Когда его смерть разлучила нас

* * *

       Что со мной произошло?.. Где я? Я не понимал, что творилось вокруг: это сон или всё же нет? Может, я вообще умер?..        В этот момент я не чувствовал ни рук, ни ног; похоже, у меня их и не было. Очень хотелось пить — явный признак того, что я потерял много крови… Поэтому и голова так кружилась. Единственное чувство, кроме жажды, которое ещё связывало меня с внешним миром — это ощущение тряски, как будто меня куда-то несли как охапку дров. Через какое-то время даже это чувство меня покинуло…        Очнулся. Свежий морской воздух наполнял мои лёгкие — я дышу, я жив! Какое новое чувство. Жизнь по-настоящему начинаешь ценить тогда, когда возвращаешься с того света… или когда теряешь жизнь кого-то ещё, очень важного для тебя…        Я поднялся и присел. С одной стороны был бескрайний голубой океан, а с другой — безжизненная пустыня. Я сидел ровно посередине — на стене, разделяющей эти два мира.        «То самое место!» — подумал я. — «Значит, мы сделали это! Теперь мы вернёмся домой!»        Я вскочил на ноги. Рядом стояла Пик, несравненная темноволосая красавица, которой мы все восхищались. Она обрадовалась, что я пришёл в себя. Недалеко от нас командир Зик задумчиво вглядывался в океанскую даль.        Я продолжил дальше искать своим взглядом, но больше вокруг никого не было. Взволнованный, я спросил:         — А где Бертольд? Как он?        Радость исчезла с лица Пик, и она опустила глаза… Я подбежал к Зику и, схватив его двумя руками за одежду, требовательно повторил вопрос:         — Где он?!        Зик с досадой сорвал мои руки и, оттолкнув меня, раздражённо ответил:         — Его больше нет! Нас разбили, и мы не смогли его спасти. Как воин он до конца выполнил свой долг! Ты должен это принять, хочешь ты того или нет!        Слова эти разорвались как мощный снаряд где-то внутри меня… Больше я ничего не услышал.        Мой друг… Мой дорогой друг!..        Мне тогда было тяжело, я ведь был так слаб: без талантов, без способностей — ничтожество, полный ноль… И ты был единственный, кто протянул мне руку помощи. Над тобой ведь тоже могли начать издеваться за то, что ты общался с такой бездарностью, как я. Но ты был лучше… ты был лучше их всех, вместе взятых!        А я?.. Что я?.. Что изменилось с тех пор? Я такой же жалкий, каким был тогда, в самом начале. Ведь я не смог… Я не смог тебя защитить, Бертольд! Не смог уберечь лучшего друга!..        Слёзы стекали по лицу, капая с моего подбородка вниз… В этот раз, впервые за долгое время, я не притворялся… Я не мог… Да мне и не нужно было…        Почему?.. Почему жизнь так несправедлива?.. Это ведь я повёл вас на миссию, когда надо было отступить. Я привёл и тебя, и Энни к погибели… Если бы не я, то вы были бы живы… Тогда почему я ещё жив? Где справедливость?        На твоём месте!.. Это я должен был погибнуть на твоём месте! Но я не выполнил свой воинский долг… И поэтому тебя нет… Зачем теперь мне возвращаться домой?.. Зачем вообще жить?.. Бертольд…        Я лежал в луже собственных слёз… Я был беспомощен, чтобы что-то теперь изменить…        Тогда я осознал по-настоящему цену человеческой жизни — осознал лишь тогда, когда потерял тебя…        Но как? Возможно ли вообще остановить эту войну? Или она будет длиться до полного уничтожения?..        Казалось, что я выплакал всё, что накопилось во мне за мою жалкую жизнь. Но неожиданно его улыбающееся лицо всплыло в моей памяти, и я не смог сдержать вновь нахлынувшие слёзы. Я ударил кулаком по бетонной стене слишком сильно, но не почувствовал боли.         — Бертольд! У меня… ведь даже не было возможности с тобой попрощаться…