чем та, в которой сейчас спит Руслан. Она раньше была его, но после смерти отца он переместил все свои вещи в его комнату, почти не трогая всё, что ему напоминает об отце. Руслан и его остальная родня жили в разных домах, как только не стало их опекуна, державшего всю семью вместе. России достался этот самый дом, в котором раньше они жили всей семьей. Здание не маленькое, двухэтажное, однако после потери отца от дома веет печалью, непонятной мрачностью, каким-то страхом. Лучший друг Руслана — Кир (в адаптации автора — Китай), уже когда-то говорил ему, что стоит купить новый дом, а не жить в доме вечных неприятных воспоминаний о семье и смерти отца. Руслан же не хочет вдаваться в китайские суеверия, так как поменяв место жительства он боится потерять ценные, одновременно ранящие его душу сны с давно умершим отцом. Перебравшись в соседнюю, свою бывшую спальню, которая сейчас выглядит как склад, Руслан подошёл ко шкафу с одеждой, который не поместился в его комнату из-за своих габаритов и непосильной ему тяжести. Петли деревянных дверц жалобно скрипнули, после чего из шкафа были выбраны несколько вещей. Руслан переоделся в тёмно-зелёный свитер с высоким воротником и длинными рукавами, что закрывают его руки почти до кончиков длинных, тонких пальцев, а также чёрные зауженные к низу джинсы, подчёркивающие некоторую худобу парня. И сколько дней он нормально не питался, даже сам Руслан понятия не имеет. Еда стала противна ему, на что уже достаточно давно указывали впалые скулы русского. Глаза болотистого цвета будто вот-вот навсегда закроются, чтобы погрузиться в бесконечный, спокойный сон, которого ему так давно не хватает. Уставшим взглядом быстро окинув комнату, он развернулся к зеркалу на шкафу. — Что ж, — говорит он смотрясь в зеркало — я готов. Поправил на себе воротник свитера, немного зачесал свои светло-русые волосы назад и вызвал такси. На улице холодно, начался очередной осенний дождь, который постепенно размывал дорогу во дворе России уже в который раз. Руслан надел на себя элегантное чёрное пальто, подчеркивающее его прямую осанку, на шее в воротник пальто заправил ярко-красный шарф, а на голову надел шапку ушанку из овчины, «уши» которой были подняты и завязаны наверх шапки. Такси подъехало, о чём сигналила машина с другого конца двора, что не могла въехать во внутрь из-за убитой дороги. Русский захватил с собой небольшой чемоданчик, закрыл дверь в дом и быстрым шагом направился в другой конец двора, чуть ли не подвернув себе обе ноги о глубокие ямы, в которых его ботинки хлюпали по мелким лужицам. Руслан по привычке сел на заднее сиденье автомобиля, поздоровался с водителем и оставшийся путь до здания совета он ехал молча. Он лег на спинку пассажирского кресла и смотрел на серые, однообразные виды из окна, что сменялись только очередным поворотом дороги на такую же внешне улицу, как и примерно метров сто назад. Оставшийся путь парень ехал погрузившись в свои мысли. Руслан расплатился с водителем и вышел из такси, после чего направился к зданию совета. На улице начался дождь, теперь у него намокли недавно выпрямленные волосы. Всё как обычно, собрание стран всё в том же кабинете. Пройдя мимо зеркала у входа, русский снял своё пальто и уложил свои волосы, что каким-то образом уже успели распушиться и превратиться в проклятые кудри, которые появляются после воды, если их не сушить правильно. На это времени у Руслана нет, поэтому он быстро попытался пригладить непослушные волосы. Взгляд кучерявого зацепился на настенных часах. Пора идти. — Здравствуйте! — сказал Руслан, зайдя в кабинет. Все собравшиеся страны обернулись к нему, также поздоровались. Россия занял своё место как обычно, между Германом (Германией) и Киром (Китаем). Это одни из тех людей, с которыми Руслан поддерживает неплохое общение и вполне хорошие отношения. Собрание прошло абсолютно также скучно, как и в предыдущие разы. Особо нового ничего нет, за исключением очередных санкций против России от Америки. Руслан давно привык к такому вниманию к своим ресурсам от стран-соседей, поэтому просто после собрания собирает все данные ему копии запретов, и дома кладёт их в специальный ящик, что разбирается лишь раз в месяц, а то и реже. Спустя некоторое время Великобритания встал из-за стола и объявил: — Я предлагаю перерыв на двадцать минут! — сказал он, собрав бумаги в свою папку. Остальные страны были солидарны с ним. — Жду вас всех здесь на тех же местах. Руслан мельком просмотрел данные ему документы и печально вздохнул. Он вдруг почувствовал, как слева Герман толкает его в бок. Руслан вопросительно посмотрел на него. — Рус, пошли перекурим кое-что. На него серьезно посмотрел немец, держа в руке папку со своими документами. — Да, конечно. Одну минуту. Собрав все бумаги, русский встал и пошёл с ним к чёрному входу. Герман поджёг кончик никотиновой палочки и начал затягивать в себя блаженный дым. Руслан подошёл к нему, достав за компанию из кармана пачку сигарет, в которой лежала уже последняя. Пощупав второй карман, он не обнаружил там свою зажигалку. — Вот же сука… — Не то слово. Как ты терпишь его? — Не, я не про это… Хотя, ты прав. У тебя не найдется прикурить? — А, извини, не понял. — немец протянул ему свою зажигалку. — Вот, держи. Уже через несколько секунд Руслан вместе с Германом прокуривали черный вход здания. Здесь обычно никого не бывает, так как место ограждено. Калитка открывается только изнутри территории, а дальше тропинка в парк. — Так вот, Россия. Я ведь не просто так тебя позвал сюда. Есть одно дело. — Внимательно тебя слушаю. — русский выдохнул хорошую часть дыма, что красиво развеялась где-то над ними. — Я предлагаю тебе также давать Америке санкции крупными пачками. У Руслана промелькнул саркастичный смешок. — Смеёшься? Например, я могу запретить въезжать его гражданам на свою территорию, которая наоборот жаждет иностранных туристов? Ограничить пользование своим валежником? Германия, ты о чём вообще? — Нет, конечно. Я предлагаю построить на твоей территории заводы, производства, которые будут давать тебе ценную продукцию, в которой будут заинтересованы другие страны. —немец довольно погладил свои короткие чёрные волосы. — Ты же знаешь, что я не могу делать такие затраты. — Руслан потёр виски, закрыв глаза. — Мне выгоднее сейчас продавать у себя всё что есть в наследстве, а потом уже буду думать насчет нормального благоустройства. — Говорю прямо. Я тебе предлагаю совместную работу. Мои производства на твоей территории. У тебя появится много рабочих мест, а выручку можем поделить поровну. Я помогу тебе в реализации, но только с твоего согласия. Руслан задумчиво сделал последнюю затяжку. Дым будто немного притупил мысли, отчего голова начала немного кружиться. Выдохнув оставшийся табачный дым, русский потушил сигарету о кирпичную стену и сказал: — А тебе это чем выгодно будет? — Руслан презрительно посмотрел в глубокие синие глаза Германа. — Видишь ли, у меня с Америкой тоже есть некоторые тёрки. Думаю, объединив наши усилия мы вовсе не будем зависеть от чьих-либо санкций. Россия облокотился о стену спиной, нахмурив брови. Он явно озадачился. — Как я могу быть уверенным в том, что ты меня не киданёшь? Германия вслед за Россией потушил свою сигарету. — А вот как раз про всё это рассказано в договоре. Я его уже составил, тебе осталось лишь хорошенько обдумать это и решить дальнейшие действия. — немец достал из своей папки несколько листов с копией документа и протянул их русскому — Предложение будет актуально до тех пор, пока ты не решишь. Надеюсь, конечно, на скорый ответ. Понятно? Россия взял в руки документ и мельком взглянул на написанное. В голове всё равно оставался вопрос «зачем такой богатой и успешной стране с хорошими заработками делать совместный проект на территории Российской Федерации»? Через несколько секунд он положил листы к себе и взглянул на ожидающего ответа Германию. — Постараюсь обдумать это как можно быстрее. Благодарю за предложение. — сказал он, воспринимая всё предложенное скептически. Лицо Германии резко стало обеспокоенным. — С тобой всё в порядке, Россия? Руслан изумлённо поднял брови. — Конечно, разве что-то не так? Россия почувствовал, как голова тяжелеет, а разум пустеет. Резко пересохло во рту, слова начали путаться на языке. — Россия, ты побледнел, как ты? Давай вернемся обратно, я провожу тебя. — У меня лишь немного голова болит, а так нормально… — внезапно Руслан закашлял так, будто у него рак лёгких последней стадии. — Пойдём, пора уже, наверное… Германия открыл дверь в здание и жестом сказал «проходи». Неуверенным, тяжелым шагом Россия направился обратно в здание. Немец моментально последовал за ним. Они уже было начали подходить к кабинету, как оттуда выходит Америка. Он оторвал свой взгляд от телефона и посмотрел на Германию и Россию, воскликнув: — Пресвятые, Россия! Что с тобой? — Америка аккуратно подошёл к кучерявому. Услышав в коридоре Америку, из кабинета выглянули ещё несколько стран и уставились на Руслана. У него побелело лицо, резко пошла кровь носом, что выглядело очень жутко. Из кабинета выбежал Китай, ошарашено глядя на своего друга. — Ч-что?.. — прохрипел русский, после чего последовал пронзительный кашель. Его тут же окружили удивленные страны. В глазах помутнело, а земля начала пропадать из-под ног. Глаза России медленно закрылись, ноги подогнулись в коленях. Германия быстро подхватил его под руку, а рядом стоящий Америка встал с другой стороны, помогая держать Россию. Америка быстро среагировал. — Вызовите скорую, кто-нибудь! Не видите, человеку плохо! Германия, надо его положить куда-нибудь до приезда скорой помощи. Все страны загалдели, немец с американцем потащили кучерявого в кабинет, где и уложили его на одном из кресел.