***
Иногда Кровавая Мэри жалеет, что работает именно в баре «Две лесбухи». Конечно, выбора места работы у нее было много, но скрываться от своих преступлений она предпочла больше здесь, нежели за кассой какой-нибудь дешёвой забегаловки. Впрочем-то бар оказался неплох, но вот его посетители иногда выбивают из колеи. Каждую пятницу независимо от погоды, времени сюда приходит Джокер, или Марк Аллан По, один из работников организации «Полуночного цирка». Не смотря на юный возрст, тот оказался довольно-таки умелым, искуссным преступником, а также состоявшимся алкоголиком с двухлетним стажем. Не всегда его похождения кончались хорошо; либо парень, перебрав с алкоголем, звал на дуэль охранника, либо показывал фокусы с исчезновением водки, либо на следующее утро просыпался со сломанным носом или вывихнутым пальцем. Со временем Микель к этому уже привыкла. Градус в крови всегда подразумевает собой возможное появления нрава смельчака, в общем-то как и сейчас. Марк шарит наощупь рукой, требуя налить ему ещё конька. -Ты куда на стойку лезешь, шальной? — кричит Акутагава, пытаясь посадить Аллан По на место. -Я хочу напиться! Убиться хочу! -Перехочешь! Хотелка ещё не выросла! Ебанный в рот, Марк, ты зачем снова так нажрался?! -Я не планировал, честно! Вот чиста у меня совесть, ну не хотел, оно само, — заплетающимся языком пробормотал парень и обессиленно свалился обратно на стул. -Да нет у тебя совести, как у манька ширинки нет, больной! — выругалась девушка, убирая со стойки недопитую бутылку виски. -Микель, а где мой телефон? — спохватился Марк, шаря руками по карманам. -Ты попросил у меня его забрать, чтобы ты никому не звонил. Вернее, чтобы ты не звонил кое-кому. И даже не проси отдать. Знаешь, Марк, тебе с Левалем серьёзно не по пути. Вам было суждено проститься с самого начала, только вот ты за него так упорно цепляешься. Тебе стоит присмотреться. Ты не замечаешь важных вещей. Ты должен изменить себя, переродиться, стать кем-то, а не продолжать хуи пинать за бутылками спиртного. Посмотри на себя, дорогой. Ты хоть узнаешь себя? Каков ты был, кем ты стал? -Я… Я не знаю. Я не могу. Я пытаюсь что-то сделать, но все идёт по жопе, ты ведь знаешь. -Да всё я знаю. У тебя слова пустые, только формы и остались. Содержание у них сомнительное, а смысл вообще спорный. Обещаешь больше, чем делаешь. Подлец ты, вот и всё. Парень сложил руки в замок, опустил голову и молча провел так пять минут, после чего достал из кармана плаща смятую купюру и положил ее на стол. На немые расспросы барменши он лишь покачал головой. Он слез со стула и шатающейся походкой пошёл в уборную. -Ой, идиот… — вздохнула Кровавая Мэри, обреченно глядя всдед другу. Она потянулась рукой в ящик, чтобы достать телефон и позвонить Акеми, рассказать всё как есть и попросить девушку заранее придумать весомую причину, по которой Марк не сможет выйти на работу, но вдруг обнаружила, что телефон Аллан По в ящике отсутствует, — Ой, долбаеб…***
Сидя на крышке унитаза, он упорно пытается уснуть, но всё тщетно. Сон не берет верх над организмом, как это обычно происходило. Мысли слишком сильно засели в голове, не давая ни минуты покоя разуму. Бывает, что удаляешь человека везде: из телефонной книги, из друзей в социальных сетях, из галереи, но удалить из памяти, как бы ты этого ни хотел, не получается. На мониторе с его фото параллельно — порно. Наверное, это и есть то, что называется одержимостью. Марк одержим Левалем. Одержим им, как художник одержим картинами. Одержим, как поэт строчками поэм. Ему плевать на голод, на головную боль, на тошноту; плевать, что одет в черт пойми что. Ему уже плевать. Страха нет. Промазывая, стирая, вновь попадая пальцами по экрану Аллан По набирает знакомый номер. Кнпока вызова. Размеренные гудки. -Леваль, ты ведь не спишь? Черт, я так хочу тебя услышать. Ответь, ну же! Как же Марк глубоко в душе надеется, что у Мори с собой телефона нет. Ему даже становится чуть легче, когда по ту сторону трубки на его мольбы отвечает автоответчик, а не Леваль. Но если жребий брошен, то пути назад нет, и Аллан По решает не сдаваться. -Привет? Не злись, я просто хочу с тобой поговорить. Если ты так и не ответишь… То хорошо, так тому и быть, я пойму. Сейчас ведь не важно выяснять, кто из них первым друг друга убил: Леваль Марка своим холодом или Марк Леваля своей настойчивостью. Не важно, кто из них заложил динамит в фундамент их прекрасных взаимоотношений. Не важно, кто кому больше предан, и кто кого первый предал. Это не война, тут не важны победы. Марку будет достаточно всего лишь одной беседы с дорогим человеком. Он всего лишь хочет знать, как дела у Мори и где он. Аллан По понимает, что Левалю по сути плевать. Он и не помнит, наверное, как экран рисовал их титры: у них была история, правда очень короткая история. Мори не помнит ночные разговоры на крыше, все нелепые, милые ситуации, совместные задания и те удушливые волны румянцев на щеках. Только вот Марк с этим мириться не хочет. Он слишком влюблен в Леваля, не отпустит его ни за что, даже принимая в факт то, что все его тщетные попытки сблизится, громкие вопли о словах любви не более, чем балаган. Прошло столько времени с их первой встречи. Парень и знать не мог, чем оно всё оно обернётся. Он выходит из бара, сильно шатаясь, хватаясь руками за стены. Перед глазами всё плывёт, голова кружится, и Марк готов рухнуть на колени посреди арбата. И дело не столько в алкогольном опьянении, сколько в боли душевной раны. По щекам текут слёзы. Сколько он не писал Левалю? Когда он перестал надоедать ему своими глупыми сообщениями? Когда он опустил руки? -Так не годится. И вновь пальцы скользят по экрану. И вновь Аллан По не может попасть на кнопку вызова с первого раза. И вновь он пьяный звонит Мори, параллельно смотря на мелькающие огни чужого района. -Ну да, пошёл я нахер. Зачем я тебе? От меня ведь толку-то и нет, одни проблемы. Но Леваль не слышит Марка. Его сейчас слушают только гудки. Кукловод не берёт трубку, когда Джокеру так нужно сказать ему, что, уйдя тогда так внезапно, он ничего не потерял. Ему нужно это сказать. И раз он не может сказать путем телефонного разговора, он скажет это в лицо. И плевать, что уже первый час ночи. Он стоит под его домом. Пальцы мёрзнут, неприятно покалывают от холода, телефон из рук валится. -Леваль!!! Плевать, что весь дом разбудит. Он кричит под окнами его дома из последних сил, снова и снова выкрикивая до боли родное имя. Кричит, пока факториал ни пищит и из-за двери выглядывает сонное, злое, но в то тоже время обеспокоенное лицо Мори. -Ты совсем больной?! Леваль очень красивый. Он чертовски прекрасен даже в растянутой футболке, со взъерошенными волосами и осунувшимся лицом. В нем, кажется, идеально всё до мелочи: размеренный тембр голоса, фарфоровая кожа, рубиновая бездна глаз… -Я тебя ещё раз спрашиваю, сигарный мальчик. Какого черта?! -Не ругайся, — шепчет Марк, пытаясь сопротивляться желанию заключить Мори в объятия, — Знаешь, Леваль, я звонил тебе двенадцать раз. И все эти двенадцать раз ты не ответил мне… -Ясно дело, потому что сейчас чертов час ночи! -Не перебивай, постой, — Аллан По шатается из стороны в сторону, стараясь удержаться на ногах, — Я знаю, что в твоих глазах я не более, чем никчёмный, безсперспективный неудачник. Прекрасно понимаю, что не смогу стать для тебя кем-то значимым, важным. Я знаю, что ни капельки не нужен тебе. Я не был готов к твоему уходу. Ты просто ушел из моей жизни. Мы просто перестали общаться в один день. Для тебя, может, это в порядке вещей. Да, я не Канато. Я всегда буду идти за тобой, всегда буду ставить тебя выше остальных, всегда буду надоедать своим присутствием. Может оно и к лучшему. Но… Пожалуйста, дай мне шанс. Не уходи. Леваль стоял над Марком, удивлённо глядя на него. Он внимательно его слушал. Не решался сказать и слова. Просто не находил, что и сказать. -Марк, ты… Пьян? Парень вздрогнул, услышав, как Мори назвал его по имени. Это происходит так редко, что каждый такой случай для Аллан По всё равно что праздник, маленькая победа, шаг на пути сближения. Марк собирается с силами, решаясь продолжить. Он уже почти всё рассказал. -Надеюсь, я не засыпал у тебя под окном раннее? Будет обидно, если я неудачник даже в этом. Дойти до твоего дома и так ничего не сказать, какая жалость. Впрочем, даже если так, то по сути уже всё равно. Да ты молчи. Я вроде становлюсь старше, но не умнее. К тому же, я становлюсь сентиментальней; старею, наверное. -Но тебе всего лишь восемнадцать! -Это не мешает мне стареть. Кстати, сегодня очень красивая ночь, не находишь? Я вот и на звёзды уже не смотрю, шею тяжелее разгибать. Да и не нужно. Я свою путеводную звезду нашёл, только вот… Она этого принять не хочет. Устал я с судьбой в лотерею играть. Не стану ждать больше, когда Фортуна сменит гнев на милость. Не будет шанса лучше, чем сейчас, — Марк поднял на Леваля глаза, вцепившись в него взглядом, — Я без тебя… Как Акеми без приставки. Как Настя без револьвера. Как… Как Ленин без революции. А ты ко мне жопой, извиняюсь за выражение, повернулся. Нет, нормальное, конечно, место, но… Я без тебя потерялся, у меня заряд батареи кончился прям. А у тебя всё хорошо. Я так понимаю, ты с Канато, да? Вы ведь не просто лучшие друзья, верно? У вас всё прекрасно, вы пара без криков и истерик. -Подожди, это не так! Ты всё неправильно думаешь! Мы с ним друзья! -Да? Вот как? — усмехнулся Аллан По, криво улыбнувшись, — Хотелось бы верить, но верится с трудом. -Черт, ты так и будешь стоять и нести этот бред?! Может скажешь уже, что тебе нужно от меня? Ближе к сути, пожалуйста. Парень помолчал, немного подумав. -Ну что ж и ладно, ответ скажу ахинеей. Знаешь, имея то, что имею, я не жалею ни о чем… Я тебя люблю, похоже. Леваль замер. Он уставился на Марка, слегка приоткрыв рот от удивления. В горле застрял противный ком и Мори окончательно потерялся. -Я… Я… -Я знаю, что это не взаимно. Прости. Прощай. Марк развернулся и всё такой же шатающейся походкой пошёл обратно. -Черт, Марк! Стой! Но было поздно. Аллан По скрылся во тьме многожтажек. Он уже ничего не слышал, не видел. Он даже не знал, плакать ему или смеяться. На душе однозначно стало легче, но теперь на сердце тягостным ранением застыло «не взаимно». Больно. Марк обессилев упал ниц, прижался лицом к стене и тихо произнес приглушённое «блять». Так глупо. Дом, подъезд, лестничный пролёт. Поворот ключа по часовой. Марк вваливается в квартиру. Спотыкаясь обо все углы, матерясь, он ищет в темноте куртку, достаёт из её кармана таблетку аспирина и уходит на кухню. Приняв медикамент, он садится на подоконник. На небо он не смотрит. Легко Луну потерять, считая звезды. Только смысла-то и нет, Луну тучами затянуло. Сколько к стене ни жмись, сквозь нее не пройти. Марк свыкается, оставляет свои ванильные мечты и теряет надежду. Он просто будет рядом. Когда-то настанет день, когда он снова позвонит Мори. На другом конце города глухо загудит телефон Леваля и тогда Марк снова шёпотом так тихо скажет: «Не бери трубку».