керамбит вкрадчивый пидор

- Ну какой же ты все-таки гей, Керамба, - говорит Мовец, откровенно веселясь. Он противно дергает ногой, каждый раз нарочно задевая, но Керамбит терпеливый, он не сорвется, как бы этот гоблин ни старался. Хотя поймать за ногу его все равно хочется. Поймать, дернуть на себя, чтобы увидеть, как на лице Мовца появится испуг или хотя бы изумление, когда его тощая задница съедет на пол. - Саш, ну не злись, - примирительным тоном говорит Мовец, когда ловит взгляд напротив. - Я в хорошем смысле. - Назвал меня геем? - уточняет Керамбит, отворачиваясь. Мовцу ни к чему видеть, как он меняется в лице всякий раз, когда крикливый гоблин зовет его по имени. - Да, но в хорошем смысле, - медленно поясняет Вова, будто разговаривает с ребенком. - Включи еще раз. Саша давит в себе тяжелый недовольный вздох и нажимает на плэй. Собственные записи он слушать никогда не любил, но приходилось. Как иначе ты поймешь, где накосячил и - самое важное - как это исправить. Пару раз он слушал свои треки с девушкой, но она не особо разбиралась в музыке и вообще в том, что делал лично он, поэтому пользы от этих совместных прослушиваний не было. А вот Мовец другой - он шарит в теме и даже не пытается изобразить хотя бы для приличия что ему нравится. К примеру, над первой же фразой про шелка он смеется, задрав голову к потолку, минуты три, не меньше. Керамбит смотрит на его дергающийся кадык, на тощую ногу, которую Мовец бесцеремонно закинул ему на колени, и с легким беспокойством понимает, что его это совсем не бесит. То, что Вова ржет беззлобно, но как псих, над его текстом, что он нарушает его личное пространство, что позволяет себе трогать Сашу за плечо и нетерпеливо дергать, когда не может найти подходящее слово. Совсем не бесит. А раньше, наверное, выбесило бы. - А что с голосом, Саш? - раздается голос Мовца где-то рядом. - Хули так эротично? Он широко улыбается, оголяя зубы, и Керамба на мгновение теряется. Мовец опять включает трек и неловко подается корпусом вперед, чтобы сесть Саше на колени. Получается у него не сразу, по пути он почти соскальзывает на пол, поэтому вцепляется в сашино плечо. Керамбит смотрит на него, такого тощего и угловатого, будто пятнадцатилетнего подростка, ощущает вес этого тела на себе и невольно улыбается. - Еще и лыбишься, - с хтоническим ужасом говорит Мовец, бездарно переигрывая. - Что же дальше, Александр? Начнешь разговаривать как нормальный человек? Через пару секунд трек заканчивается, и повисает тишина; Саша кладет ему руки на бедра, не сжимая, а просто обозначая. Легкую нервозность Вовы он чувствует чуть ли не на ментальном уровне. - Кибермакака пялится - это смешно, - невпопад говорит Мовец и рвано выдыхает, когда Саша касается рукой его шеи. Свои холодные ладони Мовец кладет ему на плечи, щекотно перебирает пальцами и ерзает задницей. - Голос у тебя тут, конечно, - смеется Вова, пытаясь звучать непринужденно, хотя дрожащие нотки сдают его с потрохами, - почему ты решил, что это хорошая идея? Я имею ввиду, она хорошая, но ты звучишь как порноактер. Керамбит усмехается ему в шею. Признаться, он в таком ключе про это не думал, но сейчас, когда Мовец сказал это вслух, то стало довольно очевидно. - Этот шепот с придыханием, - откровенно выебываясь, говорит Вова и театральным жестом поддевает его пальцем за подбородок. - Так и вижу, как ты скидываешь с себя розовый шелковый халат. Керамба криво усмехается, потому что этот бред ему правда кажется смешным, и думает, что Мовец, конечно, долбоеб, но при этом долбоеб весьма примечательный. По какой-то причине его тупые шутки не бесят, а, странное дело, веселят, в отличие от тупых шуток преобладающего большинства людей. Но тем не менее, сейчас хочется, чтобы Мовец все-таки заткнулся, поэтому Саша без предупреждения запускает руки ему под кофту и с наслаждением слушает, как Вова выдыхает ему над ухом и протяжно стонет “бляяяядь”. Про его трек он больше в этот вечер не шутит.